«Бей армян, спасай Россию!»

Некоторое время назад президент России Путин привечал в Сочи президента Армении Кочаряна. Помимо всего прочего, оба президента подтвердили взаимное стратегическое партнерство. Одним словом, дружба «не разлей вода».

Невозможно не прокомментировать это «событие международного масштаба».

Первое, что приходится сказать: это «стратегическое партнерство» зиждется на двух колченогих ослах, а именно: Армения нужна Кремлю как последний и единственный оплот на Кавказе, а Армении Кремль нужен как верный «оруженосец», а точнее поставщик оружия и живой силы в лице русских солдат в связи с карабахским конфликтом. Но все временно «хорошее» рано или поздно кончается и наступает время суровой правды.

Правда же, которая рано или поздно всплывет на поверхность, состоит в том, что у этих «партнеров» стратегически разъединяющего больше, чем стратегически объединяющего. В подтверждение этого соображения достаточно привести несколько примеров и фактов.

Начну с того, что во время перестройки и после нее из Армении были изгнаны практически все русские. Армянские коллеги не без гордости рассказывали мне, что всякий, кто на улицах Еревана в те времена говорил по-русски, получал в морду. Другая сторона медали состоит в том, что ненависть к армянам в России столь же откровенна и даже патологична.

Из многочисленных фактов приведу один из получивших широкую огласку. В апреле 2002 года банда кубанских нацистов разгромила и осквернила десятки армянских могил на общегородском краснодарском кладбище. Тогда этот вандализм не удалось скрыть, и сама московская пресса назвала происшедшее фашизмом.

Однако масса подобных и еще похуже фактов не попадает в поле зрения общественности. Армянофобия в России, в том числе на Кубани, не имеет границ. Это не просто фобия, это фобия в квадрате, кубе и прочих математических степенях.

Едва ли не каждый день в самом Краснодаре, в станицах и селах Краснодарского края избивают и убивают армян, но эти факты не попадают в прессу и не разглашаются. Все это признал известный апологет этнической чистки на Кубани доктор политических наук Михаил Савва. В подтверждение придется привести обширную цитату из его статьи в международном журнале «Центральная Азия и Кавказ» (№ 3, 2004 г.):

«В поселке Афипский Северского района Краснодарского края, за железнодорожным переездом, находится магазин и бильярдная – место, часто посещаемое армянами и греками. Туда приблизительно в шесть часов вечера подъехал автобус ПАЗ с тонированными стеклами… Внешний вид пассажиров автобуса был однотипным: коротко стриженные волосы, черные куртки, поверх которых надеты ярко-оранжевые жакеты (как у дорожных рабочих), на рукавах – красные повязки. Все были в черных джинсах и ботинках армейского образца. Несколько минут они сидели молча, затем один из них встал и, оживленно жестикулируя, начал что-то рассказывать. Длилось это не более пяти минут, после чего он раздал всем газетные свертки. Еще через минуту все вышли из автобуса и построились за фронтальной стеной магазина. Лидер группы еще что-то сказал, после чего все развернули на рукавах красные ленты, которые оказались повязками с черной свастикой в белом круге (до этого они были сложены вдвое). Свастика была нацистской, без каких-либо дополнительных элементов. Побросав газеты, которые прикрывали железные прутья, приехавшие бросились бить машины и стоящих возле бильярдной людей с криками: «Бей черных!». Подвергшиеся нападению люди (среди них были армяне, греки, русские) бросились в разные стороны. Некоторые успели сесть в автомобили и уехать. Двое получили сильные травмы и лежали на земле. Примерно через 15 минут многие жертвы избиения вернулись в автомобилях с «подкреплением» из местных жителей, но нападавшие уже исчезли».

Далее М.Савва сообщает:

«Об описываемых нами погромах не было публикаций ни в районных, ни в краевых газетах, не давали информацию об этих событиях и печатные издания национальных организаций края. Более того, в связи с отсутствием заявлений пострадавших в милицию не были возбуждены уголовные дела. Это ставит вопрос о количественном соотношении зарегистрированных и реально имевших место преступлений на почве ненависти в регионе. Если заявления от пострадавших не поступают даже в таких случаях, как описанный выше, то данные милицейской статистики вряд ли можно считать надежным источником для анализа уровня конфликтности».

Надо отдать должное автору, он признает повышающийся уровень организованности нацизма на Кубани:

«Погромы в поселке Афипском и станице Северской показательны с точки зрения роста уровня организации погромщиков: специальная униформа, позволяющая отличить «своих» в массовой драке (ярко-оранжевые куртки); наличие транспорта; элементы маскировки (завернутые в газету железные прутья, свернутые вдвое повязки); инструктаж руководителей перед началом активных действий; построение в специальный порядок непосредственно перед нападением; высокий уровень физической подготовки погромщиков; специальный звуковой сигнал к окончанию драки; быстрое и хорошо организованное отступление. Обращает на себя внимание точное соответствие нарукавных повязок погромщиков нацистским образцам. Это позволяет предположить либо появление в Краснодарском крае новой радикальной организации, либо создание уже действующей структурой в своем составе специального подразделения с особой символикой».

Если кто-либо усмотрит во всем этом стратегическое партнерство армян и русских, то это будет либо самый большой циник, либо самый большой иронист, способный повернуть вынесенный в заголовок лозунг наоборот: «Бей русских, спасай армян!».

Муслим Мамедов, Чеченпресс, 16.09.04г.