Добровольно-принудительная вакцинация от COVID-19 усилила веру россиян в конспирологические теории вокруг прививочной кампании. Кавказ.Реалии выяснили, чего опасаются жители Северного Кавказа, соответствуют ли их страхи действительности и кто виноват в мифологизации последствий от прививки.
По ситуации на конец июня в Северо-Кавказском федеральном округе, согласно официальной статистике, наиболее успешно вакцинация проходит в Чечне. Там привились 220 тысяч человек, по этому показателю республика занимает 30-е место в стране. Соотношение привитых к общему числу населения – почти 15 процентов. По этому показателю Чечня тоже первая в СКФО, но лишь 44-я среди других субъектов.
Учитывая, что еще три недели назад в республике было всего 7,5 процента вакцинировавшихся, вероятно, сработали граничащие с угрозами призывы чеченских властей к населению. В частности, глава региона Рамзан Кадыров в середине июня заявил, что местные жители должны "проявить сознательность" и привиться, в противном случае он пригрозил прибегнуть "к жестким ограничительным мерам". К "разъяснительной" работе о необходимости вакцинации в Грозном привлекли полицию и духовенство, а детей непривитых грозят не пускать в детсады и школы.
Планета, на которой научились делать наночипы, и планета, которая не может остановить пандемию из-за того, что люди боятся вакцин, – это две разные планеты
Худшая ситуация по темпам вакцинации – как на Северном Кавказе, так и по стране в целом – в Дагестане. Сейчас там привито 148 тысяч человек, это менее пяти процентов от общего числа населения. Немногим лучше ситуация в Кабардино-Балкарии, где первую часть вакцины вкололи менее 7,5 процента местных жителей.
Примерно на том же уровне находятся Адыгея (8,63%) и Северная Осетия (9,03%). За ними идут Ингушетия (11,96%), Ставрополье (12,15%), Карачаево-Черкесия (13,13%), Краснодарский край (13,72%), Ростовская область (14,68%). В целом на юге России лидером по темпам вакцинации является Калмыкия, где, согласно официальным данным, привито более 16 процентов населения. Однако надо учитывать, что по числу местных жителей (270 тысяч) республика является самой маленькой в регионе и одной из самых маленьких в стране.
Для сравнения: только в Краснодарском крае привиты 780 тысяч человек. Там же официально действует обязательная вакцинация для работников сфер образования, общественного питания, оптово-розничной торговли, туризма, транспорта и бытового обслуживания населения. В Ростовской области и Ставропольском крае, которые также находятся в числе лидеров юга России по общему числу привитых, о таких мерах власти пока только размышляют, хотя, вероятно, их введение не за горами.
В остальных регионах Северного Кавказа обязательная вакцинация официально не провозглашалась, однако местные жители из уст в уста передают сообщения о принуждении сделать прививку среди бюджетников, учащихся вузов и военнообязанных. Это порождает теории заговора и сомнительные рассказы о клинических последствиях вакцинации, распространяемые через родственников и знакомых в мессенджерах и социальных сетях.
Кавказ.Реалии опросил жителей, корреспондентов и экспертов из региона, чтобы выяснить, во что верят и чего боятся те, кто не хочет прививаться от коронавируса. Наиболее распространенный страх – бесплодие, которое якобы может последовать за прививкой.
Среди других угроз респонденты называют аутизм, рак, слепоту, импотенцию и даже "испорченные гены" – то есть любые осложнения со здоровьем в будущем. Другая часть населения вовсе сомневается в том, что российская вакцина работает, что, впрочем, не мешает ей верить и в негативные последствия использования препарата. Основной аргумент и у первой, и у второй категории опрошенных: вакцина была разработана слишком быстро. Кто-то убежден, что в действительности власти просто "отмывают деньги" или даже ставят некий эксперимент.
Главные социальные причины хождения таких слухов – экстремальная ситуация, в которой оказались люди в связи с пандемией коронавируса, и отсутствие доверия у граждан к государству. Об этом в комментарии для Кавказ.Реалии заявила эксперт по Северному Кавказу Ирина Стародубровская.
"Мы находимся в экстремальной ситуации, как, например, в ситуации войны, когда люди вынуждены принимать решения не совсем так, как они привыкли. Это чудовищно некомфортно, люди пытаются всячески этого дела избежать, – говорит собеседница. – И с одной стороны, государство (вместо информирования населения об опасности коронавируса и безопасности вакцины) действительно приняло совершенно другую стратегию действий, которая заключалась в провозглашении того, что мы сразу все победили. С другой стороны, уровень доверия к государству настолько низкий, что даже то, что власти говорят, не очень хорошо работает".
