В четверг на валютных торгах доллар взлетел до 86 рублей, затем откатившись до 83 рублей. В целом, амплитуда колебаний американской валюты в течение дня составила почти пять рублей, евро - до трех рублей. Второй день подряд доллар ставит абсолютный рекорд по отношению к значениям 1998 года.
Главной причиной падения российской валюты в очередной раз стала нефть, в начале дня подешевевшая, во второй половине дня пошла в рост. Однако на этот раз сильному курсовому скачку поспособствовали, по мнению некоторых аналитиков, и заявления властей.
"Резкое движение курса является реакцией на заявление ЦБ о том, что регулятор не планирует проводить сдерживающие интервенции на рынке, а также комментарий пресс-секретаря президента о том, что нынешнее движение курса - это "далеко не обвал", - считает руководитель Центра макроэкономического анализа "Альфа-банка" Наталия Орлова.
Действительно в среду в интервью американскому агентству Блумберг председатель Центробанка Эльвира Набиуллина заявила, что Банк России приступит к валютным интервенциям для поддержки рубля лишь в том случае, если увидит угрозу финансовой стабильности. "В настоящий момент таких рисков нет", - заявила она.
Русская служба Би-би-си задалась вопросом, что же является критериями финансовой и валютной стабильности, обязанность поддерживать которую закреплена за ЦБ Конституцией и профильным федеральным законом. За разъяснениями мы обратились к экспертам, спросив у них, что должно произойти в финансовом секторе, что можно было бы квалифицировать как нестабильность.
Алексей Михайлов, экономист:
Финансовая стабильность - понятие очень широкое. Оно включает в себя стабильность банковской системы, стабильность фондовых рынков, стабильность валюты. Конечно, финансовая стабильность в чем-то сейчас нарушена. Но основная причина этого находится вне системы: для нашей страны это падение цен на нефть.
В то же время нестабильность сейчас наблюдается во всем мире. Везде ожидается, что этот год станет годом катастрофической доходности, что не нужно вкладываться в акции и фондовые рынки. Все инструменты с рисковой доходностью во всем мире будут проваливаться. В этой ситуации ни одна страна не останется в стороне от данного процесса, в том числе и Россия.
Помимо внешних шоков, у нас есть и собственные источники нестабильности: падение производства, катастрофическое падение доходов людей. И катастрофическая экономическая политика властей, которая является не стимулирующей, а наоборот, провоцирует экономический спад в стране. В этом отношении никакие решения ЦБ не спасут нас от финансовой нестабильности.
Тратить золотовалютные резервы на поддержание рубля в такой ситуации, я считаю, вредно для экономического роста и краткосрочной финансовой стабильности. Весь 2014 год ЦБ тратил резервы, но сдерживать падение рубля не мог. А посмотрите на Китай, который потратил более 500 млрд долларов в прошлом году на поддержание юаня, но тоже ничего не добился. Тратить валютные резервы - один из самых бесперспективных способов экономического управления. Сам факт их расходования означает слабость позиций ЦБ и рубля, что само по себе спровоцирует атаки на рубль, новые витки падения рубля. Это замкнутый, саморазгоняющийся круг.
Но даже если мы представим, что ЦБ изменит собственной логике и начнет тратить резервы, то грубо экстраполируя 2014 год на текущую конъюнктуру, мы увидим, что нам хватило бы золотовалютных резервов буквально на пару лет.
На мой взгляд, Центробанк справляется со своими обязанностями, но лишь отчасти. Главное достижение Банка России - то, что он сумел наладить контакт с коммерческими банками, и последний год даже в нынешней ситуации мы не видим атак коммерческих банков на валютный курс рубля. Но во многих других областях, мне кажется, ЦБ проводит неправильную политику.
