| <<
назад || оглавление
||
далее >>
ПРИЛОЖЕНИЯ
ДОКУМЕНТЫ И МАТЕРИАЛЫ,
СОБРАННЫЕ АВТОРАМИ ПОСЛЕ ВЫХОДА В СВЕТ
РУССКОГО И АНГЛИЙСКОГО ИЗДАНИЙ КНИГИ
«ФСБ ВЗРЫВАЕТ РОССИЮ»
Часть
1|| Часть 2 || Часть
3 || Часть
4 || Часть
5 || Часть
6
6.
ОЦЕНКА ЭКСПЕРТОМ ПРОИСШЕСТВИЯ В РЯЗАНИ 22 СЕНТЯБРЯ 1999
г.
ПРЕДИСЛОВИЕ
1. Приведенное ниже является совершенно
независимым комментарием, базирующимся на информации, представленной
нам 28 февраля 2002 г. Эта информация намеренно предоставлялась
поэтапно, чтобы не подменять собой и не оказывать влияния
на наше мнение.
2. В некоторой степени эксперт полагается
на информацию, полученную им во время интервью и брифингов.
Эта информация была использована вполне добросовестно, однако
эксперт не может взять на себя ответственность за ее точность.
Многие аспекты данной оценки базируются на собственном профессиональном
опыте эксперта и его профессиональных знаниях, а также на
данных, к которым у него был доступ.
3. Данная оценка содержит в себе как предположение,
так и факт. Из имевшейся в наличии информации были сделаны
разумные дедуктивные выводы, однако в ряде случаев не представляется
возможным сделать более точные выводы, поскольку со времени
происшествия прошло 2,5 года и эксперт на месте происшествия
не присутствовал.
4. Эксперт является офицером-сапером в
отставке, он занимался обезвреживанием неразорвавшихся бомб,
находился в рядах армии 23 года и проходил службу в различных
странах мира.
ФОТОГРАФИИ
5. Не предоставив никакой исходной информации,
эксперта по просили прокомментировать ряд фотографий.
Фотографии детонатора
и патрона от детонатора, найденного в Рязани в подвале дома
на улице Новоселов вечером 22 сентября 1999 г. Фотографии
сделаны с видеозаписи, произведенной правоохранительными
органами Рязани 23 сентября и приобщенной к уголовному делу,
возбужденному по статье «терроризм». Фокусируя камеру на
патроне, следствие подчеркивает, что патрон был боевым.
КОММЕНТАРИЙ
5.1. На фотографии представлена типичная
схема IED (самодельного взрывного устройства). IED состоит
из ряда основных компонентов: заряд (взрывной, зажигательный
и т. д.); средство инициализации (детонации); замыкатель
(ключ); ключ безопасности (не обязателен); источник питания.
5.2. На фотографии виден охотничий патрон;
представляется, что он был подключен для замены ударного
капсюля. Он должен обеспечить детонацию, которая инициирует
некую взрывчатую смесь.
5.3. В цепь включен таймер или пейджер
(по этой фотографии точнее трудно определить). Он должен
обеспечить включение. Оба типа соответствуют modus operandi
(образу действия) диверсанта, поскольку позволяют осуществить
дистанционный взрыв.
5.4. Батарея (РРЗ на 9 В или эквивалентная)
является источни ком питания.
5.5. Имеется еще один объект. Он имеет
вид небольшого контейнера, в котором, возможно, находятся
еще две батареи. Качество фотографии не позволяет идентифицировать
что-либо иное. Это может быть либо какое-то устройство обеспечения
безопасности, либо большой источник питания, обеспе чивающий
достаточный импульс на входе инициирующего (детонирующего)
патрона.
ЗАКЛЮЧЕНИЕ: На фотографии представлено
IED (самодельное взрывное устройство).
ЗАРЯД
6. Затем эксперту было сообщено, что эта
схема была найдена подключенной к 3 большим мешкам (примерно
по 50 кг каждый). Эти мешки были уложены один на другой,
при этом средний мешок бьш разорван с целью обеспечения
подключения. Первоначальный анализ, проведенный офицером-сапером,
показал, что в мешках находился гексоген. Его заключение
базировалось на наличии желтоватых гранул и показаниях детектора
взрывчатых веществ, использующего метод газовой хроматографии.
КОММЕНТАРИЙ
6.1. Если это бьш гексоген, то мог ли
инициирующий патрон при вести к его детонации? Гексоген
(или циклонит, или RDX) обычно имеет вид бесцветных кристаллов
(желтоватые гранулы подходят под это описание). Это вещество
используется довольно часто, поскольку оно является, вероятно,
наиболее важным из веществ с большим бризантным действием;
большое значение его бризантной мощности обусловлено высокой
плотностью и большой скоростью детонации. Это вещество относительно
нечувствительно (по сравнению, скажем, с PETN, который является
взрывчатым веществом аналогичной мощности). Оно является
также весьма стабильным. Нефлегматизированный циклонит в
комбинации с TNT используется в качестве сыпучей смеси для
кумулятивных зарядов и бризантных взрывных зарядов. Смеси
циклонита с алюминиевым порошком используются также в качестве
торпедных зарядов (гексотонал, торпекс и др.).
6.2. Маловероятно, чтобы обычный охотничий
патрон мог привести к детонации чистого гексогена. Однако
здесь имеются две неизвестные переменные:
— содержание патрона — в него могло быть что-то подмешано;
— точность описания заряда — согласно приведенному
описанию гексоген мог быть смешан с чем-то иным для придания
ему большей чувствительности. Однако ответ на этот вопрос
требует физического описания и ознакомления с оборудованием.
6.3. Размещение инициирующей схемы в центральном мешке
является стандартной практикой, поскольку это с наибольшей
вероятностью приводит к детонации всего материала, в то
время как при размещении этой схемы сверху нижний мешок
может не сдетонировать.
6.4. Насколько мне известно, офицер-сапер использовал
детек тор паров взрывчатых веществ Sinex MO2 вначале для
обнаружения самого вещества. Показанный здесь сигнал является
реакцией на RDX (гексоген). Далее это вещество было проанализировано
с использованием газовой хроматографии, которая является
обычно используемым методом для такого рода операций и обладает
исключительно высокой надежностью. И вновь был обнаружен
RDX. Хотя обнаружение паров и не является столь же точным
методом, тем не менее, при больших объемах взрывчатых веществ,
является весьма надежным, и маловероятно, чтобы он привел
к ложной тревоге в результате наличия небольшого количества
частиц, например в виде загрязнения окружающей среды или
находящихся на руках оператора. Насколько мне известно,
офицер-сапер, о котором идет речь, обладал чрезвычайно большим
опытом и хорошей квалификацией, позволяющей ему правильно
использовать прибор и обеспечить отсутствие загрязнения
на нем самом и его коллегах.
7. Затем эксперта попросили прокомментировать возможность
перепутать гексоген и сахар.
КОММЕНТАРИИ 7.1. Эксперт считает это весьма абсурдным.
На самом деле между этими двумя веществами нет ничего похожего.
Сахар был бы моментально распознан любым опытным оператором
и, возможно, большинством простых людей, поскольку представляет
собой широко распространенный продукт ежедневного потребления.
Сахар не привел бы к положительному отклику ни одного из
приборов любого типа.
ЗАКЛЮЧЕНИЕ Вероятнее всего, это был гексоген или гексогеновая
смесь.
ОБСТОЯТЕЛЬСТВА
Насколько мне известно, официальное объяснение данного
происшествия заключалось в том, что это были учения, направленные
на проверку готовности публики и милиции к такого рода угрозе.
КОММЕНТАРИЙ
.1 Помимо психологической неприемлемости такого мероприятия,
не поддаются логике технические факты. Чтобы изучить реакцию
неквалифицированных наблюдателей, нет необходимости создавать
такое сложное устройство — несколько проводников, часы и
батарея приведут к желаемому эффекту. В частности, конфигурация
патрона является совсем ненужной подробностью для проведения
учений, равно, как и подключение к среднему мешку, — лучше
бьшо бы к верхнему. Зачем нужны 3 мешка? Достаточно бьшо
бы одного.
.2. Наиболее правдоподобным ответом бьшо бы проведение
контрольных учений для офицеров-саперов, однако такой ответ
никогда не был упомянут, и милиция не была предупреждена.
ЗАКЛЮЧЕНИЕ Эта версия не является невозможной, однако
весьма маловероятна, а если к этому добавить предыдущее
заключение (о том, что это был гексоген), то в нее вообще
трудно поверить.
Д-р Джон Уайатт, Крэнбрук, Кент
7.
ОТЧЕТ ЭКСПЕРТА О САМОДЕЛЬНОМ ВЗРЫВНОМ УСТРОЙСТВЕ, г. РЯЗАНЬ
(РОССИЯ, СЕНТЯБРЬ 1999 г.)
ВСТУПЛЕНИЕ
Фирма «Тауэр Мэнэджмент», 4-6 Saville Row, Лондон, привлекла
меня в качестве консультанта для предоставления заключения
относительно возможного самодельного взрывного устройства
(СВУ) и предложила мне изучить фотографии, видеозапись и
обсудить ряд соображений.
ОБЩАЯ ЧАСТЬ
Самодельное взрывное устройство (СВУ) — это обобщающий
термин, который употребляется для обозначения различных
нестандартных взрывных устройств, в отличие от стандартных
устройств промышленного производства для военных целей или
иных законных видов использования. Такие нестандартные устройства
бывают самого различного типа: от простейших устройств ручного
метания (например, фугасные бомбы и бомбы из отрезка трубы)
до устройств, снабженных сравнительно изощренными электронными
системами, в том числе часовыми механизмами замедления,
элементами неизвлекаемости, средствами применения вне досягаемости
средств поражения противника и устройствами дистанционного
управления.
За общим исключением устройств для ручного метания и устройств
артиллерийского типа, большинство СВУ содержат, как правило,
какой-либо вид электрической схемы (цепь поджигания) для
обеспечения начала детонации. Такое устройство обычно содержит
источник питания (батарею или несколько батарей), один или
несколько электрических переключателей, взрывной заряд и
средство поджигания — зачастую это детонатор. Переключатели
бывают либо простыми (включено/выключено), выполняющими
функцию предохранительно-исполнительного механизма, либо
переключателями часового механизма замедления, либо эти
переключатели предназначены для приведения в действие самой
жертвой. Иногда они являются радиоприемниками, а иногда
сочетают в себе несколько из перечисленных функций. Компоненты
электрической схемы соединены между собой проводником. Независимо
от схемы и выбранных функций, в какой-то момент времени
все переключатели схемы будут находиться в положении «включено»,
чем обеспечивается подача тока от источника питания на детонатор,
который и приводит в действие взрывной заряд.
