Кавказское домино

Во время войны во Вьетнаме, когда многие в США уже понимали бессмысленность дальнейшего присутствия американской армии в этой стране, президент, поддержанный военными, настаивал на ее продолжении. Генералы говорили, что, если падет Вьетнам, то по принципу домино, коммунисты автоматически поглотят весь Индокитай.

Но, не смотря на все старания, в 1975 году именно это и произошло. Вслед за Вьетнамом пали соседние Камбоджа и Лаос.

По официальной версии война в Чечне началась, как ответ на нападение на Дагестан. Затем ни один год, тем, кто оспаривал чеченскую политику, «били по морде» этим аргументом. Вот как объяснял вторжение в Чечню Владимир Путин. «Ведь началась же агрессия. Кавказ отошел бы весь …Дагестан, Ингушетия».

Через четыре года военные сводки из Дагестана и Ингушетии уже никого не удивляют. Казалось, уже почти разгромленное и загнанное в горы чеченское Сопротивление, вдруг вырывается на Кавказские просторы, проявляя себя, то к западу, то к востоку от Чечни. Угроза отхода Кавказа от России реальна, как никогда. Очевидно, что руководству Ичкерии удалось не только сохранить централизованное управление, но и найти поддержку среди других кавказских народов. В республиках, в которых раньше сепаратистских настроений не наблюдалось, молодежь выступает под самыми радикальными лозунгами. Что же такое предложил им Масхадов, чтобы они последовали примеру разоренной Чечни?

В воскресенье вечером (1 августа) было опубликовано интервью Масхадова и влиятельного полевого командира Абдул-Хакима (по некоторым данным, его фамилия Сайдулаев и родом он из села Старые Атаги).

Часть интервью Масхадова адресована к общекавказской аудитории. Он объясняет, почему боевики совершили рейд по Ингушетии. Масхадов говорит о «зачистках» и «похищениях», которые устраивали федералы в республике, при этом упоминает, возможно, главную причину ингушского рейда. «У ингушей был президент Аушев, пока не был назначен другой, из ФСБ». Когда в 1991 году Чечня объявила независимость, Ингушетия, где проживает народ этнически очень близкий к чеченскому, не последовала примеру Чечни. В обмен на лояльность республика получила от Москвы серьезную экономическую и политическую автономию. Когда же ингушей этих привилегий лишили, да к тому же стали похищать и убивать, стало логичным их присоединение к вооруженной борьбе соседей. При этом Москва так и не решила главной ингушской проблемы – Пригородный район Осетии, откуда ингуши было изгнаны в 1992 году, остается для них запретной зоной. Ингуши определенно надеются на помощь чеченцев в этом вопросе. В последнем заявлении ингушской военной шуры (совета), возвращение Пригородного района названо одной из целей войны, объявленной против России.

Ингушетия для боевиков долгое время служила тыловой базой, местом отдыха, но давление на чеченских беженцев, их изгнание, лишила последнего препятствия для начала военных действий в республике.

Превращение ингушской территории в зону войны хотя и вызывает опасение, но все же не может кардинально изменить ситуацию. Другое дело Дагестан, в отношении которого руководство Ичкерии также выработало особый подход. Проблема этого региона - этническая разобщенность. Пользуясь этим, российское правительство традиционно проводило политику стравливания разных национальных групп, прикармливая затем их элиту. В результате ситуация в Дагестане обострилась до предела, а власть, погрязшая в коррупции, потеряла всякий авторитет у народа. В республике, где ислам всегда играл заметную роль, все больше людей стали ратовать за то, чтобы объединиться по религиозному, а не национальному признаку. Сторонники исламской идеи полагают, что созданная таким образом в Дагестане общественно-политическая система будет жизнеспособной.

Первыми попытались сделать это жители сел Чабанмахи и Карамахи. Занимаясь грузоперевозками, они, как никто, страдали, от постоянных вымогательства чиновников и милиционеров. Им захотелось создать модель общества, эффективно справляющегося с коррупцией и всевластием кланов. Как «закрыли» этот «проект» всем хорошо известно – села были буквально стерты с лица земли. По всему Дагестану начались преследования исламистов. Причем, карательная машина не делала разницы между умеренным и радикальным крылом; между теми, кто был готов к диалогу, и теми, кто хотел воевать.

В результате, оппозиция обратилась за помощью к чеченцам, которые всегда хотели видеть дагестанцев своими союзниками. В опубликованном интервью командир Абдул-Хаким, апеллируя к религиозным чувствам, призывает дагестанцев единым фронтом выступить против России. «Такого отдельного народа как дагестанцы нет. Есть конкретные мусульманские нации в этой части Кавказа. Народы Северного Кавказа испокон веков был едиными, пока Россия не разделила нас».

Полевые командиры не только провозглашают новые идеи, они успешно осуществляют свою политику на Кавказе. Подтверждением тому могут служить сотни, если не тысячи жителей Дагестана и Ингушетии, идущие в моджахеды. Ни местные власти, ни духовенство не способны повлиять на свою молодежь. На призывы, подкрепленными цитатами из Корана, официальное духовенство отвечает запретами исламской литературы. Контролируемые и запуганные СМИ ничего не говорят о коррупции и произволе. А такое понятие как выборы фактически заменено оформлением прокремлевских кандидатов.

Изменить ситуацию способна Москва, но там мыслят исключительно категориями полков, дивизий и батальонов. Владимир Путин никогда не скрывал, с кем он обсуждает свою кавказо-чеченскую политику. Это «первые лица Минобороны, Генштаба, МВД и ФСБ.» Куда завели президента его советчики всем очевидно - как фишки домино падают в объятия войны кавказские республики. И уже на Чечню, а не Россию ориентируется молодежь Северного Кавказа.

Андрей СМИРНОВ, ПРИМА NEWS, 04.08.04г.