В Париже обвиняемых в соучастии в убийстве школьного учителя Пати приговорили к срокам до 16 лет заключения
Юрий Сафронов, обозреватель «Новой», Париж
Фото: Юрий Сафронов / «Новая газета»
Специальный суд присяжных в Париже приговорил восьмерых обвиняемых по делу об убийстве школьного учителя Самюэля Пати. Убийство, совершенное с особой жестокостью французом российского происхождения Абдуллахом Анзоровым, в 2020 году потрясло страну, и шрамы остались до сих пор, подчеркнул судья перед тем, как зачитать приговоры.
Особо он сказал о страданиях близких: «Сын, которому тогда было пять лет, не оправится никогда».
Вечером в пятницу 20 декабря, когда судья чеканил сроки тем, кто признан причастным к убийству, наступило время для эмоций их близких. В зале рыдала мать 22-летнего Наима Будауда, получившего 16-летний срок, и кто-то еще — говорят, из семьи Шнина, отца девочки, оклеветавшей учителя.
Некоторые родственники осужденных обнимались, плача, уже выйдя из суда. Адвокаты Шнина и Сефриуи, чьи подопечные, когда учитель был жив, через интернет требовали призвать его «к ответу» за «оскорбление пророка», которого (оскорбления) никогда не было, и получили сейчас 13 и 15 лет тюрьмы, буквально кричали перед журналистами о «неправосудном» и «политическом» приговоре.
Сестра Самюэля Пати тихо выразила «удовлетворение» и «облегчение». Хотя ясно, что это еще не конец…
Большой 500-местный зал, специально построенный несколько лет назад внутри исторического здания Парижского дворца правосудия для многочисленных террористических процессов*, в этот вечер был полон. И сроки, которые обнародовал судья Франк Зиентара для четырех основных фигурантов: двух друзей-соучастников Анзорова (22-летнего Наима Будауда и 23-летнего чеченского беженца Азима Эпсирханова) и двух «подстрекателей» (52-летнего Брахима Шнина и 65-летнего Абдельхаким Сефриуи), — были показательно жесткими.
16, 16, 13, 15, лет — больше, чем даже требовала** прокуратура.
Фото: Юрий Сафронов / «Новая газета»
Вердикт, который, вероятно, не мог быть другим в нынешней Франции, пережившей столько ужасов терроризма, да еще и в деле об убийстве одного из «символов Республики» — школьного учителя, да еще и по мотивам, отрицающим главные принципы Республики — свободу слова и светскость…
Сефриуи на вопрос судьи, понятен ли ему приговор, воскликнул из-за стеклянного бокса: «Я понял, что вы занимаетесь политикой!» А когда судья запретил ему «комментарии», напомнив, что подсудимый может подать апелляцию в течение 10 дней, ответил: «Я подаю апелляцию немедленно!»
Для совсем молодых Будауда и Эпсирханова приговоры, кажется, стали еще большим шоком, который они пережили молча, потому что у них не было сил говорить.
Накануне теракта они сопровождали Анзорова в Руан, чтобы купить нож, который после теракта был найден на месте преступления. На слушании Будауд и Эпсирханов повторяли: Анзоров объяснил им, что нож был подарком для его дедушки.
В день теракта, 16 октября 2020 года, Будауд подвозил убийцу в оружейный магазин, а затем высадил его рядом с колледжем.
Председательствующий Зиентара, зачитывая приговоры, подчеркнул, что
хотя и «не доказано, что [каждый из них] знал о фатальном намерении Анзорова», они все равно «осознавали радикализированность» Анзорова, а также то, что «он намерен нанести физический вред третьему лицу».
Примерно то же самое («не доказано, что хотели именно убийства» учителя, призывая «наказать» его) говорил судья и о «подстрекателях».
Речь о Брахиме Шнина — отце 13-летней школьницы Заины, которая солгала, что Пати якобы «дискриминировал» мусульманских учеников на уроке и выгнал ее саму (хотя она была временно отстранена руководством колледжа от всех занятий по другой — дисциплинарной причине), а также показывал «оскорбительные» карикатуры на пророка Мухаммеда (притом что сама девочка Шнина на уроке не присутствовала). Речь и об исламистском идеологе Сефриуи, который «помог» отцу Шнина широко распространить в Интернете его «крик возмущения» относительно «поведения» учителя, якобы «оскорбившего пророка».
Оба, по утверждению прокуратуры, запустили «цифровую фетву» против Самюэля Пати.
На самом деле Пати во время урока о свободе слова показал карикатуры на Мухаммеда авторства расстрелянной террористами редакции «Шарли Эбдо». Перед этим учитель специально предупредил, что ученики, которых подобные изображения «могут шокировать», вольны покинуть класс, если захотят.
мнения» и «политическому давлению». Другой его адвокат, г-н Эльхамамуши (справа) пошел еще дальше, утверждая,
что «Сефриуи — политический заключенный».
Фото: Юрий Сафронов / «Новая газета»
Адвокаты Сефриуи, основателя ныне распущенной прохамасовской ассоциации «Коллектив Шейх Яссин», выйдя из суда, заявили, что приговор политический, а один из них (в отличие от другого, который не отрицал вину своего клиента, но возмущался, что за такое положено не больше 7 лет, но никак не 15!) дошел до того, что назвал пропагандиста исламизма политзаключенным, а приговор ему — покушением на активизм и свободу слова.