Существует огромное разнообразие взрывчатых веществ (ВВ):
от простых, на базе одного химического соединения, до сложных
смесей с различной степенью чувствительности (от чрезвычайно
чувствительных, типа ртутного фульмината, до сравнительно
малочувствительных типа гексогена). Многие ВВ представляют
собой смеси окислителя и соответствующего топлива, например
нитрата аммония и мазута; в других ВВ окислитель и топливо
объединены в одну молекулу, как, например, в ртутном фульминате
или гексогене. Выбор зажигательного устройства в значительной
степени определяется чувствительностью ВВ.
Некоторые чрезвычайно высокобризантные ВВ почти не имеют
промышленного или коммерческого применения за пределами
вооруженных сил.
Наиболее чувствительные ВВ могут быть детонированы с помощью
тепла, например искрой от горящего взрывателя (который также
является дистанционным взрывателем замедленного действия)
или, чаще всего в коммерческом исполнении, — с помощью детонатора
(небольшого самостоятельного взрывного устройства).
Самодельный детонатор можно изготовить из сравнительно
простых и общедоступных материалов. В Северной Ирландии
часто встречались именно такие самодельные детонаторы. Среди
пригодных для их изготовления материалов можно перечислить
следующие: ртутный фульминат, триацетонтрипероксид (в английском
сокращении и далее по тексту ТАТР) и гексаметилен-трипероксидиамин
(в английском сокращении и далее по тексту HMTD), формулы,
исходные материалы и процедуры изготовления которых свободно
доступны в сети интернет.
При наличии минимальных знаний и элементарной тщательности
самодельное взрывное устройство (СВУ) можно без особого
труда изготовить из общедоступных материалов.
Я получил информацию о том, что рассматриваемое в данном
случае устройство бьшо сопряжено с тремя 50-килограммовыми
мешками вещества, которое назвали гексогеном (усовершенствованное
В8 или RDX; циклонит, циклотриметалентринстрамин); это прозвучало
из уст офицера по обезвреживанию неразорвавшихся боеприпасов
и относилось к мешкам, содержащим желтое зернистое вещество,
не сладкое на вкус. Мне сообщили также, что эти мешки были
поставлены в ряд, а компоненты ВУ были вставлены в средний
мешок сбоку, через разрезанное отверстие.
Следует подчеркнуть, что из фотографий можно извлечь лишь
ограниченный объем сведений и выводов. Даже если имеется
возможность установить наличие различных компонентов, то
часто невозможно с уверенностью судить о том, как они соединены
между собой, и соединены ли они вообще. Имея все это в виду,
я могу высказать следующие соображения.
1. ИЗУЧЕНИЕ ФОТОГРАФИЙ
Мне бьшо показано пять фотографий, на которых, как мне
бьшо сообщено, изображены элементы самодельного взрывного
устройства (СВУ), найденного в г. Рязани, Россия. Меня попросили
прокомментировать эти фотографии и, в частности, обсудить
потенциальную боеспособность компонентов, которые видны
на этом СВУ. На фотографиях, по всей видимости, изображены
(а) электронный таймер или пейджер; (б) возможно, три батарейки
РРЗ (9 В) — две батарейки помещены в маленький круглый контейнер;
(в) гильза ружья 12-го калибра, отрезки электрической проволоки
и пластиковой клейкой ленты. Такое впечатление, что эти
компоненты были соединены друг с другом с помощью электрического
проводника.
(а) Электронный таймер или пейджер. Устройство, изображенное
на фотографиях, скорее всего является таймером, который
показывает время 13.14. На фотографии указано время 13.13
и дата 23.9.1999. Если этот таймер был компонентом цепи
поджигания, то он выполнял функцию переключателя замедления
действия и был подключен к электрической схеме через будильник.
(б) Если батарейки бьши полностью заряжены и подключены
в цепь последовательно, то они обеспечивали напряжение в
27 вольт.
(в) Несмотря на то что провода расположены рядом с гильзой,
а около основания гильзы намотана клейкая лента, невозможно
установить, бьша ли гильза модифицирована или провода просто
примотаны лентой снаружи гильзы. (I) Если провода примотаны
с наружной стороны гильзы, то гильза не могла быть боеспособным
элементом цепи зажигания. (II) Если провода вставлены внутрь
гильзы, например через от верстие в стенке гильзы, и если
концы проводов заканчи ваются каким-либо поджигателем накального
типа, тогда можно инициировать артиллерийский заряд и произойдет
выброс пламени. В то время как такая система может иници
ировать взрыв чувствительного ВВ, она не способна вызвать
взрыв менее чувствительного В В — такого, как гексоген.
(III) Чтобы изготовить детонатор, способный вызвать взрыв
менее чувствительных ВВ, необходимо было бы опорожнить гильзу,
вставить в нее поджигатель накального типа и заполнить гильзу
высокочувствительным ВВ типа ртутного фульмината, ТАТР или
HMTD.
2. ГЕКСОГЕН В чистой форме гексоген представляет собой
белый кристаллический материал, мощное бризантное ВВ. Соответственно,
гексоген широко применяется вооруженным силами в качестве
подрывных зарядов и в составе боеприпасов. Однако за пределами
этих видов использования гексоген имеет весьма ограниченное
применение. Для простоты использования его иногда смешивают
со связующими материалами и пластификаторами. Такие связующие
материалы и пластификаторы могут быть окрашены.
Кристаллическое строение и внешний вид гексогена отличаются
от сахара кристаллического вида (в зависимости от сорта
сахара, с которым сравнивается гексоген); гексоген не сладок
на вкус.
3. ЛОЖНОЕ ИЛИ НАСТОЯЩЕЕ УСТРОЙСТВО
Меня попросили ответить на вопрос, мог ли опытный офицер
по обезвреживанию неразорвавшихся боеприпасов не отличить
ложное устройство от настоящего СВУ. После того как он обезвредил
ВУ, обученный офицер по обезвреживанию неразорвавшихся боеприпасов
и бомб должен иметь возможность, квалификацию и компетентность
для того, чтобы отличить ложное (обманное) ВУ от настоящего,
особенно если у него была возможность более детально ознакомиться
с различными компонентами ВУ.
4. ПЕРВОНАЧАЛЬНОЕ ОБНАРУЖЕНИЕ ГЕКСОГЕНА
Мне сообщили, что первоначально положительные результаты
на гексоген были получены с помощью устройства по обнаружению
ВВ. Обнаружение остаточных ВВ с помощью приборов зависит
от наличия чрезвычайно малых объемов ВВ. Чем меньше количество
остаточного ВВ, тем серьезнее становится потенциальная проблема
загрязнения. Это может привести к так называемой «ложной
положительной реакции», когда прибор показывает наличие
ВВ, а проверяемое вещество или среда не являются источником
этого ВВ. Если прибор загрязнен, положительные результаты
тестирования могут оказаться недействительными. Однако,
если этот же прибор не давал ложноположительных реакций
на данное В В до или после тестирования, то загрязнение
можно исключить.
5. 150 КГ ВОЗМОЖНОГО ГЕКСОГЕНА
На основе моего опыта изучения мест взрывов в Северной
Ирландии я считаю, что 150 кг правильно размещенного гексогена
достаточны для того, чтобы взорвать и разрушить 8-этажное
здание.
6. УСТРОЙСТВО
Если предположить, что гильза была должным образом модифицирована
и заполнена чувствительным ВВ типа фульмината ртути или
ТАТР, то полученная в результате зажигания ударная волна
привела бы к единовременной и немедленной детонации всего
гексогена.
Подозреваемое самодельное взрывное устройство, г. Рязань,
Россия, в сентябре 1999 г.
Отчет Г. Т. Марри,
ОВЕ (кавалер Ордена Британской империи),
BSc (бакалавр наук), PhD (доктор наук),
С Chem, FRSC (Почетный
член Королевского Общества химиков)
4 марта 2002 г.
По поручению фирмы «Тауэр Менеджмент», 4-6 Савиль Роу, Лондон
8.
ОТЧЕТ ЭКСПЕРТА О ВЗРЫВНОМ УСТРОЙСТВЕ, ОБНАРУЖЕННОМ В ЖИЛОМ
ДОМЕ В РЯЗАНИ
(Россия, сентябрь 1999 г.)
Мне предложили написать отчет, базируясь
на серии фотографий, видеозаписи и ряде устных пояснений.
ВВЕДЕНИЕ
Прежде чем приступить к обсуждению работы
самодельных взрывных устройств, может оказаться полезным
объяснить, каким образом происходит их детонация с помощью
«взрывной цепочки». Гексоген является относительно стабильным
взрывчатым веществом (ВВ), с ним можно обращаться довольно
небрежно, его можно даже уронить — детонации при этом не
произойдет. Это объясняется его «нечувствительностью». Это
вещество известно как вторичное ВВ. Чтобы инициировать взрыв
гексогена, необходим небольшой взрыв, который обеспечивается
детонатором, содержащим очень чувствительное ВВ, способное
детонировать при неправильном с ним обращении. Такие ВВ
называют первичными. Для взрыва некоторых нечувствительных
ВВ необходимо наличие бустерного заряда (усилителя детонатора),
расположенного между основным зарядом и детонатором.
ОБЩАЯ ЧАСТЬ
Мне были показаны фотографии устройства,
содержащие детали, которые выглядят как основные компоненты,
необходимые для изготовления самодельного взрывного устройства
(IED). IED определяется как «устройство, изготовленное самодельным
способом, которое содержит разрушающие, смертельные, отравляющие,
пиротехнические или зажигательные химические продукты, предназначенные
для разрушения, обезображивания, создания паники или беспокойства.
Оно может содержать компоненты военной техники, однако обычно
в нем используются небоевые компоненты». Обратитесь к Приложению
А, где приведена схема базового IED. На приведенных фотографиях
я могу идентифицировать следующие основные компоненты:
1. Таймер/пейджер. Этот элемент выглядит,
как стандартные электронные часы, изготовленные такими компаниями,
как Casio, и предназначенные для использования в качестве
будильника при путешествиях. Эти часы могут быть применены
в качестве ключа-пускателя данного устройства путем использования
либо самого часового механизма, либо, что более вероятно,
путем установки будильника на определенное время.
2. Элементы питания в виде 3 батарей и
соединительных проводников. Соединения представляются рабочими,
однако это лишь чистое предположение, поскольку мы не знаем,
куда ведут эти проводники и к чему они подключены. Например,
должна ли третья батарея находиться внутри пластикового
контейнера? Соединены батареи последовательно или параллельно?