В этой ситуации, признает эксперт, людям остается лишь поверить в то, что российская вакцина спасает, а не калечит. Этому могли бы способствовать лидеры общественного мнения, указывает Стародубровская. Однако и в России в целом, и на Северном Кавказе в частности существует нехватка таких деятелей.
Последние годы власти активно зачищали общественное пространство, как это было, например, в Ингушетии, где после протестов 2018–2019 годов за решеткой оказались практически все общественные деятели. В Чечне представить альтернативного властям лидера мнений вовсе невозможно. В других республиках ситуация немногим лучше, да и готовы ли местные заметные активисты брать на себя ответственность за пропаганду применения российской вакцины на фоне популярности конспирологических слухов о ней?
"Есть не так много лидеров, которым доверяют реально большие массы. Это реальная проблема, потому что у нас не очень верят в профессионализм, не очень верят в порядочность людей в принципе. Но, по идее, нужно было действовать так – привлекать к информированию лидеров мнения", – говорит Стародубровская.
В попытке разобраться, насколько существенны главные опасения жителей Северного Кавказа из-за вакцинации российским препаратом “Спутник V”, Кавказ.Реалии обратились к научному обозревателю Радио Свобода Сергею Добрынину и врачу-иммунологу, кандидату медицинских наук Николаю Крючкову.
Сергей Добрынин: Вакцины против COVID-19 были действительно разработаны и допущены в клиническую практику в рекордно короткие сроки. В "мирное время", когда мир не охвачен пандемией, этот процесс занимает несколько лет, как правило, не меньше пяти. Большой срок связан в первую очередь с длинными испытаниями. Нынешняя ситуация требовала максимальной концентрации усилий и ресурсов, а также некоторой бюрократической гибкости при регистрации, причем не только в России. И даже это не гарантировало успеха.
То, что мир получил сразу несколько эффективных, пусть и в разной степени, вакцин, – огромное достижение. Ключевые из них – вакцины Pfizer, Moderna, Astrazeneca и "Спутник V" – были сделаны по современным технологиям, первые две – так называемые мРНК вакцины, другие – векторные, на основе аденовируса. Хотя эти технологии и новые, они давно рассматривались как перспективный подход к созданию вакцин, и здесь пандемия просто ускорила естественный процесс.
Центр имени Гамалеи раньше уже успел разработать вакцину от вируса Эболы на той же платформе – аденовирусном векторе – и даже зарегистрировать ее. Правда, из-за того, что эпидемия лихорадки пошла на спад, клинические испытания третей фазы шли медленно и формально закончились только прошлым летом. Тем не менее у них был рабочий метод, фактически оставалось подставить в препарат "кусочек" другого вируса. Собственно, разработка "Спутника" заняла всего две недели. Могло ли не получиться? Могло. Но принцип действия вакцины такого рода не так и сложен. Поэтому то, что она оказалась эффективной, – совсем не чудо, а удача, на которую можно было осторожно рассчитывать.
Николай Крючков: Действительно, третья фаза исследований еще не завершена, причем это касается всех вакцин. Период наблюдения у большинства препаратов занимает два года, у некоторых российских вакцин – год. Соответственно, еще не успели завершить наблюдение всех испытуемых и сделать окончательный анализ данных, сформировать итоговый отчет по клиническим исследованиям. Но сказать, что мы ничего не знаем, что препарат не исследован, – это тоже неправда, поскольку все-таки медианный период наблюдения каждого пациента составляет сейчас пять-шесть месяцев.
Да, ситуация нестандартная, но мы действуем не в мирное время, решения нужно принимать быстро. Если мы будем использовать обычный механизм, то фактически вакцина нам уже не потребуется для борьбы с этой пандемией.
Сейчас факторов, которые позволяют сказать, что вакцина безопасна, с моей точки зрения, достаточно. Еще раз повторяю: если ждать той информации, которую мы обычно ждем по новым препаратам, то в пандемию ни одна из вакцин уже не может быть использована. Соответственно, мы будем по полной программе иметь все проблемы с ковидом – высочайшую летальность и постковидные осложнения.
