Виталий Гинзбург: Каковы же реальные итоги саммита?
"Ни один договор с Россией не стоит бумаги, на которой он написан."
Я специально предварил этот текст фейковой цитатой, приписываемой Отто фон Бисмарку. Цитата фейковая, но полная смысла. Тем более что Путин собственноязычно в преддверии саммита подтвердил бессмысленность любых договоренностей с Россией.
Другое дело, что он, таким образом, не ухудшил свою позицию на саммите, а в очередной раз подтвердил свой статус "самого народного лидера России" и адресовал это не Западу, а собственному народу. Понимая, что в сегодняшней ситуации – это единственное, что этот народ и поймет, и поддержит.
Не осознав этого невозможно анализировать итоги прошедшего саммита. Его нельзя оценивать ни по количеству государств, принявших в нем участие, ни по количеству полезных идиотов, отказавшихся подписывать итоговое Коммюнике, ни по тому, что кто-то продолжает нести ахинею о том, что без России нельзя завершить войну и т.д.
Войну нельзя или очень сложно завершить именно с Россией.
Итоги этого саммита можно и нужно оценивать исключительно с позиций Русского ума и русского менталитета. Любые оценки людей, не понимающих это или не держащие на своем столе книгу великого француза Астольфа де Кюстина, сумевшего все понять за полугодовое путешествие, как минимум поверхностны.
Каковы же реальные итоги саммита?
Во-первых, это реакция российских руководителей и тренды российской пропаганды. Если Медведев срывается в истерику, Песков и Нарышкин продолжают нести околесицу, значит саммит достиг цели. Весь вопрос в том – насколько?
Во-вторых, целью Путина было предотвратить или сорвать саммит, поскольку он, в любом случае, направлен против агрессии и прошел без участия России. Как размышляет этот народ? Если их что-то не устраивает, они должны этого не допустить. "Не допущу, разорю!" и т.д. – это и есть российские единицы смысла. В том случае если они не могут не допустить или разорить, то они должны этому противопоставить нечто равное. Равное по представлениям этого народа. Не допускают на Олимпиаду, россиянам предлагают игры БРИКС, где в отдельных видах соревнований не набралось даже участников на пьедестал.
Русские привыкли все время чем-то меряться. Это одна из их особенностей на уровне коллективного бессознательного. Следовательно, их мог бы удовлетворить только альтернативный саммит, на котором не менее ста государств поддержали бы их позицию. Поскольку провести свой саммит по Украине Путин не может, то это успех цивилизации и катастрофа для Путина.
В-третьих, в России мыслят другими категориями. Свое величие и свою сверхдержавность они определяют исключительно в деструктивном смысле. И измеряют ее степенью ущерба. Народ, выросший и сформировавшийся в подворотнях гордится этим и бравирует. Даже МБХ в недавнем нашумевшем интервью тоже вспомнил, что он вырос во дворе. Следовательно, они крайне болезненно воспринимают любое бессилие нанести равный или больший ущерб противной стороне.
А поскольку эффект саммита определяют не только нелицеприятные для Путина высказывания глав цивилизованных государств, а еще и нарастающая военная помощь, решения по судьбе активов, требования компенсации ущерба, а он и близко ничего не может этому противопоставить, то для него это также критично.
В-четвертых, Путин не может пережить то, что при всех издержках ситуации, суть которой в том, что Запад может победить, но пока не понял, что это надо сделать, а Путин хочет победить любой ценой, но не может, мир несмотря на все издержки обсуждает план Зеленского, а не Путина.
Он сегодня в положении того туземного вождя, о котором писал Карл Юнг. "Один туземный вождь, которого спросили, чем отличаются добро и зло, сказал: Когда я похищаю у своего врага его жен, то это хорошо, но когда он крадет их у меня, то это плохо".
Соответственно, необходимо понять, что сегодня мир в лице Путина разговаривает с вождем туземцев, а в лице России с массой, в значительной части, состоящей из этих туземцев.
Единственное отличие состоит в том, что Путин всеми силами цепляется и будет цепляться за свою жизнь.
Не осознав этого очень сложно реализовать не просто "Формулу Зеленского", а трансформировать ее в "Формулу Мира". Для этого необходимо ускорить переход в разговоре с Путиным и его народом на понятный им язык.
Самыми убедительными аргументами, которые освежили бы "Формулу Зеленского" были бы следующие:
1. Разговор о судьбе агрессора на нынешней стадии должен осуществляться без участия агрессора. Как это было в Тегеране, Ялте и Потсдаме. Участие агрессора в подобного рода переговорах – это его легитимизация агрессии.
Отмена действия ордера МУС в отношении Путина невозможна ни при каких обстоятельствах. За исключением одного. Кейтель и Йодль 08 мая 1945 года сначала подписали капитуляцию, а потом были привлечены к суду, а не наоборот.
2. Поскольку практическое значение оказало не столько Коммюнике, а решения стран НАТО и G-7, то необходим переход ситуации из зоны неопределенности в зону полной определенности.
Это конфискация российских суверенных активов и активов путинских фронтменов, тем более, что все эти Усмановы, Потанины, Мельниченко, Абрамович, Фридман и прочие негодяи кроме того, что прикрывают деньги Путина принимают участие в войне, исполняют военные заказы и следовательно являются ее бенефициарами.
Это решение сняло бы неопределенность во всем, начиная от источников финансирования Победы и восстановления Украины до стремления популистских политиков играть на этой теме со своими избирателями.
3. В Тегеране, Ялте и Потсдаме шла речь не только о достижении Победы, а о послевоенном мире и судьбе агрессора. Никакая "Формула Зеленского" не станет конечной без разговора о послевоенном устройстве России и формирования модели ее будущего устройства.
Следовательно, на следующем Саммите должна присутствовать не путинская или имперская антипутинская Россия в лице ФБК или им подобных персонажей, а представители тех платформ оппозиции, которые практически поддерживают Украину и предлагают рациональные решения по будущему устройству этой территории.
Мир – это "Формула Зеленского" минус "Русский Мир".
И поскольку я начал текст с фейковой цитаты Отто фон Бисмарка, то правомерно завершить его цитатой подлинной, крайне важной для всех.
"Когда русские разожгут свой пожар, они же от него первые и пострадают, они же и обожгут себе пальцы на этом огне".