Берл Лазар как зеркало антитеррора

В СМИ сообщают, что в Израиле во вторник 16 ноября открылась международная конференция «Журналисты против террора», созванная по инициативе Всемирного конгресса русскоязычного еврейства при участии МИД Израиля и газеты «Вести». В конференции, которая продлится три дня, принимают участие представители ведущих СМИ Израиля, США, Канады, России, Украины, Германии и других стран Европы и бывшего СССР.

Главный раввин России Берл Лазар направил участникам форума обращение, в котором призвал «создать фронт правды против фронта лжи и замалчивания фактов, вернуть лозунгу свободной прессы, "общественность имеет право знать", его исконный смысл – "общественность имеет право знать правду"».

Перед тем, как призвать журналистов давать общественности не просто «знания», а «знания правды», Берл Лазар в своем обращении набросал несколько тезисных формул этой самой «правды», которую, по его мнению, отныне и должны тиражировать мировые СМИ. В чем заключается «правда» главного раввина России? А «правда» заключается вот в чем:

«С ним (с терроризмом. – Авт.) бессмысленно вести переговоры, с ним невозможен компромисс – потому что для достижения своих черных целей он готов убивать всех вокруг. Единственный выход для свободного мира – ответить ударом на удар, уничтожить гадину раз и навсегда. А для этого необходимо единение, сотрудничество всех сил добра против мирового зла».

Для Израиля, где проходит Конференция, «террористами» являются палестинцы. Для России, где Берл Лазар занимает должность главного раввина, «террористами» являются чеченцы.

Мы не будем здесь касаться чрезвычайно запутанного и болезненного для обеих сторон вопроса арабо-израильских взаимоотношений. Отметим только: весь мир, в том числе и правительство Израиля, признает, что мирное разрешение длительного и кровавого палестино-израильского конфликта возможно только на основе переговоров и взаимных уступок противоборствующих сторон. Однако воинственного главного раввина России компромиссы решительно не устраивают: он призывает «уничтожить гадину раз и навсегда».

Надо полагать, что столь же непоколебим Берл Лазар и по отношению к чеченскому Сопротивлению, которое он в целом ряде своих предыдущих «пастырских посланий» давно и однозначно охарактеризовал как «терроризм». А с терроризмом, как вслед за главным «сортирным мочильщиком» России отмечает ее главный раввин, «бессмысленно вести переговоры, с ним невозможен компромисс». Почему? Да потому, – объясняет раввин, – что «для достижения своих черных целей он (терроризм) готов убивать всех вокруг».

Какая «черная» цель у чеченского Сопротивления? Добиться освобождения своей Родины, оккупированной российскими войсками. А какова «белая» цель России? Эта «белая» цель ныне реализована на 25 процентов: ровно такое количество от миллионного чеченского народа уничтожили войска страны, где Берл Лазар служит главным раввином. И раввин прав в одном: между «черной» целью чеченского Сопротивления – добиться освобождения своей Родины, и между «белой» целью Кремлевского руководства – уничтожить чеченский народ, трудно найти компромисс. Его и нет, этого компромисса, так что главный раввин России может особо и не волноваться.

Далее главный раввин по-отечески мудро наставляет собравшихся на Конференцию журналистов, объясняя им азы информационной войны:

«Война с терроризмом не ограничивается полем боя. Ничуть не менее важны бои, идущие в информационном пространстве. Битва идет в умах, за умы, за общественное мнение. Это война людей – и, следовательно, в первую очередь война идей, которые движут этими людьми. А идеи в современном мире распространяют СМИ. И это определяет огромную ответственность, которая ложится на журналистов. СМИ могут – и должны – мобилизовать цивилизованное сообщество на бескомпромиссное противостояние терроризму. К сожалению, СМИ могут также и принести огромный вред, если они начинают играть на руку террористам».

Примечательно, что в данном пассаже Берл Лазар все же признает, что «террористы» являются не злобными космическими пришельцами, лишенными всех человеческих качеств, а людьми. Так же он признает, что у этих людей наличествуют какие-то идеи. Впрочем, главный раввин не уточняет, какие именно идеи руководят действиями «террористов», а призывает вести с этими идеями «бескомпромиссные» (любимое словечко раввина) бои и целые битвы в информационном пространстве. Собравшиеся могли бы спросить: а как сражаться с идеями, не озвучивая их? Ведь нельзя, в самом деле, считать идеей «готовность убивать всех вокруг». Людьми, «готовыми убивать всех вокруг», должны заниматься не журналисты, а врачи-психиатры.

