Хочешь узурпировать власть? Объяви войну с террором

Москва. - Что общего может быть между глобальной войной против террора и 'пакетом' антидемократических реформ, которые хочет провести в России президент Владимир Путин? Только одно: как и любое государство, Россия выглядит слабой перед лицом массового террора, и чтобы скрыть эту слабость, Путин решил сосредоточить в своих руках еще больше власти.

Он стал президентом благодаря обещанию быстро и эффективно покончить с чеченским сепаратизмом, и надеялся, что сможет удержать под контролем охвативший людей страх. Но, поскольку насилие в Чечне развивается по нарастающей и выплескивается за пределы республики, он понимает, что страх может выйти из-под контроля, а это чревато для него утратой власти. Таким образом, чтобы оставаться на плаву, он должен только поощрять страх - страх, скрывающий ложь.

Еще с царских времен россияне привыкли, что лидер страны должен быть сильным, и власть - единственное, что может спасти Путина от бесчестья в глазах соотечественников. Стоит ему проявить слабость, и он утратит доверие народа. Опрос, проведенный после Беслана, показывает, что рейтинг его популярности, хотя и остается на очень высоком уровне, уже не так велик, как раньше, а некоторые сотрудники министерства иностранных дел говорят: есть мнение, что президент недостаточно авторитарен. 'То, что случилось недавно, доказывает, что президент очень слаб, - заявил мне один чиновник. - Весь этот шум, поднятый на Западе вокруг 'централизации власти', просто неоправдан, потому что на деле, Путину следовало бы быть сильнее'.

О путинских реформах, которые СМИ и политические оппоненты окрестили 'переворотом' и 'контрреволюцией', было объявлено 13 сентября, но скорее всего они являются результатом серьезной работы кремлевских специалистов, которая началась гораздо раньше 1 сентября - дня, когда разразился бесланский кризис. 'Поэтому-то никто не должен верить Кремлю, когда тот делает вид, будто это реакция России на мировой терроризм', - утверждает бывший советский диссидент Андрей Миронов (ему 51 год).

Региональные губернаторы сразу же уловили суть происходящего: реформы сильно облегчат им жизнь, ведь куда проще, когда ты зависишь от одного начальника, который тебя назначил, чем от голосования миллионов людей. Десять глав регионов тут же вступили в прокремлевскую партию 'Единая Россия', а еще 20 выстроились в очередь за партбилетами.

Теперь, когда президент железной рукой контролирует властные структуры, важный элемент его стратегии заключается в обеспечении 'должного' освещения ситуации с террором в СМИ. Официальным лицам приказывают откровенно лгать, будь то о причинах практически одновременного крушения двух авиалайнеров (вполне в советском духе двойная катастрофа была названа 'трагическим совпадением') или о реальном количестве заложников, захваченных в Беслане.

Теперь, когда весь мир видит, что России не только не удалось по-настоящему выиграть войну в Чечне, но даже нейтрализовать своих противников в республике, Путин не может позволить себе 'потерять лицо' еще и в вопросе о войне с террором. Он отчаянно нуждается в том, чтобы простые россияне требовали усилить меры безопасности - именно это как раз и происходит. При этом, связывая разгул террора в России с глобальной войной против терроризма, он затушевывает его истинную причину - войну в Чечне, которая начиналась как локальная борьба за независимость, но теперь привлекла в регион исламских фундаменталистов со всего света, что дает Путину достаточный повод переложить на них вину за собственную неспособность разрешить чеченский вопрос несколько лет назад.

Сойдет ли Путину с рук абсурдное заявление о том, что бесланская трагедия не имеет ничего общего с войной в Чечне?

(Ответственность за теракт взял на себя Шамиль Басаев, один из высокопоставленных чеченских полевых командиров). Отрывая Беслан от контекста - тупиковой ситуации в Чечне - он расчищает путь для новых терактов: их будут совершать те, кто понял, что одной классической партизанской войной победы в чеченском конфликте не добьешься.

Но россияне, судя по всему, не торопятся кричать 'А король-то голый!', да и президенту Бушу полезно приобрести еще одного союзника в войне с террором, особенно союзника, который столь резко выступал против войны в Ираке.

Прежде всего благодаря своей реальной популярности - иначе он не сумел бы без труда переизбраться на второй срок - Путин был и остается подлинным лидером России. Однако ответ на вопрос, каким сами россияне хотят видеть своего лидера, сегодня неясен, как никогда. Ведь перед Россией открыты два пути - к более жесткому режиму или к системе, где критикам не затыкают рот.

Но, похоже, пока угроза терроризма остается реальной, россияне готовы следовать за президентом по пути отказа от свободы.

Анн Нива, "The International Herald Tribune", 18.10.04г.

ИноСМИ