|
 Путин
играет по крупному - и проигрывает
На момент написания этой статьи все еще неясно, кто в
конечном итоге станет победителем на украинских президентских
выборах. Согласно официальному подсчету голосов, их
выиграл премьер-министр Виктор Янукович с преимуществом
в 3% голосов, однако инициативу удерживает оппозиционный
кандидат Виктор Ющенко, который, по данным экзит-поллов,
и является подлинным победителем. Все авторитетные наблюдатели,
и даже один из членов Центральной избирательной комиссии
заявляют, что результаты выборов были подтасованы.
На улицах Киева по-прежнему остаются десятки тысяч сторонников
Ющенко. На его сторону встал парламент Украины, Верховный
суд аннулировал результаты второго тура и назначил повторное
голосование, некоторые сторонники премьер-министра перебежали
в 'противоположный лагерь', а силовые структуры не заявляют
однозначно, что подчинятся приказу о разгоне демонстраций.
Впрочем, 'старый режим' не сдается. Губернаторы восточных
областей Украины, поддерживающие Януковича, грозят отделением,
а покидающий свой пост президент Леонид Кучма пытается
обусловить санкцию на проведение повторного голосования
внесением в конституцию поправок, ограничивающих полномочия
президента. Если тупиковая ситуация сохранится и далее,
настроение демонстрантов может измениться - либо в сторону
радикализма, либо в сторону разочарования.
Но, кто бы ни стал победителем, главным проигравшим оказался
российский президент Владимир Путин. Вне зависимости
от того, как сложится эндшпиль, он уже потерпел серьезную
неудачу - и все из-за методов, которые он пытался применить
в отношении самого важного с точки зрения российских
интересов государства. Действия Путина привели к ослаблению
российского влияния на стратегически важной Украине и
сильно испортили его репутацию на Западе. Они неизбежно
поставят под вопрос будущую поддержку кремлевского лидера
администрацией Буша.
Путин считает себя прагматиком во внешней политике, умело
и хладнокровно отстаивающим национальные интересы России
с рациональных позиций. Однако в ходе событий на Украине
он показал себя лидером, который по-прежнему руководствуется
устаревшими идеологизированными понятиями вроде 'сфер влияния'
и 'противостояния между Востоком и Западом'. Результатом
стало крупнейшее внешнеполитическое поражение Путина за
все четыре года пребывания у власти.
На Украине Путин предпринял первую энергичную попытку
утвердить 'управляемую демократию' - так его советники
характеризуют новый российский режим - в другой стране.
Стремясь предотвратить демократический 'прорыв' вроде того,
что произошел в Сербии в 2000 г. или в Грузии в 2003 г.,
администрация Путина предприняла титанические усилия, сначала
помогая Януковичу в ходе предвыборной кампании, а затем
пытаясь внушить миру искаженное представление о результатах
выборов. (Для самой подтасовки голосования - она осуществлялась
путем 'вброса' заранее заполненных бюллетеней на избирательных
участках, некоторые из которых затем доложили о стопроцентной
явке избирателей и о 90% голосов, поданных за Януковича
- правительство Кучмы не нуждалось в технической помощи
России).
В Киеве обосновались консультанты-политтехнологи, связанные
с Кремлем, миллионы российских рублей потекли в предвыборную
'кассу' Януковича, а Путин дважды лично посетил Украину,
проводя агитацию за премьер-министра. В день голосования
на Украине присутствовала и российская миссия наблюдателей,
заявившая - кто бы мог подумать! - что выборы были свободными
и честными. Путин поздравил Януковича с победой задолго
до того, как были обнародованы официальные результаты выборов.
Но все эти усилия оказались тщетными. Советники Путина
справедливо предполагали, что сторонники Ющенко будут протестовать
против 'кражи' результатов, и ожидали кое-какой формальной
критики из уст западных дипломатов среднего звена. Но,
по их расчетам, демонстранты в конце концов должны были
просто замерзнуть и разойтись по домам. Запад же, и особенно
администрация Буша, утверждали они, вскоре забудут о мошенничестве
на выборах, когда законное место на авансцене снова займут
более важные вопросы, например, борьба с терроризмом.
Однако и в отношении украинских демократов, и в отношении
западных лидеров путинские советники просчитались. Оппозиция
несколько лет готовилась к этому моменту. Уже через несколько
часов после объявления подтасованных результатов сторонники
Ющенко вышли на улицы, готовые 'стоять на вахте' сколь
угодно долго. Затем, словно сговорившись, правительства
всех демократических стран мира отказались признать результаты
выборов. Госсекретарь США Колин Пауэлл (Colin Powell) категорически
заявил: 'Мы не можем признать результаты выборов легитимными,
поскольку они не отвечали международным стандартам и не
было проведено расследование многочисленных и заслуживающих
доверия сообщений о подтасовках и злоупотреблениях'. Теперь,
когда путинская попытка продемонстрировать на Украине 'могущество
в мягкой форме' провалилась, Россия проигрывает при любом
исходе.
