CHECHENPRESS. Отдел публикаций и СМИ. 29.10.2009г.
С резкими заявлениями в адрес Ахмеда Закаева выступил президент Чечни Рамзан Кадыров. Он обвинил Закаева в двуличии и назвал "хамелеоном". Свои слова он объяснил тем, что Закаев якобы нарушил договоренность о его возвращении в Чечню, достигнутую во время предыдущих контактов представителя чеченского руководства с Закаевым.
На обвинения в лицемерии и двуличии со стороны Рамзана Кадырова в эфире Радио Свобода ответил Ахмед Закаев.
- Чем, на ваш взгляд, вызваны резкие высказывания в ваш адрес Рамзана Кадырова, который совсем недавно еще называл вас "одним из наиболее адекватных представителей правительства Ичкерии" и предлагал вам пост министра культуры, а также гарантировал безопасность в случае вашего возвращения в Чечню? Что произошло?
- Мне действительно ничего не известно по поводу того, что произошло. В данном случае я могу сказать лишь одно: тяжело комментировать человека, который слышит голоса. Мне неизвестно, какой голос и что ему внушил. Но я могу сказать и другое: Кадыров и в первый раз, и во второй раз, и сегодня, когда он делает уже совершенно противоположные заявления, выступает в роли кремлевского глашатая.
Да, первый раз, когда они хотели официально начать какой-то диалог с нами - в частности, со мной, это озвучил Рамзан Кадыров. И мы обсуждали конкретные вопросы во время наших консультаций с господином Абдурахмановым; мы обозначили несколько пунктов и несколько вопросов. Я думаю, что решение этих вопросов, безусловно, напрямую зависело от политической воли российского руководства. Но, видимо, эти вопросы не нашли должного понимания. И сегодня, чтобы отказаться от начатых нами консультаций, нужно было, чтобы Рамзан сделал уже совершенно противоположное заявление. Я исхожу только из этого.
- Я присутствовала на вашей совместной пресс-конференции со спикером чеченского парламента Дуквахой Абдурахмановым в Лондоне в августе этого года. На ней вы четко заявили, что не готовы вернуться в Чечню. С тех пор что-то изменилось?
- И тогда заявлял, и сейчас говорю: этот вопрос мы даже не обсуждали во время наших консультаций. Наш коллега из Чечни, господин Абдурахманов, понимал, что до решения тех основных вопросов, которые мы обсуждали с ним, мое возвращение или возвращение других невозможно. Поэтому такой вопрос не стоял.
А сегодня... Я думаю, то, что произошло - это не конфликт между Кадыровым и Закаевым, а разногласия в самой Москве. Рамзан озвучил то, что происходит в высшем руководстве России. Знаю точно, что там есть сторона, которая все-таки понимает, что попытки силового решения чеченского вопроса - или уже вопроса Северного Кавказа - нереальны и нерезультативны. Но есть другая сила, которая наживается, используя эти методы: на них зарабатывают, получают политические и материальные дивиденды. Естественно, они выступали против каких-либо политических контактов со мной как с представителем правительства Чеченской республики Ичкерия. Я думаю, что вторая группировка в данном случае явно выиграла.
- А были ли у вас телефонные контакты с Кадыровым? Если были, то не могли бы вы рассказать, о чем вы с ним говорили?
- Дважды были разговоры, абсолютно не касающиеся каких-либо политических тем. Чисто такие: позвонил, пошутил, передал трубку человеку, который вернулся из Австрии. Он мне рассказал о тех положительных моментах, которые имеют место в республике, и все. Собственно говоря, по телефону мы ни разу не обсуждали какие-либо вопросы, касающиеся ситуации в Чечне или же моей судьбы.
- Кадыров гарантировал вам безопасность. А вот российские власти утверждали, что нет никаких оснований пересматривать обвинения против вас в вооруженном мятеже. Не могли бы вы разъяснить этот момент?
- Что бы ни говорил Кадыров, он не может гарантировать безопасность ни мне, ни кому бы то ни было. У него нет таких полномочий. Он не может с гарантией обеспечить свою собственную безопасность. Почему он ездит и в Москву, и по республике с такой охраной? Может быть, Кадырову кажется - или ему внушают - что он решает всё. Но как только дело доходит до каких-нибудь серьезных вопросов, ему дают понять, что это не так.
