Записки обозревателя X
(Чеченский дневник, часть 10. Девятая часть здесь)

9 ноября

Всё-таки мы безнадёжно материалистическая страна. Нам неведома сила проклятия, мы не знаем, что такое «священная война», когда воюют ненавистью, а не злостью; народом, а не армией; судьбой поколений, сжигаемых в окопах в одном мгновении, а не судьбой роты; силой духа, а не силой оружия.

В России сейчас все смеются над тем, что чеченцы объявили нам «джихад». Считают, наверное, что это штучки-дрючки; что придёт рубаха-парень русский омоновец и матом перекроет любой «Аллах Акбар».

Так вот, любезные, не перекроет.

Русский мат и в Афгане был. И там нам «Аллах Акбар» кричали. И мы в ответ матерились. Теперь там русского мата нет.

Что вы, армейские суки, помешались на этом слове: «предательство». Лебедь, видите ли, вас предал. А в Афганистане кто вас предал? Горбачёв? Так армия в 89-ом ушла бы и без Горбачёва!

В августе 96-го кто брал Грозный? Лебедь, что ли? Так он не допустил лишь второго штурма. Сохранил жизни. Остались бы войска – и всё равно чеченцы не дали бы им покоя. Ушли бы без Лебедя. Рано или поздно.

Теперь вы в третий раз наступаете на грабли. Вы не понимаете слово «джихад». Вы не понимаете, какой вихрь, смерч образуется, когда миллионы мусульман во всём мире проклинают Россию. А они проклинают её! Вам не дано это понять, потому что вы не верующие. Вы не понимаете, что на войне побеждает дух, а не штурмовая авиация; сила молитвы, а не сила приказа.

Аллах Акбар! – вслушайтесь, это кричат небеса. Кричат горы, ручьи, реки. Аллах Акбар; смерть России! – этот крик разрывает перепонки российским солдатам, от него дребезжат стёкла в лимузине Путина; от него подпрыгивает мошонка у Жириновского.

Почему вы не слышите этот крик? Вы глухи!

…На этот раз не будет Горбачёва. Не будет Лебедя. Будет ад.

4 декабря

Моей первой книгой был «Великий Моурави», повествующий о героическом эпосе Грузии. Моей первой любовью были кавказские горы, увиденные мной в 14 лет. Поим первым другом был абхаз.

Одним из любимейших фильмов моего детства была лента «Дато Туташхия». Он демонстрировался по советскому ТВ в самом начале 80-х годов и повествовал о благородном кавказском разбойнике. Сейчас он – по понятным причинам – не показывается.

С каждым годом в российском обществе создаётся образ «кавказского врага». Ещё недавно употребляющих нелепый бюрократический термин «лицо кавказской национальности» поправляли: мол, нет такой национальности. Теперь, я заметил, это выражение даже не закавычивают. Его употребляют везде, даже на страницах либеральных изданий.

От людей, казалось бы, интеллигентных, в России можно слышать выражение «черножопые». (Их самих-то как следует именовать: «беложопыми», что ли? И вообще, откуда такая убеждённость в том, что сущность человека именно по заднице определяется, а не по другому месту?)

Россия без Кавказа то же самое, что Англия без Шотландии, Индия без Гималаев. Это её вершина, её высота, её мечта и свобода. Может ли англичанин унижать шотландца, или житель равнинной Индии гималайского горца? Великие поэты России Пушкин и Лермонтов посвятили Кавказу лучшие свои стихи. Вся русская духовная традиция – в лучших, вертикальных проявлениях была обращена к Кавказу, к «миру горнему» (слово «горний» в староцерковном языке значило «небесный», «неземной», «духовный»).

Вся широта русских степей и равнин, берёзовых рощ и рек предстанет плоским миром, если лишить Россию высоты кавказских гор. Стоит ли напоминать, что барды авторской песни посвятили Кавказу такие стихи, которые они не посвящали самой России?

А теперь слова «горец», «кавказец» стали почти ругательными в России. И это даже не связано с чеченской войной, но вытекает из нового менталитета русских людей, бросившихся очищать свои города и сёла от «чёрных».

Увы, они забыли, что и человек с белой кожей может быть с чёрной душой.

Русь отрезает себя от «горнего мира», замыкается в убогом националистическом мирке. Русские люди, которых всегда отличала широта души (в лучшем смысле этого слова), надевают на себя сегодня маску национализма. Все мы читали «Кавказский пленник» Толстого. Помним о яме, в которой сидел русский офицер, о страстных девичьих глазах, смотревших сверху, о дерзком побеге с колодкой и горском великодушии. Плен, любовь, война – всё это есть у Толстого. И вот режиссёр Бодров-старший снимает бездарнейший фильм, названный, как и повесть Толстого, в котором нет ничего, кроме войны. Десятки литераторов, актёров, сценаристов трудятся над созданием такого же образа врага. На вершине горы, там, где, может быть, пел с гитарой Высоцкий, стоит теперь русский танк и в хрустальной тишине бьёт по перевалам.

Хочется воскликнуть: Русь, остановись, не воюй с Кавказом. Не иди с ненавистью в горы. Не стреляй в тишине, которая тебе не принадлежит, не вызывай на свою голову лавин.

Велика вина самих горцев в том, что они затеяли на Кавказе. Но несоизмерима с ней вина России, которая не понимает, с чем она воюет.

Когда хрустальное кавказское небо упадёт на Россию, поранятся все, кто живёт в ней. Она разобьёт свою вековую мечту, свой горний мир, свою свободу.

Продолжение следует

Андрей Новиков, для Чеченпресс, 19.07.04г.