Во второй части интервью тринадцатый чемпион мира по шахматам, политический деятель Гарри Каспаров раскрывает шеф-редактору "Обозревателя" Оресту Сохару специфику российской политики, рассказывая о малозаметной пуповинной связи части тамошней оппозиции с российским "самодержцем", а также о роли российских либералов в безоблачном и долгосрочном правлении команды президента РФ Владимира Путина.

– Есть такая пословица: российский либерализм заканчивается там, где начинается украинский вопрос. Почему, казалось бы, российский либерал Алексей Навальный, выдвигаясь кандидатом в президенты РФ, так легко легализовал "русский Крым"?

– Нужно более детально поговорить про эту историю с выдвижением Навального. Для этого надо чуть-чуть отвлечься и попробовать понять феномен устойчивости ельцинско-путинского режима в современной России. Во-первых, не надо забывать, что ельцинский режим с самого начала отказался от разрыва с советским прошлым. Имперская составляющая сохранялась с самого начала: если первые годы его правления это ощущалось меньше, то потом, с началом чеченской войны, тема "старых песен о главном" начала занимать все больше и больше места, пока Путин не пришел и не вернул гимн СССР, что было подтверждением – Советский Союз никуда не уходил. Но для устойчивости режима Ельцин сохранял работающие демократические институты, проводились зачастую непредсказуемые выборы, однако при Путине все это исчезает.

В принципе, начиная с 1996 г. режим стал формироваться, исходя из этой концепции: да, есть выборный процесс, есть какие-то общие правила, но вопрос высшей власти на выборах не решается. Президентские выборы в 1996 году зафиксировали эту ситуацию, а 2000 год ее окончательно забетонировал; назначение Путина преемником Ельцина создало алгоритм, при котором вопрос верховной власти находится полностью под контролем очень узкого круга людей. Путин довольно быстро это понял, и можно было не сомневаться, что в конце концов решать вопрос передачи власти дальше будет он сам.

Для сохранения устойчивости режима необходима соответствующая гибкость, Александр Волошин, а затем Владислав Сурков создали макеты политических институтов, которые ничем не угрожали существующей власти. В частности, в России уникально выпестованная оппозиция, состоящая много лет из одних и тех же людей, которые травят одни и те же байки: Владимир Жириновский, Геннадий Зюганов, Григорий Явлинский... они на своем политическом пространстве гораздо дольше Путина находятся... Существует каста журналистов (тоже политических долгожителей), которые возглавляют так называемые либеральные СМИ – это все люди, которые знают свою роль в этой системе координат, и они ее добросовестно играют. Режим постоянно находит возможность выпускать пар, используя разнообразную палитру так называемой оппозиции, поэтому крайне жестко подавлялись марши несогласных в 2006-2007 годах, так как это была попытка создать действительно оппозицию несистемную, объединённую отторжением ельцинско-путинского режима, попыткой перевести все в другую плоскость – России с работающим механизмом смены власти. Еще жестче были разгромлены все попытки массовых протестов в 2011-2012 году, потому что начало создаваться альтернативное пространство, опиравшееся на внеидеологическую позицию различных политических сил.

Эффективность действия режима была связана не только с регулярным использованием ОМОНа или прокуратуры, даже внутри оппозиционных коалиций существовало достаточное количество людей, работавших на замедление процесса.

Мы четко видим, как все потенциально взрывные процессы сопровождались активностью этих людей: понятно, почему Ксения Собчак появляется 24 декабря 2011 г. на сцене огромного протестного митинга на проспекте Сахарова, говоря о том, что нужно не свергать власть, а влиять на нее. И затем она транслирует эти "либеральные" месседжи через все пиаровские площадки, к которым имеет доступ. Повторюсь, хотя в России осталось несколько формально независимых СМИ: "Дождь", "Эхо Москвы", "Новая газета"; мы понимаем, что их независимость носит достаточно условный характер: существуют границы, за которые выходить нельзя, и Кремль очень хорошо этим пользуется. Юлия Латынина может критиковать Путина сколько угодно, но известно, что когда нужно будет отмывать ФСБ-КГБ от взрывов в Москве и других резонансных преступлений, она "тут как тут".

Режим создал уникальную систему пропагандистского промывания мозгов, которая не базируется на какой-либо идеологии, это не примитивная советская пропаганда, здесь все гораздо тоньше, постоянно идет работа на полутонах, при этом у людей появляется иллюзия, будто что-то происходит. Но режим волнует только одно – выживание. То есть когда мы начинаем говорить: "А один человек сказал то, а другой – это", нужно смотреть, режиму выгодно то, что происходит или нет?

