В соцсетях продолжают проводить параллели между войнами в Чечне и вторжением в Украине. В укор матерям российских солдат все чаще ставят "безразличие" к судьбам своих сыновей. Из-за того, что они не едут спасать их – в отличие от того, как это было во время войны в Чечне. О том, как изменилось общество со времен российско-чеченских войн и почему сегодня русские и чеченские матери не встают против войны в Украине, Кавказ.Реалии поговорил с экспертами и правозащитниками, занимавшимися этим вопросом.
При первом штурме города Грозный и после ввода войск в Чечню в декабре 1994 г. несколько сотен военнослужащих-срочников оказались в плену. Продав годами нажитое имущество, собрав накопленные сбережения, их матери ринулись в Чечню. Они бродили по разбомбленным дорогам Чечни, под обстрелами перебираясь от одного блокпоста к другому в надежде найти хоть какую-то зацепку.
Некоторые матери месяцами жили в Чечне, продолжая поиски, им удавалось вызволить из плена своих детей живыми, но не всех.
Несмотря на то что проникнуть в зону боевых действий тогда было крайне тяжело, например, даже журналистов (как российских, так и иностранных) задерживали на блокпостах, разворачивали их машины, или они оказывались в плену. Но матери российских солдат все же добирались и искали своих сыновей. И это было доказательством того, что россияне были против войны в Чечне.
- Валентина Коюкова год и семь месяцев провела в Чечне, разыскивая своего пропавшего без вести сына-офицера.
- Любовь Родионова в поисках сына за девять месяцев исходила более 70 сёл и горных аулов.
- Ольга Третьякова объездила всю Чечню в поисках сына и нашла его. И таких женщин было тысячи. В интернете можно найти истории этих женщин, подкрепленные фото- и видеофайлами, документами из домашнего архива.
Четвертый месяц продолжается война в Украине, развязанная Россией. На эту войну отправили обманом – как заявляют их родственники – и солдат-срочников, о чем стало известно еще в начале вторжения, когда в сетях стали появляться видеоролики с российскими военнопленными.
Изначально власти России всячески опровергали сообщения о привлечении срочников к боевым действиям в Украине. Президент Владимир Путин заявлял, что они не будут участвовать в так называемой специальной операции на территории соседней страны. Однако затем Кремль был вынужден признать присутствие солдат на войне – Путин поручил направить в Главную военную прокуратуру материалы для проверки.
Также президент подписал закон, запрещающий распространять фейковую информацию о войне и дискредитировать вооруженные силы России. Наказание – до 15 лет лишения свободы. А чтобы родственники воюющих в составе российской армии хранили молчание, им пообещали, что всем членам военнослужащих, погибших или раненных в ходе "специальной военной операции", будут выплачивать денежные компенсации.
В интернете распространили видео, где родительница российского военнослужащего Таджиева Вадима не знает, жив или мертв ее сын, но просит компенсацию у Путина – как за погибшего.
У нас сохранились видео, где идут раскопки трех военных, матери собирали их черепа, кости, мы помогали им вывозить
Многие пользователи соцсетей пишут, что нынче матери перестали спасать своих детей, не выступают против войны, что их больше беспокоят обещанные президентом России выплаты и компенсации.
Правозащитница Светлана Ганнушкина, которая вот уже много лет занимается проектами, связанными с Чечней, не верит, что меркантильность оказалась сильнее материнского инстинкта. Вот как она объясняет причины сложившейся ситуации.
"С одной стороны, комитеты солдатских матерей не обновлялись столько времени, нет таких лидеров, как была Мария Кирбасова (российская общественная деятельница, основательница движения "солдатских матерей". – Прим.), которая договаривалась с чеченской стороной, как фантом по Чечне передвигалась она на своих больных ногах и привозила и увозила их детей. Нет того доверия, которое было тогда у Эллы Поляковой (российская правозащитница, лидер общественной организации "Солдатские матери Санкт-Петербурга". – Прим.), Валентины Мельниковой (правозащитница и политик, ответственный секретарь Союза комитетов солдатских матерей России. – Прим.). Кроме того, и отношение общества другое, хотя все не хотят войны, но четкого такого представления о том, что государство делает не то, что следовало бы, сейчас, видимо, нет. Пропаганда действует, и они убеждены, что их дети действительно там защищают Родину", – считает собеседница Кавказ.Реалии.
