Еще с царских времен нашему народу навязывают комплекс неполноценности, или биэдаккхалла.
Пришло время отказаться от него раз и навсегда.
Кто такой биэдакх?
В нашем обществе всегда были люди, обладающие искусством красноречия. Обычно у этих «ораторов» не оказывалось собственных убеждений, поэтому на них мало кто обращал внимания. Но они очень хотели быть известными в народе, для чего использовали все возможности, чтобы главенствовать в квартале (куп), селе (юрт), регионе (к1ошт) и в стране (Мохк, Г1аста). Выслушав их раза два-три на собрании (гулам, кхел, пхьоьха...), председатель (мута) навсегда запрещал им выступать перед людьми. Ибо своими пустыми разговорами они вносили сумятицу в народ, который строго соблюдал принципы обычного права народа Нохчи. Этих «говорунов» чеченцы и называли емким и глубоко содержательным словом «биэдакх (– аш)». «Биэдакх» – исполнитель чужой воли, или носителя малой и большой власти. Он страдает комплексом неполноценности. Он – слепой исполнитель указаний любого начальника.
В нашем обществе комплекс неполноценности начал формироваться еще при царизме и усилился при советской власти, самые худшие реалии которой действуют и сейчас. При царизме Орца Чермоев, Умалат Лаудаев, Бача Саралиев, Муса Кундухов, другие, не имевшие никакого авторитета в народе, переметнулись на сторону царизма и совершали такие же преступления против собственного народа, как и генералы Текелли, Ермолов, Сысоев, Евдокимов, Вельяминов, Чернышев, Черкасский, Розен, Лазарев, Суворов, Закревский, Загряжский, Быковский... За свои зверства они получали кресты, медали, ордена, звания и чины.
Правители России уже тогда поставили задачу создать такие национальные кадры (план барона Услара), которые неукоснительно выполняли бы все распоряжения и предначертания верховной власти. В период советской власти подготовкой национальных кадров занимались все институты большевистской (коммунистической) партии. С неугодными жестоко расправлялись. Так, в 1922-1923 годы 40 самых умных и уважаемых интеллектуалов Нохчийчоь были сосланы на Соловки. В 1925-1943 годы расстреливаются знатоки нашего обычного права, ислама, языка, культуры и истории. Среди них – Абди Дудаев, Али Митаев, Исмаил Газгереев, Бойсхаров, Саид Бадуев...
Так, видно, расчищалась дорога для новой партийной элиты, взращенной ВЧК-ОГПУ – НКГБ... И Ушаев, Сайханов, Албогачиев, другие делают то, что предначертано партией Маркса-Энгельса – Ленин-Сталина. И абсолютно прав великий Абдурахман Авторханов в своем выводе о том, что «Чечено-ингушская интеллигенция воспитывалась в духе комплекса неполноценности» (см. его «Мемуары», Посев, 1981г.).
«Советская власть – самая лучшая в мире. Она вывела нас в свет из тьмы мрака и невежества, исходящего от ислама. Стыдно быть нохчо, чеченцем. Советская власть дала народу самую передовую цивилизацию. И надо отказаться от прошлого. Не слушайте старших, своих отцов, являющихся тормозом в движении вперед», – внушали чеченцам на каждом шагу. Так говорили и «новые национальные кадры». Они старались заслужить доверие региональной и верховной партийной власти. Многие из них отказывались от родного языка. Признавали только историю советского периода. В прошлом у них не было героев, а теперь они появлялись: Лиза Чайка, Зоя Космодемьянская, Олег Кошевой... «Мы из тебя, туземца, сделали человека», – утверждала власть. Насаждались интернациональные обряды: межнациональные семьи, коммунистические обряды общежития. Национальная история, язык и культура не изучались «во имя великой дружбы народов». Наши «нацкадры» выступали против традиций.