Ну как он может мне гарантировать безопасность или решить вопросы Генеральной прокуратуры, связанные с их претензиями ко мне, когда на сегодняшний день - абсолютно точно - из 18 начальников РОВД, которые работают на территории Чеченской республики, 14 находятся в федеральном розыске! Когда мы с Абдурахмановым говорили об этой ситуации, он говорит: "Ну, что ты из-за этого переживаешь! Мы все находимся именно в таком положении". Там до сих пор просто не решили окончательно, как они будут поступать с теми, кто принимал активное участие в вооруженном сопротивлении. Да, есть такое затишье, но решения этого вопроса до сих пор нет. Поэтому гарантировать мне какую-то безопасность - это несерьезно.
- Вы с Абдурахмановым обсуждали и возможность выдачи тел президента Масхадова, Гелаева, других полевых командиров. Есть ли прогресс в этом отношении?
- Есть три основных вопроса. Первый - выдача тел. Второй - вопрос об амнистии более 20 тысяч чеченцев, которые находятся в российских тюрьмах по надуманным и сфабрикованным делам за участие или пособничество участникам вооруженного сопротивления. И третий вопрос - о том, чтобы они перестали в соответствии даже с российским законодательством преследовать родственников тех, кто сегодня находится в горах или вооруженных отрядах сопротивления. Думаю, что решение этих трех вопросов, в любом случае, напрямую зависит от позиции или от отношения российского руководства.
Абдурахманов, собственно говоря, был абсолютно согласен с этими моментами. Но, видимо, дальше это невозможным посчитали уже те, кто должен принимать политическое решение.
- На переговорах с Абдурахмановым было решено созвать в этом году конгресс чеченского народа в Копенгагене для обсуждения проблем Чечни. Состоится ли он в свете последних высказываний Кадырова в ваш адрес?
- Независимо от того, будут ли там принимать участие представители Кадырова или нет, конгресс состоится. Насколько я понял - где-то в феврале. Заявление Кадырова никак не может сказаться на инициативе провести конгресс и обсудить наболевшие вопросы чеченского народа.
- Чего вы ожидаете от этого конгресса?
- В любом случае это будет очень полезно: вопросы, которые обсудит конгресс, я считаю судьбоносными. И сегодняшнее чеченское руководство, и мировое сообщество, и российское руководство - все они услышат консолидированное мнение чеченского народа во время этого конгресса и после этого конгресса. Тогда все будет очевидно: правы ли те, кто сегодня считает, что в Чечне абсолютная идиллия, стабильность и республика развивается так, как никогда, или там все же совершаются убийства, продолжаются похищения людей, совершаются бессудные казни... Я думаю, что на конгрессе будут подняты именно эти вопросы.
- На днях вы заявили, что в ближайшее время российские власти намерены представить Совету безопасности ООН документ, который доказывает связь грузинских спецслужб с Аль-Каидой. Насколько достоверна эта информация? Какие цели преследует этой акцией Россия?
- Информация действительно есть; насколько она правдива - в ближайшее время узнаем. На 90 процентов мы уверены в том, что она правдива. Какую цель эта акция преследует? Безусловно, это попытка в очередной раз очернить грузинское руководство. На сегодняшний день в мире есть только один политик, государственный деятель, который открыто противостоит путинскому режиму, - это Михаил Саакашвили. Другие политики - даже те, которые сегодня поддерживают Грузию и признают ее территориальную целостность, - исходят во взаимоотношениях с Россией из соображений политической целесообразности.
Сегодня для российского руководства самый главный вопрос - это смещение Михаила Саакашвили с поста президента. Я думаю, что на каком-то этапе сегодняшняя перезагрузка взаимоотношений Америки и России неким образом будет напрямую касаться судьбы президента Грузии. Для России самый важный вопрос - чтобы Саакашвили перестал существовать как руководитель Грузии. Кремль может устроить любая другая кандидатура, кроме него.