Секретарь Союза комитетов матерей России Валентина Мельникова объясняет пассивность нынешних российских матерей тем, что в России преследуют противников так называемой спецоперации в Украине. Она уверена, что их сдерживает только страх, а не отсутствие лидеров в комитетах солдатских матерей.
Зайнап Гашаева – одна из тех, кто с начала первой чеченской войны начала заниматься правозащитной деятельностью. В марте 1995 года вместе с активистами миротворческих организаций она организовала марш мира, участники которого за полтора месяца дошли от Москвы до Чечни.
Сегодня Гашаева живет в Швейцарии. С ее помощью в Берне создан и заработал Чеченский архив – уникальный фонд видеохроники времен двух чеченских войн, а также послевоенного периода, отражающий события с 1995 по 2006 годы.
В беседе с Кавказ.Реалии правозащитница рассказала о героизме солдатских матерей, которые вместе с ней прошли марш мира.
"Если говорить о том, что сделали российские матери во время чеченской войны, конечно, это был большой прорыв для матерей самих и для информационной возможности. Это был марш мира материнского сострадания, который был организован солдатскими матерями во главе с Кирбасовой, – продолжает Гашаева. – Были с нами и миротворец Крис Хантер, и буддийские монахи, которые сейчас находятся в Украине, и около ста матерей. Во время марша в каждом городе агитировали матерей, чтоб присоединялись. С самого начала матери противостояли этой войне, цель у них была – встать между противоборствующими, остановить войну и забрать сыновей домой".
Правозащитница Фатима Газиева вместе с Зайнап Гишаевой ходила по Чечне, чтобы зафиксировать на камеру преступления российских войск в Чечне, раскапывала солдатские останки вместе с их матерями.
"Да, тяжелое бремя было и есть на плечах этих женщин, когда тысячи, сотни матерей до сегодняшнего ждут возвращения своих детей, надеются, что где-то они есть. Во главе солдатских матерей в пору русско-чеченских войн была Кирбасова, потом стала Мельникова, в Питере была Элла Полякова, все они работали многие-многие годы, мы с ними сотрудничали. Около 20 матерей проживали в Грозном, до окончания первой войны они искали своих детей, многие знали, что их нет в живых, но продолжали верить, искать. Мы им помогали как общественные организации. У нас сохранились видео, где идут раскопки трех военных, матери собирали их черепа, кости, мы помогали им вывозить. У нас сохранилось очень много историй, сюжетов того времени", – вспоминает правозащитница.
По ее мнению, войны в Чечне и Украине нельзя сопоставлять.
"Никак нельзя сравнить сейчас Украину с Чечней, это очень разные параллели. То, что сегодня в Чечне происходит, это очень страшно, потому что ни одна из матерей не может сказать слово, и нельзя их за это упрекнуть. Они находятся в неволе", – заключила Газиева.
Зачем митинговать, когда ты сам считаешь, что воюют за правое дело
В период военных кампаний в Чечне Хусейн Исханов был адъютантом президента непризнанной Ичкерии Аслана Масхадова, и он один из тех, кто лично встречался с солдатскими матерями, общался с ними, участвовал в передаче пленных солдат, но Исханов утверждает, что подобные случаи не имели массовый характер.
"Да, я видел матерей русских солдат, знал, общался с ними, отдавали им их пленных солдат-сыновей, но это были другие времена. И это массово так не было. Сейчас так преподносят, как будто все мамы бегали за солдатами", – сказал в разговоре Исханов.
В противоречие с ним вступает правозащитница Ганнушкина.
"Движение было, женщины привозили не одного солдата, и власти с этим мирились. В начале было несколько женщин, которые туда ездили, и это стало ярким примером для матерей, которые присоединились к этому движению", – заверяет Ганнушкина.
Она объясняет тот факт, что этого не происходит сейчас, на войне с Украиной, тем, что матери российских солдат боятся государства.
