Русский народ пропил веру во Всевышнего

Русизм, как высшая степень великодержавного шовинизма, пронизал все сферы жизнедеятельности так называемого «русского общества». Думается, что в реальном существовании русизма никто не будет сомневаться, убедившись хотя бы на примере трагической судьбы лишь трех колониальных народов: поволжских татар, крымских татар, чеченского народа.

Доказательство звериной сущности русизма кроется в судьбе каждого народа, хоть раз в течение своей истории попавшего в сети этой редчайшей по мерзости и аморальности кровавой империи.

Русизм – это монстр «без царя в голове». Его логика - антилогика. У него нет науки. Есть наукообразие, социальная демагогия и мифология. Являясь малоизученным, феноменальным явлением в истории всех родов шовинизма, во всех существовавших империях, он оказался наиболее живуч благодаря своей нестандартности.

Евразийский, вернее византийский иезуитизм, двойной стандарт, не вмещающийся в рамки европейского демократического мировоззрения, взявший на вооружение исключительно только одну ложь.

Русизм – это дезинформация, подстрекательство, интриги, импульсирование международной напряженности, межнациональная рознь, конфронтации, конфликты и войны, методичный поиск «новых врагов»,

Русизм сегодня превратился в социально опасный международный очаг напряжённости и недоверия между нациями и континентами.

Приведем пример с «расширением НАТО на Восток». Россия сама выпрашивает у Запада инвестиции, а сама угрожает Западу невиданными «санкциями» в случае «расширения». А уже вступившим в НАТО стран считает почти своими врагами. Это, прежде всего, относится к странам Прибалтики.

Нет, это просто уловка, попытка заманить западного интеллектуального «партнера» в мышеловку. Русизм знает, что Запад со своим «расширением на Восток» ничем ей не угрожает. НАТО на нее никогда не нападет. Но русизм стремится извлечь из этого максимальную пользу для себя.

Играя роль «обиженного, неравного партнера», русизм подталкивает Запад к новой «холодной войне», к несуществующей конфронтации и таким образом, подыскав, вернее, создав образ «нового врага», он хочет учредить опять-таки новый, пусть и слабенький, «военный блок восточников» из разного рода Белоруссий и Китаев и, сохранив на Евразийском континенте напряжение от несуществующей «внешней угрозы», держать собственные колониальные народы в вечном страхе, в налоговом рабстве, заставить только недавно получившие независимость бывшие союзные республики присоединиться к этому блоку. За всеми инсинуациями кроется глобальная задача недопущения высокого интеллекта Запада восточнее Буга.

России выгоднее заявлять всему миру о своем «державном» существовании, будь она даже полудохлым псом, чем молчать. Россия как бы кричит: «Смотрите, вот она я! Мне угрожают!» И сама начинает угрожая Западу «самыми неожиданными решениями» в случае его прорыва на Восток, Россия так глупо «противодействует» потому, что в любом случае она не проигрывает.

Путь отказа выгоден вдвойне: Россия при этом оставляет за собой право на исконный милитаризм (вспомните пассаж Рыбкина о том, что в случае продвижения НАТО на ВОСТОК Россия будет иметь право на использование ядерного оружия первой) и путем подкупа, интриг, шантажа и угроз заполучит кого-то в союзники...

Главное, западный мир через неё или минуя ее необъятные пространства, не сможет прорваться к Индийскому океану, где Жириновский все еще мечтает мыть свои сапоги, немного пожелтевшие от специфических волнений на сухумском катере.

Одной из главных идеологических кнопок русизма является вывернутый наизнанку «интернационализм» о двух крыльях: если речь идет о славянских народах, то его вмешательство во внутренние дела другой страны выдается как обычная «братская помощь», а если речь идет о других инонациональных народах и территориях - как интернациональная «братская помощь».

И русизм этот, питающийся звериной русскостью, стоит как бы вне «русского национализма», тоже особого рода шови-национализма. Русизм выгоден русскому обывателю как источник, рождающий как бы в противовес самому себе «местный», инородный национализм...

Рождая национализм в национальных республиках, он получает прекрасное прикрытие для своих милитаристских, конфронтационных устремлений.

