«Разделяй, чтобы властвовать»

Чеченцы – один из древнейших народов мира, являющиеся автохтонами Кавказа и самым крупным этносом на Северном Кавказе. Вся многовековая история чеченцев – это непрекращающаяся героическая борьба за свою свободу и независимость против экспансии со стороны Древнего Рима, Сасанидского Ирана, Хазарского Каганата, Золотой Орды, Российской Империи.

Параллельно с жестокими и разрушительными войнами с иноземными захватчиками проходил и нелегкий процесс формирования чеченской нации, которая, в силу своего особого горского менталитета, в конце концов, оказалась разделенной на многочисленные группы (тейпы) по субэтническому признаку. А после добровольного принятия чеченцами Ислама процесс раздробления чеченского этноса на отдельные группы (вирды) принял еще и конфессиональный характер.

Искусственное разделение единого чеченского народа, исповедующего Ислам суннитского толка и являющегося союзом 9 крупных этно-территориальных объединений – тукхумов (Аьккхий, Маьлхий, Нохчмахкахой, Орстхой, Т1ерлой, Ч1аьнтий, Ч1ебарлой, Шарой, Шотой), на множество мелких групп (тейпы, вирды) было на руку коварному и хитрому врагу, который пользовался любыми противоречиями, возникающими среди чеченцев на этнической и религиозной почве. Особенно усердствовали в этом отношении русские, не сумевшие победить чеченцев непосредственно на поле боя при прямом столкновении, поэтому переключившиеся к разным уловкам, хитросплетениям и провокациям на поле боя идеологической войны.

Например, в поражении имама Шамиля во время Русско-Кавказской войны XIX века не последнюю роль сыграло умелое использование царскими чиновниками и их местными приспешниками нового течения в мусульманской религии (кадария), проповедником которой в Чечне выступал известный богослов из селения Иласхан-Юрт Кунта-Хаджи Кишиев, выдвинувший в самый разгар священного газавата против неверных пацифистский лозунг «непротивления злу насилием». В итоге белому царю удалось сначала отсечь аварцев от чеченцев, а затем чеченцев разделить по религиозному признаку. Тем не менее, после пленения имама Шамиля и временного затишья в горах Ичкерии шейх Кунта-Хаджи тоже был выслан навечно в город Устюжино Новгородской области. А вот известный чеченский абрек Вара, бывший моджахед-мюрид Шамиля, ставший после его пленения религиозным мюридом Кунта-Хаджи, был подло и коварно убит царскими опричниками в селении Новые Атаги.

Ключевую роль в плане раздробления чеченского народа на множество мелких групп сыграла, конечно, советская Россия, которая почти что завершила этот сложный процесс, в основном опираясь на религиозный фактор. Все известные ученые-алимы, авторитетные шейхи и муллы радикального толка, которые проповедовали Джихад против неверных, полностью были уничтожены в 20-30-е годы XX века, а многие потомки известных религиозных авторитетов в Чечне (Арсановых, Башировых, Гайсумовых, Яндаровых и иже с ними), подписавшиеся в НКВД на предмет лояльности Советской власти, стали агитаторами и пропагандистами атеистическо-коммунистических идей большевиков. Вот почему все они (после завершения выселения основной массы чеченцев зимой 1944 года) в тёплых пассажирских вагонах были перемещены (именно перемещены, а не высланы!) в южные районы Киргизии (например, в город Карабалты), тогда как абсолютное большинство чеченцев было этапировано в самые лютые морозы (чилланан бутт) в северные области Казахстана (Караганда, Павлодар и т.д.).

В 1944 году и последующие годы бериевские чекисты-энкавэдэшники использовали продажных чеченских мулл и шейхов в поимке абреков, оставшихся в горах Чечни после выселения. Многие из них поддавались лживым уговорам этих религиозных «авторитетов» и, действительно, воссоединялись со своими семьями в местах высылки, чтобы оттуда за короткое время перекочевать в сталинские тюрьмы с большими сроками заключения (от 15 до 25 лет в колониях строгого режима).

Например, в райцентре Ведено Дагестанской АССР (!?) после депортации чеченцев абреками был убит начальник райотдела НКВД Умар-Али Зелимханов (сын знаменитого абрека Зелимхана Харачойского), который как раз и занимался отловом оставшихся в горах «народных бунтовщиков». Кстати, старший сын абрека Зелимхана – Муди (тоже чекист) также был убит «антисоветскими элементами» в ауле Махкеты Веденского района во время подавления так называемого «кулацко-мулльского мятежа» в годы коллективизации.

Так бесславно завершилась карьера советских чекистов Зелимхановых из рода прославленного на весь мир абрека, имя которого советские идеологи широко использовали в пропагандистских целях для поднятия имиджа своего преступного режима, предварительно записав его в «чеченские революционеры». (Кстати, грузинские кинематографы незамедлительно воспользовались положительным образом чеченского абрека Зелимхана и создали по роману Чабуа Амирэджиби знаменитый телефильм «Берега», удостоенный Государственной премии СССР, в котором все подвиги реально существовавшего чеченского национального героя из Харачоя самым бесстыдным образом переписаны на мнимого грузинского фольклорного героя по имени Дата Туташхиа.)

