Права человека и права террориста

26-28 марта в Санкт-Петербурге, в Таврическом дворце состоялся представительный межпарламентский форум по борьбе с терроризмом. Организаторами форума стали Межпарламентская Ассамблея стран СНГ и Парламентская Ассамблея Совета Европы, а участие в работе форума приняли председатели обеих палат российского парламента, высшие российские государственные чиновники, высшие чиновники Совета Европы, многие видные политические, государственные и общественные деятели.

О чем мы поведали европейцам и о чем европейцы хотели поведать нам? За ответом мы обратились к Президенту Ассоциации ветеранов подразделения антитеррора "Альфа" Сергею Алексеевичу Гончарову, участвовавшему в форуме.

- Сергей Алексеевич, как, по вашему мнению, прошла работа форума?

- Работа была очень продуктивной, дающей массу интересной информации и новых подходов к проблеме терроризма. В рамках форума состоялось пять "круглых столов", посвященных тем или иным аспектам борьбы с терроризмом - антитеррористическому законодательству и соблюдению прав человека; международному сотрудничеству в борьбе с терроризмом; противодействию финансирования терроризма; антитеррористической профилактике объектов повышенной опасности; антитеррористическому сотрудничеству России и НАТО.

Российские участники и участники из стран СНГ старались донести до европейских коллег наши проблемы и трудности. Европейские гости старались всесторонне и документированно представить свою позицию и свою деятельность по борьбе с терроризмом.

Большое впечатление производит то количество специальных мер и программ, которые осуществляет Совет Европы в целях противодействия терроризму, прежде всего - это меры по совершенствованию правового преследования террористов, подрыву их финансовой базы, а также по устранению тех общественных конфликтов - социальных, экономических, культурных, религиозных, которые создают благоприятную для развития терроризма атмосферу. Опыт европейцев в развитии таких программ для нас, безусловно, очень ценен и им нужно воспользоваться.

В общем и целом работа форума была конструктивной и прошла в благожелательной атмосфере.

- Неужели обошлось без обычных "шпилек" ПАСЕ в адрес России из-за Чечни?

- Конечно, не обошлось. Безусловно - теперь уже совсем не тот размах, что в прошлые годы, когда создавалось впечатление, что ПАСЕ - это нечто вроде чеченского министерства иностранных дел, но и на сей раз в докладе Генерального секретаря Совета Европы Вальтера Швиммера было уделено значительное место рассуждениям о том, что "неправомерные действия совершались, и до сих пор совершаются всеми сторонами", и была "выражена надежда", что "Россия продемонстрирует на месте, что она не считает, что у нее развязаны руки после 11 сентября". Призывали нас и к политическому диалогу с "силами, отказавшимися от применения террора", но это уже много лучше, чем призывы начать диалог с террористами. Более того - в докладе Швиммера было отмечено, что "как показывают события на Кавказе, между новым и традиционным терроризмом жесткого деления не существует". Значит, наконец-то был признан тот факт, что в Чечне действуют не просто сепаратисты, "борцы за свободу и независимость", а именно агенты международных террористических организаций, что чеченский узел - это один из узлов транснациональной террористической сети.

Одним из порадовавших моментов прошедшего форума было подчеркнутое осознание европейцами тех изменений, которые произошли в структуре международного терроризма в последние годы. Наконец-то в полной мере осознаны интернациональный, глобальный характер терроризма, значительное ужесточение его методов и непримиримость его конфликта с цивилизацией. Процитирую еще раз доклад Генерального секретаря Совета Европы: "Хотя сам по себе терроризм - явление не новое, за последние годы у него появилось новое измерение. Впервые в истории у негосударственных образований возникло не только желание, но и возможность причинять массовые разрушения. Некоторые эксперты заговорили сегодня о появлении "гипертерроризма". Эти террористы обладают обширной сетью баз по всему миру. Они продемонстрировали прекрасную способность действовать организованно, в течении многих месяцев, а может быть и лет, работать над подготовкой какой-либо одной операции, оставаясь при этом незамеченными… Им удалось объединить навыки в области организаторской и подпольной работы времен холодной войны с самыми современными информационными и банковскими технологиями. Они поддерживают многочисленные связи с организованной преступностью… Угроза, которую представляют для нас террористические организации типа Аль-Каида, отнюдь не миновала: напротив, это то, что ждет нас в будущем".

