Так, генерал ПУЛЛО, «назначал в Чечне на должности приставов самых отъявленных негодяев из местных жителей. Они относились к своим подчиненным с беспрецедентной жестокостью», – константирует Джон Баддели в своей работе «Завоевание Кавказа русскими» (стр. 251).
Сегодня на нас пристально смотрит наше прошлое. Почаще «маргIале хатта» – «спрашивай у истории», –говорили наши предки.
Кавказское офицерство было обрадовано, что новым наместником Кавказа Николаевым Первым назначен граф Воронцов.
Участник войны 1812 года, аристократ, ярый англофил, Воронцов решил доказать всем офицерам Кавказской армии, как надо воевать с туземцами или дикарями.
Граф задумал в мае 1845 года совершить новую военную экспедицию на Дарго (ДаргIа).
Он собрал огромную армию – примерно 18 тыссяч солдат и офицеров. В поход изъявили желание принять участие именитые князья и генералы из Петербургского великосветского общества: Александр Гессен – Дармштадтский, Витгенштейн, Людерс, Клюгенау, будущий начальник 3-его Отделения Его Императорского Величества граф Бенкендорф, начальник Генерального Штаба Военного Министерства Российской Империи генерал Гурко – и ряд других светских особ.
Такие генералы, как Головин и Фрейтаг, доказывали графу Воронцову, что шансов на успех у экспедиции нет. К примеру, генерал Фрейтаг, у которого хорошо была организована разведка, сообщал новому наместнику: «Генерал Граббе с более 10-тысячной армией потерпел поражение, даже не добравшись до Дарго. Чеченцы нам говорят: «Пусть русские придут туда, куда хотят. Мы знаем, где их атаковать». Вы увидите, что чеченцы умеют драться, когда это необходимо».(Джон Баддели, Завоеванрие Кавказа русскими, М., 2007 г., стр. 289).
Всем здравомыслящим кавказским офицерам было ясно: шансы на успех у графа Воронцова равнялись нулю.
Однако генерал Воронцов от задуманной военной авантюры не отказался.
31мая 1845 года с армией примерно 18 тысяч солдат и офицеров он двинулся из крепости«Внезапная» кДарго.
Генерал Воронцов свой маршрут начал так же, как и генерал Граббе. Только последний свой бесславный поход начал из Герзельской крепости.
Вроде бы успех сопутствовал новому покорителю Кавказа: колонны русских солдат 3 июня взяли Старый Буртунай.Что несколько вдохновило англофильского аристократа.
Но с утра 6 июня начались несчатия. Природа выступила против экзекуторов: погода резко ухудшилась. Синее небо заволокли черные тучи. В течение пяти дней хлестал резкий ветер, шли дожди со снегом, стало жутко холодно. Наступил голод.Продуктов нехватало.
В отряде Пассека были обморожены не менее 450 солдат и офицеров, 500 лошадей пали.
Как и Граббе, Воронцова встретили завалы, бесшумно падающие деревья и меткие выстрелы невидимых бойцов Сопротивления.
17 июня 1845 года рота Литовского полка была полностью разгромлена у Андийских ворот.
А в это время жители Дарго (ДаргIа), извещенные о наступлении врага, подожгли свое село и укрылись в чаще леса.
С большими потерями 6 июля 1845 года граф Воронцов и его солдаты вышли в пустое поле. Никто ему ключи от Дарго не вручал, как это было в Европе в 1813–1814 годах.
7 июля потери нашего аристократа составляли: убиты 1 генерал, 3 офицера и 32 солдата. И ранены 9 офицеров и 160 солдат.
Своего врага герои Воронцова не видели. Но они знали: за каждым камнем, кустом и деревом прятался враг. Уже убиты и ранены 187 солдат и офицеров.
Даже Воронцов понял: надо отступать. Но как? Нет провиантов. И он отправляет гонцов к Фрейтагу с просьбой направить к Дарго колонну с провиантом. И начинается ожидание этой «бисквитной экспедиции».
Утром 11 июля начинается дожди. Небеса разверзлись.
В армии графа Воронцова царят суета и неразбериха.
Убиты все минеры.
А вокруг грозные горы и лес.
10–11 июля 1845 года, сообщает историк Джон Баддели, армия графа Воронцова потеряла: убиты 2 генерала, 17 офицеров и 537 рядовых, ранены 32 офицера и 733 рядовых солдат. Из провианта до Дарго почти ничего не дошло. И три пушки захвачены «злыми чеченцами».
От примерно 18 тысячной армии «11 июля у графа Воронцова 5 тысяч штыков и 1100 раненых2. И с этим силами граф начал отступление а Герзел», – отмечает Джон Баддели (Д.Баддели, Указ.соч., с.289).
Генерал-аристократ не любил и не уважал умных людей. Он слышал только себя.
Он неукоснительно выполнял волю своего Императора.
Он не жалел жизни русских солдат. Благо пушечного мяса в крепостной России было предостаточно.
13 июля 1845 года колонна графа Воронцова медленно двинулась из Дарго в направлении Центорой – Шуани – Алерой– Шовхал Берд – Герзел.
Каждый шаг сопровождался потерями.
13–14 июля потери составили: убиты 7 офицеров и 70 рядовых, ранены 24 офицера и 225 рядовых.
