Вопрос: что общего у актрисы Сальмы Хайек, бывшего президента Аргентины Карлоса Менема и миллиардера Карлоса Слима?
Ответ: все они родились в Латинской Америке и все они являются потомками иммигрантов из арабских стран.
Дедушка Сальмы Хайек приехал из Ливана. Там же родился и отец Слима, который, по данным журнала "Форбс", является вторым по объему богатства человеком мира.
Менем, бывший президентом Аргентины с 1989 по 1999 год, - сын сирийских иммигрантов.
И они не являются исключением: ливанские, палестинские и сирийские имена постоянно встречаются в списках политической, предпринимательской и артистической элиты региона.
Например, президент Сальвадора Тони Сака (2004-2009) и президент Гондураса Карлос Флорес Факуссе (1998-2002) являются потомками выходцев из Палестины.
А президент Колумбии Хулио Сезар Турбай Айала (1978-1982) был сыном ливанских иммигрантов.
Ливанскими предками могут похвастаться колумбийская поп-звезда Шакира и аргентинский актер Рикардо Дарин.
Эксперты считают, что все эти знаменитости хорошо иллюстрируют, насколько успешно Латинская Америка принимала и ассимилировала прежние волны иммигрантов из арабских стран, несмотря на культурные, религиозные и языковые различия.
Профессор международных отношений из Католического университета Перу Фарид Кахат сказал в интервью Би-би-си, что "Латинская Америка является прекрасным примером для подражания".
"Никаких ограничений"
Около 18 миллионов жителей Латинской Америки имеет арабские корни.
В основном они являются потомками иммигрантов, прибывших на континент между концом XIX и началом XX веков.
Большинство из них не было беженцами в формальном смысле этого слова, но, так или иначе, покинуло свои родные страны из-за серьезных проблем.
Во-первых, на это время приходится кризис перепроизводства шелка. В конце XIX века Япония и Китай вернули себе ведущие позиции на этом рынке, и мастера на Ближнем Востоке лишились привычного дохода и были вынуждены эмигрировать.
Во-вторых, на это время пришлись гонения на христиан-маронитов, закат Османской империи и нежелание многих молодых людей оказаться в окопах Первой мировой войны.
Латинская Америка была привлекательным местом для иммигрантов, как благодаря географической близости к Соединенным Штатам, так и из-за льгот, которые предоставляли местные правительства тем, кто был готов осваивать новые земли.
Бразилия была чуть ли не главными воротами для иммигрантов из арабского мира. Их потомки до сих пор играют важную роль в политической жизни страны. Ее нынешний вице-президент Мишел Темер - сын христиан-маронитов, эмигрировавших из Ливана.
Интеграция арабских иммигрантов была особенно успешной еще и благодаря тому, что на их приезд не накладывалось никаких юридических ограничений.
Тот же профессор Кахат, сам сын иммигрантов из Палестины, напоминает, что "самое важное - это не создавать ненужных сложностей. Дело не в том, что страны Латинской Америки решили облегчить иммиграцию, никто специально не принимал никаких законов по этому поводу. Они просто позволили людям приезжать и работать".
С этим согласна и 73-летняя жительница Чили Патрисия Чами. Ее бабушка приплыла из Сирии на корабле, после чего пересекла Анды верхом на муле, и обосновалась в Чили.
"У них не было нормального образования, - рассказала Патрисия, - но они хорошо соображали и быстро учились. Их хорошо приняли и дали возможность работать. Они хотели преуспеть и преуспели".
Торговля, проблемы и успех
Большинство иммигрантов из арабских стран занялись тем, что у них получалось лучше всего: торговлей.
Первое поколение торговало на улицах вразнос, переходя из города в город. Их дети обзаводились домами, которые служили и жильем, и магазинами.
А уже третье поколение арабских иммигрантов, по словам Марина Гузмана, профессора университета Коста-Рики, разбогатело, занявшись производством и продажей обуви и текстиля. И они уже были гораздо более образованными людьми.
Однако далеко не все было таким безоблачным.
В некоторых местах против иммигрантов выступали местные владельцы магазинов, которым не понравилась новая конкуренция. Всех арабских иммигрантов презрительно называли "турками".
Правда, постепенно напряженность ослабла.
Марин Гузман полагает, что ассимиляцию иммигрантов облегчил еще и тот факт, что многие из них были христианами. Очень быстро они стали посещать службы в католических церквях, а многие даже жертвовали на строительство новых храмов.
Арабские иммигранты даже стали персонажами латиноамериканской литературы. Примером может служить повесть Жоржи Амаду "Как турки открыли Америку". В знаменитом романе Габриэля Гарсии Маркеса "Сто лет одиночества" иммигранты-арабы проживают в Макондо.
Арабы также внесли существенный вклад в науку и медицину. Одна из лучших больниц Сан-Паулу, пациентом которой бывает президент страны Дилма Русеф, так и называется "Сирийско-Ливанский госпиталь".
Возможно, что именно прошлый опыт определяет отношение правительств латиноамериканских стран к нынешним сирийским беженцам. В настоящий момент только в Бразилии их более двух тысяч, что, с одной стороны, не так уж и много, но с другой – гораздо больше, чем в некоторых европейских странах.
Правительство Бразилии облегчило процедуру предоставления убежища сирийцам, а местные ассоциации выходцев из Ливана и Сирии взяли над ними шефство. В некоторых местах устройством беженцев по собственной инициативе занимаются католические приходы. Европейце об этом специально попросил папа Франциск.
Сирийских беженцев тепло встретили в Аргентине, Чили и Уругвае.
"Латинская Америка, - говорит Марин Гузман, - уже показала миру, как надо встречать беженцев и помогать им становиться частью, принявшего их общества".
Джерардо Лиссарди