Сефриуи в один из дней слушаний заявил: «Терроризм? Все мое существо отвергает его!»
Адвокаты также повторили не раз высказанное ими в суде «заверение», что Анзоров «никогда не смотрел видеоролика» с нападками на учителя, записанного их клиентом. Даже если это было так, очевидно, что Сефриуи поднимал волну, которая так или иначе дошла до мозга Анзорова и «смыла» жизнь 47-летнего Самюэля Пати, школьного учителя истории и географии.
«Смыла» и Анзорова, застреленного полицией вблизи места преступления. 18-летнего убийцу, никогда не знавшего и до этого не видевшего учителя Пати (за несколько сотен евро его помогли «опознать» несколько подростков, осужденных год назад), но очень «оскорбившегося» его «поведением».
Важно отметить и то, что и Шнина, и Сефриуи приходили в колледж 8 октября 2020 года, чтобы требовать от руководства «наказать» Самюэля Пати. Хотя их защита и уверяет, что они приходили «по отдельности». А руководство, надо сказать, хотя, конечно, и не «наказало» Самюэля Пати, как того требовали «жалобщики», но и не приняло мер защиты учителя, как и местная полиция, несмотря на очевидные угрозы в его адрес. И поэтому родители и сестры Самюэля Пати в апреле 2022 года подали жалобу на министерство образования и МВД, которая все еще рассматривается.
Фото: Юрий Сафронов / «Новая газета»
17-летняя Заина Шнина, осужденная в прошлом году на полтора года условно во время того самого «детского суда», на этом процессе была свидетелем.
Как рассказывала корреспондент RFI в репортаже с одного из заседаний, девушка заявила, что четыре года назад была «глупа» и «совершала ошибки». И попросила прощения у семьи Пати «за то, что разрушила вашу жизнь».
Извинилась и перед собственным отцом — «потому что если он сегодня в тюрьме, то это из-за моей лжи».
Люди, которые видели папу Шнина до его ареста, говорят, что он за четыре года в тюрьме постарел лет на пятнадцать.
В «аквариуме» 52-летний Шнина действительно выглядел старше 65-летнего «хамасовца» Сефриуи. Теперь получил 13 лет, то есть девять с учетом отсиженного.
«Я сожалею, сожалею, сожалею», «я ненавижу террористов», «моя жизнь — это помощь другим», — повторял он на одном из заседаний. «Мои страдания, безусловно, не равны страданиям семьи Самюэля Пати. Но я никогда не хотел причинить вред кому-либо. И я не способен помочь кому-то сделать зло», — говорил Наим Будауд (цитата по AFP), который знал Анзорова с детства и которого некоторые свидетели характеризовали как «хорошего», но «безотказного» парня.
«Анзоров унес правду с собой… Мы ни в коем случае не участвовали ни в чем», — цитировало AFP слова Азима Эпсирханова.
Четверо других обвиняемых — молодых людей, которые были в контакте с Анзоровым в социальных сетях, — получили более мягкие наказания и слушали судью не в закрытом боксе, а в зале, и ушли оттуда условно свободными.
Больше всех из этих четверых дали уже ранее посидевшему в заключении по этому делу 22-летнему чеченскому беженцу Исмаилу Гамаеву — пять лет лишения свободы, из которых 30 месяцев условно.
Франсис Спинер — адвокат спутницы Самюэля Пати и их сына.
Фото: Юрий Сафронов / «Новая газета»
Франсис Спинер, адвокат спутницы Самюэля Пати и их сына, присутствовавшего, как говорят, на вынесении приговора, выразил удовлетворение «сбалансированным вердиктом». И сказал, что 9-летний сын «понял, что правосудие свершилось для его отца».
Луиз Тор, адвокат Шнина-отца, почти кричала, подойдя после суда к лесу микрофонов: «Я шокирована… Я просто оглушена. Зачем вообще был этот суд? Если никакие аргументы не были услышаны… Зачем потратили столько денег?!» Госпожа Тор, как и другие защитники двух «подстрекателей» уверяет, что они стали просто козлами отпущения в ситуации, когда и семье учителя, и обществу жизненно необходимо наказание виновников. Адвокат Тор, безусловно, поставила бы последнее слово в кавычки. Но не семья Самюэля Пати.
«Мы не удивлены тем, что они подадут апелляции», — сказала Гаэлль, одна из сестер Самюэля Пати, которая в течение этих семи недель, кажется, не пропустила ни одного заседания. Для нее оглашенные в этот вечер приговоры — «акт правосудия, который останется в истории для меня и для всех, для всей Франции».
«Я почувствовала облегчение, услышав слово «виновны». В конце концов, это то, что мне было нужно. «Виновен в террористическом» сговоре», «виновен в соучастии» — это то, что я хотела услышать. Мы провели семь недель [на процессе], услышав множество выдумок насчет того, что произошло. Но сейчас суд, председатель сказал, ЧТО произошло, ЧТО каждый сделал. И что они виновны. И это приносит облегчение».
На январь 2025-го назначено рассмотрение гражданских исков к обвиняемым.
В этом же январе исполняется 10 лет со дня теракта в редакции «Шарли Эбдо». Трагедии, убившей и Самюэля Пати.