Герои Операции "Нептун"
(Окончание. Начало смотрите здесь и здесь)
Отец моего друга высадился под обстрелом немецкой артиллерии и авиации на пляже Нормандии с 15-oй Шотландской Королевской Дивизией Военных Инженеров в июне 1944 года недалеко от города Байё (Bayeux), и воевал, освобождая Францию, Голландию, Германию и Бельгию. Мы возили его по местам боёв его дивизии и посещали кладбища, где лежат его собратья по оружию, а им было всего по 18-20 с небольшим лет... Как наши чеченцы во время 1-oй и 2-oй русских войн в Ичкерии: такие молодые - подростки, юноши, необученные, но считавшие святым долгом мужчин защищать свои семьи, соседей, коллег, незнакомых людей, не разделяя их на национальности и вероисповедания.
Альберта забрали в армию в 18 лет. Его жена Гертруда - немка, родом из Кёнигсберга, - была вынуждена бежать со своей семьёй на рыбацком трейлере отца, названном в её честь „Трауде“ (уменьшительно-ласкательное имя). Oн был промышленным рыбаком в Пиллау (Pillau), когда Красная Армия наступала в январе 1945 года, а ей было всего 15 лет. Её отец сделал много ходок, спасая беженцев и раненых немецких солдат, вывозя их на запад. Он заставлял беженцев бросать вещи в порту, чтобы больше людей вместилось в трейлер: они стояли плечом к плечу, как сардины в банке. Отец вывез бы ещё больше мирных беженцев и раненых военных, но был вынужден совершить последнюю ходку после того, как два отчаявшихся немецких солдата-подростка, понюхавших пороху в первый раз, обстреляли трейлер, пытаясь его убить, захватить судно и уплыть восвояси. Свою семью oн вывозил последней. Их собака, любимица семьи, отказалась идти на трейлер, и её пришлось пристрелить прямо в порту, иначе она бы всё равно умерла от голода, или была бы ранена и мучилась одна без помощи и заботы. 70-летняя бабушка наотрез отказалась эвакуироваться и осталась в родном доме с кошкой. Больше от неё не было вестей... Два варианта: погибла под бомбёжкой или была убита русскими солдатами.
Когда отец приплыл в Гамбург, местные рыбаки подняли скандал, не желая конкурентов на рыбном рынке, не разрешая им ловить рыбу, обрекая семью на голодную смерть. Он отправился к бургомистру, и тот уладил дело с местными жадинами. Какие же есть люди... Kак можно было лишить семью куска честно заработанного, тяжёлым и опасным трудом, хлеба?.. Когда отец достиг пенсионного возраста, он с тяжёлым сердцем продал трейлер, спаситель от многих смертей.
Несколько лет назад мой друг и его брат отследили судно в интернете: имя „Трауде“ сменили на другое название, трейлер перекрасили в другие цвета, фото было сделано в Голландии, а потом след затерялся...
Мы не можем поехать на родину матери и пpaбабушки моего друга и положить цветы в их память на место, где стоял родительский родной дом - рядом с кирпичным заводом, недалеко от порта и причала города Пиллау, сейчас под русским названием Балтийск. Иностранцев туда не пускают: это - глубоководный порт для подводных лодок.
Родителей друга уже нет в живых... Каждый год мы едем во Францию и кладём венок к памятнику дивизии его отца в Нормандии 6 июня - день высадки десантов британских, американских и канадских войск, и 11 ноября - день, когда в Великобритании чтят память воинов. Будем надеяться, что ситуация с вирусом ковид и карантином улучшится, и мы сможем поехать туда в этом году, по старой традиции.
Проклятая Россия поломала много судеб, разорила наши родные гнёзда, сделала миллионы беженцами и эмигрантами. Я в Лондоне уже 26-й год, и мечтаю дожить до того дня, когда и мой друг, и я сможем посетить родные места в Восточной Пруссии и Чечне и помянуть пропавших в войнах предков и соседей.
Мемориал в память бойцов 15-й Шотландской дивизии отца моего друга. В её состав входили не только шотландцы, а также англичане, уэльсцы и североирландцы.
Каждый год мой друг и я ездили с его отцом во Францию к 6 июня, годовщине высадки под немецким артиллерийским и пулемётным обстрелом десантов английской, канадской и американской армий на заминированных немцами пляжах Нормандии в 1944 году.
