От редакции Чечен-пресс: Недавно была очередная печальная годовщина в истории чеченского народа. 24 июля 2000 года в Грозном российскими военными был похищен известный поэт и драматург Маккал Сабдуллаев. Мы решили предоставить вашему вниманию статью из газеты «Кавказский акцент», опубликованную в Грузии в 2001 году, о тщетных попытках певицы Бирлант Рамзаевой узнать хоть что-то о судьбе своего супруга.
Приступая к этой статье, мне вначале хотелось привести некоторые параграфы из Всеобщей Декларации прав человека. Но несколько поразмыслив, я посчитал цитирование каких-либо международных правовых документов бесполезным занятием, тем более, что за последние годы они упоминались бесчисленное множество раз. Неужели без всяких хартий и деклараций, принятых ООН, ОБСЕ и т.д., не знают люди, что нельзя никого подвергать произвольному аресту, задержанию или изгнанию, что нельзя никого подвергать пыткам, издевательствам и унижению? Вопрос этот адресуется в немалой степени и тем, кому поручена так называемая борьба против терроризма и бандитизма на Северном Кавказе. Но, вполне возможно, что руководствуются они не далекими от реальности декларациями, к тому же, похоже, не обязательными для исполнения, а более родными и доступными, судя по тому, что в православной России бойцов минобороны и МВД на ратные подвиги в Чечне благословлял сам Патриарх Всея Руси Алексий II. Одним из основных руководств для них является Библия. Но какая глава из нее? Вспоминая поголовные аресты всех мужчин от десяти до шестидесяти лет, подозреваю, что те ее страницы, где говорится о царе Ироде.
Когда женщина, мать двух дочерей, говорит, что у нее появилось желание взять автомат и убивать, становится несколько не по себе, но в то же время понимаешь, что она пережила нечто ужасное, недоступное пониманию нормального человека. То, что рассказала народная артистка Чеченской Республики, известная певица Бирлант Рамзаева, просто не может укладываться в голове, но в Чечне стало столь повседневным явлением, что от этого уже никто не приходит в ужас.
В прошлом году, 24 июля, около автовокзала в городе Грозном был остановлен на блокпосту для проверки документов муж Бирлант Маккал Сабдуллаев, следовавший в центр на своей автомашине «Жигули». Как рассказали свидетели, остановившие его сотрудники Кузбасского ОМОНа заявили:
- Мы к вам претензий не имеем. Но сейчас подъедут из ФСБ, чтобы проверить и допросить вас. А задержали мы вас по приказу коменданта города генерала Приземлина.
Мы уже привыкли, что когда в городе идут активные боевые действия, жертвы среди гражданского населения неизбежны. Но Маккал Сабдуллаев, известный в республике поэт и драматург, член Союза писателей, заместитель министра культуры Чечни, человек сугубо мирный, и арестован он был в тот период, когда российские генералы на весь мир рапортовали об уничтожении основных сил незаконных вооруженных бандформирований, о том, что в Грозном уже давно налаживается мирная жизнь. С блокпоста его отвезли в комендатуру Октябрьского района. Эта комендатура у горожан пользуется репутацией «черной дыры»: многие сюда попадали, но мало кому удавалось оттуда вернуться домой. Домой не вернулся и Маккал. Через день, 26 июля, был произведен обыск в доме его парализованной матери. Что там искали, неизвестно, но точно можно сказать, чего там не нашли — ни оружия, ни наркотиков, ни заложников. Забрали только блокнот с новыми стихами. Тогда что же ему инкриминировали? Во всяком случае, обвинение предъявлено не было. А на вопрос Бирлант Рамзаевой «За что?» ей отвечали с циничной откровенностью:
- Лучше бы он головы отрезал. Тогда его участь была бы не столь плачевна.
Не является ли это признанием, что в Чечне идет борьба не с бандитами, а с мирным населением? И проходит она с применением самых изощренных методов, не только военных и карательных. Выступая по местному телевидению, русские генералы в унисон новой чеченской администрации упорно повторяли слова, обращенные к населению:
- Забудьте такие слова, как патриотизм, Родина. Привыкайте к мысли, что нам жить вместе. Мы приехали насовсем, поэтому ни о какой свободе речь идти не может.