Не могут люди, «готовые убивать всех вокруг», вести «битву в умах, за умы, за общественное мнение». Такую идеологическую битву могут вести только те, кому есть что сказать нормальным людям и нормальному обществу. Создается впечатление, что именно поэтому Берла Лазара и его соратников по «бескомпромиссной борьбе» и страшит, ужасает, буквально терроризирует перспектива того, что нормальные люди и нормальное общество, ознакомившись с точкой зрения тех, кого раввин называет «террористами», поймут какую-то «тайну». Поймут, что безумием и жаждой убийства охвачены не группы повстанцев, а те властные элиты, которые, опираясь на военную мощь технологически развитых государств, методично, год за годом, захватывают чужие страны, сносят с лица земли города и селения, уничтожают сотни тысяч и миллионы людей, ставя под реальную угрозу жизнь целых народов. И все это – ради наживы, ради «экономического прагматизма» и политического «державного» чванства.

Не нам объяснять священнослужителю, оценки и суждения которого должны опираться на вечные, сакральные критерии добра и зла, что преднамеренное убийство даже одного человека ради захвата его достояния, ради его порабощения, является смертным грехом перед Всевышним. Не нам объяснять главному раввину, что если для захвата нефти или чужих земель совершается убийство тысяч и миллионов людей, этот грех увеличивается многократно и едва ли может быть прощен. Однако вместо того, чтобы обличить агрессоров и убийц, как это приличествует священнослужителю, главный раввин с иступленной злобой пляшет на костях их жертв, призывая лишить их голоса и «добить их до конца». И поэтому, имело бы смысл попросить врачей-психиатров провести профессиональный анализ обращения Берла Лазара. С просьбой поставить диагноз священнослужителю, который призывает «бескомпромиссно» уничтожать многочисленные группы людей и целые народы, лишая их элементарного права на защиту даже словом, даже протестом.

Между тем, Берл Лазар продолжает свои добрые пастырские наставления собравшимся на Конференции журналистам:

«Те, кто стоит за спиной исламских террористов-самоубийц, знают, что они бы никогда не смогли набрать добровольцев для своих черных дел, если бы в общественном сознании террорист-самоубийца рисовался тем, что он есть на самом деле: террористом, то есть бандитом, и самоубийцей – слабым, жалким существом, напуганным жизнью. Поэтому главари террора создают у людей извращенные представления, ложную реальность. Они называют убийцу и бандита – "мучеником", "борцом за национальное освобождение", "героем-защитником своего народа". Они кощунственно используют в своих целях религию, называя бандита и убийцу "шахидом", что по-арабски значит "свидетельствующим о Б-ге". Но все эти ложные представления главари террора не могут распространять сами: для того, чтобы они дошли до многих людей, до потенциальной аудитории терроризма, они нуждаются в телевидении, радио, газетах. К сожалению, они имеют это в изобилии».

Здесь внимание привлекает семантический аспект. Берл Лазар словосочетание «террорист-самоубийца» расшифровывает следующим образом: «террорист, то есть бандит, и самоубийца – слабое, жалкое существо, напуганное жизнью». В итоге получается довольно парадоксальный человеческий тип: бандит, гангстер-громила и в его же лице «слабое, жалкое существо, напуганное жизнью». До сих пор ни один знаток людской натуры, включая и самых гениальных писателей, не рискнул объединить в одном индивиде два эти столь антагонистичных человеческих типа. Кто-то может быть бандитом, кто-то может быть «слабым, жалким существом, напуганным жизнью», но один человек никак не может быть тем и другим одновременно.

Чтобы ярче проиллюстрировать тезис главного раввина России о том, что «террористами-самоубийцами» бывают «бандиты» и «слабые, жалкие существа, напуганные жизнью», стоит привести один из классических примеров «исламского терроризма» в Чечне. Мы просим у читателя прощения за длинную цитату, но без нее не обойтись:

«...Гейдар Гаджиев, тогда еще полковник (генерала он получил именно за Урус-Мартан), появился тут летом 2000 года, переводом из Махачкалы. Он был назначен военным комендантом Урус-Мартановского района, считающегося одним из самых сложных в Чечне.

