Российская тактика выжженной земли, фильтрационные лагеря и прицельные удары по гражданским не является новым изобретением войны 2022 года. Это почерк, который игнорировал мир четверть века назад на Кавказе.
Майрбек Тарамов, правозащитник, автор документальной книги-свидетельства «Когда седеют дети» и советник Правительства Чеченской Республики Ичкерия по правовым вопросам, знает об этом как никто другой. Проведя более 20 лет в эмиграции, он продолжает документировать преступления империи.
В интервью мы поговорили о параллели между войнами в Ичкерии и Украине, расколе в чеченской диаспоре, торговле людьми как бизнесе российских офицеров и неизбежном распаде России.
— Господин Майрбек, вы покинули Чечню более четверти века назад. Как вы себя чувствуете в эмиграции, наблюдая за происходящим сейчас на постсоветском пространстве?
– Я покинул свою землю очень давно. Уже более двадцати лет живу в Швеции, до этого провел в Турции и пять — в Азербайджане. Слава Всевышнему, здоровье пока держится, хотя мне уже 77 лет и я пережил инфаркт.
На мое состояние сильно повлияла работа над альбомом «Когда седеют дети» (When Children Go Grey). Это документация преступлений против нашего народа. Врачи советовали мне не писать и не смотреть подобные материалы, потому что они бьют прямо в сердце. Я очень эмоциональный человек, но молчать не могу — молчание есть соучастие.
С годами тоска по Родине становится невыносимой. У настоящих чеченцев это почти генетическое. Но сейчас путь домой для меня закрыт. Поэтому я искренне надеюсь на победу независимой Украины. Я верю: когда Украина разрушит это фашистское государство под названием Россия, откроется и наш путь к свободе. Многие чеченцы моего возраста мечтают вернуться домой. И даст Аллах, это произойдет.
— Анализируя действия армии РФ в Чечне и сейчас в Украине, видите ли вы идентичный почерк?
— Российские фашисты не придумывают ничего нового. Все, что они отработали в Чечне, особенно во время второй кампании с приходом Путина, перенесено в Украину. Методы идентичны: тактика осады, проведение карательных операций, психологический террор.
Единственное существенное техническое отличие — наличие дронов, которых в Чечне не было, а сейчас рашисты их активно применяют.
Но ключевая разница в реакции мира. Чечня была в изоляции, у нас не было и части той помощи, которую сегодня Украина получает от Европы и США. Это огромная сила. Единственные, кто в те годы пришли нам на помощь, были украинцы — группа бойцов под командованием Сашко Белого.
Также следует отметить цинизм информационной войны: в Чечне российские военные не снимали на камеры пытки над своими же солдатами, как это делают сейчас. А вот насчет издевательств над мирными жителями — террор был тотальным в обоих случаях.
— Российская пропаганда часто пытается дискредитировать движение чеченского сопротивления. Как бы вы объяснили разницу во взглядах между лидерами диаспоры, в частности, между Ахмедом Закаевым и Джамбулатом Сулеймановым?
— Это две совершенно разные величины. Ахмед Закаев — человек, которому я очень благодарен. Он работает без устали, имеет безоговорочный авторитет в мире. Ведущие международные медиа дают ему слово, потому что он оперирует достоверными фактами. Я горжусь тем, что являюсь его советником по правовым и общественным вопросам.
Сулейманова я знал в Баку, мы сотрудничали 6-7 лет назад. Тогда он находился в команде Закаева. Впоследствии произошел раскол: он отошел и начал формировать собственную структуру из радикально настроенных мусульман, преимущественно ветеранов.
Показателен инцидент на границе, когда шведская полиция провела полный обыск его машины. Это сигнал, что спецслужбы ЕС относятся к нему с недоверием. Многие его бывшие соратники вернулись в Правительство ЧРИ, но оно продолжает свой отдельный путь. Возникает вопрос: кто за ним стоит? Очевидно, есть некая «теневая сила». Украинским медиа я бы советовал осторожно относиться к популяризации этой фигуры.
— Вы упомянули о преступлениях против гражданских. Какие методы террора Россия перенесла с Кавказа в Украину?
– Почти все. В Чечне, где население составляло чуть больше миллиона, рашисты уничтожили треть – 300 тысяч человек. Из них – 42 тысячи детей.
Россия применяла против нас ракеты "земля-земля" типа СКАД. Я собственноручно держал обломки ракеты, ударившей по мечети в поселке Калинина – она была изготовлена еще в 1968 году. Самым ужасным был удар по Центральному рынку Грозного, унесшего жизни сотен мирных людей.
Я документировал историю женщины по имени Раиса, которая выжила в том аду. Ей оторвало руку, выбило глаз, тело было изуродовано. В Украине Россия действует по тем же лекалам: удары по жилым кварталам, больницам, школам.
— Одна из самых болезненных тем — это дети войны. Что вам известно о судьбе чеченских детей и есть ли параллели с депортацией украинских детей?
— Это самая трагическая страница. В Чечне детей убивали не только бомбами. Рашисты разбрасывали взрывчатку, замаскированную под игрушки. Дети брали их в руки и калечились или гибли.
В моем альбоме есть свидетельство о двух братьях, которые нашли такую «игрушечную» машину. Когда они начали ее тянуть, она взорвалась. Детям оторвало руки. Это ужас, от которого невозможно прийти в себя.
Кроме убийств, была практика похищения. Часть детей захватывали во время эвакуаций и на блокпостах, отправляли в спецшколы ФСБ, где из них воспитывали манкуртов — врагов собственного народа. То же сейчас происходит с украинскими детьми: похищение, депортация, насильственное «усыновление». Ордер на арест Путина от МУС — лишь первый шаг в признании этих преступлений.
— Время от времени появляется информация о пытках и извлечении органов у пленных. Есть ли у вас доказательства подобных действий?
— Относительно Украины у меня нет четкого подтверждения фактов изъятия органов для трансплантации. Обмен пленными все же происходит, и скрыть массовые хирургические вмешательства такого типа было бы сложно. За Украиной стоит цивилизованный мир, мониторящий ситуацию.
Но в Чечне торговля телами и органами была реальностью. Об этом подробно свидетельствовал бывший министр здравоохранения ЧРИ Умар Хамбиев. Схема была ужасной: молодых мужчин задерживали на блокпостах, вывозили в Москву или в полевые госпитали, где производили изъятие органов. Затем изуродованные тела возвращали в Чечню или выбрасывали на обочинах. Это был кровавый бизнес русского командования.
— Как вы оцениваете перспективы совместной борьбы Украины и народов Кавказа?
— Это стратегический вопрос. Украина выстоит, но союз с кавказскими народами – это мультипликатор силы. Чеченцы воюют бок о бок с украинцами еще с 2014 года. Сейчас сформировано три чеченских батальона — это опытные воины, прекрасно знающие психологию и тактику россиян. К борьбе присоединяются грузины, черкесы, дагестанцы. Россия воевала с нами 300-400 лет, мы народы-воины.
Победа Украины и Кавказа будет означать не просто военное поражение РФ, а начало распада империи. Россия уже трещит по швам. В финале останется Москва и несколько близлежащих областей, а остальные республики получат исторический шанс на независимость.
Вы спрашиваете о сроках? Полгода, возможно, чуть больше или меньше — это реалистичный ориентир для переломных событий. Слава Украине! Слава Ичкерии! Слава Кавказу! Героям слава!
Валентин Деменко, Стокгольм, Швеція для «Аргумент»