Россию хотят присоединить к Чечне

Для начала генпрокурор предлагает узаконить во всей стране методы "антитеррористической операции"

Власть продолжает движение в пропасть. Общую на всех. 29 октября господин генпрокурор РФ Устинов, выступая в Думе, сообщил, что, по мнению главного правонадзорного органа страны, требуется срочное принятие закона о регламентации действий на случай теракта ("О противодействии..."). Основные предложения:

- ускоренная схема судопроизводства для лиц, подозреваемых в терроризме;

- контрзахват родственников террористов;

- конфискация имущества…

Сначала - о смешном. О конфискации. По всей видимости, господин генпрокурор очень хорошо знает людей и поэтому полагает, что, отправляясь умирать и умерщвлять других, человек больше всего боится, если у него отнимут видеомагнитофон, телевизор или даже целые "Жигули".

Дальше - о серьезном. "Мысль" господина генпрокурора об "ускоренной схеме судопроизводства" для "подозреваемых" - не что иное, как реанимация массовых чисток, если реанимировать сталинскую терминологию.

Все эти "упрощенные схемы" Чечня и Ингушетия знают, как дважды два. За пять с лишним лет они там тысячи раз обкатаны, и поэтому сейчас уже не требуется ничего воображать - имеет смысл лишь еще раз напомнить. Спецслужбы (любые: МВД, ФСБ, ГРУ и пр.) берут человека, какого хотят. Иногда - по "оперативной информации". Чаще - без нее. Бьют, калечат, пытают, как вздумается. Добиваются признаний или в "террористической деятельности", или в "сочувствии" к "террористам" - хотя признания совершенно не важны.

Для начала генпрокурор предлагает узаконить для всей страны методы "антитеррористической операции".

Ну а дальше два выхода: или убивают-закапывают, если уж очень изуродовали, или предъявляют суду, если семья успела взятку дать. О доказательствах никто не заботится. В зоне "антитеррористической операции" суд бывает только скорым. Хлоп - и "участие в НВФ", "терроризм". Пятнадцать-двадцать лет. Присутствие адвоката и прокурора на процессе - лишь декорация. Для "законного" оформления статистики "осужденных террористов" и "предотвращенных терактов". Функция адвокатов, как правило, сводится к уговорам "обвиняемого" все признать. Прокурорская задача - добавить угроз семье, чтоб не смели жаловаться, хуже будет…

Схемы господина генпрокурора по "противодействию", описанные в Думе, - это фактическая отмена принципа презумпции невиновности, и это также по так называемому "чеченскому сценарию". Там виноваты все и всегда. Теперь и все остальные в стране будут всегда под колпаком "виновности".

Так что, если что и знаменует выступление господина генпрокурора от 29 октября в Думе, так только наступление "Чечни" по всей стране. Большинство нашего народа последние пять лет полагало, что остальную страну как-нибудь пронесет, и внесудебные и внезаконные методы расправы силами госорганов, примененные там, коснутся только тамошних мятежных сопротивленцев, и, значит, бог с ними…

Но чудес на свете не бывает: когда-то это должно было произойти и с нами.

Относительно новое в мерах, предложенных господином генпрокурором, - безусловно, так называемый контрзахват. Господин генпрокурор на сей счет пояснил депутатам следующее: берем родственников террористов и демонстрируем им (террористам), что с ними (родственниками) может произойти, и террористы отпускают заложников и сдаются…

Настаиваю: это лишь относительное новаторство в российском "антитерроре". В Чечне метод контрзахвата также применялся. Особенно часто - на втором этапе войны, когда в силу вошли кадыровцы. Этот метод стал прежде всего их меткой - пытать родственников, чтобы сдались те, кто требуется. Впрочем, контрзахваты по-кадыровски также осуществлялись от имени государства и с благословения прокуроров (управления ГП на Северном Кавказе).

Теперь - о трагичном, о нашей общероссийской трагедии. Пять лет Генпрокуратура поощряла рождение новой волны северокавказского терроризма - не только "закрытыми глазами" поощряла, но и тем, что прокуроры часто лично присутствовали при пытках и казнях, после чего извещали народ и власти, что "все в рамках закона".

Так что же можно им теперь - ТАКИМ - доказывать? О чем спорить с ТАКИМ господином генпрокурором? Требовать отозвать свои кровавые "новации" из Думы?

Все это невозможно. Прокуратура борется за самовыживание. За чины и награды. За сокрытие истины о том, в чем участвовала. Власть сохраняет свою власть. Ценой наших жизней.

Тогда зачем написана эта статья? Для кого? Чтобы переубедить президента? Чтобы парламентарии очухались?

Не для этого - речь господина генпрокурора 29 октября прерывалась аплодисментами и завершилась ими. Имеющемуся в наличии парламенту очень понравилось. А господин гарант не отстранил господина генпрокурора в момент произнесения им спича с призывами к массовым нарушениям законодательства.

Так что эта статья пишется для нас с вами. Только. Мы должны понимать, что на наших глазах, сейчас, "чеченский 37-й год" перерождается в общероссийский "новый 37-й". Каждый из нас теперь может выйти за хлебом - и больше никогда не вернуться домой. Или вернуться через двадцать лет. Как в Чечне, где люди идут на базар и прощаются навсегда.

Кто виноват? Сами мы и виноваты. 29 октября народ безмолвствовал. Надеясь, что придут за соседом.

Анна Политковская

КОММЕНТАРИИ

Людмила АЛЕКСЕЕВА, председатель Московской Хельсинкской группы:

- Это позорная мера, я не могу себе представить, чтобы это было принято. Даже если нынешняя Дума примет, что возможно, я уверена, что это не будет утверждено президентом. Иначе такие меры навеки покроют позором и президента, и страну. Аргумент, "как в Израиле", неприемлем.

Рудник ДУДАЕВ, глава Совбеза Чеченской Республики:

- Контрзахват в практике спецслужб, или операция "Возмездие", - это изоляция родственников террористов от привычных мест обитания. Родственников берут и начинают с их помощью выяснять, на что готовы террористы. Контрзахват - нормально. Однако в наших условиях надо различать "захват заложников" и захват заложников. Кто у нас кого захватывает? И захватывает ли вообще? В наших реалиях многие акции - это просто криминальные банды делят сферы влияния.

Елена КАСУМОВА, член учительского комитета Беслана:

- Помог бы контрзахват в Беслане? Могла бы эта мера изменить ситуацию? Нет, не могла. Некоторые из террористов пришли умирать, звонили матерям, прощались: "Мы идем на небеса". Это были фанаты. Озверевшие на третий день от того, что никто из властей к ним не пришел. Регламентирующий закон будет непродуктивен - ситуации могут быть самые разные.

Такие законопроекты - для спасения чиновников от ответственности.

"Новая Газета", 01.11.04г.