Национализм в имперском формате

Сейчас много говорят о национализме. Национализм оправдывают именно тем, что он является альтернативной имперскому, «всемировому» государству. Говорят, что Россия никогда не жила «для себя», она жила только «для мира», что русский народ распространил себя до всемирного масштаба, отдал другим все свои силы, не оставив себе почти ничего. Национализм в этом смысле даже рассматривают как разновидность либерализма, то есть как форму гражданского общества, живущего «для себя», для своих граждан, а не для государства, не для империи.

Именно это умонастроение сопровождало строительство национальной российской государственности в начале 90-х. Именно оно у многих политологов и наблюдателей создавало иллюзию относительно «приемлемости» национализма. Возникло то, что Михаил Леонтьев назвал «либерал-империализмом». И я думаю, что эта циничная культура в тысячи раз опасней старой коммунистической.

Несколько слов о себе.

Я, человек либерального мировоззрения, вижу себя своеобразным «либеральным Троцким», которому Сталин еще не размозжил голову ледорубом. Я вижу обнаглевшую номенклатуру, которая полностью извратила лозунги и идеи конца 80 – начала 90-х годов, превратила их в фарс, в римейк и выстроила из них нечто такое, что и представить себе еще недавно было невозможно.

Особенно меня поражает тот факт, что в этой «мочистской» либерал-империалистической революции принимает участие МОЛОДОЕ поколение; именно оно сейчас приходит в ФСБ, армию, МВД, и наступит день, когда оно полностью вытеснит старые советские корпоративные культуры, всю старую советскую (в том числе и андерграундовую-антисоветскую) интеллигенцию. Это может быть очень страшное время. Трудно даже представить, какую мораль они установят в обществе.

Замечу, что именно боль и отчаяние, охватившие меня где-то с конца 90-х, подтолкнули меня создать совершенно безумную организацию, именуемую Фронт им. Отрепьева. Если угодно, это организация «либерал-троцкистского» типа, предусматривающая беспощадную войну со всей оборзевшей ШПАНОЙ, со всеми этими «либерал-империалистами» или «либерал-сталинистами».

При всей очевидной бредовости и провокативности этой затеи, я все-таки предполагаю, что найдется немало таких, кто захочет участвовать в ней. Без всяких сомнений, это будет сверхрадикальная культура такого же типа примерно, как национал-большевизм А. Дугина, но, разумеется, с прямо противоположным вектором. Цель моей организации – хорошенько промыть шампунем от перхоти мозги тем россиянам, которые верят еще в какую-то «великую Россию».

К сожалению, национализм не может быть полностью свободен от традиционной истории, предшествующей ему. Он рудиментарно повторяет эту историю. Так было со всеми европейскими националистическими режимами. Наполеоновская Франция была калькой с традиционной королевской Франции. Германский национализм возник как плод гигантского отрезка германского средневековья и с точностью воспроизвел это средневековье; в гиперболизированном виде, – так, словно в догорающий костер плеснули современного бензина, и он разгорелся с еще большей силой. Правда, на этом, вроде, имперская традиция и выдохлась. Но зато какой взрыв!

Стоит заметить, что дело тут не только в имперских традициях. «Имперское» в данном случае понимается как «мировое», «общечеловеческое», «общецивилизационное» – это та экспонента, которая появлялась у любого народа, достигшего определенного развития. Это та проекция, которую народ распространял на окружающий мир. Скажем, для англичан это была идея парламентаризма и общественного договора. Для французов – санкюлотизма, атеизма и демократии. Везде, где появлялись англичане и французы, появлялся и соответствующий «общечеловеческий» формат. Именно в нем-то и рождались последующие гражданские отношения. То есть гражданское общество несло в себе элементы традиционного.

Вряд ли сегодняшняя «либерально-националистическая» Россия может быть здесь исключением. У нее свой традиционный формат, свое «общемировое». Я думаю, это идея «соборности», частным случаем которой был коммунизм. Это и есть наша русская империалистическая культура, которую мы сегодня воспроизводим уже в опыте национального государства. Наш национализм и либерализм создал новый подвариант этой культуры – «нашизм». Его невозможно спутать ни с какой другой империалистической культурой. Это – наш русский взгляд на мир. Именно он определяет подтекст создания в России «постимпериалистического национализма». Я в такой национализм не верю. Более того, уверен, что национализм – это худшее, что сейчас могло бы произойти в России. Это молодая и очень агрессивная идеология, которая являет собой концентрированное выражение всей предшествующей империалистической истории.