После полного уничтожения в Чечне верхушки исламской интеллигенции в республике начал активно функционировать так называемый «традиционный ислам», который на пик Советской власти насчитывал более 40 (!) религиозных объединений кадарийского и накшбашдийского тарикатов.

Советская власть умело использовала и тейповый фактор в вопросе подавления национального самосознания и своеобразного менталитета чеченцев. Например, главой села (юьртда) обычно назначался человек из другого населенного пункта. Если в качестве юьртда и «избирался» житель какого-то конкретного села, то подбирался именно такой человек, который принадлежал к самому маленькому и неавторитетному тейпу в этом селе, или же некоренной, то есть приезжий. Во главе администраций районов, где, в основном, живут чеченцы, а также на ключевые должности в правительственных структурах республики назначались люди некоренной национальности или же «чеченцы» с запутанными корнями в генеалогическом дереве.

Например, небезызвестный «чеченский» чекист-садист Мазлак Ушаев из Ведено, в 1937 году назначенный на пост председателя Верховного суда ЧИАССР, на самом деле был андийцем аварского происхождения. А начальником милиции Веденского района до высылки вайнахов в 1944 году работал еврей по фамилии Исаков, который владел чеченским языком и через сталинские «тройки» направил немало местных жителей в тюрьмы-концлагеря с длительными сроками заключения, многие из которых так и не вернулись домой. Самое интересное заключается в том, что этот жестокий палач и убийца чеченцев умер в глубокой старости своей смертью, живя в элитном районе Грозного и спокойно перемещаясь по республике.

В том же Веденском районе первыми секретарями райкома партии на закате Советской власти были русские Александр Васильевич Шаршавых из числа тамбовских «комитетчиков», направленных в ЧИАССР после известных «ингушских событий» в Грозном в январе 1973 года, и терская казачка Светлана Ивановна Самойлова, начавшая свою партийную карьеру с должности секретаря-машинистки в отделе милиции. А если и назначались в этом районе первыми секретарями чеченцы – то только прикомандированные из других регионов, например: Нажа Дахаев (Шото), Гилани Махаури (Маьлхи), Сайд-Эмин Ибриев (свою партийную карьеру этот коммунист завершил на тюремных нарах) и другие. Вот такой, вот, смешанный интернационал и управлял Веденским районом, почти стопроцентно населенным чеченцами-нохчмахкахойцами, не имеющими никакого отношения к шатойцам и мялхийцам в территориальном плане, тем более к русским и казакам.

И это, не говоря о республике в целом, которую всегда возглавляли представители «элитной нации» в лице ивановых, яковлевых, апряткиных, власовых, фотеевых, а аборигены-вайнахи алмазовы, боковы, вахаевы, гайрабековы, керимовы, магомадовы, моллаевы, омаровы и другие всю жизнь были на вторых ролях и ходили в «вечных замах» у так называемых «старших братьев», да и то под постоянным наблюдением со стороны приставленных к ним специалистов-комитетчиков из еврейско-армянского интернационала в лице безуглых, виноградовых, кан-каликов, расторгуевых, хачатуровых, чебалиных и т.д.

А когда в горбачевские перестроечные времена на пленуме Чечено-Ингушского рескома КПСС провалился очередной русский кандидат в первые секретари Николай Семенов, срочно переброшенный в Грозный из Фрунзе, то впервые в истории советской Чечено-Ингушетии во главе республики стал вайнах – «чеченец» Доку Завгаев из Надтеречного района, считающийся выходцем из тейпа Гендарганой (это потом дотошные историки нашли в «чеченской» родословной Завгаева ногайские корни). Вот чем можно было объяснить тот факт, что в период правления Завгаева из гендарганойцев вышло очень много руководителей партийного и хозяйственного строительства (чтобы укрепиться в рядах такого многочисленного и авторитетного чеченского тейпа, как Гендарганой, этот обрусевший ногаец вынужден был идти на поводу некоторых нечистоплотных элементов, обустраивая и трудоустраивая их). Кстати, новоявленный «президент» Чечни Алу Алханов из Урус-Мартана также считается выходцем из тейпа Гендарганой.

А вот «грозненец» Николай Семенов, все-таки, добился своего и вернулся в «родную республику» в качестве руководителя Территориального управления федеральных органов исполнительной власти в Чечне в самом начале Первой русско-чеченской войны (злопамятство – яркая национальная черта характера большинства русских людей).

Но на этом интриги Кремля против чеченского народа не завершились, они приняли еще более быстрые обороты во Вторую русско-чеченскую войну, когда на политической арене Чечни появились ставленники Кремля из хоси-юртовского кооператива «Отец, сын и Ко» то ли с татскими, то ли с казацкими корнями в своей рабской генеалогии, а в самой Москве объявились «новые чеченцы» с лубянскими штампами на намордниках, претендующие не только на власть в Чечне (Сайдуллаев), но и на кремлевский трон (Джабраилов).

Б. Халидов, для Чеченпресс, 28.02.05г.