О зачистке в Назрани около месяца назад

В Ингушетии около месяца назад блестяще завершилась очередная спецоперация. Счет: 3-8. В смысле, на трех убитых боевиков-моджахедов пришлось 8 пострадавших мирных жителей. Плюс один разрушенный дом. Один – это, конечно, несерьезно. Но он большой. Это обнадеживает.

У лекарственных препаратов есть побочные эффекты. Их обязательно указывают – в специальной памятке. Иногда количество этих «эффектов» ничуть не меньше, чем болезней, от которых это лекарство помогает. Но рядом с «антитеррористическими мероприятиями» парадоксы фармакологии бледнеют. Никто еще не изобрел таблетки или микстуры, у которых был бы побочный эффект в виде, скажем, гангрены.

А у спецслужб опять получилось.

К побочным эффектам неравной борьбы (с мировым капиталом, врагами народа, международным терроризмом) нас приучили давно. Но «мероприятие» в Назрани – это веха. Знаковое событие. Новая волна. На наших глазах произошел глобальный поворот: пропорциональность «борьбы» и «эффектов» сменилась. С прямой на обратную.

Об исторической необходимости такого поворота не раз говорили люди в штатском.

Сначала – когда в «Норд-Ост» пустили газ, а врачей не пустили. Но с гордостью отчитались: число погибших в результате спецоперации не превышает каких-то мифических процентов. Для тупых пояснили – эти проценты считаются допустимыми во всем мире. Незначительный побочный эффект. На фоне очередной победы – сущий пустяк.

Потом случился Беслан. Там, как нас уверили, не было не только штурма, но и планов по освобождению. Но побочный эффект был. Правда, на этот раз он оказался серьезней, чем в «Норд-Осте». И в нужные проценты никак не укладывался. Но борцы в штатском и тут нашли подходящие к случаю слова: могло быть и хуже. Поэтому – отставить истерики. Весь мир борется. Не только мы.

Операция по уничтожению «базы террористов» в Назрани окончательно расставила все по местам. Побочных эффектов – в три раза больше, чем не побочных. Плюс – разнесенный в пыль жилой дом.

Я, конечно, непуганый оптимист. Потому что все еще верю, что спецслужбы умеют и по-другому. Есть ведь «Альфа», «Вымпел», спецназ ГРУ. В смысле – не перевелись же еще богатыри на Руси. Наверняка могли тех же «террористов» убрать тихо, без лишних движений. Просто почему-то не стали. Почему? Предлагаю три версии.

Версия первая – на самом деле это был тонкий политический маневр. Ведь кто пострадал? Ингуши. А что сейчас больше всего пугает власть? Осетинские погромы. Объясню: это когда осетины идут громить ингушей с криками «это вам за Беслан». Так вот, не исключено, что по замыслу властей, после «спецоперации» в Назрани необходимость кровной мести отпадет сама собой. В смысле: осетины только двинутся в сторону Пригородного района, где живут ингушские беженцы, а власть тут как тут. Мол, не ходите туда, уважаемые. Мы уже за вас все сделали. Спецоперацию по телеку смотрели? Это и был наш превентивный удар.

Версия вторая – «террористов» на самом деле было больше. Просто нам об этом не говорят. Потому что на кого, собственно, охотились? На некоего Хашиева. А кто такой Хашиев? Как, вы не знаете? Это тот самый знаменитый «друг араба-террориста Абу-Зейда». И сейчас не припоминаете? Ну, как же – тот самый Хашиев, которого убили год назад. Тоже во время спецоперации. Да нет, это не вражеские выдумки. Это сказал бессменный Шабалкин – из Регионального оперативного штаба контртеррористической операции в Чечне.

То есть, Хашиев, возможно, бессмертен – тогда для победы над ним необходим «комплекс мероприятий». Давно, кстати, описанный в русских сказках. Сначала надо разрушить дом, ранить восьмерых мирных граждан, найти у одного из них утку, у другого - зайца, у третьего - яйцо. Если яйцо – Фаберже, его надо по-тихому тем же террористам продать, а говорить об этом никому не надо. А если не Фаберже, в яйце надо найти иглу и сломать ее. Поскольку смерть всех бессмертных – на конце иглы. Это любой дурак знает.

Но не исключено, что Хашиевых - на самом деле два. А два боевика – совсем не то, что один. Это любая спецслужба подтвердит. С двумя боевиками малой кровью не обойдешься. А тут – если Хашиевых и правда двое – то в целом получается 4 боевика. Так что как ни крути – только на танке и с гранатометом. И – кто не спрятался, он не виноват. В смысле, борец с терроризмом.

Но третья версия – что ни говори, самая многообещающая

Во время репортажа НТВ об ингушской «зачистке» другой канал – ТВЦ – демонстрировал результаты интерактивного голосования. Очень интересные. Телезрителей спросили: можно ли бороться с терроризмом в демократической стране? Около двух с половиной тысяч человек ответили твердым «нет», еще порядка 800 – «можно, но не в России» (если кто не понял – это тоже «нет», только не твердое). И пятьсот с небольшим хвостиком зачем-то сказали «да». Итого: 3300 на 500. То есть, тех, кто за победу любой ценой – в 6 раз больше. А потерянная демократия – это побочный эффект.

То есть в Ингушетии нам всего-то показали, как бороться с терроризмом, не отвлекаясь на всякого рода демократическую ерунду. Типа прав человека. И теперь все спецоперации и антитеррористические мероприятия будут проходить именно так. Само собой, побочных эффектов станет больше. Может, они со временем полностью вытеснят непобочные. Но победа неизбежна.

…Ах да, есть и еще одно объяснение! Это был сортир! В плане – тот самый сортир, который так долго искал президент Путин. И, наконец, нашел. И всех там замочил. Вот она – победа. Вот он – человек слова. Пацан сказал – пацан сделал.

Почему искал в Чечне, а нашел в Назрани? Ну, ладно придираться-то. Это – издержки. Небольшой побочный эффект.

С.Метелева, «Московский комсомолец», для «Кавказ-Центра»

«Кавказ-Центр», 19.11.04г.