Национализм в новой России все время граничит с империализмом, причем чаще всего это деструктивный империализм, «мочизм». Это хорошо показала чеченская война. Забавно было наблюдать, как Чечня объявлялась «нашей» территорией, и в то же время в отношении к ней применялись чисто националистические выражения типа «а на кой она нам сдалась». Инфраструктура этой «нашей» территории подвергалась такому варварскому разгрому, словно это был вражеский Берлин. Сталин переселял народы, но никогда не уничтожал просто так дома, дороги. В отношении чеченцев активно использовалась националистическая и даже расовая фразеология. Чечня как бы выводилась за скобки России. Повторяю, это применялось в отношении РОССИЙСКОГО, декларативно, РЕГИОНА. Как назвать эту политику? Я бы определил ее как «силовой федерализм». По сути, это все та же имперская культура. Не случайно, что война в Чечне стала поводом к укреплению всей остальной федеративной структуры РФ. Наш «федерализм» также впитал элементы предшествующего ему империализма.

Еще один момент – геополитический. Связанный с самим пространством, на котором строится «новая Россия». Отличие России от европейских государств в том, что распад нашей советской империи не выделил в ней четко очерченной метрополии.

Скажем, когда распадалась Британская империя, было ясно, что сохраняется некий естественно сформировавшийся центр, который и стал ее метрополией (правда, и у англичан был свой «Северный Кавказ», непосредственно вклиненный в их основную структуру – горная Ирландия и Шотландия, исторически завоевывавшиеся большой кровью; там присутствие осталось).

Когда распадалась Французская империя, тоже, в общем-то, было ясно, что Франция как национальное государство остаётся.

У немцев было сложнее: их имперская традиция охватывала чуть ли не всю Европу. Германия была, в принципе, континентальной империей, в этом, кстати, очень большое ее сходство с Российской империей. Поэтому немецкое национальное государство выразило себя в Рейхе. Правда, после этого имперская традиция иссякла.

Нетрудно понять, почему от развития новорусского национализма я ожидаю чего-то подобного. Одной Чечней тут явно не ограничится. Сжатая и расщепленная, как атом, Россия неизбежно должна взорваться каким-то чудовищным геополитическим взрывом. Вся ее четырехсотлетняя имперская традиция восстает против ее существования в узком прокрустовом ложе, вырезанном по «выкройке» вчерашней РСФСР.

Сразу замечу, что «прокрустово ложе» это само по себе не маленькое и занимает гигантскую часть Евразии. Но все равно в этой «остаточной метрополии» чувствуется какая-то ущербность. Очень много русских осталось за пределами России. Вырвана с мясом Украина – самый «славянский» и самый многочисленный регион, без которого любой сепаратный союз в масштабах СНГ так и останется сепаратным; скажем, неучастие Украины в российско-белорусском союзе заранее обрекает его на фарс.

Калининград, Приднестровье – анклавы. Крым – почти анклав. Я хочу спросить тех демократов, которые верят, что «все образуется, все утрясется»: вы что, серьезно думаете, что Россия с такой «дырявой» метрополией существовать дальше сможет?

Возьмите другой момент. Дырки внутри РФ. Российская Федерация, которую мы объявили «новым государством» (так, кстати, и Ельцин говорил, и Путин говорит: Россия не империя, а НОВОЕ государство… с тысячелетней традицией – вот и понимай как хочешь) – это сама по себе ИМПЕРИЯ, исторически сформировавшаяся так же, как и исчезнувший СССР. Скажем, Грузия присоединялась к России в XVIII веке добровольно, а Северный Кавказ завоевывался в XIX столетии в муках. И притом Грузия – это «не РФ», а Северный Кавказ «РФ». Почему? Да по кочану.

Я спрашиваю наших федералистов-демократов: и вы хотите с такой метрополией «нормальное национальное государство» построить?!

По России проходит несколько «цивилизационных разломов», несколько дуг нестабильности, десятки трещин вонзаются в нее со всех сторон. При всем том повторяю, что ряд русских анклавов типа Калининграда просто болтаются, как говно в проруби, в сотнях километров от нее. На «великой русской реке Волге» вклинен Татарстан.

Только сумасшедший согласится строить на такой метрополии «нормальное национальное государство». Только сумасшедший скажет, что ничего «особенного» в нашем национализме нет.

Есть особенное в нашем национализме! Убейте дракона, разбросайте по полю его зубы, и увидите, как начнут выходить из земли новые сверкающие клыки. Советская империя – это тот же дракон. Тут даже не зубы разбросали, а огромные части тела. Если вы думаете, что нам это сойдет, то ошибаетесь. Скоро Империя вновь даст о себе знать. Уже дает. Уже из ее проросших зарослей выходят молодые цельные солдаты, идущие прямо в бой.

Раздробленная страна – это инкубатор реваншизма. Причем объективно эта ситуация во много раз серьезней, чем «Веймарская Германия». У немцев такой херни не было, какая у нас сегодня есть. Тогда, правда, были удачные глобальные условия для того, чтобы закрутить воронку национального германского реванша и вырастить ее в смерч. Но кто знает, какая геополитическая конъюнктура сложится завтра вокруг России?

Андрей Новиков, политолог, для Чеченпресс, 05.08.04г.