Если президентом в конце концов станет Ющенко, это несомненно
будет поражением для Путина. Не забудем, что кандидат,
за которого энергично агитировал Путин, имеет уголовное
прошлое (он был осужден за грабеж и нанесение телесных
повреждений), и тесно связан с коррумпированными олигархическими
структурами в городе Донецке на юго-востоке страны, чьи
агенты пытались отравить Ющенко, чтобы выбить его из президентской
гонки. Учитывая вмешательство Путина на стороне его противника,
Ющенко, став президентом, имеет все основания проводить
антироссийскую политику.
А ведь такой вариант вовсе не был неизбежен. Если бы Путин
руководствовался исключительно национальными интересами
России, он бы не стал рисковать своей личной репутацией,
поддерживая столь непривлекательного и коррумпированного
кандидата, как Янукович. В ходе предвыборной кампании он
должен был держаться в стороне, а уже после выборов наладил
бы контакт с победителем и сыграл роль посредника в деле
национального примирения.
В этом случае Ющенко бы из кожи вон лез, чтобы пойти навстречу
Путину и убедить этнических россиян с Восточной Украины,
что его цель - объединить, а не расколоть страну. Вполне
возможно, Путину удалось бы получить гарантии, что после
ухода с поста президента Кучма сможет спокойно жить в России
(а это немаловажно, ведь последнего обвиняют в том, что
он приказал убить украинского журналиста Георгия Гонгадзе),
и даже добиться от Ющенко обязательства придать русскому
статус второго государственного языка на Украине.
Кроме того, до того, как в ходе осенней предвыборной кампании
произошла оппозиция радикализовалась, Ющенко скорее всего
отнесся бы к российским инвесторам на Украине более благожелательно,
чем премьер-министр Янукович, который обогатился сам и
позволил обогатиться своим приспешникам, не допуская в
Донецк конкурентов. Теперь, после путинских ошибок перспективы
экономического сотрудничества между двумя странами выглядят
далеко не столь радужными.
Более того, с учетом событий прошлой недели, даже победа
Януковича не станет триумфом внешней политики России. Если
новым лидером Украины станет Янукович или кто-то из его
лагеря, все его силы уйдут на то, чтобы обеспечить единство
государства и избежать гражданской войны. Отношения Украины
с Россией будут напоминать советско-польские отношения
в период Холодной войны - формально она будет союзником,
а по сути, угнетенной и враждебной страной.
Так что в обоих случаях Путин проигрывает. На данном этапе
лишь серьезнейшая стратегическая ошибка Ющенко и его сторонников
- например, спонтанная вспышка насилия в центре Киева или
их непримиримая позиция на переговорах по урегулированию
кризиса - может позволить Путину сохранить лицо.
Как это ни парадоксально, демократия на Украине укрепляется
именно тогда, когда американская 'союзница' Россия начинает
проводить непродуманную внешнюю политику. Путин не только
преследовал на Украине ложные цели, он оказался не в состоянии
даже разработать правильную стратегию их осуществления.
Стоит ли президенту Бушу вообще развивать сотрудничество
с таким партнером? Сейчас, когда Буш в начале второго срока
набирает новую внешнеполитическую команду, ему, пожалуй,
стоит пересмотреть и свою политику в отношении России.
Став президентом, Буш принял стратегическое решение установить
хорошие личные отношения с Путиным ради достижения важных
внешнеполитических целей. До 11 сентября первостепенное
значение для Буша имело создание общенациональной системы
противоракетной обороны, что, по дипломатическим соображениям,
требовало молчаливого согласия Путина на выход США из договора
по ПРО. Благодаря личным контактам с Путиным Буш получил,
что хотел. Это можно назвать примером умелой дипломатии.
И после 11 сентября близкие отношения между двумя президентами
какое-то время соответствовали интересам Америки. Путин
недвусмысленно поддержал США в ходе 'войны против террора'
и оказал американцам реальную помощь в ходе военной интервенции
в Афганистане.
Однако после операции в Афганистане трудно назвать какие-то
внешнеполитические задачи США, в осуществлении которых
Путин мог бы нам помочь. В глобальной войне с террором
российский президент - не такой уж ценный союзник. Жестокая
и безуспешная война, которую Путин ведет в Чечне - за последние
десять лет число погибших в республике достигло 100000
человек, так что эта кампания уже приобретает характер
геноцида - не привела к разгрому исламских радикалов: наоборот,
она служит для них вдохновляющим примером. Нельзя назвать
Путина и однозначным сторонником США в области нераспространения
ядерного оружия, особенно в отношении Ирана, которому Россия
строит атомный реактор и передает ядерные технологии, несмотря
на неопровержимые доказательства того, что эта страна уже
много лет осуществляет тайную программу по созданию ядерного
оружия.