Если они соединены последовательно, то может быть подано
напряжение 27 В, приводящее к соответствующему увеличенному
значению тока. Именно ток используется для инициирования
детонаторов/инициирующих ВВ. Как под ключен к системе патрон
от ружья?
3. Патрон от ружья, который может быть
использован в качест ве детонатора заряда основного ВВ.
На фотографии не видно, был ли патрон изменен таким образом,
чтобы он мог служить в качестве детонатора/инициатора. Если
через хвостовик патрона пропущена проволока (см. схему в
Приложении В), которая проходит через порох, то при протекании
тока проволока раскаляется и поджигает порох. Остальная
часть патрона заполнена очень чувствительным ВВ под названием
триацетонтрипероксид (ТАТР), которое было обнаружено в целом
ряде террористических устройств. Этого было бы достаточно
для детонации основного заряда гексогена.
Неоспоримым является тот факт, что все
самодельные взрывные устройства требуют наличия элементов,
представленных на этих фотографиях. Однако, несмотря на
то что все эти компоненты представляются реальными и работоспособными,
невозможно подтвердить работоспособность всего устройства
в целом при отсутствии более подробного его описания. Я
бы хотел увидеть полную схему соединений и убедиться в том,
что система может работать так, как это задумано.
Полезно было бы получить фотографии, сделанные
с разных сторон и под разными углами, а также несколько
более подробную информацию, поскольку я уверен, что мы могли
бы создать работающее устройство с целью проведения испытаний.
Гексоген известен также под наименованием
усовершенствованного ВВ (RDX) — в основном он представляет
собой ВВ исключительно военного применения, используемое
в боеприпасах типа снарядов и бомб. Он является также составной
частью большинства видов пластиковых взрывчаток типа РЕ4.
В чистом виде гексоген представляет собой белое кристаллическое
вещество, однако после смешивания с TNT приобретает желто-коричневый
цвет. После обсуждения с другими специалистами мы пришли
к выводу, что гексоген отдаленно напоминает сахар только
на ранних стадиях изготовления. [...]
Имея 30-летний стаж работы с вооружением
и ВВ, я лично могу немедленно идентифицировать некоторые
ВВ, однако существуют некоторые вещества, которые не очень
просто идентифицировать в качестве взрывчатых. Поэтому могут
иметь место веские причины, по которым сапер не распознал
гексоген в качестве взрывчатого вещества. Если бы он был
обученным оперативником, имеющим опыт работы по разоружению
самодельных взрывных устройств (IED), то я считаю, что он
немедленно распознал бы угрозу, увидев задающий время механизм.
Если процедура безопасного обезвреживания (RSP) осуществлялась
так, как это предлагается в видеофильме, то из этого следует,
что действия сапера не были максимально безопасными.
Общего количества ВВ, равного 150 кг,
более чем достаточно, на мой взгляд, для разрушения здания.
Степень разрушения зависела бы от реальной конструкции здания,
т. е. от наличия в нем железобетонных плит, кирпичей и т.
д. Она зависит также от расположения заряда по отношению
к стойчатым опорам, окнам, коридорам, открытым пространствам,
вентиляционным системам и т. д. При детонации ВВ внутри
здания проявляется эффект воздействия сжатого воздуха внутри
замкнутого помещения. По ФСБ ВЗРЫВАЕТ Россию этому для достижения
наибольшего результата заряд должен быть расположен внутри
помещения с максимальной воздухопроницаемостью. Если в этом
помещении нет ни окон, ни дверей, вызванное взрывом напорное
давление должно было устремиться через наиболее слабое место
здания.
После обсуждения с Александром мы пришли
к выводу, что мешки были расположены, по-видимому, возле
одной из стойчатых опор в подвале. Если именно это и имело
место, то при срабатывании гексогена именно так, как и предполагалось,
здание должно было быть разрушено при первичном взрыве,
а его обрушение и пожар должны бьши довершить дело. Такая
картина бьша отображена графически при нескольких нападениях
— таких, как на башню Кхо-бар в Дхахране, посольство в Найроби
и здание федеральной службы в Оклахоме.
Как показано на приложенной схеме, мешки
с гексогеном бьши уложены друг на друга. Таймер бьш единственным
видимым элементом схемы питания/установки времени. Патрон
от ружья бьш установлен, по-видимому, внутри гексогена.
При уложенных друг на друга мешках с гексогеном место размещения
детонатора не играет большой роли: если устройство сработало
бы так, как ему положено, то детонировал бы весь гексоген.
В период моей службы в Королевских ВВС
(RAF) я был офицером штаба, отвечавшим за проводимые RAF
в разных странах мира операции по обезвреживанию неразорвавшихся
бомб и снарядов (EOD) и обезвреживанию самодельных взрывных
устройств (IEDD). В этом качестве я прошел обучение и стал
экспертом НАТО, отвечавшим за проверку специалистов НАТО,
занимавшихся обезвреживанием ВВ. В качестве такого проверяющего
лица я отвечал за разработку учебных сценариев, максимально
приближенных к реальности, и за последующее применение этих
сценариев в различных странах мира. Иногда такие сценарии
разыгрывались в центре городов типа Стамбула и Афин. Ни
в одном из этих случаев никогда не использовались реальные
ВВ, а вся программа учений бьша заранее известна местным
жителям, представителям местных властей, военному руководству,
а иногда даже представителям местных средств массовой информации.
Алан И. Хэтчер, 4 марта
2002 г.
9.
ЗАЯВЛЕНИЕ ОБЩЕСТВЕННОЙ КОМИССИИ ПО РАССЛЕДОВАНИЮ ОБСТОЯТЕЛЬСТВ
ВЗРЫВОВ ДОМОВ В МОСКВЕ И ВОЛГОДОНСКЕ И УЧЕНИЙ В РЯЗАНИ В
СЕНТЯБРЕ 1999 г.
ЗАЯВЛЕНИЕ
4 апреля 2002 года нами образована Общественная комиссия
по расследованию обстоятельств взрывов домов в городах Москве
и Волгодонске и проведения учений в городе Рязани в сентябре
1999 года.
Война в Чечне продолжается. А значит, трагические события,
предшествовавшие ее началу, не ушли в прошлое.
С сожалением восприняли мы отказ Государственной думы
начать парламентскую процедуру проверки обстоятельств террористических
актов 1999 года и сопутствовавших им происшествий. Тем большего
уважения заслуживает позиция фракций КПРФ, СПС, «Яблоко»
и Аграрной депутатской группы, проголосовавших 3 апреля
за предложение о создании парламентской комиссии.
Но полномочия комиссии Государственной думы (если бы таковая
была образована), несмотря на ее высокий статус и политические
возможности, были бы ограничены отсутствием в Конституции
института парламентского контроля, отчего в названии думской
комиссии предполагалось использовать выражение «по изучению
обстоятельств». Общественность же имеет право на большее:
проводить собственное расследование. Такая возможность вытекает
из конституционного принципа непосредственного осуществления
народом своей власти.
Однако проводить эту непростую работу нам будет трудно
без поддержки гражданских организаций, средств массовой
информации, всех честных людей — подлинных патриотов своей
страны. Мы надеемся и на диалог с государственными органами,
на понимание ими необходимости и значимости общественного
контроля. Мы призываем всех имеющих информацию по изучаемым
нами вопросам направлять ее по адресу:
103265, Москва, Охотный ряд, дом 1
Государственная дума
Депутату Ковалеву Сергею Адамовичу
Электронный адрес:
kovalev_sa@duma. gov. ru
факс 292-98-25
Телефон ответственного секретаря Комиссии
Левинсона Льва Семеновича 722-54-74.
По поручению Общественной комиссии
председатель Комиссии
Сергей Ковалев
Заместитель председателя Комиссии
Сергей Юшенков
10.
ПОКАЗАНИЯ СТАРШЕГО ЛЕЙТЕНАНТА АЛЕКСЕЯ ГАЛКИНА (ПОСЛЕ 18
НОЯБРЯ 1999 г.)
[Старший лейтенант А. В. Галкин дает интервью группе
иностранных журналистов, в том числе американскому и турецкому.
Вопросы задаются на английском и переводятся на русский.
В распечатке даются русские переводы вопросов, озвученные
переводчиком, и ответы Галкина.]
ПЕРЕВОДЧИК-ЖУРНАЛИСТ (далее: ЖУРНАЛИСТ): Можете представиться,
пожалуйста.
ГАЛКИН: Помощник начальника направления, старший лейтенант
Галкин Алексей Викторович, сотрудник... (Иностранные журналисты
указывают, что Галкин плохо сидит и на него не попадает
свет камеры. Галкина пересаживают правее.)
ЖУРНАЛИСТ: Вот сюда можете, поближе к свету. Еще раз в
камеру скажите, пожалуйста.
ГАЛКИН: Помощник начальника направления, старший лейтенант
Галкин Алексей Викторович, сотрудник Главного разведывательного
управления Российской Федерации.
ЖУРНАЛИСТ: Могу ли я спросить, пожалуйста, как вы сюда
попали?
ГАЛКИН: Я вместе с полковником Ивановым и старшим лейтенантом
Похомовым был задержан 3 октября на территории Чеченской
Республики Ичкерия при попытке проехать из Моздока в селение
Беной-Юрт для выполнения специального задания.
ЖУРНАЛИСТ: И при попытке пересечения вот эти все документы
— вот это ваше удостоверение, вот это — оно находилось при
вас? [Показывает удостоверение. ]
ГАЛКИН: Это удостоверение находилось при мне, и вот эти
вот документы находились в наших личных вещах.
ЖУРНАЛИСТ: И какую именно цель несет вот эта информация,
которая находится в этой книжке, что это за информация здесь
находится?
ГАЛКИН: Здесь находится переговорная таблица [показывает]
для работы по средствам связи, то есть таблица кодированных
сообщений для передачи информации по открытым каналам связи
— таким, как УКВ-радиостанция типа «Моторола», «Кенвуд»
и радиостанция ФТ.
ЖУРНАЛИСТ: С какой целью информация вот в этой книжке
[показывает книжку]?
ГАЛКИН: Это блокнот с расчетными формулами для подрыва
конструкций, строений, зданий и разных сооружений.
ЖУРНАЛИСТ: Это ваша запись, ваш почерк?
ГАЛКИН: Да, это мой почерк.
ЖУРНАЛИСТ: Что вы собирались делать с этой информацией,
с помощью этой информации?