Русизм не нуждается в культуре собственного народа, ибо культура Пушкина, Лермонтова, Некрасова, Горького и Есенина питала бы его искренней вселенской любовью ко всем, что само по себе уже является антиподом этому явлению.

Культура, кроме того, предполагает интеллект и сострадание в отношении к другому этносу. У русизма совершенно отсутствует чувство сострадания. Он абсолютно не знает жалости. Ему важен конечный результат: под чьим сапогом находится данная территория, данный народ.

Для достижения этих целей для русизма хороши все средства. Действует метод, который сегодня взят на вооружение рошпуковцем Шабалкиным: ври больше, кто-нибудь да поверит.

Русизм как вид русского шовинизма вот уже пять веков питает местные мафиози. Отсутствие элементарной человеческой культуры служило ему хорошей почвой для устрашения общества всякого рода мифами и окриком.

Русский народ пропил веру во Всевышнего. У него Бога нет. Православие как религия - как разновидность византийского христианства не состоялось. В течение веков оно являлось не религией и средством самоусовершенствования человеческого существа, а просто надёжным прикрытием великодержавного милитаризма.

И современная русская мафия появилась как его законный выродок, а РПЦ стал его выкидышем. Крайняя жестокость и безнравственность христианства объясняется его же безбожностью.

Как экспансивное половодье против всей Европы, против всего мира, оно смогло стать всемирным явлением лишь потому, что эта безбожная сила жизнь человека ставила ни во грош.

Демократия и русизм – крайне не совместимые понятия. К сожалению, западная политология в своих теоретических разработках это не учитывает, ибо политологи очень часто на русских партнеров смотрят как на людей «себе подобных» - с двумя ногами и руками.

Весь теоретический и практический пыл, стремления, страдания русизма спроецированы на войну, на милитаризм, но - под прикрытием подмены следствия причиной или наоборот.

Чтобы это понять, достаточно привести простенький пример: на Руси самый отсталый в мире сервис, самая отсталая в мире бытовая технология, самое высшее неумение делать удобные затычки для бутылок, зубные щетки, какие-нибудь прищепки для развешивания белья, но в то же время - в ней самая передовая в мире военная технология.

В мире другой такой страны больше нет, потому что все это исходит от неповторимости византийского лица государственного русизма .

Русизм «демократичен», нем и глух только тогда, когда он стакивается с алогичностью своих вековых постулатов. Например, отношения сегодняшней Руси с сегодняшней суверенной Республикой Украина очень трудно понять психически здоровому человеку.

К примеру, такой факт: почему воинствующие русисты как будто бы и не заметили сепарации Украины из «состава» современной Руси - СССР? Ведь сколько веков талдычили «Киевская Русь», «Киев - мать русских городов»!

В самом деле, встает весьма непростой для русской души вопрос: если Русь являлась действительно Киевской, а Киев – «матерью русских городов», то почему великодержавные ястребы, которые вели и ведут широкомасштабные «миротворческие» войны, содержат огромные контингенты войск ради «интересов России» где-то в «чужой» для нее Южной и Северной Осетии, Ингушетии, Чеченской Республике Ичкерия, Таджикистане. Абхазии, Грузии, Армении, Приднестровье. Сербии и так далее, так легкомысленно, так безболезненно отказались от своей изначальной истории и пропустили как бы мимо ушей такое «незначительное событие», когда «изначальная Киевская Русь» и Киев – «мать русских городов» оказались за рубежами самой Руси? Так где же была она, изначальная Русь?

Нельзя сказать, что западноевропейская демократия совершенно не знает хищнической природы русизма. Она знает его, но в пределах собственной необходимости. То есть, в области борьбы против так называемого «международного терроризма» или же «исламского фундаментализма». Подпитывая его финансовыми инъекциями, она его запускает в «зоны повышенной опасности».

Так случилось отчасти в Сербии, в Чеченской Республике Ичкерия, Таджикистане и так далее. Европа при этом выступает как белая голубица, а Россия как дикая голубь-горлица, которая в природе всегда исполняет роль гувернера птенцов белых голубей - аристократов. Белые голуби не растят своих детей, а перепоручают диким голубям. Те кормят, учат летать и так далее.

