Гора родила мышь. Возможно, мертворожденную...
(Комментарий к интервью Майрбека Тарамова)

Комментарий Вашего интервью хочу начать с конца. Действительно, в том, что проблема многолетней тотальной войны российских властей против населения Чечни – даже лояльного к центральному правительству не получила такого же освещения и внимания, как, скажем, проблема Косово, виноваты прежде всего сами чеченцы. Но только частично.

За все время первой и второй Чеченских войн чеченцам давали оружие, вытирали слезы, скармливали гуманитарную помощь. Единственно, что при этом обходилось вниманием – это пробуждение правосознания, обучение людей тому, как если не защитить свои права, так хотя бы грамотно о них заявить. В Баку порядка 8 тысяч чеченских беженцев, но много ли из них знает, что такое Европейский Суд по правам человека и как туда жаловаться?

Почему женщине, потерявшей в этой войне мужа, легче надеть на себя пояс смертницы и прервать чьи-то жизни, создав еще один круг боли и ненависти, чем попытаться цивилизованно донести свою боль до мира?

Вопрос совсем не праздный. У нас в Азербайджане я довольно часто встречаю женщин, готовых на более безобидный, но не менее ужасный суицид в виде самосожжения в знак протеста против беззакония, но робеющих, когда нужно поставить свою подпись под обращением в суд или прокуратуру. Что это: отклик 1937-го или правовая неграмотность, которая порождает миф о том, что боги горшки обжигают?

А ведь в Чечне или России обращения в Евросуд не такое уж безопасное занятие, и уже двое жалобщиков в ЕСПЧ поплатились за это своими жизнями. Так что те, кто готов отдать свою жизнь за попранные в Чечне права человека, бегая с автоматом в горах, и брезгует “бумажной волокитой”, “сутяжничеством”, могут успокоиться своих усилий по обращению в Евросуд. Это требует немалого героизма, и совершенно не случайно, что общее количество жалоб от чеченцев составляет всего 30-50 на 1 млн. населения, что в процентном отношении раза в 3-4 ниже, чем в более спокойном Азербайджане.

Мне неоднократно говорили и «мемориальцы», и коллеги из Московской Хельсинкской Группы, что чеченцы просто затерроризированы и боятся куда-то сунуться со своими жалобами. Даже отсюда, из Азербайджана, где нашли свое убежище тысячи чеченцев, никто не рискнул пожаловаться против России. Кто боится за родственников, оставшихся в Чечне, кто-то опасается длинных рук кадыровцев, кто-то страшится, что власти Азербайджана пойдут на экстрадицию жалобщиков в Россию. Понять всех их можно. Но тогда пусть и они поймут европейцев, которым невдомек, почему чеченцы, трубящие на весь мир о геноциде своего народа, вместе с тем подали так мало жалоб в Евросуд и боятся это делать, даже комфортно осев на Западе. Европеец, жалующийся на двухчасовое незаконное задержание в аэропорту, не сможет понять и поверить молчаливому бывшему узнику фильтрационного лагеря.

Можно по-разному оценивать работу курдской диаспоры в Европе, но они создали в Лондоне весьма эффективно работающий Курдский Проект по Правам Человека, который ежегодно готовит, посылает и защищает множество жалоб от курдов. Среди них попадаются и жалобы на ситуации, как две капли воды похожие на проблемы чеченцев: исчезновения, убийства во время полицейских «зачисток», произвольные аресты, ограничения свободы слова и пр. Чем не готовые прецеденты для жалоб по чеченским делам?

Но есть и свои «но»...

И прежде всего это формальные требования к жалобам в ЕСПЧ, в частности, рассмотрение жалоб только на те нарушения, которые произошли после вступления в силу в России Европейской Конвенции (1998 г.), исчерпание всех местных средств (прохождение всех судебных инстанций либо убедительные доказательства того, что суд злонамеренно саботирует рассмотрение жалобы), подача жалобы в Страсбург в срок не позже 6 мес. с момента последнего судебного решения. И пусть никого не сбивает с толку быстрая реакция Страсбурга на жалобу тех чеченцев, которых должны были выдать в Россию из Грузии: это был случай, касающийся экстрадиции, причем в страну, где были основания полагать, что к выданным применят пытки. Именно поэтому в таких случаях ЕСПЧ приостанавливает процедуру экстрадиции до разбирательств дела.

Пока еще небогатый опыт жалобщиков в Евросуд из Азербайджана показывает, что даже выигрышное дело можно загубить нарушением формальностей или неправильным составлением жалобы. Так что, если жалоба была составлена неправильно, а уж тем более – не была составлена вообще, то Евросуд не будет самостоятельно расследовать факты – «разглядывать беспредел в Чечне». «Золотое правило» любой бюрократии: нет жалобы – нет нарушения. Собственно, поэтому российские власти и запугивают потенциальных жалобщиков.

Другой вопрос – почему в случае с Чечней в Евросуд не подаются межгосударственные жалобы, что, хоть изредка, но практикуется в Европе? Ведь европейские страны страдают от наплыва беженцев из России, в основном именно жителей Чечни – эта группа искателей убежища уже несколько лет занимает первые места в этой печальной статистике. И поэтому любая из стран, куда бегут чеченцы, вправе предъявить судебные претензии к стране, которая не обеспечивает выполнение общепринятых стандартов.

При этом претензии Европы к России несколько раз выливались в противостояние в Совете Европы, вплоть до санкций в ПАСЕ. И отсутствие инициативы по подаче межгосударственной жалобы отнюдь не стимулирует власти России исправлять ситуацию.

Таким образом, чеченцам в борьбе за их попранные права приходится рассчитывать, прежде всего, на себя. Эту борьбу можно вести в горах или суицидных атаках, пока не останется пресловутый последний чеченец, которому придет в голову резонный вопрос из еврейского анекдота: «Если мы все умрем, кто же родину любить будет?»

Насмотревшись на Европу, насмерть напуганную террористами и сепаратистами, не желающую понимать, что происходит в Чечне, я с полной уверенностью утверждаю: «тысяча жалоб в Евросуд и ООН для защиты прав чеченцев сделают больше, чем год партизанской войны».

Эльдар Зейналов, директор Правозащитного Центра Азербайджана, 10.07.04

Чеченпресс, 13.07.04г.