ГАЛКИН: Наша задача была минирование автомобильных дорог
с целью уничтожения автотранспорта с беженцами и мирным
населением, а также в дальнейшем для минирования зданий
и подрыва зданий с мирным населением.
ЖУРНАЛИСТ: Принимали ли вы участие во взрывах зданий в
Москве и Дагестане?
ГАЛКИН: Лично я участия во взрывах зданий в Москве и в
Дагестане не принимал, но мне известно, кто подорвал, кто
стоит за подрывом зданий в Москве и кто подорвал здания
в Буйнакске.
ЖУРНАЛИСТ: Вы можете сказать, кто?
ГАЛКИН: За подрыв зданий в Москве, в Волгодонске ответственны
спецслужбы России — ФСБ совместно с Главным разведывательным
управлением. Подрыв зданий в Буйнакске — это дело рук сотрудников
нашей группы, которая в это время находилась в командировке
в Дагестане.
ЖУРНАЛИСТ: И, насколько я знаю, уже здесь вы были сняты
на пленку, сознавались во всем этом, по-видимому, вы были
сняты на видеокамеру. И когда вы... во время съемок вы действовали
по собственному желанию?
ГОЛОС ЗА КАДРОМ РУКОВОДИТЕЛЯ ЧЕЧЕНСКОЙ СЛУЖБЫ БЕЗОПАСНОСТИ
АБУ МОВСАЕВА: Это... На этот вопрос не надо отвечать.
ЖУРНАЛИСТ: Как к вам здесь относились?
ГАЛКИН: Ко мне здесь относились хорошо. Меня как военнопленного
здесь не били, три раза в день кормили и при необходимости
оказывали медицинскую помощь.
ЖУРНАЛИСТ: Здесь заявление, сделанное вами. Вы подтверждаете,
что вы сделали это добровольно, без какого-либо давления
с чьей либо стороны?
ГАЛКИН: Это заявление отпечатано с моих слов, я написал
это заявление от руки [держит бумажку перед лицом], с моей
личной подписью.
ЖУРНАЛИСТ: Сейчас, на данный момент, когда вы с нами говорите,
вы боитесь чего-нибудь?
ГАЛКИН: Нет, просто я первый раз выступаю перед журналистами...
журналистами западных телекомпаний, поэтому немного волнуюсь.
ГОЛОС ЗА КАДРОМ АБУ МОВСАЕВА: Ихние службы не ДОЛЖНЫ выступать
по...
ГАЛКИН: Просто-напросто по роду нашей службы мы должны...
перед телекамерами не должны показываться. [Напряженно улыбается.
]
ЖУРНАЛИСТ: Спасибо.
ГОЛОС ЗА КАДРОМ: А, да, теперь вопросы, только на турецком
языке... Сюда переходите...
ЖУРНАЛИСТ: Это те же вопросы, только на турецком, спросят
и все...
[Вопросы задаются на турецком языке, затем переводятся
на русский.]
ЖУРНАЛИСТ: Вы подтверждаете, что все эти документы принадлежат
вам? Вот это удостоверение, вот это заявление, все это принадлежит
вам. [Галкин показывает удостоверение в развернутом виде.]
ГАЛКИН: Да, все эти документы принадлежат мне.
ЖУРНАЛИСТ: С какой целью вы прибыли в этот регион — Дагестан,
потом в Чечню?
ГАЛКИН: В Дагестан и Чечню мы прибыли для проведения террористических
актов на территории Дагестана и на территории Чеченской
Республики Ичкерия.
ЖУРНАЛИСТ: И против кого были эти акты направлены? Вы
должны были сделать взрывы против мирного населения или
кого-нибудь еще?
ГАЛКИН: Эти взрывы были направлены против мирного населения.
ЖУРНАЛИСТ: И кто... С чьей стороны вы были назначены?
ГАЛКИН: Мы были назначены и отправлены в командировку
распоряжением начальника Главного разведывательного управления
вооруженных сил Российской Федерации.
ЖУРНАЛИСТ: Можете назвать имя именно вот этого человека,
который вас послал?
ГАЛКИН: Это генерал-полковник Корабельников, начальник
Главного разведывательного управления, и начальник 14-го
управления Главного разведывательного управления генерал-лейтенант
Костечко.
ЖУРНАЛИСТ: Вы лично и ваше подразделение имеете ли отношение
к взрывам в Москве?
ГАЛКИН: Лично наше подразделение к взрывам в Москве отношения
не имеет, так как в то время мы находились в Дагестане.
Сотрудниками нашего подразделения, численностью в 12 человек,
которые находились в это время в Дагестане, был произведен
взрыв дома в Буйнакске.
11.
БЕСЕДА АБУ МОВСАЕВА С ГРУППОЙ ИНОСТРАННЫХ ЖУРНАЛИСТОВ О
ПОКАЗАНИЯХ ГАЛКИНА
АБУ МОВСАЕВ: В данное время, в которое у нас находится
сотрудник ГРУ, ихний руководитель полковник Иванов, который
именно руководил — Иванов — взрывом дома. ГРУ... В данной
ситуации вы можете заснять старшего лейтенанта (показывает
удостоверение)... старшего лейтенанта Галкина Алексея, который
являлся переброшенным на территорию Чеченской Республики
Ичкерии с Дагестана. Все, засняли? (Фотографируют). Еще?
В Волгодонске также взрывы совершили сотрудники спецслужб.
И поэтому сегодня то, что нас называют террористами, — это
доказывает обратное. (Показывает). Это у них шифрограммы,
то есть шифрограммы здесь. Это книга для взрывов, для взрывной
деятельности, для взрывной деятельности: какие, сколько
должно применяться. Все это имеется у нас полностью — доказательная
база и ихние все... Это все (демонстрирует), все это доказывает
(фотографируют)... Это все. Ну, дальше, следующий момент...
ВОПРОС: (Вопросы задаются обычно на английском и переводятся
затем на русский переводчиком, не всегда точно и правильно).
Именно у кого-то, у кого-то эту книгу нашли?
АБУ МОВСАЕВ: Ихняя группа, которая у нас задержана, ГРУ.
То есть которая была, чтобы понятно вам сегодня было, —
это Главное разведывательное управление Российской Федерации,
14-е управление.
ВОПРОС: Именно какого числа вы эту книгу нашли?
ОТВЕТ: Это мы задержали их 3—4 октября 1999 года, эту
группу.
ВОПРОС: Когда они нашли этого человека?
ОТВЕТ ПЕРЕВОДЧИКА: В тот же день, 4-го, октябрь, 4-го.
ВОПРОС: 14-е управление ГРУ. Главное разведывательное
управление Российской Федерации занимается в первую очередь
убийствами политических руководителей и подрывной деятель
ностью. Вот заявление, которое сделал старший лейтенант
Галкин. (Показывает.)
ВОПРОС: Добровольное имеет заявление?
ОТВЕТ: Да. Вот его подпись.
ВОПРОС: Почему 4 октября сразу он не сделал заявление?
ОТВЕТ: А, не... ну сначала мы с ним, сначала работали,
долгое время работали, потом он обратился, кассету мы направили
в Стамбул на 18 ноября саммит, где он конкретно... они указывали
для чего они... После этого, слушайте дальше, после этого
российское руководство, Главное разведывательное управление,
сделали заявление, якобы они думали, что мы их расстреляли.
Так как мы пустили слух.
ВОПРОС: Мотивацию его признаться? Что его мотивировало?
ОТВЕТ: Мотивировало то, что он, когда увидел, что полностью
уничтожается чеченский народ, без разбора. Мы показывали
ему кассеты убийства детей, убийства женщин, стариков, и,
так как еще я как-никак являюсь руководителем спецслужбы,
зная ихнее Управление, чем они занимаются, и, когда мы доказали
ему юридически, и так, после последующего, признался.
ВОПРОС: И он принимает на себя ответственность за один
взрыв, это правильно?
ОТВЕТ: Не... Взрыв — в то время он находился в Буйнакске.
Взрывами данными в Буйнакске руководил полковник Иванов,
который являлся его руководителем и вместе с ним был заброшен
в Чечню. Он называет фамилию Иванова и других сотрудников,
да, не... но он не участвовал в этом деле.
ВОПРОС: На основании этого одного признания вы делаете
вывод, что другие взрывы, в Москве, также были работой российского
правительства? Вы только думаете...
ОТВЕТ: Э, не... Мы это «не думаем», у нас есть доказательства.
Первое доказательство, первое доказательство — это то, что
любая группа, которую забрасывают в тыл к противнику, они
уже знают, ихний руководитель докладывает, что мы идем на
территорию Чеченской Республики, так как мы сделали взрывы
в Москве, Волгодонске, Буйнакске. То есть не именно ихняя
группа во всех, то есть мы из них перед мировым сообществом
сделали террористами, убийцами в похищении людей, мы должны
сегодня доказать, что эти люди являются... необходимо уничтожить,
то есть чеченский народ. На политзанятиях. До сих пор...
Второй момент, где у нас имеются доказательства, это то,
что я до этого повторял и сейчас повторяю: был применен
гексоген. На территории Чечни гексогена не имеется. Гексоген
под красной полоской «совершенно секретно» имеется только
у спецслужб Российской Федерации, и никто не имеет права
без руководителей Главного разведуправления и ФСБ брать
хоть грамм этого гексогена. И в последующем задержанные
нами сотрудники ГРУ объясняли, что при последнем выходе
ихний полковник Иванов при политзанятии им объяснял, что
эти взрывы совершили наши сотрудники совместно с ФСБ. Да,
да, и еще один, они все об этом...
ВОПРОС: Обвиняете за эти взрывы правительство России,
Главное разведывательное управление, ФСБ или именно какого-то
одного человека?
ОТВЕТ: Во-первых, я вам конкретно скажу. Разрабатывал
Путин Владимир, председатель. Конкретно — руководителями
этих спецслужб Российской Федерации, бывшие разведчики внешней
разведки, которые были назначены Путиным, и это самые доверенные
люди на сегодняшний день у Путина. Здесь второй момент:
то, что сегодня на политической арене Путин любой ценой,
любыми убийствами хочет стать президентом Российской Федерации.
(Гаснет сеет, съемку прерывают. Абу Мовсаев закуривает.)
Я когда курю, пожалуйста, не снимай меня. (Свет включают,
съемка возобновляется, Абу Мовсаев продолжает.) Еще одно:
я не хочу сегодня вам вот доказывать, что мы ангелы, я не
хочу доказывать, что мы хорошие. Мы хотим доказать одно:
что Россия является как государство террористическое. Больше
ничего. Все, что мы сегодня... на что мы идем, это ради
Аллаха идем, если Запад вмешается... Если честно сказать,
мы уверены, что Запад сегодня, руководство Запада в крайнем
случае, не будет вмешиваться в убийство чеченского народа...