На это указывал, в частности, в своем письме Муслиму Гайрбекову великий поэт и философ М.С. Гадаев незадолго до своей смерти. Он констатирует в письме: «Секретарь Обкома Х.Х. Боков призвал в одном из своих выступлений отбросить даже «воккханиг ларар». Марха и Г1урба начисто отвергнуты, как религиозные праздники. Тезет – белхар также причислены к религиозным обрядам. Вечеринки, белхи шельмуются открыто. Вместо нашего «той-ловзар» предлагают русскую свадьбу, именуя ее «комсомольской». Нация осталась без своих праздников».
В чеченско-русском словаре Мациева до 40 процентов (а то и больше) были русские слова. На высочайшем уровне пропагандировалась бедность нашего языка. Произведения национальных авторов издавались в малых тиражах. На уроках и лекциях не изучалась национальная история. «Чечевица» продолжала свое дело: шел процесс расчеченивания. В Тыртовой роще, где закопаны казненные 9 марта 1878 года повстанцы 1877 года Алибек-Хаджи Алдамов, Курко Гайтаев, Лорсан-Хаджи Гиреев, Хусейн-Хаджи Пасаев, Касум Буртаков, Hyp-Хаджи Мехтиев, Ума-Хаджи Дуев, Дада (он же Бици) Умаев, Дид Алимов (он же Залмаев Д.), Мита Апаев, Тазурко Тангитаров, как и во времена царизма, столичная партийная элита устраивала возлияния и гуляния с пышными тостами. Сегодня видны результаты.
Много молодых и даже старых людей не умеют читать, писать и говорить на своем языке, хотя он считается государственным. На сумбурном русско-советско-чеченском языке тараторят большинство наших чиновников. Никуда не годится алфавит 1938 года, навязанный первопрестольной. В нашей истории ищут христианство, рабовладение, первобытно-общинный строй, феодализм, отрицая собственную государственность, наличие которой доказывали даже русские офицеры Хуан Ван Гален и Милентий Олшевский. Об обычном праве и Мехкан Кхеле говорят и пишут сквозь зубы.
У нас много докторов, кандидатов наук и профессоров. Но интеллигенции, как и в России, у нас нет. Только несколько наших интеллектуалов сделали прорыв в изучении нашего языка и истории. Они, воспитанные по принципам «иэхьан кхел», поняли ошибки и в течение последних 40 лет издали замечательные труды, ставшие известными в Западной Европе, Америке и Японии. В ныне действующие словари не вошло очень много наших слов (исключение составляют «Дош» Абу Исмаилова и «Чеченско-русский фразеологический словарь» братьев Байсултановых). Сложился миф о том, что якобы у нас нет слов, скажем, для обозначения таких предметов, как стол, крокодил, акула, тротуар (ашла, вока, г1ормакх, сокхалмакх) и т.д.
Думается, нелишне будет напомнить: и сегодня в народе живут, например, такие слова и выражения, как Солса – имя, которое девочкам и мальчикам дают (в переводе на русский язык означает «замечательный, превосходный, исключительный, прекрасный, высоконравственный»), Г1иба – река Дон (до сих пор бытует выражение «Г1иба ваьккхина», т.е. враг разгромлен, отброшен за Дон), Г1оба– Кубань, Т1орпаз Г1ала – Ставрополь, Еха г1ала – так назывался нынешний город Прохладный еще во времена Вестфальского мира 1648 года, Оьрза г1ала – Червленная…
Чурт – это, по-видимому, не только надгробная плита или стела. Потому что наши предки Петропавловку называли Чурт тоггий. Да и сегодня этот поселок так называют наши же современники, обладающие памятью. Серноводск при царизме назывался Михайловка. А ведь истинное село, где жители были вырезаны, называлось Дай Чурт. И в наше время в Нохчийчоь живут наследники не только изобретателя знаменитой Дуски топ, но и, скажем, тех, кто имел ков-керт (имение) в Т1орпаз Пала.
Вызывает удивление, когда наше слово Горга связывают со святым Георгием из сонма проповедников христианства. Так ли это?
