Подписано соглашение между Украиной и Советом Европы, которое дало старт процессу создания Специального трибунала по преступлению агрессии против Украины. Спустя три года дискуссий 35 государств — участников переговоров пришли к компромиссу. Однако ключевая проблема нового трибунала в том, что он не сможет судить «тройку» высшего руководства России, и прежде всего Владимира Путина. Создатели трибунала признали его иммунитет перед судебным преследованием до ухода с президентского поста. Кого же все-таки привлекут к ответственности, еще только предстоит определить. Трибунал сможет начать полноценную работу не раньше 2026 года, если страны-участницы не будут тормозить процесс. Однако даже в урезанном виде трибунал — лучше, чем его отсутствие. Он может стать первым международным процессом по преступлению агрессии после Нюрнберга и Токио. А сам факт существования трибунала — это давление на путинский режим.
25 июня президентом Украины Зеленским и генеральным секретарем Совета Европы Аленом Берсе был подписан договор об учреждении Специального трибунала по преступлению агрессии против Украины. Разговоры о трибунале велись с февраля 2022 года, но только сейчас эта идея начала обретать реальные очертания.
Что такое преступление агрессии
Определение «преступления агрессии» утвердили в 2010 году государства — участники Международного уголовного суда (МУС). Речь идет о «планировании, подготовке, инициировании или исполнении лицом, имеющим возможность контролировать действия государства, акта агрессии, который по своему характеру, серьезности и масштабу представляет собой явное нарушение Устава ООН». На тот момент Россия, которая была представлена на конференции МУС как государство-наблюдатель, полностью поддержала эти формулировки. Тогда страной руководил Дмитрий Медведев, который спустя 15 лет заявит о «юридической ничтожности» Международного уголовного суда.
Идея криминализации агрессии состоит в том, что война сама по себе зло, она имеет противоправные последствия, не сводимые к военным преступлениям. В приговоре Нюрнбергского трибуналаговорилось, что «развязывание агрессивной войны — это тягчайшее международное преступление, которое содержит в себе концентрированное зло остальных военных преступлений». Агрессивная война сама по себе нарушает права человека, в том числе право на жизнь. К такому выводу пришел в 2018 году Комитет по правам человека ООН.
Только в рамках преследования за преступление агрессии становится возможной ответственность за убийство военных и случайных гражданских лиц, погибших из-за нападения другого государства, тогда как в международном гуманитарном праве нет квалификации таких действий. Безусловно, военные преступления по определению могут совершаться (и всегда совершаются) обеими сторонами конфликта. Ориентация исключительно на них в условиях очевидной агрессии создает ложное представление о правовом и моральном равенстве сторон.
Агрессия — это «преступление руководства», за которое несут ответственность политические и военные лидеры государства-агрессора, а также власти государств-соучастников, в данном случае — как минимум Беларуси, а возможно, и КНДР.
Дискуссия о трибунале
Отдельный трибунал нужен, поскольку в ситуации российской агрессии против Украины МУС не может самостоятельно организовать процесс по преступлению агрессии. В отношении этого преступления действует особый режим, и единственным вариантом является передача дела в суд Советом Безопасности ООН — в данном случае это нереализуемо, так как Россия остается постоянным его членом. В начале июля этого года государства — участники МУС будут рассматривать поправки в Римский статут, призванные исправить эту ситуацию, но актуальным это будет только для будущих агрессий.
Европа долго не могла определиться с судьбой трибунала. Первым, всего через четыре дня после полномасштабного вторжения, эту идею высказал профессор права Университетского колледжа Лондона Филипп Сэндс в статье для Financial Times. Инициативу профессора о суде подхватили десятки ученых и политиков во главе с бывшим премьер-министром Великобритании Гордоном Брауном, которые опубликовали соответствующую декларацию. Идея была поддержана властями Украины и других государств.
Впервые трибунал против России предложили созвать через четыре дня после начала полномасштабного вторжения в Украину
Украина изначально настаивала на полноценном международном трибунале по образцу процессов по бывшей Югославии и Руанде. Однако проект сразу столкнулся с критикой, в том числе со стороны государств «Большой семерки» — прежде всего США. Администрация Байдена поддержала идею преследования Путина и его соратников за преступление агрессии, но предложила организовать процесс в Украине с международным участием, настаивая на том, что иммунитет Путина и других российских высших должностных лиц — очевидное препятствие для суда над ними. Кроме того, высказывались сомнения в том, что к проекту можно привлечь существенное число государств за пределами Европы и обеспечить внушительное большинство в Генеральной Ассамблее ООН, которая должна была одобрить создание трибунала.
Вариант «гибридного трибунала», одобренный государствами G7 (в том числе Великобританией и Германией), был удобным способом затормозить инициативу, в то же время сохранив при этом лицо.
Идея международного трибунала вызвала возражения за пределами Европы. В глазах многих стран Глобального Юга проект воспринимался как «суд над Россией» на фоне безнаказанности аналогичных действий Запада. Особенное раздражение вызывал тот факт, что в первые месяцы проектом руководил Гордон Браун, непосредственно причастный к участию Великобритании в агрессивной войне в Ираке в 2003 году.
Cтраны Глобального Юга восприняли трибунал как «суд над Россией» — при безнаказанности аналогичных действий Запада
Неожиданно прохладно к идее отнесся и Международный уголовный суд. Прокурор Карим Хан призвалк «консолидации усилий по преследованию в рамках МУС», фактически определив проект трибунала как распыление этих усилий. Комментаторы, однако, усматривали в этом конкуренцию и «борьбу за ресурсы».