Все остальное знаете: все войны заканчивались переговорами.
Я считаю, что мы прошлую войну выиграли, я думаю, мы выиграем
и эту войну. Чтобы информация у вас конкретно была: сегодня
все передавали, что Аргун русскими взят.
Сейчас идут ожесточенные бои в Аргуне, и российские войска
отходят назад. Так, еще ко мне вопросы? Потом... А у меня
единственная просьба: переведи им... Слишком много вопросов
я не дам задавать сотруднику Главного разведывательного
управления. Вы можете у него спросить... спрашивать, с какой
целью они были переброшены на территорию Чечни, в отношении
Дагестана, где они до этого работали, вот и все остальное...
ну и вот заявление (показывает) — мы его заставили или не
заставили. Прошу сегодня не думать, что мы этого человека...
Если наши попадают им в руки, они их сразу убивают. Ну,
хотя сегодня мы не можем его одеть, накормить так, как положено,
— это вина самих русских, потому что мы полностью блокированы.
Еще одно: любой международный закон предусматривает сотрудников
спецслужбы, которые перешли для подрыва, убийства политических
лидеров, — их судебным... проводят судебное расследование
— и к расстрелу. Мы могли бы их до этого расстрелять. (Показывает
книжку сотрудника ГРУ, показывает шифроблокнот другого задержанного.)
ВОПРОС: Это почерк именно вот этого офицера или еще кого-то?
ОТВЕТ: Это второго сотрудника ГРУ, это... А, его самого,
его... Это шифрограммы второго сотрудника, шифрограммы и
кодовые шифрограммы, которые они передавали, это заранее
подготовленные шифрограммы, это все то, что они передавали,
это маршруты ихние, где... да, это ихние шифрограммы, связист
и подрывник... Это ихние, да... это... такие кодовые названия,
космическая связь... Вот... Вот смотри... Вот переговорная
таблица по радиолокации спутниковой связи для ведения службы
радиообмена. Это...
ВОПРОС: Для разведчика это глупо — при себе такие бумаги
носить.
ОТВЕТ: Они не думали... Их перевозили чеченцы на скрытой
машине, так как иногда мы не проверяем чеченские машины,
с бородой тем более. Менталитет... Они рассчитывали на это.
Вот значение, то, что... Вот смотрите, противник обозначается
— лист. (Показывает и рассказывает обозначения из шифроблокнота).
Если они увидели противника, то есть нас. Они... Кодовые
названия...
ПЕРЕВОДЧИК: «Жук» — «бронетранспортер», «паук» — «машина»,
«струна» — «самолет».
ОТВЕТ: Ну, вообще, что это. Так, еще что?
ВОПРОС: Это только в крайних случаях используют?
ОТВЕТ: Это когда они натыкаются на наш, к примеру, населенный
пункт, когда они должны наносить удары, они передавали кодовые
названия, если мы сидим там, чтобы не было понятно. Вот,
к примеру, Берлин, называют «город Берлин». На территории
Чечни есть Братское. Надтеречный район. Бар, слово «Бар»
— тоже Надтеречный район. Это те населенные пункты, где
они должны были первоначально работать и наносить удары.
ВОПРОС: Все ли запланированные взрывы состоялись или же
некоторые взрывы были предотвращены? Должны ли были состояться
еще взрывы?
ОТВЕТ: Естественно. Они, по моим оперативным данным, в
Пензе они не были бы, в Рязани то есть... в Рязани не были
бы пойманы сотрудниками МВД нечаянно, то взрывы должны были
быть в Волгограде, в Ставропольском крае, в Саратовской
области, ну, то есть, в основном, где большинство живут
чеченцы. (Повторяет.) Саратов... Ну и в основном, где компактно...
ВОПРОС: Должность ваша?
ОТВЕТ: Начальник Особого управления при Президенте. Я
тогда давал доказательства убийства... убийства Красного
Креста. Я тогда руководил отрядом специального назначения.
Что убийство Красного Креста совершили люди Дениева, которые
в данное время находятся в Москве. Вот, и там везде...
ПЕРЕВОДЧИК: Адам Дениев...
АБУ МОВСАЕВ: И который является сотрудником, агентом спецслужб.
У него имеется удостоверение ГРУ, все у него удостоверения...
Когда мы подписали соглашение между ФСБ Российской Федерации
и Национальной службой безопасности, официально к Ковалеву,
руководителю, тогдашнему руководителю ФСБ, заявили, с доказательствами,
чтобы он выдал нам Дениева, на что мне Ковалев ответил,
что он не сможет отдать Дениева мне, так как они очень заинтересованы
в дальнейшей его работе. И наш прокурор Чеченской Республики
Ичкерия неоднократно официально у прокуратуры Российской
Федерации требовал выдачи Дениева, именно по убийству Красного
Креста, но мы никак не смогли получить его.
ВОПРОС: Почему Дениев убил людей Красного Креста?
ОТВЕТ: Материал, когда я подал в отставку, оставил нашей
службе, спецслужбе, и в прокуратуру, нашу прокуратуру.
ВОПРОС: Вы знаете, кто убил Фреда Кенинга?
ОТВЕТ: Прекрасно знаю. Так как у меня дома в период до
войны в то время... И перед тем, как в последний раз уехать,
он ночевал у меня. С некоторыми доказательствами, что творится
в фильтрационных лагерях российской республики. После того
как он пропал без вести, Джохар Дудаев, президент, был первый
президент Чеченской Республики, создал бригаду по розыску
и местонахождению Кенинга. Я как руководитель спецслужбы
входил в эту бригаду, то есть мы установили, что последний
раз его видели на перекрестке у Чечен-Аула, где в то время
стояли российские войска. С уверенностью... Если сегодня
в Российской Федерации... Потом пошел слух, что в Ачхой-Мартанов-ском
районе (неразборчиво) мы до сих пор не нашли, я уверен,
что если российские войска войдут в этот район, захватят,
то обязательно они найдут место захоронения, то есть они
единственные знают место захоронения. В 1996 году к нам
обратился один офицер Российской Федерации, что он сможет
показать место захоронения, но хотел сто тысяч долларов.
Так как у нас не было таких денег (неразборчиво)... Потом
этот офицер как-то пропал (неразборчиво). Мне сказали, что
именно продаст медальончик, который находился на его теле.
ВОПРОС: Что вы знаете об убийстве сотрудников британской
телекомпании ?
ОТВЕТ: Знаю. (Неразборчиво). Один из тех людей именно
был похищен. Я в прошлый раз, когда приезжали американские
и немецкие журналисты (неразборчиво), мы им давали конкретно,
но все запомнить в голове как-то... По этому документу можно
уголовное дело (неразборчиво). Это, понимаете, сегодня я
могу (неразборчиво)... масса похищенных людей находились
на территории Дагестана, Ингушетии и Северной Осетии. И
также их содержали там же. У нас организованные преступные
группировки всех республик и нашего государства имели между
собой какую-то даже (неразборчиво)... Наши преступные группировки
сообщали родственникам того или иного и якобы брали на себя
ответственность. Конкретно могу: к примеру, Арби Бараев,
которого все считали, что он злодей, что он совершал кражи
людей.
Если вы вспомните, в Махачкале бьши похищены четыре француза.
Если вы помните, четыре француза бьши похищены. Помните?
Вот это дагестанцы вышли на Бараева попросили его сказать,
что эти французы находятся в Чечне. За этот звонок Бараев
получил двести тысяч долларов. Так как Бараев в то время
(неразборчиво)... На границе Чечни и Дагестана, в Герзели,
Бараев получил три миллиона. Двести тысяч долларов оставил
себе, два миллиона восемьсот тысяч долларов отдал дагестанцам,
и на территорию Дагестана привезли французов и передали.
Таких случаев очень много.
12.
КНИГА «ФСБ ВЗРЫВАЕТ РОССИЮ»: ФАКТЫ ИЛИ ВЕРСИИ?
Радио «Свобода». Передача «Факты и мнения». 11 июня
2002 г. Ведущий — Лев Ройтман.
ЛЕВ РОЙТМАН: В Америке в январе этого года на английском
языке вышла книга «Взрывая Россию. Террор изнутри». Под
таким же заголовком радио «Свобода» дало в нескольких передачах
детальное изложение этой книги, а в августе прошлого года
отрывки из этой книги публиковала московская «Новая газета».
В феврале в нью-йоркском издательстве «Либерти Пабли-шинг
Хаус» вышел русский оригинал книги под названием «ФСБ взрывает
Россию», подзаголовок: «Федеральная служба безопасности
— организатор террористических актов, похищений и убийств».
Авторы книги — бывший подполковник ФСБ Александр Лит-виненко
и известный историк Юрий Фельштинский, который участвует
в предстоящем разговоре из Бостона по телефону. А в нашем
московском бюро у микрофона правозащитники Сергей Ковалев,
Олег Орлов и Александр Черкасов.
Юрий Георгиевич Фельштинский! 5 марта в Лондоне, уже после
выхода вашей книги, был показан во время пресс-конференции
Бориса Березовского французский документальный фильм «Покушение
на Россию» — о вероятном участии ФСБ во взрывах жилых домов
в сентябре 1999 года. Взрывы — как пролог и повод ко второй
чеченской войне. Вы же описываете ФСБ на более широком материале
вообще как организацию преступную.
Во-первых, есть ли связь между вашей книгой и французским
документальным фильмом? И второе: ваши источники информации
— поддаются ли они проверке?
ЮРИЙ ФЕЛЬШТИНСКИЙ: Связь между книгой и фильмом безусловна.
Потому что инициатором фильма был я, и идея сделать фильм
по книге была моя. А дальше уже встает вопрос о том, как
именно все это организовывалось, как именно искалась команда
французских режиссеров и прочее. Но связь между книгой и
фильмом прямая. Это первое.
И второе — ответ на вопрос об источниках книги. В самом
издании, и в английском, и в русском, как все обратили внимание,
источники не указывались. Это делалось умышленно: я не хотел
облегчать работу ФСБ по критике книги. Потому что если источник
указан — тогда есть возможность критиковать не книгу и спорить
не с фактами, изложенными в книге, а с самими источниками.
То есть я как историк, как профессионал знал, что с этой
книгой спорить будет намного сложнее, если источников нет.