Довольно быстро стало ясно, что Гаджиев вряд ли обучен другим методам общения с населением, кроме как вопль, зуботычина, оскорбление. Часто по утрам его можно было наблюдать на центральном урус-мартановском базарчике, громящего прилавки торговок за то, что те раскладывали товар не там, где он считал возможным.

Гаджиев лично возглавлял и направлял в самое жестокое русло зачистки. Он самолично разъезжал с инспекцией по полевым «фильтрам», оборудованным передвижными пыточными для того, чтобы арестованные скоренько признавались в том, что они боевики, и таким образом отчетность перед вышестоящим военным начальством об успехах «в борьбе с терроризмом» только улучшалась. Не говоря уж о грабежах, торговле арестованными – комендант Гаджиев не чурался обычных военных «упражнений» в Чечне. Однако, говорят, удовольствие ему доставляла «творческая работа» – он создавал сценарии зачисток: за кем идти, кого изловить, кого ликвидировать. Для чего советовался с администрацией Урус-Мартана. И те советовали.

Как все это называется? Правильно: комендант, поддерживаемый и вдохновляемый нынешним урус-мартановским чиновничеством, насаждал откровенный террор на вверенной ему территории.

А народ?

Али и Умара, двух сыновей Аминат Мусаевой из селения Гехи, зачистили таким путем в конце лета 2000 года. С тех пор о них ничего не слышно. Хотя Аминат сразу же пошла к Гаджиеву и сказала, чему была свидетельницей: сыновей увез БТР № 108, на броне сидела группа пензенских милиционеров, а старшим у них был майор Силантьев... Надо сказать, помимо гражданской войны, не обходилось и без пошлой мародерки. Тот майор с бойцами вместе с Али и Умаром зачистил и автомобиль семьи Мусаевых. Когда Аминат пришла к Гаджиеву, машина как раз стояла во дворе комендатуры. И долго она потом там стояла. Пока подчиненные Гаджиева ее куда-то не продали...

И какова же была реакция коменданта? Он крикнул плачущей Аминат: «Меня слезами не проймешь». Аминат рыдала, потому что увидела того самого майора, который увозил ее сыновей, выходящего из дверей комендатуры, и взяла Гаджиева за рукав: «Вот он! Я узнала его!».

А Гаджиев только: «Где? Кто? Никого не вижу». И засмеялся.

12 июня 2001 года точно так же в Урус-Мартане военные похитили Артура Берпсукаева. Все в Чечне знают, что в таких случаях надо очень спешить: не выйдешь на след человека быстро – считай, конец. Мать Артура побежала к Гаджиеву – а к кому еще? У коменданта свой следственный изолятор... Но Гаджиев был груб, как обычно, и сообщил, что сам лично готовил этот захват. И помогать не будет. «Хорошо, – рыдала мать, – но только скажите, где сын сидит, какое у него обвинение, когда будет суд?». «Суд! Ох, суд!», – захохотал комендант. И полгода с тех пор об Артуре нет никаких известий. Нет Артура. И трупа Артура. Ничего от Артура.

И за все это осенью 2001 года комендант Гаджиев получил генерала.

...Мы продолжаем угрюмый разговор (…):

- Как вы объясните, что родственники исчезнувших людей панически боятся говорить об этом? И о вас тоже?

- Потому что они – родственники врагов, и они знают, что пощады от меня не будет. У меня нет к ним ни капли сочувствия. Я не хочу понимать не своих сторонников. Враг должен быть уничтожен. Любыми доступными путями.

- Любыми?

- Да.

Это мы говорим о развалинах в Алхан-Юрте. О припорошенных снегом только что взорванных домах № 2 и № 7 на узкой улочке Гагарина – домах семей Юнусовых и Хугаевых. Ночью подкатили федералы на бэтээрах, обвязали их «змеем Горынычем» – так военные называют боевой тротиловый шнур, предназначенный для пробивания проходов в минных полях, – и взорвали. Мужчин увезли неизвестно куда; женщины и дети в чем были выскочили на снег, в том и остались. А через несколько дней изуродованные, со следами пыток, расчлененные тела похищенных мужчин обнаружили в чернореченском лесу.

- Я не хочу даже комментировать это. Их родственники воевали против нас.

- А они сами?

- Это уже неважно.

Пришлось проводить расследование, потому что это как раз очень важно. Оказалось, один из погибших был дядей боевика, а другой – его сосед. И все? И все. А сам боевик давно погиб... Дядя за племянника ответил, как и сосед дяди. Как и дети соседа дяди.