Но больше всего вреда с точки зрения внешнеполитических
целей Буша Путин приносит именно в ситуациях, подобных
украинскому кризису, где российский президент активно пытается
подорвать демократию. После 11 сентября Буш превратил распространение
свободы по всему миру в один из краеугольных камней своего
внешнеполитического курса. После переизбрания на второй
срок у него получился шанс сделать 'доктрину свободы' своим
главным наследием в области международных отношений.
Пока реакция администрации Буша на украинские события
вполне соответствует этой доктрине. Ее представители отвергли
попытку Москвы представить кризис в виде противоборства
между Востоком и Западом, настаивая, что речь идет о борьбе
между сторонниками и противниками демократии. Однако эти
события показывают, как трудно поддерживать иллюзию того,
что поддержку Бушем демократии на Украине можно сочетать
с равнодушием к утверждению авторитаризма в самой России.
Настал момент для выработки нового подхода к самому Путину
и путинской России. По таким вопросам как нераспространение
оружия массового поражения, антитеррор, и урегулирование
региональных конфликтов в государствах бывшего СССР у правительства
США существует реальная почва для взаимодействия с российским
правительством. Межгосударственное сотрудничество, подкрепляемое
личными контактами между нашими президентами, следует не
только поддерживать, но и расширять.
Однако, одновременно и параллельно с этим Буш должен разработать
реальную стратегию, позволяющую донести до России его идею
свободы. Буш должен научиться конструктивно сотрудничать
со своим российским коллегой, не оставляя при этом свои
принципы 'у входа'. Подобная 'параллельная дипломатия',
доказавшая свою эффективность в отношениях Рональда Рейгана
с его кремлевскими партнерами (даже до прихода к власти
Горбачева) должна быть снова пущена в ход.
В этом отношении из украинского кризиса можно извлечь
несколько уроков.
Во-первых, важно называть вещи своими именами. Демонстранты
на киевских улицах разразились приветственными криками,
услышав жесткое заявление Колина Пауэлла о результатах
президентских выборов. Аналогичным образом, откровенные
высказывания о свертывании демократии в России способны
вдохновить демократов в этой стране.
Во-вторых, важно, чтобы Запад выступал единым фронтом.
И Соединенные Штаты, и Европа резко осудили фальсификацию
выборов на Украине. Если бы лидер хотя бы одной крупной
европейской страны 'переметнулся' и поддержал Януковича,
позитивное влияние Запада на исход этого кризиса было бы
чрезвычайно ослаблено. Однако единой позиции Запада в отношении
антидемократической политики Путина не существует, а ее
следовало бы выработать.
В третьих, важна конкретная помощь. Поддержка украинского
гражданского общества Америкой и Европой помогла наблюдателям,
социологам, проводившим экзит-поллы, и независимым журналистам
рассказать всему миру правду о фальсификации выборов. Это
в свою очередь, вдохновляет демократов в Киеве, Лондоне,
Харькове и Париже, побуждая их держаться стойко. Вместо
того, чтобы сокращать ассигнования на поддержку демократии
и образовательные обмены с Россией, администрации Буша
следует радикальным образом увеличить финансирование этих
программ.
Наконец, не стоит забывать и о притягательной силе Запада.
Большинство украинцев хотят, чтобы их страна стала частью
нормальной, процветающей, 'скучной' Европы. Они хорошо
понимают, что предварительным условием для вступления в
это сообщество наций является утверждение демократии, а
откат от нее превратит их страну в парию, вроде Беларуси,
последнего подлинного 'заповедника' диктатуры в Европе.
Такие же стимулы к проведению реформ следует предложить
и россиянам, большинство из которых тоже хочет жить в нормальной,
процветающей, 'скучной' стране, которую считают частью
Европы. В этом отношении ни НАТО, ни Евросоюз ни в коем
случае не должны окончательно фиксировать восточную границу
Европы.
Сегодня перед российскими демократами стоит куда более
сложная задача, чем перед украинской оппозицией. Однако,
ведя долгую и трудную борьбу, призванную сначала приостановить,
а потом и полностью исключить установление авторитарного
режима в России, они по крайней мере должны знать, что
мы на их стороне.
Майкл Макфол - старший научный сотрудник Гуверовского
института; он также преподает политологию в Стэнфордском
университете. Вместе с Джеймсом Голдгейером (James Goldgeier)он
написал книгу 'Могущество и цель: политика США в отношении
России после окончания Холодной войны' ('Power and Purpose:
US Police Toward Russia after the Cold war') (издана Институтом
Брукингса в 2003 г.)
Майкл Макфол, "The Weekly Standard" (США),
08.12.04г.
Иносми
|