Но вот уже на пресс-конференции 5 марта всем журналистам,
кроме английского издания книги, раздавался еще и компактный
диск. И на этом компактном диске были не просто источники,
а была вся исходная база данных, по которым писалась эта
книга. И это, наоборот, уже бьшо сделано для того, чтобы
абсолютно все журналисты, у которых есть время и желание
заниматься этим вопросом, могли понять, что ни одна фраза,
написанная в этой книге, не выдумана и не взята с потолка,
что для абсолютно каждого слова, которое в этой книге написано,
для любого вывода есть источник, есть исходный материал,
на основании которого авторы, я и Александр Литвиненко,
пришли к тем или другим выводам.
ЛЕВ РОЙТМАН: Спасибо, Юрий Георгиевич. Теперь очень коротко
о вас: вы историк — трудно сказать, американский или русский.
Вы защитили докторскую диссертацию в 1993 году в академическом
институте в Москве, ваши книги и отредактированные вами
сборники документов выходили в Америке еще до этого. В частности,
в Париже книга «Большевики и левые эсеры», затем «К истории
нашей закрытости» (Лондон, 1988 год), «Крушение мировой
революции» — там же, в Лондоне, в 1991 году, а потом уже
и в Москве в 1992-м. И последняя ваша книга — «Вожди в законе».
То есть у вас, в сущности, репутация научная безупречна.
Это к аттестации, так сказать, вашей научной добросовестности.
Теперь вопрос в Москву, где находятся гости передачи.
Александр Владимирович Черкасов, член правления общества
«Мемориал», сотрудник Правозащитного центра (в частности,
программа «Горячие точки»). Вы были и работали в Чечне во
время первой и уже во время второй войны. Следующий сюжет,
если хотите: во время моего недавнего пребывания в Москве
мы с вами встретились и вы были очень критически настроены
в отношении книги Литвиненко и Фельштинского. В то время
как раз шли наши передачи, изложение этой книги, и вы были
даже против этих передач. Ваша позиция: во-первых, чем она
объяснялась? (Я не хотел выслушать тогда вашу позицию, чтобы
вы, простите, по-журналистски не расхолаживались). Это во-первых:
ваша позиция. А во-вторых, быть может, она изменилась все-таки?
АЛЕКСАНДР ЧЕРКАСОВ: Знаете, теперь, когда я имел возможность
ознакомиться с текстом книги в целом, я могу сказать, что
она разная. В ней есть фрагменты, главы, которые содержат
ссылки на источники (или по крайней мере ссылки на источники,
которые появились сейчас в открытой публикации). Например,
об организации взрывов в Москве в конце 1994 года. Сейчас
«Новая газета» напечатала это как материалы судебных слушаний
в Московском городском суде. То есть есть возможность перепроверки.
Или по Рязани, где просто хорошая сводка материалов вокруг
неудавшегося взрыва.
Но дело в том, что российскому читателю исходно в «Новой
газете» были доступны три главы книги: глава, посвященная
первой чеченской войне, глава, посвященная взрыву в Рязани,
и глава, посвященная другим эпизодам, другим взрывам, на
источниках, которые непроверяемы, у нас нет возможности
их проверить.
Как раз события первой чеченской войны мои коллеги и в
какой-то степени я знаем достаточно неплохо. И именно там
есть много натяжек, много произвольных толкований для того,
чтобы доказать авторскую концепцию. Ясно, что господин Фельштинский
это не выдумал, он взял из каких-то источников, видимо,
достаточно некритически.
Кое-где это просто даже ставит в ложное положение, например,
моих коллег. Оказывается, они не знали, что делали в Буденновске.
Вот сейчас у нас будет годовщина — семь лет со времени буденновских
событий. В книге изложена концепция того, что же там произошло.
И поскольку всю эту книгу мы здесь разобрать не можем, хотелось
бы по некоторым эпизодам показать, что в общем возможны
другие толкования.
Оговорюсь: разумеется, книга необходима, и она должна
быть прочитана, как многие другие книги, для того чтобы
с ней спорить. Но с ней нужно спорить уже сейчас, чтобы
отделить действительно доказуемые и доказанные моменты от
некритического повторения бытующих в прессе — в российской,
иной ли — версий.
ЛЕВ РОЙТМАН: Сергей Адамович Ковалев, депутат Государственной
думы, председатель российского общества «Мемориал». Во время
первой чеченской войны, Сергей Адамович, вы были руководителем
так называемой «группы Ковалева». Это бьша наблюдательная
комиссия правозащитных организаций в зоне военных действий
в Чечне. Вы были и в Буденновске (коль скоро мы говорим
о Басаеве, о захвате больницы в Буденновске). 14 июня —
годовщина этого террористического, с моей точки зрения,
акта в чистом виде. Сейчас вы председатель Общественной
комиссии по расследованию обстоятельств взрывов в городах
России осенью 1999 года, а это основная тема книги Александра
Литвиненко и Юрия Фельштинского «ФСБ взрывает Россию».
Вопрос: факты, которые приводятся в этой книге (при том,
что не все факты документированы, мы слышали мотивировку
автора, Юрия Фельштинского, почему не все документированы),
как бы то ни было, способствуют ли вашей расследовательской
работе эти факты?
СЕРГЕЙ КОВАЛЕВ: Видите ли, книга нам, несомненно, нужна,
более чем полезна, просто необходима. Тем не менее я целиком
согласен с замечаниями, сделанными Черкасовым.
Вот речь о том же Буденновске. Это всего один эпизод,
но, между прочим, эпизод чрезвычайно, я бы сказал, демонстративный.
Гипотеза авторов: бьша получена взятка за предстоящее перемирие,
взятка миллионная. Чеченцев, грубо говоря, кинули, деньги
взяли, а перемирие замотали. И тогда Дудаев поручает Басаеву
провести некую акцию, которая должна либо привести к миру,
либо вернуть деньги. Вот такая удивительно наивная, скажем,
конструкция. А дальше события в Буденновске излагаются так:
почти захвачена спецчастями больница, вот-вот будут добиты
боевики Басаева, и вдруг Черномырдин ни с того ни с сего
вспоминает о том, что надо действовать «по понятиям», и
хочет восстановить добросовестность со стороны Москвы: приказывает
остановить операцию.
Ничего подобного не было. Я не знаю, могли ли быть какие-то
обмены деньгами, чего не знаю, того не знаю. Верится в это
с трудом, но доказывать я этого не могу. Но уж я точно знаю,
что никакой Черномырдин не останавливал атаку ОМОНа. Атака
была отбита, атака захлебнулась, больница вовсе не была
взята, основные жертвы понесли заложники, а вовсе не боевики.
И вот тогда нам удалось дозвониться Гайдару. Гайдар вступил
во взаимодействие с Черномырдиным, и Черномырдин поручил
мне сформировать делегацию для переговоров с Басаевым, что
и состоялось. Что же касается переговоров, которые велись
параллельно между Вольским с одной стороны и Имаевым (не
только ими, конечно) — с другой, то на самом деле эти переговоры
официально начались уже тогда, когда мы в автобусах ехали
из Буденновска.
ЛЕВ РОЙТМАН: Спасибо, Сергей Адамович. Итак, вы ставите
версию Юрия Фельштинского и Александра Литвиненко под сомнение.
Естественно, Юрий Фельштинский сейчас выскажется.
Хочу заметить следующее — по поводу того, что «в это верится
с трудом». Верится ведь с трудом и в то, что ФСБ взрывала
дома в России. По этому поводу очень многие, по чувству
и по логике, согласны со следующим заявлением Путина. Он
буквально вскричал: «Что? Взрывали свои собственные дома?».
Ему был задан соответствующий вопрос журналистом. «Ну, знаете,
чушь, бред собачий. Нет в российских спецслужбах людей,
которые были бы способны на такое преступление против своего
народа. Даже предположение об этом аморально и по сути своей
не что иное, как элемент информационной войны против России».
Итак, и это предположение, а это центр всей книги Фельштинского
и Литвиненко, говоря на жаргоне, многим на голову не налазит.
И тем не менее вы занимаетесь расследованием этих обстоятельств,
Сергей Адамович. Не верится, а вдруг так оно и было?
ЮРИЙ ФЕЛЬШТИНСКИЙ: Во-первых, мне бы хотелось подчеркнуть,
что книга «ФСБ взрывает Россию» в основном своем блоке касается
не событий в Буденновске, а более важных для этой книги
событий, а именно — истории взрывов в Москве и в Рязани.
Во-вторых, мне не хочется действительно сосредоточивать
всю нашу дискуссию вокруг одного эпизода, независимо от
того, насколько он аккуратен или неаккуратен с точки зрения
участников этого «круглого стола».
В-третьих, нам хотелось обратить внимание не на те эпизоды
даже истории Буденновска, которая всем известна, а на тот
один эпизод этой сложной истории, который никому не известен.
А именно — о взятках, которые давались в этот момент. И
то, что Сергей Адамович поставил вопрос, что сомнительно,
что все это делалось за деньги, я бы чуть-чуть иначе сформулировал:
абсолютно очевидно, что все, что делалось в российской политике
в этот период, делалось только за деньги, и никогда ничего
не делалось бесплатно. Так что здесь, конечно, есть о чем
поспорить.
Но, повторяю, мне хочется и в интересах наших слушателей
все-таки передвинуть нашу дискуссию с поминутного и почасового
разбора событий буденновских (которые, кстати говоря, не
дописаны, эта история еще не дописана, там, я думаю, много
нового еще есть и интересного, когда-нибудь мы, наверное,
об этом узнаем), а переместить всех нас в сторону основной
темы книги, а именно взрывов в России в сентябре 1999 года.
ЛЕВ РОЙТМАН: Спасибо, Юрий Георгиевич. Я полностью с вами
согласен, и как ведущий я на этом ставлю точку в разборе
эпизода с Буденновском. Он действительно далеко не центральный
для вашей книги, и, наверное, книги бы не было, если бы
речь шла только об этом.
Олег Петрович Орлов — член правления общества «Мемориал»,
председатель совета Правозащитного центра (та же программа
«Горячие точки», ее руководитель). Вы были участником «группы
Ковалева», работали в Чечне и во время первой, и во время
второй войны. С вашей точки зрения, основные посылки книги
«ФСБ взрывает Россию» — заслуживают ли они общественного
внимания?
ОЛЕГ ОРЛОВ: Безусловно. Дискуссия вокруг этого вопроса,
вокруг посылок этой книги безусловно нужна, она очень полезна.
Другое дело, что я к этой книге отношусь, пожалуй, значительно
более критически, чем мои коллеги.
