Новая структура путинского режима – «СМЕРТ»

Услышал как-то по Радио России о том, что боевики захватили в Дагестане населенный пункт, и идет вот какое сообщение: пограничники ведут прочесывание местности.

Спрашивается, причем тут пограничники?.. Почему погранвойскам вдруг поручается прочесывание местности, которую должны «чесать» менты? Мне скажут, что это дело случая: там, мол, рельефная местность, и пограничникам привычнее по ней ходить, чем ментам.

Ответ не удовлетворительный, ибо менты, – имеется в виду не обычная городская милиция, а подразделения внутренних войск, – при поимке бежавших заключенных шастают еще и не по такой местности. По тайге, полярным снегам, многокилометровым зарослям камыша и кустарника, и трудно сказать еще в каких местах они не шастают.

Итак, почему же в поимке боевиков – то есть, по кремлевской дефиниции, «внутренних преступников», – были применены пограничные отряды?

Это очень интересный вопрос. Начнем с вопроса о том, чем являются вообще эти погранвойска?

Тем, кто смотрит на армию со стороны, кажется, что пограничники – это что-то вроде таможенников, разве что вооруженных, стерегущих границу. Это действительно так для пограничников многих стран. (Во многих же странах пограничников и вовсе не существует – есть обычные полицейские).

В действительности наши пограничники – это очень интересное сочетание диверсионно-партизанских подразделений, десантников и внутренних войск. В годы Сталина именно на основе пограничных отрядов и армий создавались так называемые дивизии особого назначения, способные самостоятельно вести наступательные действия. Они же выполняли и функции «чистильщиков» на оккупированных территориях, переселяя или просто уничтожая местных жителей.

Но это еще все. Пограничники способны входить на территорию врага и проводить там диверсионно-разведовательные действия (в сущности, выполняя роль десантников или армейской разведки). Но так же они способны уходить вглубь своей собственной территории, и там проводить точно такие же действия, – то есть превращаться в партизан.

Имея прекрасные навыки в передвижении по пересеченной местности и в то же время преследования и захвата врага, пограничники могут быть отличными ментами.

Никто почему-то на это еще не обратил внимание. (Вернее – обратили те, кто служил в пограничных войсках, увидя какое-то странное подобие этих, казалось бы, разных сфер деятельности). Обычно из пограничников получаются хорошие егеря. Но существуй практика внедрения этих бегающих «ребят» в ОМОНы и внутренние войска, спецподразделения по прочесыванию местности, государство получило бы первоклассных ищеек.

Путин, соединив погранвойска с ФСБ, превратил Федеральную службу безопасности, по сути, в новое МВД. Ведь теперь эта служба имеет собственные силовые подразделения, которые способны самостоятельно проводить в своей собственной стране прочесывания и зачистки, переселять людей, помещать их в концентрационные лагеря, крыть стадионы колючей проволокой.

Если кому-то кажется, что я несу полный бред, советую повнимательней всмотреться в сущность этих подразделений. Собственно говоря, и в задачи самого ФСБ.

Погранвойска – это идеальные войска тыла. Они не предназначены для того, чтобы стоять столбняком на границе. Их имманентная цель, как у тигра или пантеры – в передвижении. В проведении различного рода мероприятий и операций. Если этого нет, то погранвойска теряют свой профиль, превращаются в «фанеру». В обычных таможенников или полицейских.

А они – не такие. Не такие по самой своей природе. В них кипит кровь, азарт. Есть два выхода излияния этого азарта – либо тыл противника, либо свой собственный тыл. Во время финской войны погранотряд, без всякой поддержки Красной армии, взял город. Это факт невероятный. И если бы Отечественная война не началась с внезапного нападения гитлеровцев на СССР, то именно погранвойска выступили бы агрессорами и диверсантами, освободив место для продвижения основной Красной Армии.

Но поскольку война началась так, как она началась, то мы имели другое развитие этих войск, и не менее замечательное. Вместе с гарнизоном Брестской крепости, пограничники превратили Брест в наш первый Сталинград. А на основе пограничников были созданы партизанские войска. Часть пограничников ушла в войска СМЕРШ и прочесывала тыл.

Я невольно спрашиваю: что будет, если Путину сейчас взбредет в голову создать в стране новый СМЕРШ? Слово это расшифровывается как «Смерть Шпионам». Переставьте немного слова, и получится другая аббревиатура, причем еще более страшная – «Смерть Террористам». Сокращенно СМЕРТ.

Вот и приехали.

Представим, что вводится военное положение в стране. Начинается закручивание гаек по всем болтам. Крутят так, что гайки летят; коты позалезали на крыши, миллионы людей интернированы. Стадионы превращены в концлагеря (и не потому, что подражают Пиночету, а просто потому, что стадионы идеально подходят для этой цели: внизу люди, наверху автоматчики). Хотя помимо стадионов есть много других мест, которые запросто можно превратить в концлагеря. Больницы, кинотеатры, школы (которых советская власть построила много и которые сейчас пустуют). Всякие там ангары.

Козлам, как известно, закон не писан.

Даже из обычных подъездов можно сделать при желании концлагеря. Из метро можно сделать хороший концлагерь. Из овощной базы. Из автовокзала. Из клуба. Из дискотеки… Если уж из туалета мы сделали то, что сделали, то я представляю, какая роль может быть возложена на другие места.

Итак, Путин предоставляет этой самой СМЕРТ (повторяю, расшифровывается как «Смерть Террористам») чрезвычайные полномочия по уничтожению миллионов людей. Смертевцы входят в любую квартиру (предъявляя удостоверения эфэсбешников), арестовывают любого человека. Их подразделения находятся в каждом городе. По сути, они становятся второй милицией. Они бьют, убивают, измываются над людьми – точь-в-точь так, как это делала милиция в 90-ые годы.

Причем, в отличие от милиции, их не сковывают никакие правовые обязательства. По сути, это люди в зеленых фуражках превращаются в новую внеправовую жандармерию, в силовой элемент «тайной полиции, – ФСБ, – и, в конце концов, полностью вытесняют собой милицию.

Таким образом, с помощью пограничных войск президент Путин совершает государственный переворот в своей стране, называемой Российской Федерацией. Он возвращает времена Андропова, а еще точнее – Ежова, потому что предоставляет новой структуре карательные функции.

Андрей Новиков, политолог, для Чеченпресс, 31.08.04г.