Приглашение к Вечной войне

Чем, какими эпохальными достижениями в военной или политической сферах прославился на Кавказе вообще и в Чечне в частности генерал Ермолов? Этот вопрос невольно появляется, когда читаешь информацию о том, что на днях российские оккупанты при лакейском одобрении марионеток торжественно открыли в Чечне памятник «проконсулу Кавказа». С самого начала хочу предупредить, что здесь не будет цитат из генеральских рапортов, писем и воспоминаний, показывающих, насколько бесчеловечным и кровавым палачом он был для чеченцев – в первую очередь именно для чеченцев, главных военных противников наступающей на юг империи. Меня интересует другое: какие заслуги у Ермолова нашли оккупанты и их кремлевские главари, то есть те, кто и сегодня столь же люто ненавидят чеченцев и желали бы стереть о них саму память «в подлунном мире».

Да, Ермолов безусловно был жесток по отношению к чеченцам и, кажется, является единственным в Новой истории полководцем, который открыто признавался, что по его приказу убивали все чеченское население, включая женщин, детей и стариков. Многие другие российские (и не только российские) полководцы делали то же самое, но как-то стеснялись открыто признаваться в этом, потому что убийство беззащитных и слабых – работа не воина, а палача-мясника. А вот Ермолов не стеснялся. Столь же мало моральных неудобств ему доставляло хвастливое признание, что именно он, генерал Ермолов, впервые внедрил на Кавказе гнусную практику захвата заложников среди мирных жителей – для обмена на военнопленных и для шантажа тех, кто с оружием в руках противостоял российским колонизаторам. Поэтому мы и говорим: да, Ермолов безусловно был садистом, лишенным жалости, и конченным подлецом, лишенным чести, но достаточно ли этих качеств, чтобы заслужить памятник?

Другое дело, если бы эта жестокость и эта подлость Ермолова оказались для России «продуктивными», послужили для «вечного усмирения» Кавказа. Тогда, с точки зрения сегодняшних кремлевских правителей, продолжающих «работу» Ермолова его же методами, этот человек мог бы считаться достойным памятника. Однако дело обстоит как раз наоборот: именно зверства Ермолова стали тем последним детонатором, который «взорвал» весь Кавказ от моря до моря и объединил – до этих пор разрозненные – силы горских народов в единое мощное движение под предводительством имамов Кази-Магомеда, Гамзат-Бека и Шамиля. Генерал Ермолов в 1826 году покинул Кавказ, но перед своим уходом втравил Россию в беспрецедентную по длительности и ожесточенности войну. И если памятник воздвигнут не садизму и подлости Ермолова, то где у него полезные для России военные и политические достижения, достойные памятника?

Генерал Михаил Федорович Орлов (1788-1842) не принимал непосредственного участия в Кавказской войне, но был профессиональным военным с острым, как отмечали его современники, аналитическим умом. Он стал генералом в очень молодом возрасте, в 26 лет, имел много боевых наград и прославился тем, что на должности личного флигель-адъютанта императора Александра I принял в 1814 году капитуляцию наполеоновского Парижа. Состоял в тайных обществах декабристов, но непосредственного участия в восстании на Сенатской площади не принял, и потому отделался довольно легко – ссылкой в провинцию на пять лет. В 1826 году, незадолго до смещения генерала Ермолова, в письме, адресованном своему тестю, Н. Раевскому, Михаил Орлов подвел краткий итог десятилетнего правлению «проконсула» на Кавказе:

«Известия о подвигах и намерениях Ермолова важны, но мне кажется, что со всей своей жестокостью усмирить тот край он не в состоянии… Так же невозможно покорить чеченцев, как сгладить Кавказ. Кроме нас, кто может похвастаться, что видел Вечную войну!».

Не исключено, что выражение «Вечная война», которым генерал Орлов первым в России обозначил войну империи против чеченцев (или чеченцев против империи), было использовано им в качестве литературной метафоры. Тем не менее, выражение это оказалось обращенным не только в прошлое, но и в грядущее, потому что вооруженное сопротивление чеченцев к моменту написания Орловым этого письма продолжалось уже более 230 лет и продолжается поныне, с нарастающим ожесточением. И, заслоняя собой все мелкие суждения, отражающие не факты в их истинной трактовке, а мелочные души суетных людей, встает над этой, поистине Вечной, войной нечто столь же вечное, а вечным в этом мире является борьба добра со злом. И не нужно утопать в философских и теологических сложностях, чтобы увидеть, где тут зло, а где добро. Зло олицетворяют собой жестокие завоеватели, а добро олицетворяют собой те, кто с оружием в руках противостоит им, защищая свою отчизну.

И только этот, глубоко сакральный смысл продолжающейся Вечной войны, сколько бы его ни замалчивали, сколько бы не пыталась пропагандистская ржа его разъесть, остается тем неизменным фоном, на котором, словно на экране, проносятся и исчезают где-то за гранью бытия и памяти наскакивающие на кавказские горы человеческие фигурки – начиная от стрельцов Ивана Грозного и заканчивая «контрактниками» Владимира Путина. Их действия на этом эсхатологическом «экране», простертом не только в пространстве, но и во времени, не просто выглядят бессмысленными, но и на самом деле являются таковыми, потому что единственным результатом, которого они добились в этой войне, является ее нарастающее продолжение. Именно этот «военный результат», единый для всех российских завоевателей, вторгавшихся в Чечню, и выразили, сами того не сознавая, сегодняшние оккупанты в памятнике Ермолову. Потому что на самом деле – это памятник Вечной войне.

Алхазур Эрбиев, Чеченпресс, 19.02.05г.