Когда Альберт был ещё жив (он умер в снежное февральское утро 2009 года), накануне отъезда на нашей машине в английский порт, откуда мы плыли паромом через Ла Манш в Нормандию, он лично покупал венок у лондонской цветочницы, тщательно выбирая цветы, которые потом прямо на его глазах плелись в венок. Мы его хранили в холодильнике, чтобы он не завял, а затем клали в специальный контейнер с замороженными пластиковыми брикетами, наполненными водой. Мы подъезжали к монументу, парковались на специально заасфальтированном „пятачке“ земли, выделенном мэрией французского посёлка для посетителей - паломников из Шотландии и Англии, Уэльса и Северной Ирландии, Австралии и США, Новой Зеландии и Канады, Франции и Германии и других европейских стран. К этому монументу приезжают дети, внуки и правнуки бойцов 15-й Шотландской дивизии, которых после окончания второй мировой судьба разбросала - кого на работу, учёбу, а кто эмигрировал с женой и детьми в одну из бывших колоний Британской Империи.
В начале июня поле напротив монумента колосилось волнами жёлтой пшеницы или серебристой ржи, цыплячье-жёлтого рапса или розового эспарцета, а также люцерны цвета лаванды, о которой пела в годы моей юности София Ротару. Французы-фермеры ревностно следят за ротацией злаков, чтобы не истощить землю. Многие из них перестали пользоваться химическими удобрениями из-за высокого уровня детской смертности от рака, которую учёные и медики исследовательских институтов выявили, как источник карциноидных изменений в организме детей фермеров в частности, и сельского населения в основной своей массе. Посему под набежавшим тёплым летним ветром по всей поверхности поля, засеянного растительными злаками, кровавыми пятнами колышутся на высоких стеблях маки, в которых копошатся пчёлы из соседней пасеки и огромные шмели и осы.
Я пересекала дорогу (раньше она была грунтовая, а сейчас её заасфальтировали) и аккуратно шла между рядами злаков, выбирая только что распустившиеся маки, чтобы вплести их в венок, дань памяти крови, пролитой на этой земле однополчанами Альбертa - убитыми и ранеными, чудом выжившими.
Среди тех, о ком он вспоминает, Бобби (уменьшительное, ласкательное от имени Ричард) - eгo соратник, раненый в ногу в одном из близлежащих городков, рядом с церковью, за углом от булочной. Его эвакуировали на пляж, и там он пролежал 3 дня и ночи. В Лондоне хирург отрезал ему ногу, сказав, что если бы его доставили в течении суток, то ее можно было бы спасти, а сейчас там чернела гангрена. Так закончилась война для 18-летнего юноши, и началась нелёгкая гражданская жизнь в Шотландии.
Мой друг и я проведали Бобби и его семью в Глазго, на западе Шотландии в марте 2010 года. Мы привезли ему фотографии, на которых был изображён его друг и боевой соратник, наш Альберт: смеющийся за столом во дворе небольшой нормандской дачи; задумчивый на „его“ пляже, на фоне волн, набегающих из Ла Манша; грустный на мемориальном британском кладбище, аккуратно кладущий небольшой камушек на верхушку монументов его еврейских соратников (так мои соплеменники дают знак о том, что кто-то из близких посетил могилу родного человека). Альберт - англичанин, ходивший в англиканскую церковь всего один раз в год, на Рождество, всегда говорил, что он разделял национальности с его погибшими друзьями: с евреями он чувствовал себя евреем, а с шотландцами - шотландцем.
По своим убеждениям, Альберт был человек Мира, а не узкой общинной племённости, Мира - а не войны... Когда в самом её конце он служил в Гeрмании, он сразу организовал клуб велосипедистов, и в свободные часы группа энтузиастов-военных гоняла по окрестностям их городка на трофейных немецких велосипедах, брошенных впопыхах полицейскими, почтальонами и прочими гocслужащими „тысячелетнего“ Рейха. Добавлю, что Альберт установил несколько рекордов во время велопробегов от Лондона до острова Уайт в Ла Манше, а также до порта Брайтон, в очередной благотворительный фонд в пользу больных и немощных.
Олена Гончарук, 3 января 2021 г.