Чеченские страсти в Центральной Азии

Мир уже приучен к тому, что все, происходящее в этом подлунном мире, так или иначе связано с…чеченцами. Ну, никак не могут это волки не сунуть повсюду свой нос. И это при том, что по всему свету их с «гулькин нос». Страшно представить, что бы было с планетой, будь китайцы чеченцами. Или – наоборот. По численности, разумеется.

После напоминания этого избитого уже тезиса, будет легче воспринять новость. Так вот, 10 ноября 2004 года в городе Ташкент (кто не знает, или забыл старые времена, это – столица Узбекистана) начался очередной судебный процесс (один из тысяч за последнее десятилетие). На этот раз – над жителем города Андижана Масирахуновым Кобилжон Моминовичем, 31 года от роду. На сайте ЦентрАзия сообщение об этом Инициативной группы независимых правозащитников Узбекистана 11 ноября помечено интригующе, но вполне в духе времени: «В Ташкенте начался суд над ветераном чеченских и афганских бандформирований».

«Суд» вознамерился, судя по предъявленным статьям обвинений, «замочить» парня по полной программе. Их, статей, аж целых 8, самая невинная – «посягательства на конституционный строй Республики Узбекистан». Остальные – обычный джентльменский набор, пришиваемый любому, кто имеет сегодня хоть маломальское отношение к Исламу: «наемничество», «терроризм», «диверсии», «создание, руководство и участие» в разного рода «религиозных, экстремистских, сепаратистских, фундаменталистских или иных запрещенных организациях» (не думайте, что этот перечень я взял из словаря: так записано в статье 244-2, предъявленной узбекскому парню).

Если верить «обвинительному заключению» Службы национальной безопасности, парень мотался по всей необъятной Азии – ближней и дальней, пока не задержали в Пакистане, да не выдали Узбекистану. И, что примечательно, во всех этих странствиях каждый раз попадал в различные «бандформирования», нацеленные исключительно на «свержение конституционного строя в Узбекистане». Особенно непримиримо к «конституционному строю Узбекистана», как выяснил ташкентский суд, были, оказывается, настроены в Ичкерии, где Кобилжон побывал в 1998 году.

Ташкентских судей ничуть не смутило, что Ичкерия тогда была мирной, и чеченские бойцы не воевали в этом году даже с Кремлем, не говоря уже о намерениях вторгнуться в Узбекистан и уничтожить тамошний конституционный строй. Чтобы груз обвинений потяжелел как под мельничным жерновом, достаточно одного упоминания о Чечении, и всем становится ясно: перед вами – бандит, или, в лучшем случае, потенциальный террорист. Иначе, что бы он делал в мятежной республике Ичкерия, от одного названия которой азиатские диктаторы просыпаются в холодном поту.

В первый день «подсудимый» признал себя частично виновным лишь в незаконном приобретении паспортов гражданина Российской Федерации и Республики Кыргызстан. Но в Узбекистане еще не было процесса, на котором требовалось бы признание вины «подсудимыми». Здесь это дело («судебные процессы») поставлено на поток, как у хорошей кухарки готовка пирожков: тяп-ляп – и готов, с пылу жару. Давай следующего…

В соседнем Казахстане – другая история. Понятное дело, тоже не обошлось без «чеченского следа». Без этого пресловутого следа ни одна история на серьезный криминал не потянет, – так, баловство одно, мелкое хулиганство. Речь пойдет о наркотиках. Еще точнее – о наркокурьере.

Фабула такова: какой-то 35-летний загадочный ингуш Марат из селения Джейрах (отец четырех детей) попался в руки наркоборцов из Алматинского ГУВД. Спокойно (как пишет газета «Экспресс-К» от 9 ноября 2004 года) прошел границы Таджикистана, Киргизии и часть границы Казахстана, нагруженный 24 килограммами и 40 граммами героина, разумеется. Но потом, хотя груз предназначался для 8 миллионов (по последним официальным данным) русских наркоманов, зачем-то сделал крюк и оказался в Алматы. Здесь и зацапали. В 3 часа ночи.

Менты потирали руки от удовольствия: сколько существует в Казахстане милиция, такого улова еще не было. Если реализовать на месте, груз тянет на 168 000 долларов США. А в Москве потянет минимум 360 000. Но ингуш ведет себя, словно советский киношный партизан в гестапо. «Задержанный слабо идет на контакт с правоохранительными органами. Можно сказать, что совсем не идет, – пожаловался журналистам газеты «Экспресс-К» начальник управления по борьбе с наркобизнесом ГУВД города Алматы подполковник полиции Станислав Ридный. – Сейчас мы выясняем его каналы, и каким образом ему удалось пройти три границы».

Это еще предстоит выяснить. Но одно менты Алматы выяснили быстро, точно и окончательно. Да, да – тот самый «чеченский след», опутавший всю планету вдоль и поперек, как линии на глобусе. «Оперативники располагают точными данными о том, что эту партию ждет некая чеченская этническая группа в Новосибирске», – категорично заявил газете проницательный подполковник полиции Станислав Ридный. Как он об этом узнал, если ингуш Марат «совсем не идет на контакт с правоохранительными органами» – никому не ведомо. Может, прочел в глазах немногословного ингуша?

Ингушу Марату грозит отсидка от 12 до 15 лет, а «некой чеченской этнической группировке в Новосибирске» придется на это время подыскать другого курьера. 360 000 баксов на дороге не валяются…

Турко Дикаев, Чеченпресс, 13.11.04 г.