Проект регионального международного трибунала на базе Совета Европы по сути стал компромиссом. В 2023 году была создана Основная группа по трибуналу, в которую вошли представители около 40 стран, включая членов ЕС, США, Великобританию, Австралию и Швейцарию. Впрочем, после избрания Трампа Соединенные Штаты вышли из нее.
Результатом работы группы стали три ключевых документа, включая проект соглашения между Украиной и Советом Европы, статут Трибунала и так называемое «расширенное частичное соглашение», регулирующее его деятельность. К инициативе смогут присоединиться как члены Совета Европы (не обязательно все), так и третьи государства.
Что известно об устройстве будущего трибунала
Из опубликованных Советом Европы документов можно сделать вывод о следующих параметрах Специального трибунала:
- Трибунал создается путем международного договора между Украиной и Советом Европы, к которому могут присоединяться как члены Совета Европы, так и третьи страны.
- Трибунал будет применять международное право, в частности определение преступления агрессии по Римскому статуту. В то же время субсидиарно при исчерпании возможностей применения международного права может применяться уголовное право Украины.
- Судьи и прокурор будут назначаться специальным комитетом, состоящим из представителей государств, подписавших соглашение о трибунале.
- Материалы на конкретных подозреваемых прокурору трибунала будет передавать генеральный прокурор Украины. Если прокурор будет согласен с ними, он сможет инициировать расследование и передавать обвинительный акт для утверждения судьям. Но самостоятельной возможности начинать расследования без желания украинских властей у прокурора не будет.
- Базироваться трибунал, скорее всего, будет в Гааге. Однако окончательное решение пока не принято, и место пребывания трибунала будет определено в отдельном договоре с соответствующим государством.
- Трибунал сможет судить фигурантов заочно, кроме лиц, пользующихся иммунитетом, — так называемой «тройки» (глава государства, глава правительства, министр иностранных дел) — до их ухода с должностей. В отношении этих лиц могут только готовиться обвинения.
Таким образом, полноценные суды над Владимиром Путиным или Сергеем Лавровым возможны только после их ухода с должностей. Тогда их иммунитет уже не будет действовать.
В опубликованном Советом Европы документе «выражается надежда», что работа по созданию трибунала завершится к 2026 году. Насколько этот срок реалистичен, зависит от действий государств-участников, которым предстоит принять решения о ратификации соглашения, формировании бюджета и так далее.
Что вызывает вопросы
Хотя трибунал не сможет заочно вести судебные процессы против «тройки» верхушки российской власти, это не означает запрет на расследование ее преступлений. По всей видимости, авторы такого компромиссного решения стремились обойти проблему иммунитета высших должностных лиц.
В правовом смысле произошло смешение двух вопросов — заочного судопроизводства и иммунитета. Иммунитет либо есть, либо нет, и если он есть перед международным трибуналом (что по меньшей мере спорно), то судить лидеров государства нельзя ни очно, ни заочно.
Признание иммунитета диктатора перед международным трибуналом может оказаться крайне опасным посланием. Путин, Лукашенко, Ким Чен Ын — пожизненные диктаторы. По сути, сейчас государства — учредители трибунала не только признают легитимность этих лидеров, но и дают им инструкцию по защите от международного правосудия — любой ценой удерживать власть. В случае Путина эта цена — продолжение войны и совершение новых преступлений.
Признание иммунитета диктатора перед международным трибуналом может оказаться крайне опасным посланием
Кроме того, такой подход — лишний аргумент для тех, кто ставит под сомнение исполнение выданных МУС ордеров на арест Путина и израильского премьера Нетаньяху. Особенно учитывая, что все государства, участвующие в Основной группе по учреждению трибунала, входят в МУС.
Не до конца понятно, кого создатели видят в статусе обвиняемых в условиях «иммунитета тройки» (при этом агрессия считается именно преступлением руководства). Вместе с тем, определенное «окно» в отношении подозреваемых у трибунала будет, в частности у трибунала не будет ограничений в преследовании оставивших должности высших руководителей, а также ведущих министров правительства и военных командиров.
Зависимость трибунала от украинских властей в вопросе определения круга обвиняемых может стать проблемой и предметом критики. Вопрос легитимности — критический, особенно в условиях нарастающей международной конфронтации. Важно, чтобы проект не повторил судьбу Специального трибунала по Ливану, который закончил свое существование довольно бесславно. Он был создан, чтобы судить виновных в убийстве бывшего премьера Ливана Рафика Харири в феврале 2005 года, и сложил свои полномочия 31 декабря 2023 года, а результатом его работы стал лишь заочный обвинительный приговор одному из фигурантов.
Почему компромиссный трибунал лучше, чем никакого
Промедление с созданием трибунала подрывает поддержку самой идеи об этом. Высок риск, что он окажется бесполезен. Но международное уголовное правосудие — это всегда «игра вдолгую». Когда речь идет о руководстве влиятельных государств, успешных случаев не так много. Многие диктаторы и агрессоры так и не предстали перед судом. Но даже компромиссный трибунал — не обязательно бессмысленный. Он может стать первым настоящим судебным процессом по преступлениям агрессии после Нюрнберга и Токио, сохраняя фокус на этом вопросе. Само наличие «спящего» трибунала будет оказывать давление на агрессивный путинский режим и его союзников.
Многие диктаторы и агрессоры так и не предстали перед судом
Специальный трибунал может сыграть важную роль при переменах в России — сотрудничество с ним потребуется для возвращения страны в международное сообщество. Более того, полноценное правосудие, в том числе в этом трибунале, будет возможно только в результате такого возвращения. Создание трибунала позволяет избежать ложного выбора между бездействием и судом над путинским режимом «завтра».