Александр Литвиненко, Лондон, дляCHECHENPRESS, 02.12.05г.
В начале статьи анекдот: Сталин звонит Берии и говорит: «Лаврентий у меня украли курительную трубку». Берия: «Сейчас разберемся и найдем Вашу трубку». Часа через три Сталин порылся в своем письменном столе и нашел в нем свою трубку, после чего он позвонил Берии и сказал: «Слушай Лаврентий, в ящике письменного стола нашлась моя трубка». На что Берия ему отвечает: «Как нашлась? У нас ведь уже пять человек признались!».
Я специально начал эту статью с анекдота про диктатора Сталина и его кровавого палача Лаврентия Берию, потому что в настоящее время в США разгорелся очередной скандал, связанный с желанием президента страны Буша в законодательном порядке узаконить пытки подозреваемых. Хорошо, что в Соединенных штатах есть еще думающие люди, которые понимают, что пытать – это значит добиваться признания, а не устанавливать истину.
Думающие люди нашлись в американском сенате, и они заблокировали предложенный им из Белого дома законопроект, разрешающий пытки. Кроме того, и в Пентагоне и в ЦРУ, узнав о законодательном творчестве своего президента, попросили его избавить их от таких законов, потому как никого пытать у них желания не имеется.
А что же президент Буш и его советники? Они так и не поняли, что сделали из себя посмешище и продолжают с ослиным упорством настаивать на необходимости принятия такого закона. Им сложно понять, что если такой закон будет принят, то их демократическая страна автоматически возвращается в средневековье, и тогда садисты из печально известной иракской тюрьмы «Абу Грейб», осужденные за издевательства и пытки над беззащитными заключенными, должны быть отпущены на свободу, после чего из палачей они превратятся в героев. А в Америке любят подвиги и героев!
Но чтобы президент США бросил эту дурь и снова стал вменяемым политиком, в сенате необходимо срочно принять специальный закон, запрещающий общение один на один между Бушем и Путиным. Нет сомнений в том, что воспитанный в христианской семье, и с раннего детства свято верующий в Бога Джордж самостоятельно до такого додуматься не смог бы, если бы ему не помог его друг Вова Путин.
Я думаю, что дело было так: После того как Джорджи заглянул в прозрачные и честные рыбьи глаза КГБшника и спросил о его прошлом, Вова показал ему в своей ладошке закопченный в огне крестик и затем рассказал, как они пытают в лубянских подвалах «злых чеченов». И как это здорово помогает наводить «мир и порядок» в оккупированной стране: война так испугалась «мочильных» методов Путина, что разбежалась из Чечни по всему Северному Кавказу. После этого мысль о пытках надолго засела в пораженном паранойей «войны с терроризмом» сознании американского президента. Но поскольку Буш, в отличие от юркого и лживого полковника КГБ, является истинным демократом и носителем идей свободы, то пытать людей тайком он не может, ему нужно одобрение общества, и поэтому простоватый техасский ковбой решил пытки узаконить.
Единственное, что не продумал Буш, так это – место предстоящих экзекуций. На что имеется следующее предложение: загонять арестованным иглы под ногти, бить их током по гениталиям, пилить десны и рвать кожу плоскогубцами не где-нибудь, а прямо в подвалах статуи «Свободы». Всякий согласится с тем, что это будут несравненно более демократичные пытки, чем стоны, крики и скрежет зубовный в подвалах мрачной Лубянки! А если два милых друга в будущем поссорятся, то Джорджи всегда сможет поставить Вове на вид тот факт, что в авторитарной России, в отличие от демократических США, людей пытают не по закону. А это, как ни крути, полное беззаконие.
Конечно, все это было бы смешно, если бы не было так печально. Еще совсем недавно, в 2001 году, в самом начале борьбы с так называемым «мировым терроризмом», в Америке за публичные призывы узаконить пытки или разбомбить телекомпанию «Аль-Джазира» вполне можно было загреметь в сумасшедший дом. Однако сегодня с этими сумасшедшими идеями носятся лидеры развитых демократических стран, совершенно не понимая, что тем самым они собственными руками уничтожают СВОБОДУ и СПРАВЕДЛИВОСТЬ – главное бесценное достояние, унаследованное ими от дедов и отцов.