После распада Советского Союза Россия не раз обвинялась Западом в попытках дестабилизации бывших советских республик с целью сохранения своего влияние на постсоветском пространстве.
Генеральный секретарь НАТО Андерс Фогг Расмуссен заявил на недавнем саммите НАТО в Уэльсе, что президент Путин желал бы создания затяжных тлеющих конфликтов в соседних с Россией странах, чтобы помешать им интеграции с ЕС и НАТО.
Именно по этой причине Россия аннексировала Крым и способствует дестабилизации на востоке Украины, заявил Расмуссен.
По его словам, Приднестровье, Южная Осетия и Абхазия являются примерами такой политики, в рамках которой территориальные конфликты, не имеющие реального разрешения, переводятся в хроническую фазу, а Россия контролирует положение, размещая в таких районах свои миротворческие силы.
Многие политологи склонны добавить к этому списку и Нагорный Карабах, несмотря на то, что роль России в этом затяжном конфликте между Арменией и Азербайджаном представляется неочевидной.
Следует заметить также, что Россия часто воспринимается в качестве благодетеля и защитника жителями таких зон тлеющих конфликтов, а многие россияне чувствуют себя обязанными защищать бывших сограждан по СССР.
Закономерности интервенции
Каковы признаки того, что Россия стремится "заморозить" тот или иной конфликт в своих интересах?
"Существуют определенные закономерности, которые повторяются в поведении России в отношении своего ближнего зарубежья", - говорит Майкл Чесир, американский политолог из Института исследований внешней политики в Филадельфии.
Он считает, что способы ведения так называемой гибридной войны, используемые в настоящее время на востоке Украины, применялись и ранее, хотя и в меньших масштабах, во многих районах постсоветского пространства.
"В Грузии, Молдавии и даже Азербайджане Москва создавала условия, способствовавшие росту сепаратистских настроений среди местного населения, причем даже в ситуациях, когда консенсус по этому вопросу среди населения отсутствует, как это было на Украине", - говорит эксперт.
"По мере сползания конфликта в сторону военных действий, Москва проявляет большое искусство в его раздувании путем поставок вооружений, техники и "добровольцев" силам сепаратистов", - указывает он.
Как считает Игорь Сутягин, эксперт в области американо-российских отношений в Королевском институте объединенных служб, Приднестровье и Нагорный Карабах являются наилучшими примерами этой российской стратегии замораживания конфликтов.
"Первоначально это было не более чем оппортунистической политикой, но затем Кремль осознал, что такая стратегия является полезным инструментом в арсенале российской политики", - говорит он.
"Тлеющие конфликты являются рычагами давления, используемыми Кремлем для влияния на политику тех или иных стран", - отмечает он.
Эти закономерности проявляются в выборе персонажей, вовлеченных в такие конфликты.
В июле Владимир Антюфеев стал заместителем премьер-министра "Донецкой народной республики". В прошлом этот ветеран российских спецслужб был министром госбезопасности Приднестровья и имеет военное звание генерал-лейтенанта.
Какие именно преимущества извлекает Россия из создания таких зон постоянной нестабильности?
Прежде всего, наличие подобных территориальных конфликтов исключает возможность данной страны вступить в НАТО.
Андрей Пионтковский, политический комментатор, известной в России своим резким неприятием режима президента Путина, считает, что тот имеет личный интерес в сохранении конфликта с Украиной.
"Его конечной целью является пожизненное сохранение власти, - говорил Пионтковский в беседе с корреспондентом Би-би-си на прошлой неделе. - Украина не имеет права стать демократическим государством с экономикой открытого типа. С точки зрения Путина, это было бы крайне нежелательным примером для России".
Пророссийские сепаратисты на востоке Украины возражают на это, заявляя, что конфликт разожгли украинские националисты, сместив президента Виктора Януковича, который пользовался российской поддержкой.
Старая политика?
"Первоначальный план в отношении Крыма подразумевал создание автономной области в рамках Украины, - говорит Игорь Сутягин. - Когда Кремль не смог устоять перед соблазном аннексии Крыма, возникла необходимость заменить его другим конфликтом на востоке Украины. Аннексия территорий не отвечает интересам Кремля, поскольку неурегулированные конфликты предоставляют ему возможность влиять на политику данного государства".
С точки зрения Сутягина, война с Грузией в 2008 году закончилась для Росссии неудачей, поскольку Южная Осетия и Абхазия провозгласили независимость, которую Россия не могла не признать.
"Грузия признала фактическую утрату этих территорий, лишив таким образом Кремль возможности использовать тлеющий конфликт в своих интересах", - говорит он.
"В Грузии, Молдавии и даже Азербайджане Москва создавала условия, способствовавшие росту сепаратистских настроений среди местного населения", - говорит Майкл Чесир.
"Близость религий была доводом российских дипломатов, когда в 1783 году грузинский царь Ираклий II подписал с Россией договор о переходе Грузии под протекторат Российской империи. Даже Крымская война началась с протестов России против преследований православных христиан турками в тогдашней Палестине. Это вовсе не новая стратегия для России", - считает Майкл Чесир.
Патрик Джексон