Сергей Добрынин: В том, что "Спутник V" эффективен, сейчас не осталось сомнений даже среди скептически настроенных специалистов. Вопрос в том, насколько эффективен. И если в отношении исходного штамма можно опираться на опубликованные в журнале Lancet результаты исследования (хотя некоторые считают, что эффективность там все-таки была несколько завышена), то в отношении нового дельта-штамма назвать точную эффективность почти невозможно, это потребовало бы проведения нового большого клинического исследования.
Вакцина "Спутник V" с точки зрения ее биохимии никаким образом не способна повлиять на геном человека, для этого просто нет известного механизма
Приходится опираться на косвенные данные, была работа нескольких ученых из Великобритании, у них получилось, что AstraZeneca (она почти один в один совпадает со "Спутником" по механизму) в самом "боевом варианте" – после двух доз и выработки иммунного ответа – эффективна против дельта-штамма коронавируса примерно на 68 процентов. Но самое важное, что от тяжелого протекания болезни прививка после двух доз защищает на 92 процента.
Можно осторожно предположить, что и "Спутник" дает такую защиту. Поэтому в том, что многие привитые заболевают новым штаммом, нет ничего удивительного. Важнее, что вакцина дает очень хорошую (хоть и не стопроцентную) защиту от госпитализации, в том числе в случае злого дельта-штамма. Насколько я знаю, данные из московских ковидных госпиталей это подтверждают.
Николай Крючков: Вирус действительно мутирует, но он же не появляется каждый раз заново, полностью перестраивая весь геном. Меняются маленькие фрагменты генома. Это может частично повлиять на эффективность вакцины, но только частично. То есть все равно по тем лабораторным данным, которые у нас есть, сыворотка провакцинированных в достаточной степени нейтрализует даже вот эти новые линии коронавирусной инфекции. Считается, что иммуногенность вакцин в их отношении ниже, но она все равно высока.
Если мы говорим про краткосрочную эффективность в отношении старых штаммов, она составляет 90–95 процентов. В случае с новыми вариантами вируса она может быть в районе 70–85 процентов. Но самое важное, и это подтверждено исследованиями, клиническая эффективность в отношении тяжелых случаев и смертей по-прежнему остается очень высокой, на уровне 98–99 процентов.
То есть новыми линиями коронавируса человек после вакцинации может заболеть, но значительно реже, чем без вакцинации, – это первое. Второе – шанс, что у пациента разовьется тяжелое заболевание, остается очень маленьким.
Николай Крючков: Нет никаких свидетельствующих об этом данных. Перед тем как начать клинические исследования, делают обширные доклинические исследования, в том числе о репродуктивной токсичности, иммунной токсичности, аллергенности и так далее. То есть проводится целый ряд исследований, которые направлены на то, чтобы изучать эти эффекты.
Если у препарата профилактического применения, в частности, у вакцин будет обнаружен побочный эффект, например, влияние на репродуктивную систему самок и самцов, на развитие эмбриона или на развитие новорожденных, то, конечно, такой препарат не выводится на рынок, это очевидно. В зарегистрированных вакцинах никаких подобных эффектов обнаружено не было. Поэтому это только фантазии по поводу бесплодия, никаких данных насчёт этого нет.
Если уж вам хотят ввести чипы, тогда, наверное, это проще сделать через продукты питания, но явно не через массовые вакцины, к которым приковано столько внимания
Что касается генетических последствий, у очень больных людей с очень тяжелым иммунодефицитом, у которых организм месяцами не может справиться с инфекцией, действительно за счет определенных ферментов вирусный РНК может трансформироваться в ДНК и встраиваться в определенные кусочки структуры отдельных клеток. В норме это происходит очень редко у малого количества клеток, и эти клетки уничтожаются самим организмом, поскольку он постоянно их обновляет. Такие процессы происходят в результате инфекций, аутоиммунных заболеваний, а не только в результате вакцинации от коронавируса. Поэтому для здоровых людей никаких генетических рисков прививка не представляет. Тем более что есть вакцины, которые вообще никакого генетического материала не несут.
По другим мифам – слепота, аутизм, рак – никакой информации нет, ни одного такого случая ни по одной вакцине не наблюдалось, насколько мне известно. Это тоже полные фантазии.
Сергей Добрынин: Начну с последнего – "испорченные гены". Вакцина "Спутник V" с точки зрения ее биохимии никаким практическим образом не способна повлиять на геном человека. Эти опасения, вероятно, связаны с тем, что сама вакцина сделана с помощью методов генной инженерии. Но они использовались только для того, чтобы вставить в геном аденовируса маленький кусочек генетического кода, кодирующий шиповидный белок коронавируса.