- Мне не нравятся все эти «Мемориалы», правозащитники всякие. Как они пошли, тут и начались проблемы. Журналисты интересуются. Люди голос поднимать стали…

Старик Ширвани Виситаев, активист урус-мартановского совета старейшин, был застрелен в собственном огороде, когда косил сено. На следующий день публично, на похоронах, его друг Таус Сулзанов сказал так: «Сколько же мы можем это терпеть?». На третью ночь дома, во время комендантского часа, Тауса расстреляли.

- И это «издержки»?

- Да.

Лучший путь к иррациональным поступкам – окружающая тебя безысходность. И невозможность получить ответ.

Айзан Газуева потеряла на второй чеченской войне мужа, дядю и двух братьев. При разных обстоятельствах, но одно в этих смертях было общее: никто из ныне укрепившихся во власти даже не посчитал нужным объяснить, почему они исчезли. Айзан ходила к Гаджиеву, как и многие другие, но ничего, кроме оскорблений, в ответ не получила.

И вот 29 ноября 2001 года 18-летняя урус-мартановская вдова Айзан Газуева подошла к генерал-майору Гейдару Гаджиеву, стоявшему на площади, и спросила:

- Вы меня узнаете?

Комендант, неласковый, как обычно, рявкнул:

- Отойдите! Мне некогда с вами разговаривать!

И дальше был взрыв: это юная вдова привела в действие спрятанное на собственном теле устройство».

Берл Лазар – сравнительно молодой человек, ему только 40 лет. У него 9 детей. Мы искренне желаем ему и его семье всяческих благ. Но если, не дай Бог, у него какие-то «гаджиевы» убили бы жену, детей, взорвали дом, а самого «допросили» с вырыванием ногтей плоскогубцами, с электрическими проводами, идущими от генератора к его гениталиям, с расточкой зубов напильником и другими прелестями российского «фильтра», то что по отношению к своим обидчикам предпринял воинственный раввин?

Простил бы врагов своих? Берл Лазар, судя по его обращению к журналистам, не производит впечатление человека, настроенного на милосердие и всепрощенничество. Пошел бы жаловаться в суд, чтобы через пару дней его труп обнаружили расчлененным в «чернореченском лесу»? На наивного человека или на самоубийцу он тоже не похож. Но если в сердце нет прощения извергам и палачам, и нет на свете суда, который наказывает преступников, а не жертв преступления, то что осталось бы сделать раввину Берлу Лазару, потерявшему все, ради чего человек живет на свете? Не стал бы и он подумывать над тем, чтобы наказать кровавого, ухмыляющегося над страданиями своих жертв убийцу, как это сделала 18-летняя вдова из Урус-Мартана? Но кем он, Берл Лазар, станет, если подобная «террористическая» мысль придет ему в голову? «Бандитом»? «Слабым, жалким существом, напуганным жизнью»?

Нет конечно. Ведь если, выдвигая подобные характеристики, раввин Берл Лазар будет до конца последовательным, ему придется считать «террористкой-смертницей» не только 18-летнюю вдову из Урус-Мартана, ценой своей жизни уничтожившую кровавого палача, генерала Гаджиева, но и другую, более ему известную вдову – ветхозаветную Юдифь, проникшую в шатер вавилонского полководца Олоферна и отрубившую голову спящему поработителю евреев. И называть «международными террористами» ему придется не только лидеров чеченского Сопротивления, но и братьев Маккавеев, возглавивших восстание иудеев против жестоких иноземных поработителей.

Снова обратим внимание главного раввина России на то, что нет никаких мотивационных различий между действиями вдовы Айзан и вдовы Юдифи, между Масхадовым и Маккавеями. Не считая, конечно, вероисповедания. И нет никакой разницы между идеологиями, которые ими движут, если, конечно, Берл Лазар признает наличие идеологии у тех, кого он заклеймил «террористами». Но если, как пишет в своем обращении главный раввин, «даже минимальная информационная поддержка террористов – это помощь им в убийстве мирных людей», то не следует ли признать и Библию, в которой очень подробно, во всех деталях и с однозначным одобрением описаны деяния Юдифи и Маккавеев, «информационной поддержкой террористов»? Мы так не считаем. А как считает Берл Лазар, который, по священническому долгу, обязан наставлять своих прихожан этими и другими священными библейскими примерами?

Адлан Бено, Чеченпресс, 17.11.04г.