Глубокое отсутствие воображения у американских и европейских лидеров поставило мир на грань войны.
Энн Эпплбаум
Об авторе: Энн Эпплбаум - штатный писатель The Atlantic, научный сотрудник Института SNF Agora при Университете Джонса Хопкинса, автор книги "Сумерки демократии: Соблазнительная приманка авторитаризма.
О, как я завидую Лиз Трусс в ее возможности! И как я сожалею, что она не воспользовалась ею! Для тех, кто никогда не слышал о ней, Трусс - это легкий министр иностранных дел Великобритании, которая на этой неделе отправилась в Москву, чтобы сказать своему российскому коллеге, Сергею Лаврову, что его страна не должна вторгаться в Украину. Эта поездка не увенчалась успехом. На вялой пресс-конференции он сравнил их разговор с беседой "немого" с "глухим"; позже он проболтался о том, что она перепутала некоторые российские регионы с украинскими, чтобы добавить немного оскорбления к общей травме.
Лавров делал это уже много раз. В прошлом году он грубо обошелся с главой внешнеполитического ведомства Европейского союза Жозепом Боррелем. Он был неприятен на международных конференциях и груб с журналистами. Его поведение не случайно. Лавров, как и президент России Владимир Путин, использует агрессию и сарказм как инструменты, чтобы продемонстрировать свое презрение к собеседнику, чтобы представить переговоры бесполезными еще до их начала, чтобы посеять страх и апатию. Смысл в том, чтобы заставить других дипломатов обороняться, а в противном случае заставить их сдаться в отвращении.
Но то, что Лавров неуважителен и неприятен, - старая новость. Как и то, что Путин часами читает иностранным лидерам лекции о своих личных и политических обидах. Он сделал это при первой встрече с президентом Бараком Обамой, более десяти лет назад; точно так же он поступил на прошлой неделе с президентом Франции Эммануэлем Макроном. Трусс должен был знать все это. Вместо того чтобы говорить пустые слова о правилах и ценностях, она могла бы начать пресс-конференцию следующим образом:
Добрый вечер, дамы и господа журналисты. Я рада присоединиться к вам после встречи с моим российским коллегой Сергеем Лавровым. На этот раз мы не стали обсуждать договоры, которые он не соблюдает, и обещания, которые он не выполняет. Вместо этого мы сказали ему, что вторжение в Украину повлечет за собой очень, очень большие расходы - большие, чем он когда-либо мог себе представить. Сейчас мы планируем полностью прекратить экспорт российского газа - Европа найдет источники энергии в другом месте. Мы готовимся оказать помощь украинскому сопротивлению, если потребуется, в течение десятилетия. Мы в четыре раза увеличиваем поддержку российской оппозиции, а также российских СМИ. Мы хотим быть уверены, что россияне начнут слышать правду об этом вторжении, и как можно громче. И если вы хотите смены режима в Украине, мы займемся сменой режима в России".
Трусс, или Боррелл до нее, могла бы добавить лишь нотку личного оскорбления, в стиле самого Лаврова, и поинтересоваться вслух, как так получилось, что официальная зарплата Лаврова оплачивает роскошную недвижимость, которой пользуется его семья в Лондоне. Она могла бы перечислить имена многих других российских государственных служащих, которые отправляют своих детей в школы в Париже или Лугано. Она могла бы объявить, что все эти дети теперь возвращаются домой вместе со своими родителями: Больше никаких американских школ в Швейцарии! Больше никаких pied-à-terres в Найтсбридже! Никаких больше средиземноморских яхт!
Конечно, Трусс, как и Боррель, как Макрон, как канцлер Германии, который на этой неделе направляется в Москву, никогда бы не сказала ничего подобного, даже в частном порядке. Трагично, но западные лидеры и дипломаты, которые сейчас пытаются предотвратить российское вторжение в Украину, все еще думают, что живут в мире, где правила имеют значение, где дипломатический протокол полезен, где ценится вежливая речь. Все они думают, что когда они едут в Россию, они разговаривают с людьми, чье мнение можно изменить с помощью аргументов или дебатов. Они думают, что российская элита заботится о таких вещах, как ее "репутация". Это не так.
На самом деле, общаясь с новой породой автократов, будь то в России, Китае, Венесуэле или Иране, мы имеем дело с чем-то совершенно иным: людьми, которых не интересуют договоры и документы, людьми, которые уважают только жесткую силу. Россия нарушает Будапештский меморандум, подписанный в 1994 году и гарантирующий безопасность Украины. Вы когда-нибудь слышали, чтобы Путин говорил об этом? Конечно, нет. Его не беспокоит и его неблагонадежная репутация: Ложь заставляет оппонентов быть начеку. Лавров также не возражает, если его ненавидят, потому что ненависть придает ему ауру силы.
Их намерения тоже отличаются от наших. Цель Путина - не процветающая, мирная, благополучная Россия, а Россия, где он остается у руля. Цель Лаврова - сохранить свое положение в мутном мире российской элиты и, конечно, сохранить свои деньги. То, что мы понимаем под "интересами", и то, что они понимают под "интересами", - не одно и то же. Когда они слушают наших дипломатов, они не слышат ничего, что действительно угрожало бы их положению, их власти, их личным состояниям.
Несмотря на все наши разговоры, никто никогда серьезно не пытался положить конец, а не просто ограничить отмывание российских денег на Западе, или российское политическое или финансовое влияние на Западе. Никто не воспринял всерьез идею о том, что немцы должны теперь сделать себя независимыми от российского газа, или что Франция должна запретить политические партии, принимающие российские деньги, или что Великобритания и США должны запретить российским олигархам покупать недвижимость в Лондоне или Майами. Никто не предложил, что правильным ответом на информационную войну Путина против нашей политической системы должна стать информационная война против его политической системы.
Сейчас мы находимся на грани того, что может стать катастрофическим конфликтом. Американские, британские и европейские посольства в Украине эвакуируются; граждан предупредили о необходимости покинуть страну. Но этот ужасный момент представляет собой не только провал дипломатии; он также отражает провал западного воображения, отказ дипломатов, политиков, журналистов и интеллектуалов на протяжении целого поколения понять, каким государством становится Россия, и подготовиться к этому соответствующим образом. Мы отказывались видеть представителей этого государства такими, какие они есть. Мы отказались говорить с ними так, чтобы это имело значение. Теперь, возможно, уже слишком поздно.
Энн Эпплбаум - штатный писатель The Atlantic, научный сотрудник Института SNF Agora при Университете Джонса Хопкинса, автор книги "Сумерки демократии: Соблазнительная приманка авторитаризма.