Есть, конечно, опасность, что американцы, учитывая свои стратегические интересы и желание во что бы то ни стало наладить отношения с сегодняшним кремлевским режимом, могут пойти на такие уступки - и последовать прецеденту, созданному в то время, когда смещали Шеварднадзе. Грузия не должна никоим образом превращаться в какую-то банановую республику, которая по указке России или Америки может смещать свое руководство. Я считаю, что пребывание Саакашвили в должности президента Грузии - это залог успеха Грузии и грузинского народа.
- Вы утверждаете, что провозглашение Кавказского эмирата Доку Умаровым было проектом российских спецслужб. На чем основано это ваше утверждение?
- Дело в том, что Доку Умаров ничего не провозглашал. И этот проект, первоначально называвшийся Халифат, и то заявление, с которым выступил Доку Умаров, были полностью подготовлены Исой Умаровым, который, по нашим неопровержимым данным, имеет связи с российскими спецслужбами. Еще тогда я сделал заявление: так называемые Кавказские эмираты - на руку русским. Они это делают для того, чтобы борьбу чеченского народа перевести в разряд борьбы с международным терроризмом или в разряд всемирного джихада. Таким образом все сочувствующие и поддерживающие законные требования чеченского народа после этого должны были стать соучастниками или пособниками исламских экстремистов и террористов. А война народов Северного Кавказа за свою свободу и независимость переводилась в разряд войны с неверными - то есть со всеми и навсегда до установления законов Аллаха во всем мире. Это трактовка, которая необходима была российскому руководству еще в 1994 году. Поэтому уже в 2000 году, когда Путин начал вторую войну, Умаров, выступая в Совете Европы и перед западной прессой, говорил о том, что чеченцы воюют не за независимость Чеченской республики, а за создание Кавказского халифата от моря до моря.
Последующие заявления и Масхадова, и его преемника Абдул-Халима Садулаева носили абсолютно противоположный характер. Чеченцы не собирались создавать никакой халифат. Но для того чтобы убедить международное сообщество - и превратиться из военного агрессора и преступника в жертву исламского терроризма - России необходим был именно этот проект, именно с этой идеологией. Надо признать, они на сегодня добились и этого, и даже большего: они превратили сопротивление российской агрессии во внутричеченский конфликт. Им удалось, по опыту НКВД Второй мировой войны, создать заградотряды из числа чеченцев, которые получили амнистию и пошли на службу в так называемую чеченскую милицию.
- Связано ли изменение позиций Кадырова в "вопросе Закаева" и в отношении правительства Ичкерии с изменением позиции Кремля? Или это следствие непосредственного указания кого-либо - скажем, Путина?
- Когда у нас начинались какие-то контакты и консультации, это исходило от Кремля. По указанию из Кремля эти контакты и консультации были прерваны. Я не знаю, от кого это исходило - или от Путина, или от Суркова; но это не было самостоятельным решением Рамзана. Сегодня делать вид, что моя позиция для него стала неожиданностью - это не совсем, скажем так, честно. Он лукавит в этом отношении. И делает это только потому, что он несамостоятелен.
- Шариатский суд эмирата Кавказ приговорил вас к смерти. Это опасно для вас? Вы чувствуете усиление опасности, находясь в Лондоне?
- Я исхожу из того, что на сегодняшний день все акции, направленные против меня, не исходят ни от Кадырова, ни от Доку Умарова, ни от остальных. Это один проект, это звенья одной цепи. Они исходят, безусловно, от Лубянки. Фетва о моем приговоре вышла именно тогда, когда начались консультации.
Такой прием российские спецслужбы уже использовали один раз - именно в чеченском вопросе. В свое время Ахмад-хаджи Кадыров был объявлен врагом ислама и был приговорен теми же так называемыми исламистами к смерти. Единственное, что для себя нашел возможным тогда Кадыров-старший - это принять услуги, которые ему стала оказывать ФСБ в лице ее директора Путина. И со мной получается такая же ситуация: с этой стороны меня приговорили к смерти, с другой стороны Рамзан меня обвинил в предательстве. По версии тех, кто составлял фетву, я должен побежать к Путину и сказать: "Извини, я понял, я был не прав, теперь спасай меня!"
Наталья Голицына (Лондон) Радио Свобода.