Горга г1ала, Горга 1у, Горга лам, Горга берд… Это не крепость и не город святого Георгия, и не пастух Георгий. Если кто видел или изучал наши жилые и боевые башни (б1ов, б1аьвнаш), то можно заметить, что пространство из них рассматривается во все стороны, вкруговую. А вот слово 1у, по нашему убеждению, надо переводить не как пастух, а как охранник, защитник, стражник, надсмотрщик, оберегатель. 1унал деш ву иза – «охраняет он».Но вот слово беж1у имеет уже совсем иной смысл – пастух.
Нужно отметить еще одно обстоятельство. Даже и сейчас у нас строят дома из прихожей и трех комнат. Такие дома называют горга ц1иэнош. Таким образом, слово «горга» имеет совершенно иной смысл, и святой Георгий тут ни при чем. А Горга Лам – это Столовая гора в Ингушетии. Кто бывал там, знает, почему так названа эта знаменитая гора.
Ахмед Сулейманов потому велик, что он не скрывал своих сомнений, он не раз признавался в том, что то-то и то-то плохо знает или совсем не знает. Он заставлял нас, своих современников, думать и любить наш язык, в котором сосредоточена история. И замечательно, что наши выдающиеся поэты и писатели (Апти Бисултанов, Муса Бексултанов, Леча Абдуллаев, Сайд-Хасан Тагаев, Муса Ахмадов, Гапур Алиев, другие) в своих произведениях пускают в оборот забытые нами в угаре коммунизма слова и выражения.
В наше время потрясений наблюдается удивительно-чудовищное явление: идеи операции «Чечевица» тесно связаны с эвтаназией. Врачи говорят: «Эвтаназия – это легкая и хорошая смерть тяжело больных». Медики помогают страдающим без боли уйти в иной мир. В «Словаре иностранных слов» (Олимп, Москва, 2002г., с. 727) подчеркивается: «Эвтаназия, Эйтаназия, Эутаназия – намеренное ускорение смерти или умерщвление неизлечимого больного с целью прекращения его страданий». В отношении нашего народа эвтаназия носит и военно-политический характер. Когда 180 эшелонов, согласно операции «Чечевица», двигались на восток, люди умирали от тесноты, духоты, голода, недоброкачественной пищи. На станциях (например, Тихорецк, Урбах, Астрахань) выбрасываемые трупы отправлялись на заводы для производства мыла.
На территории республики находятся мины, разного рода взрывные приспособления, неразорвавшиеся снаряды и ракеты, потому у нас много раненных, искалеченных и убитых. Эти всевозможные взрывчатки будут в течение 50 лет и более «намеренно ускорять смерть», совершаяэвтаназию. Организаторов массовых убийств в русской литературе называли просто чудаками или же героями. Так, генерал-лейтенант русской армии Засс, воевавший здесь в Х1Х веке, пропагандировал идею страха. Вокруг укрепления Прочного Окопа, где он находился, на кольях торчали головы казненных нохчи (чеченцев). У генерала в ящике находились чеченские головы. Он их вываривал, очищал и рассылал анатомическим кабинетам и своим друзьям – профессорам в Берлине. Так же поступали граф Закревский, князь Чернышев, Загряжский и другие, чьими именами названы улицы нашей столицы (М.И. Пыляев, «Замечательные чудаки и генералы», СПБ, 1898 год, с.49-50, 180, 511, 609-610).
В наше время против политики Эвтаназии, проводимой сторонниками однополых браков и правозащитниками, решительно выступил шведский писатель Карл-Хеннинг Вийкмарк, опубликовав в 1978 году «Современная смерть. Человек у последней черты».
Идеологи преступного глобализма поставили цель уничтожения двух третей человечества не только при помощи организованных войн и конфликтов, но и широко используя отравленные продукты питания под привлекательным названием. Так что в этом богопротивном деле «нет джиннов», т.е. нет скрытности и тайн.
Мы освободимся от навязанного нам комплекса неполноценности, если мы свою историю будем изучать не по сложившимся стандартам (однако хорошо зная и эти шаблоны и стандарты), а по принципам знаменитого изречения наших предков: «Даима марг1але хатта» – «Всегда спрашивай у истории». Что возможно только при знании своего языка, в котором скрыта тайна бессмертия народа.
Х1ийлах 1умар, публицист
Соьлжа ГIала.