Как творятся российские мифы

Солдат на кресте

Трудно поверить, что человек, находясь в здравом уме, мог написать такую чепуху, а редактор – ее напечатать. Впрочем, электронное издание, на котором выставлен заинтересовавший нас «документальный рассказ», называется islam-is-terrorism , что многое объясняет. А уж чтобы до конца всем было ясно, каким шедеврам на данном сайте отдаются предпочтения, редакция на первой странице выставила такое объявление:

«Так как это не нацистский сайт, здесь нельзя унижать всех без разбора кавказцев, евреев и азиатов только лишь за то, что они кавказцы, евреи и азиаты. Сказанное, впрочем, не относится к чеченским боевикам, иракским террористам или Усаме бен Ладену. Их вы можете ругать, как хотите. Вы поняли закономерность?».

Хорошо, мы поняли эту закономерность. А теперь, переполненные этим пониманием, приведем произведение, рекомендуемое сайтом islam-is-terrorism как «воспоминание участника Чеченской войны». Тем более что произведение совсем коротенькое и его цитирование не слишком утомит читателя:

«Был конец января 1995-го. Федеральные силы взяли Чеченский государственный университет, район Электрозавода, президентский дворец. Большая часть Грозного оказалась под контролем наших войск. Бои проходили уже на выходе из города. Только 15-й микрорайон оставался в руках чеченцев, да площадь Минутки удерживал Хаттаб.

Во все подразделения поступил приказ выделить подвижные мобильные средства для того, чтобы разгрести с площади железнодорожного вокзала подбитую технику: там в первые дни войны полегла 58-я майкопская бригада. Первым до вокзала добрался на своих БМП штурмовой взвод лейтенанта Маньшина. Вокзал находился в низине, и на подходе к нему перед нашими бойцами предстала жуткая картина боя: груда почерневшего и искорёженного металла – то, что раньше было боевой техникой. И даже толстый слой бинтов, которым солдаты заматывали свои лица, не спасал от запаха горелого мяса. Сквозь поднимающуюся к небу черную гарь увидели они возле железнодорожного полотна три деревянные опоры линий электропередач, на которых, как показалось издали, кто-то висел.

Когда подъехали поближе, то всех объял ужас. Столбы ЛЭП стояли в виде крестов со сбитыми пробками и, действительно, на них, с привязанными к перекладинам колючей проволокой руками, висели солдаты. Неизвестно, сколько времени они там провисели, ведь майкопская бригада пала здесь почти месяц назад.

Осторожно снять тела не представлялось возможным, и лейтенант Маньшин дал приказ накренить столбы бортом подогнанного БМП. На первом и третьем "кресте" солдатики оказались мёртвыми. А вот когда накренили серединный столб и стали пытаться осторожно откусить штык-ножом колючую проволоку, въевшуюся в почерневшие его руки, солдат вдруг очнулся. Бойцы заметили, что он жив: на порванном бушлате в районе печени виднелась застывшая кровь.

- Ребята, не надо, мне здесь так хорошо, - проговорил солдат, приподняв голову, и тут же испустил дух».

Ну что, пробрало вас? Воспылали вы праведным гневом против «исламских террористов»? Вскипела ярость благородная как волна? Эх! Какого поистине чудесного героя загубили басурмане! Жаль только, что «лейтенант Маньшин» не сообщил имя и фамилию распятого солдата, чтобы чекистский генерал-патриарх Дроздов смог и его внести в список «святых великомучеников земли Русской». Тем более что прецедент уже есть.

Вспомним рядового Евгения Родионова, которого чеченцы взяли в плен под Бамутом и якобы целых три месяца не могли ни уговорами, ни угрозами, ни пытками, ни применением коллективных физических усилий снять с него нательный крест. Так и погиб, не дав сорвать с себя «маменькин подарок», даже с мертвого «басурмане» не смогли сорвать этот крест. Понятно, что после такого чуда Евгений Родионов просто был обречен попасть в святые, и не просто в святые, а в ранг «святого покровителя Русского воинства», совершающего чудеса и после своей гибели. Вот как проникновенно пишут о Родионове потрясенные его подвигом казаки:

«Среди православного народа сегодня хорошо известно имя воина Евгения Родионова. За подвиг, совершенный перед Отечеством, он был награжден высшей солдатской наградой. Свою награду выдал ему и наш благодарный народ, называя его ласково и с любовью Женей, как обращаются в семье к любимому сыну или брату. За подвиг, который он совершил как христианин, ценой жизни отказавшись принять ислам и сохранив на себе нательный крест, православные уже почитают Евгения святым мучеником и молятся ему как святому покровителю Русского воинства. Почитание распространяется не только среди мирян, но и среди нашего духовенства, тем более, что многие верующие были свидетелями чудес, происходивших на его могиле, например, во время панихиды 23 мая 1999, в день его убиения, вернее, в день его двойного рождения – земного и в жизнь вечную».

Объяснять что-то кавалерам георгиевских крестов, вырезанных из жестянок с килькой, оприходованной на закуску, дело безнадежное. Напрасно будет втолковывать в их единственную вмятину от фуражки, плавно переходящую в лампас, что в Коране категорически запрещено насильно обращать кого бы то ни было в ислам. Но сдается нам, что чудо, свидетелем которого стал лейтенант Маньшин, должно потрясти казаков не меньше, чем подвиг, совершенный при героической обороне нательного креста чудотворцем Родионовым. Целый месяц провисеть без еды и воды на столбе, да еще в январские морозы, да еще с ранением («в районе печени виднелась застывшая кровь»), да еще протестовать против того, чтобы его сняли с «креста», где ему «так хорошо» – такое может только русский солдат в агитпроповском фольклоре, свисающем в виде лапши с ушей российского обывателя.

(Продолжение следует)

Умар Мальсагов, для Чеченпресс, 27.01.05г.