Что касается всех остальных опасений – импотенции, бесплодия, аутизма. Давайте для примера возьмем гипотезу: от аскорбинки вырастают рога. Опровергнуть ее можно двумя способами. Во-первых, с чего бы такое могло быть? Должен быть какой-то механизм, какая-то биохимическая особенность взаимодействия аскорбиновой кислоты с организмом, которая вызывает рост рогов. Если такая особенность неизвестна, уже можно меньше волноваться. Второе – миллиарды людей многие годы принимали аскорбинку, но рога у них не выросли. Эти два соображения вместе вполне убедительны.
С вакцинами, в том числе со "Спутником V", то же самое. Ученые не знают механизмов, из-за которых эта вакцина могла бы привести к бесплодию или аутизму. Плюс к этому прямо сейчас уже десятки миллионов человек во многих странах мира получили хотя бы одну дозу "Спутника", и никаких побочных эффектов кроме стандартных (вроде легкого недомогания и боли в месте укола) документально зафиксировано не было.
Важно понимать еще одну вещь: когда у вас есть группа из десятков миллионов человек, неважно, это те, кто привился "Спутником", или те, кто в течение последней недели пил кефир, статистически в ней найдутся люди, с которыми в ближайшее время произойдут нехорошие вещи. Кто-то умрет, у кого-то обнаружат рак, диабет или то же бесплодие. Наше сознание устроено так, что оно неизбежно связывает одно с другим, но с тем же успехом можно было бы сказать, что рак получается от кефира.
Чем более массовая происходит вакцинация, чем больше людей в группе вакцинированных, тем больше находится примеров "привился, а потом случилось плохое". Но "потом" – не значит "вследствие".
Николай Крючков: Эффект, когда вилки и ложки прилипают, у людей наблюдается не так редко, как может показаться, я бы даже сказал, что довольно часто. Связано это, по всей видимости, с вязкостью пота или с какими-то другими такими моментами, но никак не с магнетизмом. Это объясненный феномен, это анализировалось, оценивалось.
Самые маленькие современные чипы имеют размер примерно с кристаллик соли, то есть прогресс миниатюризации должен преодолеть еще несколько порядков
Что касается чипов, то вот представьте, регистрируется препарат, далее обязательно делается фармацевтическая экспертиза – экспертиза качества, затем эксперты лично своими глазами и руками проводят лабораторное тестирование, проверяют препарат на соответствие заявленным параметрам качества. Чипы в составе никто не заявляет – это, надеюсь, понятно. Далее препарат регистрируют, но, поскольку он является иммунобиологическим, каждая серия подвергается ровно такой же проверке – полному тестированию.
Поэтому представьте, какое количество экспертов – это же не один, не два, не пять человек – в каждом регуляторном ведомстве, а еще руководители этих ведомств и лабораторий будут задействованы в сокрытии такого факта, что целые чипы внедрены в вакцинный препарат, и это при массовом производстве! Кроме того, никто не запретил выборочные проверки.
В общем, это просто невозможно – предположить, что в препарате содержится что-то кроме заявленного в инструкции по применению. Тем более какие-то крупные чипы, которые любыми физико-химическими методами сразу видны. Если уж вам хотят ввести чипы, тогда, наверное, это проще сделать через продукты питания, но явно не через массовые вакцины, к которым приковано столько внимания.
Сторонники мифа о биочипах просто могут взять образцы из партии и проверить их в независимых лабораториях. Я думаю, что деньги и возможности у них имеются, тем более что есть влиятельные антипрививочники. Если бы что-то такое было найдено, уже весь интернет трубил бы об этом. Так что я это оцениваю как крайне невероятное предположение – непонятна ни технология, ни то, как и на что это влияет. Это просто фантазия.
Сергей Добрынин: Делать чипы такого размера, чтобы они не были заметны невооруженным взглядом, пока никто не умеет. Самые маленькие современные чипы имеют размер примерно с кристаллик соли, то есть прогресс миниатюризации должен преодолеть еще несколько порядков.
Действительно, лет 10–15 назад многие были уверены, что технический прогресс идет по экспоненте, что скоро должен произойти невероятный прорыв, технологическая сингулярность, который подарит нам немыслимые технологии вроде нанороботов. Теперь понятно, что это был слишком оптимистичный прогноз.
Планета, на которой научились делать наночипы, и планета, которая не может остановить пандемию из-за того, что люди боятся вакцин, – это две разные планеты.
Иван Каргин