Такие режимы существуют в алгоритме выживания, но долгосрочной программы у них нет. Они хотят править вечно, то есть реагируем на вызовы сегодняшнего дня, а дальше посмотрим. Это универсальный прием в диктаторских режимах, но в России он возведен в рамки абсолюта. Именно поэтому такая разветвлённая сеть идеологических лоббистов разных оттенков, она постоянно помогает поддерживать баланс. Почему я говорю "разных оттенков"? У этих людей могут быть разные взгляды, у Латыниной, у Белковского, у Собчак, у Веллера, но, в итоге, вы увидите в их высказываниях четкую составляющую, которая в данный конкретный момент помогает решить режиму какую-то насущную проблему. При этом для эффективности такой работы очень важно, чтобы ключевые месседжи Кремля озвучивали люди, получившие кредит доверия за счёт карт-бланша на громкие разоблачительные заявления. Именно их усилиями создаётся защитный фон, который сегодня является важнейшим условием для выживания режима.

Выдвижение Навального – важный аргумент путинских лоббистов на Западе

– И тут Алексей Навальный выдвигается кандидатом в президенты РФ...

– Переходим к вопросу выдвижения Навального. Я внимательно читал в российском интернете всю аргументацию "за", но это продолжение нашего старого спора, что делать: я был сторонником бойкота, потому что всегда считал – для режима легитимность очень важна, а Навальный отстаивал "активную" позицию – участвуя в выборах, мы все равно добиваемся какого-то результата. Вопрос не в том, какой результат даст данное выдвижение, а в том, помогает ли это ослабить власть, помогает ли это приблизить момент падения диктатуры или нет. Совершенно очевидно, что все выборные игры являются частью плана Кремля по укреплению власти. Если, скажем, в 2000 году еще сохранялись интриги на разных выборах (до 2004 года губернаторы еще избирались прямым голосование избирателей), то сегодня вся выборная вертикаль является именно вертикалью, вплоть до муниципалитетов; ничего не может произойти, пока не будет спущена установка. Наши идейные оппоненты считают участие в выборах важным моментом для мобилизации людей, для поддержания боевого духа. Разговоры "мы должны участвовать, иначе им будет очень легко, нельзя дать Путину легко пройти 2018 год…" "Ну мы же понимаем, что на выборы это не повлияет, но поможет мобилизовать людей…" Я уже не вижу больших митингов, я вижу только фашизацию режима, который перешел к внешней агрессии, который полностью разгромил любое потенциальное революционное движение внутри страны, который уничтожает оппонентов – это тоже факт, который четко вписывается в эволюцию, а точнее деградацию путинского режима в сторону тотальной фашизации.

Другой аргумент – "мы сейчас проведем кампанию" и "добьемся результатов, потому что Навальный – лучший кандидат, потому что он набрал в Москве 27%"… Как Навальный попал на выборы в Москве, мы знаем: вместо того, чтобы получить срок, который ему собирались "влепить" в Кирове по сфабрикованному делу, он едет в Москву, участвует в выборах, приняв все необходимые для этого подписи от единороссов. Да, набрал много голосов, но что в итоге? Может, мэр Москвы Собянин ощущает политический дискомфорт?

Выборы в Москве показали то, что режим может позволить себе подтянуть кандидата, который создает интригу, который делает власть легитимной, на этом я заостряю внимание, но выиграть у Кремля он никогда не может. Ну натянут там 2-3%, сколько нужно, столько и напишут для победы представителя власти в "условиях жесткой конкуренции". 633 тысяч проголосовало за Навального, а сколько вышло на митинг протеста против фальсификации выборов? 20 тысяч, не больше… Вот это главный итог участия Навального в выборах в Москве. Кремль решил проблему, его технологи создали легитимные выборы, и теперь Собянин самодержавно управляет Москвой, бесконтрольно ворует, перекраивает город, как ему вздумается, ибо вопросы легитимности сняты с повестки дня.

Теперь смотрим на ситуацию глобально: совершенно ясно, что решение о допуске Навального на президентские выборы Кремль может отложить до конца следующего года. Предположим, Навального запускают на выборы, он набирает там процентов 10%, потому что страна огромная, процессы все контролируются, даже если он наберет 27-30% в Москве, то все равно – Чечня с Дагестаном все компенсируют.

Понятное дело, про выигрыш мы не говорим. "Зато мы дадим бой Путину"… Этот бой можно назвать боем с очень большой натяжкой. Но все эти телодвижения в результате дадут легитимизацию Путину. Выдвижение Навального – это аргумент путинских лоббистов на Западе, это резкое повышение шансов Тиллерсона на утверждение в Сенате, потому что наш ключевой аргумент "Путин – российский диктатор" будет хладнокровно парироваться – "а какой диктатор?", "где вы видите диктатуру?", "Навальный баллотируется!", конечно, "Россия – не демократическая страна, но если мы сейчас их прижмем, то станет хуже"…

Это и есть часть плана – решить вопросы легитимности и снятия санкций, потому что проблема актуальна, и здесь Навальный играет колоссальную роль, работая на смягчение кремлевского имиджа. Вот наступил момент, когда надо показать, что Кремль готов идти на какие-то перемены, на какую-то либерализацию внутри страны, потому что санкции нужно снимать, и я уверен, что это будет решающий аргумент в руках у тех, кто лоббирует путинские интересы.