Понимаете, нам говорят: давайте оставим в стороне события
первой войны, книга посвящена другому, мол, это все частности,
речь идет о взрывах. Но в той части, где речь идет о взрывах
в Москве, я не могу проверить точность фактов, тем более
что в книге нет точных ссылок (я с диском не ознакомился).
Но в той части, которая касается описания первой войны,
— оставим в стороне Буденновск, многие другие эпизоды той
войны описаны, мягко говоря, неточно. Или не то что неточно
подчас, а берется одна версия, удобная для той основной
версии, которая проходит через всю книгу. И когда я сталкиваюсь
с таким подходом, с таким отбором фактов в той части, которая
посвящена первой чеченской войне, у меня действительно вызывает
сомнения скрупулезная точность изложения и подбора фактов
в остальных частях книги.
Именно вот эта неточность, именно эта, скажем так, размашистость
в описании фактов (Буденновск — это только вопиющий пример,
такие примеры есть еще) обесценивает практически эту книгу.
И поэтому та дискуссия, которая очень важна вокруг этого
вопроса: кто взрывал дома, участвовали ли спецслужбы во
взрывах домов? — когда эта дискуссия строится вокруг этой
книги, к сожалению, это снижает уровень этой дискуссии.
ЛЕВ РОЙТМАН: Спасибо, Олег Петрович. Для ясности, ради
наших слушателей, просто приведу цитату для пояснения мотивов
и направленности изложения в книге «ФСБ взрывает Россию»:
«Если в первую чеченскую войну 1994—1996 годов госбезопасность
пыталась предотвратить разворот России в сторону либерально-демократического
развития, политические задачи второй войны были куда серьезнее:
спровоцировать Россию на войну с Чечней и в начавшейся суматохе
захватить власть в России на ближайших, 2000 года, президентских
выборах. «Честь» разжигания войны выпала на долю нового
директора ФСБ генерал-полковника Патрушева».
ЮРИЙ ФЕЛЬШТИНСКИЙ: Вы знаете, я как автор, наверное, был
бы нескромен, если бы призывал организовывать всю дискуссию
по взрывам в сентябре 1999 года вокруг собственной книжки.
Ради бога, можно поставить ее на полку и просто говорить
на эту тему безотносительно к тому, что написано в книге.
Трупы-то не виртуальные, а реальные, и с трупами ошибок
нет — независимо от того, кто описывает и как описывает
эти события.
И на вопрос о том, кто виноват в этих трупах, пока что
мы не получили ответа. И если трудно предположить, по мнению
президента Путина, что российские офицеры взрывали собственные
дома с собственными живыми гражданами, то, по-моему, очень
легко предположить, что российские офицеры убивают мирное
население в той же Чечне, причем не только чеченцев, а еще
и русских. По-моему, очень легко предположить, что не чеченцы
взрывали эти дома, поскольку нет никаких указаний на то,
что эти дома взрывали чеченцы, и так далее.
Мне кажется, мы все время сужаем наш разговор. Про взрывы
мы не хотим говорить, потому что факты, изложенные в книге,
может быть, и убедительны, но, если сравнивать их с главой
номер один про чеченские события, то эти моменты не очень
убедительны, а тогда не очень убедительна и вся книга, и
давайте тогда помолчим и не будем говорить о взрывах...
В конце концов, нас же волнует, наверное, не то, насколько
мастерски Литвиненко и Фельштинский изложили свою концепцию.
Наверное, нас все-таки больше интересует вопрос, кто же
и почему взорвал дома в России в сентябре 1999 года. И мне
кажется, что правильнее всего сосредоточиться именно на
этом вопросе. И почему-то до тех пор, пока мы не написали
эту книжку, и до тех пор, пока французские журналисты с
помощью денег Березовского не сделали фильм, об этой теме
никто не говорил.
ЛЕВ РОЙТМАН: Спасибо, Юрий Георгиевич. Это не совсем верно,
потому что еще до этого фильма (кстати, вы сами это описываете
в книге) депутаты Госдумы Щекочихин и Иваненко пытались
добиться парламентского запроса прокуратуре о происходившем,
об обстоятельствах событий в Рязани. Другое дело, что эти
попытки подвигнуть Государственную думу на запрос не увенчались
успехом. И в результате, — правда, уже после фильма и после
вашей книги — возникла та Общественная комиссия по расследованию
обстоятельств взрывов в городах России осенью 1999 года,
которую и возглавляет Сергей Адамович Ковалев.
Сергей Адамович, вырисовывается ли какая-то основная версия
у вас? Ведь речь идет о расследовании, в конце концов, а
расследование занимается не чем иным, как проверкой различных
версий. Какова ваша версия, которую вы проверяете, о взрывах?
СЕРГЕЙ КОВАЛЕВ: Если говорить о комиссии, которую мы создали,
я хотел бы только сказать, что созданию этой общественной
комиссии с широким участием депутатов предшествовала очередная
попытка создать парламентскую комиссию. Она, как это принято
у нас в стране, у нас в Думе во всяком случае, блистательно
провалилась. Хотя должен сказать, что довольно многие голосовали
за — 180 человек, это все-таки немало.
Что за цели стоят перед этой комиссией, какую версию мы
исследуем? Мы начали исследовать, как это и положено, все
версии, существующие на этот счет. Что касается версии об
участии спецслужб в этих взрывах, об организации... Мне
страшно верить в эту версию, но это не значит, что мы ее
отвергаем.
Я бы сказал так: нет достоверных доказательств ни версии
чеченского следа (есть очень серьезные сомнения в том, что
чеченцы осуществили бы это), также я бы сказал, что нет
неопровержимых доказательств и версии кремлевской. Есть
логические аргументы против обеих версий.
Поручился ли бы я за то, что какая-то из них окажется
ложной? Ну, скажем, поручился ли бы я за то, что спецслужбы
тут ни при чем? Нет, ни в коем случае не поручился бы. Задача
нашей комиссии и состоит в том, чтобы получить достоверные
факты.
ЛЕВ РОЙТМАН: Вы бы не поручились, а президент Путин поручился.
И, можно думать, это не очень способствует работе вашей
комиссии. Ошибаюсь ли я?
СЕРГЕЙ КОВАЛЕВ: Вообще говоря, по логике событий именно
власть должна быть более всех заинтересована в подробнейшем
и объективном расследовании этих чудовищных преступлений,
ибо подозрения ведь на нее падают. Поэтому очень хочется
надеяться, что власть будет всячески способствовать работе
нашей комиссии. Пока этого не происходит, увы.
АЛЕКСАНДР ЧЕРКАСОВ: Если речь идет о взрывах и о роли
спецслужб в российской истории, то мы можем поставить вот
это расследование, эту книгу, эту версию (как вы правильно
сказали, — это версия) в контекст других расследований.
Знаете, были уже реальные попытки, например, спецслужб
прийти к власти на волне взрывов, и были успешные расследования.
Например, когда на излете народовольчества один из лидеров
народовольцев, Дегаев, сговорился с одним из руководителей
охранки, Судейкиным, о том, что они организуют серию терактов,
и государь император, убоявшись, дает Судейкину диктаторские
полномочия. Было проведено расследование самими народовольцами.
Герман Александрович Лопатин это дело выявил. Заговор не
удался, неудавшийся диктатор Судейкин был убит, а Де-гаеву
позволили выехать в эмиграцию. Но тогда было проведено скрупулезное
именно в отдельных фактах расследование.
Были и другие эпизоды взаимодействия спецслужб и террористов.
Вспомните азефовщину — для нашего сюжета это весьма важно.
Если считать, что террористы всегда управляемы спецслужбами,
то где же Азеф? Он, оказывается, был связан и со спецслужбами,
и он же организовывал теракты против руководства тогдашней
России. Что, он был целиком контролируем спецслужбами? Нет,
ситуация была сложнее.
Вообще взаимодействие террористического подполья и спецслужб
— это сложная материя, нужно там разбираться весьма скрупулезно,
чтобы не впасть в такую одностороннюю версию — «все диктуется
из одной точки».
ЛЕВ РОЙТМАН: Спасибо, Александр Владимирович. Насколько
я понимаю книгу, там ведь и нет разговора о подполье. Там
разговор о «надполье» — самом высшем эшелоне Федеральной
службы безопасности, который организовывал все это ради
конкретных политических целей.
ОЛЕГ ОРЛОВ: Я абсолютно согласен с Юрием Георгиевичем,
когда он говорит, что люди, которые такое могут творить
в Чечне, люди, которые так относятся к своему собственному
народу, к российским гражданам в Чечне, люди, которые так
могут лгать своему народу на протяжении первой и второй
войны, — что от этих людей действительно ждать такого можно,
что эта версия очень правдоподобна, исходя из этих общих
соображений. А дальше нужно действительно искать факты.
Фактов пока таких, которые бы доказывали точно, что за этим
стоят спецслужбы, нет, а что это очень вероятно — да, конечно.
ЮРИЙ ФЕЛЬШТИНСКИЙ: Вы знаете, мне бы хотелось обратить
внимание и слушателей, и участников нашей беседы на эпизод
с Рязанью. Мы, я имею в виду себя и Литвиненко, безусловно
считаем, что в рязанском эпизоде доказано абсолютно все.
И я могу чисто формально, отвлекаясь от эмоций, сейчас за
одну минуту изложить вот эту именно версию.
Что мы знаем про Рязань? Мы знаем, что там были заложены
мешки с непонятным веществом. У нас есть экспертиза — экспертиза
рязанского ФСБ, причем несколько экспертиз, подтверждающих,
что в этих мешках была взрывчатка. У нас есть экспертиза
детонатора и фотография детонатора, подтверждающая, что
это бьш боевой детонатор. У нас, кстати, есть еще экспертизы
независимых экспертов из нескольких стран, тоже подтверждающих,
что детонатор бьш боевой. У нас есть уголовное дело, которое
было возбуждено по факту обнаружения боевого детонатора
и мешков со взрывчаткой.
И у нас есть совершенно наглые, ложные заявления ФСБ на
самых разных этапах, которые, уж по крайней мере, говорят
нам о том, что ФСБ врет от начала до конца по всему рязанскому
эпизоду. У нас есть сотрудники «Вымпела», которых показало
само ФСБ и сказало, что да, именно эти люди заложили в подвал
в Рязани вот эти самые мешки, про которые есть экспертиза,
что там взрывчатка, и вот этот самый детонатор, про который
есть экспертиза, что этот детонатор — боевой.
Скажите, пожалуйста, какие еще доказательства нужны нам
в отношении Рязани? Ведь единственный как бы слабый момент
во всей этой концепции — что дом не взорвался. Ну так слава
богу!