"Сегодня людей привлекают к административной и к уголовной ответственности – не только за связь с украинскими властями, о которой и речи нет, но и за высказывания об армии. Общая ситуация очень изменилась. Сын говорит матери: "Я нахожусь в плену", а она ему говорит: "Борись, сражайся за Родину, вперед". Это же заснятые разговоры, которые ходят в интернете. Еще раз скажу, что, конечно, пропаганда тоже повлияла, которая использовала вот это вот понятие фашизма, нацизма и победу, которая действительно воспринимается как благородная страница нашей истории", – говорит собеседница.
Объединившись в Союз солдатских матерей, женщины обращались и к чеченским боевикам, и к их командирам, и к руководству республики с предложением начать переговоры о мирном урегулировании конфликта. Матери были готовы ехать куда угодно, встречаться с кем угодно – лишь бы вернуть своих сыновей живыми.
Почему ничего подобного не происходит сейчас, корреспондент Кавказ.Реалии спросила у правозащитника и журналиста Усамы Байсаева.
"А почему не выходили на митинги матери солдат вермахта, которых отправили, скажем, на восточный фронт? Потому что их мозги были забиты нацистской дребеденью, потому что они считали, что это правильно, что фюрер знает лучше, кого и куда посылать и что делать. Зачем митинговать, когда ты сам считаешь, что воюют за правое дело, если вместо того, чтобы думать самостоятельно, отвечаешь "соловьевскими" и "симонянскими" цитатами. То есть люди, верящие в непогрешимость вождя, идут за ним и не особо разглагольствуют о таких химерных вещах, как мораль и семья", – ответил Байсаев.
Если на момент чеченской войны Россия была относительно демократическим государством, то сегодня власть потуже закрутила гайки, продолжает тему Хусейн Исханов.
"Если сегодня мама будет бегать за этим солдатом и скажет нет войне, и что не хочет, чтобы ее сын воевал – ее посадят, скажут, что она "дискредитирует российскую армию", – считает собеседник.
Он не ставит в упрек матерям российских солдат их молчание и обращает внимание на чеченских матерей, которые отправляют своих сыновей в соседнюю страну убивать.
"Что говорить о русских матерях, посмотрите на чеченских матерей. Сегодня из Чечни посылают туда молодых пацанов! Я понимаю, когда доброволец взрослый мужчина, он сам в состоянии распоряжаться своей судьбой, но когда солдата срочной службы посылают туда – это военное преступление. Я не видел ни одной демонстрации матерей ни в Чечне, ни в Дагестане. Не слышал, чтобы мамы наших чеченских невольных солдат возмутились тем, что их сыновей туда [в Украину] посылают, что они там погибают, что эти тела не возвращают, если возвращают, то в таком виде…" – перечисляет Исханов.
Напоследок он вспоминает историю, когда в 2016 году останки 109 погибших во время первой чеченской войны, в том числе женщин и детей, были доставлены из Ростова-на-Дону в Грозный для захоронения. Эти останки, говорит бывший адъютант президента Ичкерии, были сложены в новогодние пакеты с Санта Клаусом.
"Я не могу в этом упрекнуть русских матерей, если наши чеченские женщины тоже молчат", – подытожил Хусейн.
***
- С момента вторжения России в Украину прошло четыре месяца. ООН имеет подтвержденные данные о 4634 погибших и 5769 раненых мирных жителях, но в организации уверены, что реальное числ жертв намного больше.
- Президент России Владимир Путин во время совещания Совета безопасности пообещал выплаты семьям погибших в войне в Украине. По его словам, каждая семья военнослужащего, погибшего в Украине, получит предусмотренные по закону страховое обеспечение и единовременное пособие – это 7,4 млн рублей. Дополнительные выплаты каждой семье погибшего составят 5 млн рублей, заявил он.
- Кроме того, для семей погибших предусмотрена ежемесячная денежная компенсация. Сумму этой компенсации российский президент не назвал.
- Раненным в Украине Путин также пообещал страховое обеспечение и единовременное пособие. Так, сумма единовременного пособия в случае негодности к службе, как сказал он, составит 2,9 млн рублей, дополнительное пособие – 3 млн рублей. В случае инвалидности будет предусмотрена ежемесячная компенсация.