Меня могут обвинять, что я до конца не понимаю, что творится в России, но я знаю, что происходит в США, где сейчас проходит главная линия борьбы с путинской диктатурой. Вся эта деятельность оппозиции Путина не пугает, потому что она полностью подконтрольна и не может влиять на его власть, а существующие санкции, а тем паче их возможное ужесточение, могут поставить под угрозу личную власть Путина.

– Навальный понимает свою роль в этом сценарии?

– Я почти уверен, что Навальный понимает это все, но считает, что где-нибудь там, на каком-нибудь повороте судьбы он их обманет. Его право так считать... когда-нибудь, наверное, он может их обмануть, но только потом... а пока что, в ближайшие несколько месяцев, совершенно очевидно, что Кремль будет бенефициарием выдвижения Навального.

В России огромное количество людей заражено вот этими миазмами, вот этой крайне искусной путинской пропагандой. Не стоит забывать, что "Эхо Москвы", "Дождь" и "Новая газета" работают в этом процессе в унисон с Кремлём.

– Иначе их давно бы закрыли…

– Естественно. Для меня конечной точкой было убийство Бориса Немцова – когда они показательно расстреляли у стен Кремля самого бескомпромиссного лидера оппозиции. Это убийство было частью общего процесса: и агрессия против Украины, и зверства в Сирии входят в упомянутую стратегию. Путин никого уже не боится. "Он не решился сажать Навального, потому что вызвал бы протест…". Неужели? Разговор о том, что Путин чего-то в России боится, оскорбляет интеллект любого нормального человека. Путин боится только жесткого ответа Запада, но он понял, что Обамы можно не бояться, а сейчас вообще "свой парень" пришел в Белый дом. Другой вопрос, что хозяин Белого дома потом тоже может обозлиться на кремлевского диктатора, после того, как его кинут, и сам начнет ломать посуду в лавке. Но это будет не раньше чем через год или через два.

Говоря о выдвижении Навального, нужно вспомнить еще и о том, что 2017 год (год Красного Петуха) психологически опасен для Кремля. В российском обществе есть тенденция к нарастанию протестов, 2017 год в мозгах диктаторов проводит очевидные исторические параллели. В этом плане выдвижение Навального призвано сбить волну потенциального протеста, "какая революция, когда мы тут должны готовиться к выборам". Так что весь 2017 год даже проблески протестов, которые могут быть в России, будут сбиваться выборной аргументацией, а пустят Навального или нет, они решат потом, в декабре 2017 года.

Пророссийскость Европы – это результат давления

– А в этой связи заявление Навального по Крыму ("Давайте не будем обманывать себя. И украинцам я сильно советую тоже не обманывать себя. Он останется частью России, и больше никогда в обозримом будущем не станет частью Украины") – это заигрывание с электоратом или работа в поддавки Путину?

– В данном случае одно другому не противоречит. Это может быть и первым, и вторым, а может, и третьим: он так действительно думает. Крым же в искаженном сознании многих россиян – неотъемлемая часть России.

– Какую позицию во всей этой кризисной геополитической ситуации займет Старый свет – Германия, Франция, Великобритания?

– Старый свет деморализован полностью, BREXIT создал новые проблемы, понятно, что Англия в этом плане будет ближе к Америке, понятно, что к Путину отношения разнятся, но Англия скорее всего будет дрейфовать в сторону США. Если, конечно, не будет очередного политического кризиса, связанного с юридическими проблемами выхода из ЕС, потому что BREXIT может оказаться трудным и запутанным.

Во многих европейских странах у власти уже находятся люди, откровенно желающие наладить отношения с Путиным, в некоторых – они идут к власти. Например, во Франции реально будет борьба за президентство между Франсуа Фийоном, искренне желающим восстановить отношения с Путиным, и Мари Ле Пен, которая находится на содержании у российских спецслужб. В Германии, будем надеяться, что удержится Ангела Меркель, но понятное дело, что сейчас вся мощь путинского пропагандистского аппарата будет направлена на свержение Меркель, и неизвестно, смогут ли немецкие спецслужбы, которые тоже находятся под влиянием путинских сторонников, этот процесс остановить.

Пророссийскость Европы – это результат давления, все пытаются соответствовать моменту. Понимание того, что сейчас на Америку будет рассчитывать трудно, приводит к разным последствиям: или Европа начнет выстраивать собственные оборонительные линии, или искать возможность договариваться с Путиным... Если не как ЕС целиком, то в качестве отдельных стран.

Но это будет тема для иного разговора в новом году.

 Гарри Каспаров