Протокол - 2

Утечка информации о взрывах жилых домов в России 1999 ггда

13 октября 1999 года на канале НТВ прошла передача «Независимое расследование» с ведущим Николаем Николаевым. В передаче принимали участие: Александр Зданович, начальник ЦОС ФСБ РФ, Алексей Митрофанов, депутат Госдумы РФ, Николай Морозов, заместитель начальника ГУБОП МВД РФ и Вячеслав Измайлов, обозреватель «Новой газеты».

Тема передачи: личности заказчиков и исполнителей взрывов жилых домов в Буйнакске, Москве и Волгодонске, в итоге которых погибли сотни людей.

Сама передача, состоящая из документальных хроник и комментариев участников, в общем, ничего нового не добавила к прозвучавшим уже обвинениям со стороны российских политиков и правоохранителей в отношении чеченцев. Именно на чеченцев была возложена ответственность за эти чудовищные взрывы, и в итоге в массовом сознании россиян произошел глубокий психологический перелом. Если в первую российско-чеченскую войну значительная часть российской общественности и работников СМИ поддерживала национально-освободительную борьбу чеченского народа, то после этих взрывов в России возобладали ненависть и страх по отношению к «чеченским террористам». Страна дружно и со страстным одобрением подхватила лозунг своего пока еще премьер-министра Путина: «Мочить в сортирах». И вторая российско-чеченская война приобрела невиданные по жестокости формы: империя всю свою накопленную за десятилетия военную мощь вновь обрушила на крохотную страну с миллионным населением, затопляя ее в крови и огне пожаров.

Месть была чудовищной не только масштабами, но и абсолютной лживостью своих мотивов, поскольку взрывы в российских городах, как позднее доказали «рязанские учения», были устроены самими же российскими спецслужбами. Устроены, с целью развязать новый беспощадный террор против чеченского народа, еще не залечившего раны после предыдущей российской агрессии.
Но вернемся к передаче Николая Николаева. Ниже мы приводим стенографическую запись фрагмента этой передачи, сохраняя стилистические особенности устной речи.

Митрофанов: Я хотел бы обратить внимание на один весьма примечательный случай, который произошел после второго взрыва (в Москве. Авт.). В этот день проходил Совет Думы, на котором присутствуют руководители фракций, как известно, ведется стенограмма. И председателю Селезневу кто-то из его команды, положил записку. Он взял записку и сказал: «О, надо же! Сегодня произошел взрыв в Волгодонске, вот, мне принесли записку». Это было за четыре дня до взрыва, действительно, в Волгодонске. Это есть в стенограмме Государственной Думы, это не просто так, это не встреча в кулуарах…

Николаев: (Здановичу): Этот факт известен вам, Александр Александрович?

Зданович: Абсолютно неизвестен. Я полагаю, если это и имело место, то произошла какая-то ошибка. Может быть, при составлении стенограммы. Потому что…

Митрофанов (перебивает): Я присутствовал на этом Совете…

Зданович (продолжает): …потому что в распоряжении ФСБ такой информации не было.
Митрофанов: Дело в том, что фигурировал тот город, который реально стал местом трагедии через четыре дня. Вот в чем смысл. Волгодонск не главный город нашей страны.

Дальше в передаче заговорили о том, что российским жителям надо проявлять бдительность, дежурить в подъездах и т.д. А к сведениям, представленным депутатом Митрофановым, уже более не возвращались. Хотя, на наш взгляд, приведенный фрагмент передачи самый интересный в ней. Скажем больше, информация Митрофанова предельно загадочна. В чем ее загадочность?

Кто-то приносит и кладет на стол председателю Госдумы Селезневу записку, в которой говорится, что взорван жилой дом в Волгодонске. Но жилой дом в Волгодонске еще не взорван, его взорвут через четыре дня. Какой Нострадамус написал эту записку? Кто в российских коридорах власти обладает столь мистическим предвидением будущего, что безошибочно угадывает город один из тысяч провинциальных городов, в котором должна произойти трагедия?

Есть только две организации, фигурирующие в этом деле, которые могли бы точно знать о предстоящем взрыве в Волгодонске.

Первая из этих организаций террористическая группа, которую, как утверждает российская пропаганда, возглавляли Басаев и Хаттаб. Допустим, что это так. Но едва ли Басаев и Хаттаб были столь любезны, чтобы заранее известить председателя Селезнева, Совет Госдумы и , следовательно, всю Россию о месте проведения очередного теракта. Кроме того, зачем бы им писать записку о предстоящем взрыве как о взрыве уже совершенном? Какой в этом смысл? Можно не сомневаться в том, что Селезнев, огласив загадочную записку, тут же отправил ее «куда следует». А уж ребятам из ФСБ не составило бы труда по обратной цепочке проследить, откуда поступила сия депеша. Дело-то серьезное, в столице регулярно гремят взрывы, счет погибших идет на сотни. Но почему-то про записку и ее отправителей мы больше ничего так и не узнали. Не потому ли, что, идя по обратному следу, пинкертоны из ФСБ уперлись в парадный подъезд своей собственной конторы на Лубянской площади?

Действительно, записку могли написать только те, кто был в курсе графика, в соответствии с которым разносились в щебень жилые дома в российских городах. Для «чеченских террористов», если допустить их наличие, раскрывать свои «злодейские планы» было, согласитесь, не просто глупо, а самоубийственно, так как, получив, хоть и с некоторым хронологическим опережением, столь точную наводку, российские спецслужбы обшарили бы весь небольшой Волгодонск вдоль и поперек, от подвалов до чердаков. Но ничего подобного не случилось. Селезнев зачитал думцам записку о взрыве в южном городке, думцы поахали, но вскоре убедились, что никакого взрыва в Волгодонске в тот день не было. Он произошел через несколько дней, 16-го сентября. Тут бы самое время вспомнить о селезневской записке и потребовать объяснений: кто ее написал, почему раньше срока, какие меры принимались и принимались ли они вообще? Но Госдума, обычно очень бойко реагирующая на любые мелочи, если они позволяют депутатам покрасоваться у микрофонов, самым удивительным образом промолчала. Не удержался только Митрофанов, но во всей огромной стране, охваченной паникой перед новыми терактами, на его слова никто не обратил внимания.

Правда, почти через три года после описываемых событий, председатель Селезнев подтвердил факт получения записки о взрыве в Волгодонске. Подтвердил вновь этот факт и Митрофанов со своим партийным боссом Жириновским. Но теперь он зазвучал совершенно по - иному. Якобы, Селезнев получил записку «с предупреждением о готовящемся в Волгодонске взрыве». Но мы помним со слов Митрофанова, что записка не предупреждала о готовящемся взрыве, а описывала его как уже свершившийся факт. А это, согласитесь, совсем другое дело.

То, что злополучная записка поступила из источников в российских спецслужбах, вполне очевидно. Альтернативная версия, что отправителями ее могли бы быть «чеченские террористы», абсурдна, ибо лишена любой логики. Но не дает покоя вопрос: а почему эта записка вообще легла на стол Селезнева? Может, кто-то из «рыцарей плаща и кинжала», сохранивший остатки совести, решил таким способом устроить огласку и предотвратить гибель безвинных людей? Может и так. Но в жизни все бывает проще. Скорее всего, записка пришла раньше срока из-за банальной канцелярской неразберихи, на которую извечно жалуются граждане российского государства.

Идрис Маигов, специально для Чеченпресс, 26.02.03 г.