"В данный момент в Австрии проживают около 25 тыс. чеченцев. В течение многих лет они возглавляли статистику по ходатайствам о политическом убежище. В прошлом году было подано 2314 прошений о политическом убежище, однако процент удовлетворенных прошений упал с 94% до 31%, и выросло количество тех, кто отваживается добровольно вернуться домой", - пишет Die Presse. По словам автора статьи Ютты Зоммербауэр, мотивы у репатриантов могут быть разные: "нет надежды на удовлетворение ходатайства или грозит депортация, дети должны расти в чеченской среде, ситуация в плане безопасности улучшилась, особенно в равнинной части. Теракты и похищения происходят редко, а президент республики Рамзан Кадыров держит повстанцев, находящихся в горах, под контролем".
Иса Хаджимурадов, руководитель Департамента внешних связей при Рамзане Кадырове, говорит, что "101%" чеченских беженцев в Европе распространяют о республике неверную информацию, потому что, по его словам, для них это единственная возможность получить политическое убежище. При этом чеченские чиновники до сих пор восторженно отзываются о визите представителей австрийской правой "Партии свободы" Йоханна Гуденуса и Йоханнеса Хюбнера в Грозный, состоявшемся в феврале 2012 года. Говорят, что обе партии сошлись на том, что эмигрантам лучше всего быть там, откуда они родом, то есть в Чечне.
Однако, по словам автора, "проблема чеченского руководства состоит в том, что оно ничего не может предложить тем, кто возвращается из эмиграции - ни подъемных, ни бесплатного жилья. Поток репатриантов, вероятно, привел бы к социальному напряжению. Кадыров восстановил жилые дома, детсады и больницы, но рабочих мест не хватает. Уровень безработицы - минимум 70%", - сообщает автор.
Автор также говорит о других проблемах, с которыми приходится сталкиваться вернувшимся беженцам. 61-летняя Асет К. (имя изменено), бывшая медсестра, решившая вернуться после того, как отклонили ее второе ходатайство, жалуется на исламизацию Чечни. А 37-летнего Ризвана В., чье возвращение даже поддержала "Международная организация миграции", выделив ему бесплатный билет и подъемные, спустя пять месяцев после возвращения арестовали по обвинению в "участии в вооруженном восстании". Его подозревают в участии во вторжении Шамиля Басаева в Дагестан в 1999 году, но, по словам его адвоката Лечи Сарданова, он только имел сведения о "военных учениях".
По словам представителей некоммерческих организаций, занимающихся репатриацией чеченцев, в предварительных беседах потенциальных репатриантов предупреждают о возможных рисках, но в конечном счете ответственность за себя несут только сами бывшие беженцы. Однако, пишет автор, издалека, по-видимому, сложнее адекватно оценить ситуацию. Правозащитный активист в Грозном говорит, что тот, кто когда-то находился под подозрением, по возвращении снова привлечет к себе внимание спецслужб.
Если молодые мужчины, подозреваемые в связях с террористами, остаются в республике, пишет автор, у них есть два пути: стать информаторами спецслужб или уйти "в леса" к вооруженным экстремистам. "Сомнительные методы спецслужб зачастую заставляют молодых мужчин выбирать второе. Кажется, будто власти сами создают себе врагов", - рассуждает Зоммербауэр.
Источник: Die Presse