Накануне «железного занавеса»

Проходит время, пыль от силового и пропагандистского штурма оседает, остывают страсти, и мы начинаем понемногу различать – Беслан, историей еще не ставший, но оказавшийся по праву индикатором нынешнего состояния русско-чеченской войны. Можно было бы даже провести аналогию между ним и операцией в Кизляре, такой же грязной («мы тоже хотим жить!») и такой же героической («босиком бы пробежаться по траве…»). Оценки, выставленные бесланской трагедии мировой прессой, также показали яснее ясного – никого, кроме самого себя, Путин не обманул. А это – потеря взаимопонимания с лучшими друзьями по антитеррористической коалиции – большое разочарование для Кремля. «Жиреющая Москва», ощетинившаяся осадным положением не только от «лиц кавказской национальности», но и от ненавидящей её страны – постбеслановская реальность, с которой Россия должна жить. Следующий, после закручивания гаек внутри страны, шаг напрашивается естественным образом – новый «железный занавес».

Вот всего два отрывка, красноречивее всего говорящие об отношении, сложившемся в мире по отношению к путинскому режиму:

«На следующий день, 21 декабря 1999 года, в еще один "памятный" день советской истории – 120 лет со дня рождения Сталина – Путин организовал в своем кремлевском офисе прием за закрытыми дверьми. Как сообщалось, для политиков, которые выиграли места в Думе. Там он поднял бокал за старого, доброго Иосифа Виссарионовича Джугашвили (фамилия Сталин, что означает "человек из стали", была партийной кличкой диктатора). (Автору неведомо, что именно так «старый, добрый, Коба, Джуга-швили («швили» – по грузинский «сын»), Сталина и до сих пор называют его почитатели в Грузии» - В. И.)

Через несколько дней в 14-страничной статье под заголовком "Россия на пороге нового тысячелетия" Путин обрисовал новое "демократическое" будущее России: государство должно быть там в таком виде, в каком потребуется, и свобода должна быть там в таком виде, в каком потребуется. Усилия чеченцев по восстановлению своей независимости были просто-напросто "терроризмом", и он обещал его уничтожить и, если потребуется, "мочить террористов в сортире". Вопрос закрыт.

Но он далеко не закрыт.

«Поиск козла отпущения и консолидация власти».

9 сентября 2004 года чеченские националисты объявили о награде в 20 млн долларов за голову "военного преступника" Владимира Путина, которого они обвинили в убийстве сотен тысяч мирных жителей Чечни, включая десятки тысяч детей.

Со своей стороны президент Путин попытался отвести гнев по поводу ужасающей бесланской катастрофы от своих коллег по КГБ, которые и спровоцировали этот кризис, и направить общественную ярость на архиврага КГБ – Соединенные Штаты. Ссылаясь на встречи средних американских чиновников с чеченскими лидерами, Путин обвинил Вашингтон в применении двойных стандартов в вопросах борьбы с терроризмом.

Ион Михай Пасепа, румын, бывший генерал и самый высокопоставленный офицер разведки, когда-либо бежавший из стран советского блока.

Статья опубликована 20.09.2004.

«…начнем с кампании России в Чечне. В войнах при Борисе Ельцине и Путине, по некоторым оценкам, погибло 250 тыс. чеченцев, в то время как население Чечни в целом сократилось с 1,25 млн до 500 тыс. Кто может всерьез считать государство, готовое вести такую жестокую войну против своих собственных граждан, союзником в борьбе против геноцидного варварства, а не преступником?

Путь Путина к власти вымощен чеченскими трупами. Своим президентством он обязан взрывам, которые предшествовали его первому избранию. С тех пор расширение Путиным произвольной власти над страной было ознаменовано кругом репрессий, чеченской мести и российских ответных ударов. Это война дает Путину победу в борьбе, которая значит для него гораздо больше: борьбе за абсолютную власть в России. Это результат, который должен вызывать у нас отвращение – достигнутый средствами, которые мы должны ненавидеть.

Чеченцы, нам говорят, это террористы. Это, вероятно, достаточное оправдание для зверств. Однако только представьте себе реакцию, если Соединенное Королевство использовало бы тот же предлог для опустошения Ирландии в конце XX века. Российская дикость неизбежно радикализировала чеченское население и превратила войну за национальную независимость мусульманского народа в войну, отмеченную религиозным фанатизмом. Кого это удивляет? И кто из живущих в уютной безопасности может быть уверен, что их реакция на столь жестокий натиск на тех, кого они любят, будет иной?» (Мартин Вульф. “Financial Times”. 08. 09. 2004).

Ваха Ибрагимов, Чеченпресс, 25.09.04г.