Колонна Воронцова была рассечена на три части.
Идти вперед опасно.
Но и возвращаться или остановиться тоже нельзя.
15 июля 1845 года все артиллеристы убиты или ранены. В этот день убиты 15 рядовых, ранены 3 офицера и 63 рядовых.
Офицеры уже не красуются перед неприятелем, которого они не видят. В колонне царят страх и паника.
16 июля 1845 года убиты 2 офицера и 107 рядовых, ранены 13 офицеров и 401 рядовой.
Общие потери с момента выхода из Дарго (ДаргIа) составили более одной тысячи человек, а ранены в колонне – более 2 тыс. человек, отмечает Дж.Баддели (с.291 Уаз. сочин.).
Продовольствие кончилось.
Воронцов ждал правиантской помощи от Фрейтага.
Колонна героя войны 1812 года была деморализована.
Нпример, 14 июля 1845 года 600 бойцов Апшеронского полка отказались дальше идти.
Они устали.
Они не верили своим офицерам.
Невидимый враг стрелял в них без промаха отовсюду.
Солдат уговаривали идти генералы Людерс и Белявский. В ход были пущены и мат, и угрозы, и соленые солдатские шутки, прибаутки и песни.
И, озиряясь, усталые и голодные солдаты поплелись за своими офицерами.
17–18 июля колонна отдыхает, ожидая помощи от Фрейтага из крепости Грозная.
Остатки армии голодают.
А боеприпасов осталось всего на 50 выстрелов.
Офицеры даже не знают, куда стрелять.
Наконец-то появляется Фрейтаг со своей помощью, которая спасла графа Воронцова от полного разгрома.
Лишь 26 июля 1845 года Воронцов добрался до Герзеля. В этот день были убиты 3 офицера и 78 рядовых, ранены 8 офицеров и 189 рядовых.
Дж.Баддели убеждает нас, что общие потери Воронцова составляют: убиты и ранены 3 генерала, 195 офицеров и 3483 солдата (его Указ. соч., с.293). Очень сомнительная арифметика.
Надо было спасать мундирную честь, поэтому наверх сообщали сфальсифицированные сведения.
Ни умом, ни числом воевать на Кавказе генералы России не умели.
Извлекать уроки из прошлого элита России не умела.
Зато обладала великолепным качеством упрямо повторять свои ошибки, выдавая их за героические подвиги.
В тридцатых годах ХХ века нашелся один русский генерал, являвшийся маршалом и президентом Финляндии. Это – Маннаргейм.
Он в свое время в Академии Генштаба Вооруженных Сил Российской империи с немецкой скурпулезностью изучил тактику войны русских генералов на Кавказе.
Он учел их ошибки.
И когда в 1939 году вооруженные силы СССР, без объявления войны, вторглись в пределы Финляндии, то они встретили ожесточенное сопротивление.
Каждое дерево стреляло.
Каждый куст стрелял.
Каждый камень упорное сопротивлялся.
Советские командиры не знали, с какой стороны «кукушка» выстрелит.
Нельзя нам лукавить: участники этой советской авантюры рассказывали об этом, как они боялись – им везде виделся враг.
И Сталину пришлось идти на мировую с мужественными финнами и поднимать бокал с тостом: «За храбрых и мужественных финнов».
Чеченцы доказали, что они умеют воевать Что было очень неприятно знаменитому герою 1812 года.
Русским солдатам в этом Даргинском походе приходилось защищать огромные обозы Воронцова и его креатуры. По их (солдаским) понятиям, это было святое дело: ведь граф – это особа, наделенная огромной влстью представителем Бога на Земле («Божий помазанник») Имерпатором всея Руси Николаем Первым.
И посыпались ордена, медали, звания на офицеров.
Граф Воронцов отныне стал князем.
Даргинские походы генералов Граббе и Воронцова – самые позорные страницы России в истории войны на Кавказе.
Руководители России, не говоря уж о генералах, не умели найти контакты с народом нохчи. Генералы России и в то время среди нас находили негодяев, отличавшихся воровством, жульничеством и крайней жестокостью.
Так, генерал ПУЛЛО, «назначал в Чечне на должности приставов самых отъявленных негодяев из местных жителей. Они относились к своим подчиненным с беспрецедентной жестокостью», – константирует Джон Баддели в своей работе «Завоевание Кавказа русскими» (стр. 251).
Сегодня на нас пристально смотрит наше прошлое. Почаще «маргIале хатта» – «спрашивай у истории», –говорили наши предки.
Наша действительность говорит: мы настолько обленились, что забываем заветы своих великих предков…
Джон Баддели, давая оценку Даргинским походам (или другим походам) русских генералов, констатирует суровую правду:
– Русские генералы, раздраженные длительным сопротивлением и понесенными потерями, думали только о возмездии. Русские историки о возмездии пишут или говорят с восхищением. Им (и генералам, и руководителям в т.ч. – М.Н.) никогда не приходит в голову простая мысль: чем отважнее враг, тем больше уважения он вызывает и тем большего снисхождения заслуживает, оказавшись в роли побежденного (с.59).
Против правды китайской стеной невозможно стоять.
Х1ийлах 1умар, публицист