Я имею в виду высокую процентную ставку, которая дестимулирует экономику, зажатие денежной массы, бесконечное давление на банки, приводящее к ускоряющемуся темпу сокращения нашей банковской системы. В прошлом году у 12% банков были отозваны лицензии. В этом году будет отозвано, вероятно, еще больше. Кроме того, ЦБ не настаивает на том, чтобы развивать наш финансовый рынок, прежде всего путем увеличения гособлигаций и увеличения дефицита госбюджета. У нас очень мало инструментов, куда коллективные инвесторы могут вкладывать деньги. Всё это является большими ошибками ЦБ.
Что же касается упований на то, что пережить тяжелые времена нам помогут Резервный фонд и Фонд национального благосостояния, то, я считаю, это просто фикция. Не существует никаких фондов! Все, что понимается под ними, в макроэкономической науке объясняется как бюджетная эмиссия денег. Это ничем не отличается от той ситуации, когда минфин выпускает облигации и продает их коммерческим банкам, а те закладывают их в ЦБ. Данная ситуация абсолютно идентична по макроэкономическим последствиям трате Резервного фонда.
Николай Кащеев, директор аналитического департамента "Промсвязьбанка":
Глава ЦБ Эльвира Набиуллина, говорившая, что финансовой угрозы в настоящий момент нет, знает больше нашего. В том смысле, что в Банке России понимают, кто действует на рынке, в каких объемах действует. Если они не вмешиваются, значит, они до сих пор не видят никакой угрозы финансовой стабильности.
Вероятно, скачки последнего времени связаны, по их мнению, с какими-то локальными явлениями. Рынок немного дезориентирован, потому что полагает, что та старая идея, что нужна определённая девальвация для пополнения бюджета - что эта идея по-прежнему актуальна. Я полагаю, что Эльвира Набиуллина видит компромиссную грань между линией на безубыточность бюджета и состоянием всей остальной экономики.
В целом, у нас есть определенные основания полагать, что нынешние колебания - действительно локальное явление. Но мы не можем этого утверждать с полной уверенностью. Может вполне случиться и откат доллара, тем более что начинается налоговый период.
По поводу высказывания Набиуллиной о близости рубля к фундаментальным значениям, мне трудно судить, на основании чего она делала такие заявления [аналогичные заявления глава Банка России делала и в феврале 2015 года, объясняя тогдашнюю "близость рубля к фундаментальным значениям" состоянием платежного баланса страны, прогнозами по оттоку капитала и по цене на нефть]. После таких заявлений следует приводить какие-то подтверждения. Те, кто занимается фундаментальными исследованиями, тот должен сообщать миру о том, на каких основаниях он делает те или иные заявления.
Я понимаю колоссальные проблемы Центробанка, выражающиеся также и в том, что он находится под давлением различных мнений, которые есть в обществе и среди элиты. Эти мнения могут быть достаточно агрессивными по отношению к ЦБ, в чем мы убеждались неоднократно.
Но в этих ситуациях хотелось бы, чтобы он все-таки проявлял побольше последовательности. Потому что рынок по-прежнему - может, безосновательно, я не знаю - не верит заявлениям ЦБ и его различных представителей. Просто не хватает тех самых пресловутых объяснений: если вы говорите, что это фундаментально обоснованный курс, то скажите почему. Некоторые недоговорки, которые с ними случаются, они оставляют место для определенного скепсиса на рынке.
Я могу не соглашаться с какими-либо действиями Центробанка, но при этом прекрасно понимаю, насколько это тяжелая вещь - в такой ситуации, с определенным статусом-кво, который сложился на рынке и среди элиты, пытаться поддерживать стабильность, о которой мы говорим.
Но если вы хотите примеры нестабильности, то это, безусловно, конец 2008 года и 1998 год, когда на рынке происходил credit crunch [ограниченность банковского кредитования], то есть когда перестает функционировать межбанк [межбанковские кредиты]. Это и есть настоящая нестабильность. Сейчас до этого все-таки не дошло.
Дмитрий Булин