Эти слова являются программными во всей политике России на Кавказе. Поэтому погибают, бесследно исчезают без суда и следствия самые просвещенные представители чеченской интеллигенции. В этом ряду стоят и убийство певца чеченского сопротивления Имама Алимсултанова, и гибель ведущего историка республики Далхана Хожаева, и неоднократная попытка ареста самой Бирлант Рамзаевой, и похищение (по-другому это нельзя назвать) Маккала Сабдуллаева. Если продолжить список, он получится очень длинный. Во много раз длиннее списка обезвреженных террористов, бандитов, похитителей людей. Говорят, что войну начинают политики, а погибают солдаты. Беда только, что наказывают за это мирных жителей.
После ареста Сабдуллаева больше никто не видел. В поисках мужа Бирлант объездила всю республику, обращалась во всевозможные инстанции, правоохранительные органы и правозащитные организации. Неверно будет говорить, что она везде встречала глухую стену непонимания. Нет. Это можно назвать издевательством. Даже от того, кто по долгу службы обязан помогать людям в поисках и освобождении незаконно удерживаемых. Но уполномоченный по правам человека Владимир Каламанов, как мы уже неоднократно могли убедиться, занят как раз тем, что на всех международных уровнях пытается всячески оправдать преступления, творимые военными в Чечне, оправдать фильтрационные лагеря, оправдать то, что в Грозном практически каждый подземный переход превращен в зиндан для арестованных по единственному обвинению - «чеченец». Но это не только его долг. Это и прибыльный бизнес. В аппарате уполномоченного по правам человека Каламанова неоднократно говорили:
- Ваш муж погиб.
А на требование Рамзаевой отдать хотя бы тело Маккала, отвечали:
- Но за это надо заплатить.
- Сколько?
Сумма называлась от пяти до десяти тысяч долларов.
Зачем Россия вернулась в Чечню? Покончить с похищениями или дать возможность своим чиновникам хорошо заработать, торгуя трупами? Вопрос так и остается риторическим.
В Ханкале же, куда Маккала повезли из комендатуры Октябрьского района, ей заявили без тени смущения:
- Его отправили на псарню.
Непосвященному читателю следует разъяснить, что это означает. Известно, что собака — друг человека. В Чечне же служебные собаки превратились в людоедов. И если человека, прежде чем закинуть на корм этим зверям, уже не признающим иной пищи, предварительно убивают, можно считать, что ему повезло.
Огромное мужество потребовалось Бирлант, чтобы не потерять рассудок от этих шокирующих слов. Она смогла лишь произнести:
- Дайте мне хотя бы кости его похоронить.
Но и в этой услуге ей было отказано.
Но она все равно не теряла надежды. Ездила, искала, спрашивала. И чем больше она узнавала о том, что происходит за колючей проволокой и в подвалах, тем страшнее ей становилось уже не только за мужа, а за всех мужчин в республике, независимо от возраста, над которыми дамокловым мечом висит угроза ареста, пыток, мучений и гибели. Хотя от этой участи не застрахованы и женщины. Не раз ей приходилось слышать, как на блокпостах офицеры говорили женщинам:
- Выходите за нас. У нас молиться не надо.
- Нам своих мужчин хватает, - отвечали им.
- Подождите. Очень скоро их у вас не останется.
Те же, кто остаются, пройдя через чудовищные муки фильтропунктов, уже не способны к нормальной жизни. Никто не знает точное число задержанных граждан. Но вспоминается приказ, зачитанный в начале войны начальником тюрьмы в Чернокозово одному из заключенных, где говорится, что через фильтрационные лагеря необходимо пропустить сто пятьдесят тысяч человек мужского населения Чеченской Республики, так, чтобы те, кто сумел выйти из них живыми, на всю жизнь остались калеками.
И как бы ни доказывали официальные круги России, что такого приказа не было, факты говорят сами за себя. Есть обоснованное подозрение, что этот план очень скоро будет выполнен.
Мамед Идиев, правозащитник
(Тбилиси, газета «Кавказский акцент» №12 (37), 16.06 — 30.06 2001 г.)