Русизм вездесущ. Подавление всего инонационального есть главное звено его неписаного катехизиса. Что-либо национальное он просто-напросто «не замечает». Это обеспечивается русизмом на государственном и бытовом уровне.

Государственный русизм подкрепляется теоретической базой «единости и неделимости России». Бытовой русизм - ходячей фразой: «Говори по-русски, тут же все понимают по-русски».

Полное безразличие, в худшем случае жгучая ненависть к языкам и культурам завоеванных народов. Всё это базируется на расовой теории «особенности, неповторимости и божественности русского народа».

Как мафиозная сила, русизм силен лишь в стадной форме своего присутствия. Он уважает только силу. От сюсюканья он набирает хороший вес. Он удивительно труслив, жалок, когда видит сопротивление материала.

Он живет в постоянном страхе от того, что теряются «исконно русские ценности». Особенно после распада СССР он впал в растерянность. Хотя в лесах Новгородчины и Псковщины до сих пор лежат незахороненными сотни тысяч павших в годы Великой Отечественной войны бойцов (в Чеченской Республике Ичкерия агрессивных русских-христиан, убитых чеченскими моджахедами, хоронят правоверные мусульмане, чтобы трупная вонь не портила окружающий воздух), он ставит памятники своим героическим, доведшим немцев до самой Волги, победившим из расчета двадцать советских солдат на одного немца маршалам, поднимает вой о «защите прав русскоязычного населения» где-нибудь в Казахстане, Татарстане, Эстонии, Латвии, Литве.

И коммунистический постулат «нам было хорошо, когда мы были вместе» их устраивает, действительно, больше всех. Русизм - это бессмысленный и беспощадный фашизм конца двадцатого-начала двадцать первого столетия.

Русизм, как позорное, атавистическое явление времен Ивана Грозного, травит воздух земного шара ядом недоверия, страхом, шпиономанией, взаимной враждой и войнами...

Источником сегодняшнего конституционного кризиса в России является именно евразийская, звериная форма русизма. Его духовные отцы от Жириновского до Рогозина сегодня составляют окружение Путина.

Сами по себе они люди бездуховные. Жалкие до такой степени, что еще раз убеждаешься в их национальной ущербности, вернее, в качествах, идущих от недооформленности русских как нации до сих пор.

Формирование русских как нации, начавшееся при Киевской Руси в правильном, в истинно национальном смысле, было прервано тёмным каннибализмом Ивана Грозного и насильственным западничеством Петра Первого.

Зверства и беспощадность русизма объясняются парадоксом: русская империя образовалась раньше, чем русская нация, и она, пранация, застывшая и онемевшая в гигантском росте, консервировалась в карликовом состоянии духа.

Все народы, все растения территорий, занятых русскими и их русизмом, и подвергнутые их испепеляющему, высушивающему корни дыханию, остались в таком же карликовом состоянии духа, как и сами русские.

Общественно-политическое и экономическое состояние народов и наций зациклилось. Русская империя по матрешечному способу создавала внутри себя микроимперии по своему подобию.

Возьмём, например, кабардинский шовинизм в Балкарии, карачаевский шовинизм в Черкессии, осетинский шовинизм в отношении ингушей и так далее... Их много, разного рода шовинизмики существуют почти в каждой национальной республике или области, населяемой разными национальностями.

Вожаком, духовным наставником и воспитателем всех этих шовинистических синдромов является русизм. Главными противниками русизма во все времена являлись мусульманские народы.

И даже в тех случаях, когда русизм пускался в путь, якобы, ради «освобождения славянских народов», как было не раз в истории Болгарии, Сербии, Словении и так далее, его главной целью было искоренение мусульманских корней, а не «освободительная миссия».

Наоборот, славянские народы с приходом русских подпадали в новую кабалу, уже со стороны «родственного народа», намного хуже прежней. Более того, под новым гнётом (теперь уже «кровным» славянским) эти народы попадали в пучину политического и экономического застоя, и у них появлялись необратимые признаки стагнации разума.

Ибрагим Мансуров, ИА DAYMOHK , 08.09.04г.