ЛЕВ РОЙТМАН: Спасибо, Юрий Георгиевич. Ну что ж, я думаю,
что если бы в нашей передаче участвовал адвокат кого бы
то ни было из тех, кто закладывал эти мешки, он привел бы
доводы, которые могут опровергать вашу концепцию. Ибо были
и повторные экспертизы, и эти повторные экспертизы, которые
проводило уже центральное ФСБ, московское, — они как раз
показывают, что там бьш просто сахар и что это бьш не боевой
взрыватель, а муляж, макет. Это, естественно, повод для
общественного разбирательства, которым и занята комиссия
Сергея Ковалева.
Вы ведь пишете в своей книге: «Патрушев справедливо рассудил,
что за терроризм против собственного народа можно получить
пожизненное заключение, а за идиотизм в России даже с работы
не снимут». Ну вот и сыграли в идиотов.
Сергей Адамович, а что если ваша комиссия выявит, с вашей
точки зрения, только непреложный идиотизм? Как вы будете
в этом случае реагировать?
СЕРГЕЙ КОВАЛЕВ (смеется): Вы знаете, давайте подождем,
пока комиссия что-нибудь выявит совершенно непреложное.
Что касается рязанского эпизода, должен я сказать, что
это действительно в книге наилучшая глава, это очень аккуратно
сделанный компендиум всех существовавших публичных заявлений
этого рода и вполне логичный анализ.
А может ли существовать иная версия рязанского эпизода?
Я позволю себе — совершенно голословно, конечно, — привести
свою версию в пользу КГБ.
Да, несомненно, КГБ завралось. Несомненно, КГБ совершило
противозаконные действия. Но ведь вот вопрос: собирались
ли они взорвать дом?
Я, например, готов предложить такую версию. ФСБ играло
в следующую игру: во-первых, убедить, что террорист не дремлет
и по-прежнему стремится терроризировать наше население.
А во-вторых, что доблестные органы удачно и своевременно
пресекают эти попытки. Вот эта задуманная операция по техническим
причинам сорвалась, и КГБ — простите, ФСБ — пришлось вылезать
на версию учений, лживо вылезать: там огромное количество
совершенно необъяснимых неувязок, вплоть до того, что аж
президент заявляет о готовившемся теракте, а потом оказывается,
что это были странные учения (учения, между прочим, тоже
противозаконные).
Возможен и такой вариант. Я на нем не настаиваю, но отбросить
такого рода версии, этого направления версии было бы чрезвычайно
опасно.
ЛЕВ РОЙТМАН: Спасибо, Сергей Адамович. Ваша версия ведь
тоже — если, представим себе, она верна — свидетельствует
о чудовищном характере этой организации. В книге «ФСБ взрывает
Россию» есть глава «Вместо заключения. ФСБ у власти», в
которой описывается, что такое власть этой организации над
страной.
Вы, Юрий Георгиевич, приходите к выводу, что ФСБ очень
недалека от власти в России. Не преувеличиваете ли вы, кстати?
ЮРИЙ ФЕЛЬШТИНСКИЙ: Нет. В этом основная проблема книги.
Главная проблема — в величайшей нашей недооценке той глобально
преступной роли, которую играет ФСБ. Главная проблема этой
книги в том, что нам удалось показать только маленькую верхушечку
огромного айсберга и что действительность намного страшнее.
Главная проблема этой книги — что она писалась тогда, когда
ФСБ захватывала власть, но, может быть, еще до конца ее
не захватила.
А я боюсь, что будущее, которое нас ожидает в перспективе
нескольких лет куда страшнее, чем даже сегодняшний день.
И когда ФСБ и российское правительство абсолютно внаглую
назначают генерала Здановича главным цензором страны в виде
заместителя гендиректора ВГТРК по вопросам безопасности
и во всей огромной стране (не надо воспринимать это буквально)
не находится ни одного человека, который в состоянии выйти
и громко сказать, что это позор, что позор, когда мелкий
Геббельс становится цензором государственной телестанции
в годы, когда Россия считается свободной, то, простите,
единственное, о чем можно говорить, — это о том, что мы
далеко не все события описали, что эта преступная деятельность
куда серьезнее. Когда тот же Зданович внаглую в интервью
«Известиям», если не ошибаюсь, говорит о том, что бывших
чекистов не бывает, и говорит это уже не со стыдом, а с
гордостью. Когда у нас ведущие члены Государственной думы,
и общество, и журналисты выступают в защиту (Сергей Адамович
оговорился, но не случайно) КГБ, да-да, именно КГБ, потому
что все те же люди, которые работали в КГБ, работают сегодня
в ФСБ, это все тот же кадровый состав, эти люди не изменились,
— то, по-моему, будущее, которое нас ждет, далеко не светлое.
ЛЕВ РОЙТМАН: Юрий Георгиевич, кстати, я не вполне могу
как ведущий согласиться с тем (поскольку речь идет о фактах),
что в России никто всерьез не поднял голос, не записался
в протестующие в связи с назначением генерала Здановича.
Были такие голоса, были такие публикации. Были и в той радиопередаче,
которую я вел, она называлась «Генерал Зданович назначен
фельдфебелем Вольтером» — как раз по этому случаю.
Сергей Адамович, вы депутат Государственной думы. С вашей
точки зрения, ФСБ уже у власти, возле власти, недалека от
власти?
СЕРГЕЙ КОВАЛЕВ: Несомненно, уже у власти. И вот в этом
заключении я ни в какой детали спорить с Юрием Георгиевичем
не буду- Для меня это очевидно. Мы строим, и очень эффективно
строим, «управляемую демократию», как это и было провозглашено
нашими политическими лидерами. Сейчас они осеклись и замолчали
на этот счет — ну, наверное, опытные консультанты объяснили
им, что такие словосочетания употреблять не надлежит.
Более того, некий сотрудник президентской администрации,
имеющий отношение к правовым проблемам, сказал как-то в
разговоре своему оппоненту: «Вы не понимаете: мы строим
антигитлеровское законодательство». И пояснил свои слова
следующим образом. Представьте себе, сказал он, что в Германии
1933 года председателем Центральной избирательной комиссии
был бы Вешняков. Неужели вы думаете, что тогда Гитлер имел
бы шансы прийти к власти? Понимаете, вот это они и делают,
это делают выходцы из КГБ.
И я, обращаясь к проблематике книги и к проблематике нашей
сегодняшней беседы, хочу сказать, что, с моей точки зрения,
главное мое расхождение с Юрием Георгиевичем состоит в следующем.
То обстоятельство, что вторая чеченская война обеспечила
избрание подполковника Путина президентом, несомненно. То
обстоятельство, что взрывы жилых домов оказались самым важным
из психологических факторов одобрения обществом этой войны,
тоже несомненно. Вопрос состоит в следующем: эти взрывы
бьши организованы ФСБ или они бьши использованы ФСБ?
И это вопрос не пустой. Понимаете, книга тенденциозна.
Нельзя строить столь тяжкие обвинения, обвинения, которые,
между прочим, делают невозможным жить в этой стране, — нельзя
строить столь тяжкие обвинения на натяжках, которые мы все
втроем, московская часть нашего «круглого стола», пытались
показать. Буденновск — это ведь только иллюстрация. Ведь
можно бьшо привести и другие примеры заведомой тенденциозности.
Книга важна и необходима, потому что в ней собран достаточно
большой материал и высказана пусть тенденциозная, но логически
непротиворечивая, с моей точки зрения (я согласен с Черкасовым),
несколько наивная версия. Но она есть.
Давайте будем тщательно и скрупулезно исследовать все
версии этих трагических событий.
ЛЕВ РОЙТМАН: Спасибо, Сергей Адамович. Могу только заметить,
что любой коллаж из фактов будет выглядеть тенденциозным,
может выглядеть легкомысленным до тех пор, пока внутренняя
суть этих фактов, то есть мотивация, не будет обоснована
беспристрастным судебным приговором. Но дождаться судебного
приговора по этим делам — по взрывам, — наверное, не придется.
А по поводу политической концепции Юрия Фельштинского
и Александра Литвиненко никакой суд принимать никакого решения,
естественно, не будет в России, да и не стал бы ни в одной
стране мира. Так что любая концепция будет так или иначе
иметь какие-то лакуны, дыры, через которые проливается вода,
и ничего с этим не поделаешь.
Но следующий вопрос. Мы обсуждали книгу. А каким образом
наш слушатель, буде он захочет, может эту книгу получить?
ЮРИЙ ФЕЛЬШТИНСКИЙ: Я должен сказать, что я обращался в
очень многие издательства, не буду их сейчас называть, с
предложением опубликовать эту книгу в России. Абсолютно
все издатели, с которыми я разговаривал (а у меня хорошие
связи в издательском мире, я опубликовал в России очень
много книг), объяснили мне, что они не в состоянии этого
сделать, потому что боятся. Боятся физически за свою жизнь
и боятся экономически за жизнь своих издательств, потому
что понимают, что государство их после этого как минимум
разорит экономически.
Мне хотелось бы воспользоваться поводом и участием в этой
передаче и сказать, что у меня и у Литвиненко нет никаких
возражений против того, чтобы эта книга издавалась в России
любыми издателями и издательствами без дальнейшего согласования
с нами и без выплаты нам каких-то гонораров. То есть мы
даем разрешение всем издательствам ее опубликовать.
На сегодня книгу можно прочитать реально только в электронных
СМИ. Я знаю, что она помещена на сайте Grani.ru. Я знаю,
что буквально на днях Grani.ru открывают специальный сайт,
посвященный сентябрьским событиям 1999 года. И вот там полный
текст книги помещен уже несколько месяцев.
И еще, если позволите, я прокомментирую последнее высказывание
Сергея Адамовича, потому что оно очень интересно.
Я боюсь, что еще одна серьезнейшая проблема с этой книгой
именно в том, что, как Сергей Адамович сказал, если принять
эту книгу, то невозможно жить в этой стране. И я боюсь,
что это самая главная проблема. Что поскольку и слушателям,
и читателям очень страшно принять то, что изложено в этой
книге, то все существо организма пытается уцепиться за какие-то
неточности, за какие-то промахи книги, за какие-то не очень
убедительные аргументы, чтобы сказать себе: нет, все-таки
этого не может быть, наверное, авторы ошиблись. Потому что
иначе действительно жить-то в этой стране невозможно.
А что касается доказательств, упрека, что обвинения очень
веские, а доказательств мало, то по Рязани-то доказательств
много.
<<
назад || наверх
|| оглавление
||
далее >>
|