Подобные заявления означают, что европейцы подходят к пониманию того факта, что не существует больше разнообразных "террористов", причем с одними из них надо бороться, а с другими - можно "дружить", используя их против внешнеполитических противников. Существует Терроризм, существует интернациональное мировое подполье, а каждый террорист в каждой точке планеты является угрозой для любого народа и любой страны. Нашим западным коллегам (это касается прежде всего американцев, но и европейцев тоже есть в чем упрекнуть) придется все-таки расстаться с иллюзией, что бывает "ручной" терроризм. "Ручного" терроризма сегодня не бывает. Как не бывает и "вменяемого терроризма". Швиммер сделал еще одно очень важное замечание, к которому его коллегам хорошо бы прислушаться и осознать все его значение: у современных террористов "нет таких требований, по которым с ними можно было бы вступать в переговоры". Эти слова надо бы на золотых скрижалях высечь и предъявлять их всякий раз тем, кто требует от нас начала "политического урегулирования" и "переговорного процесса" с террористами. С ними не о чем договариваться - только об их или нашей полной капитуляции.

- Но в ПАСЕ, кажется, этого факта не понимают?

- Отчасти понимают, но у них другой, особый, взгляд на все эти проблемы. Я долго пытался понять: как люди, которые сами бы не хотели быть жертвами террористов, не хотели бы, чтобы в их собственных странах образовалось некое подобие Чечни, могут, все же, быть столь агрессивны и настойчивы в проблематике "соблюдения прав человека" по отношению к террористам. Проще всего было бы думать, что "права человека" - это такая дубинка специально против России. И основания так думать во многих случаях есть, но отнюдь не всегда.

У наших европейских коллег и в самом деле есть определенные жесткие принципы, которые им кажутся справедливыми и универсальными, и они их многократно подчеркивали и пытались убедить нас. Они считают, что террористы - враги демократии и нарушители прав человека, что они стремятся подорвать и разрушить эти ценности, а значит для того, чтобы победить терроризм, "нельзя поступаться теми ценностями, которые террористы задались целью уничтожить," - как выразился председатель ПАСЕ Петер Шидер. Поэтому их очень беспокоит тот факт, что страны, находящиеся в жестком противостоянии с террористами, считают возможным ограничивать права и свободы на том основании, что безопасность государства и граждан важнее, чем эти права и свободы. Европейцам это кажется "победой террористов", поскольку государство вынуждено реагировать жестко и порой жестоко на террористический вызов. Они критикуют не только Россию, но и США, а сейчас очень активно и жестко - Израиль за его меры на палестинских территориях.

Поэтому мне кажется, что было бы неразумно отвечать на критику в адрес России за "нарушения прав человека" в Чечне только ответными обвинениями и упреками в двойных стандартах. Необходимо ясно сформулировать нашу позицию, которая строится на совсем других предпосылках, чем позиция правозащитников. Необходимо сформулировать другое понимание прав человека, чем то, к которому прибегают нынешние правозащитники и которое очень часто используется для фактического оправдания террористов. Разговор должен быть жестким и принципиальным. Мы сами попадаем под упреки в двойных стандартах, когда подписываем международные документы, которые выдержаны в правозащитной логике, а потом действуем, исходя из государственных интересов в логике совсем другой.

- А какой в этом случае могло бы быть альтернативное понимание прав человека, которое не создает неразрешимых трудностей в борьбе с терроризмом?

- Европейские правозащитники мыслят и действуют в рамках определенной традиции, которая им кажется общепризнанной и универсальной. Согласно этой традиции, все права человека являются естественными, данными от рождения по факту принадлежности к человеческому роду. Таков был взгляд родоначальников европейского либерализма, таков взгляд современных либеральных философов, которые неустанно трудятся над построением проектов общества, в котором никто не будет ущемлен, и в котором равноправие будет идеальным - проекты более утопичные, чем любой коммунизм. Делаются головокружительные вычисления, кому и как компенсировать его природные недостатки, недостаток образования, неблагоприятные условия, чтобы обеспечить "реальное равноправие" с тем, кто имел все эти блага с детства и в избытке. То же самое происходит и с террористом. Его, конечно, признают преступником, а дальше придумываются всевозможные ухищрения, чтобы обеспечить его полное равенство с остальными людьми во всем, кроме его преступления и наказания за него. Этой запутанной алгеброй прав человека, основанной на построении сложнейших "уравнений" на "равноправие" и занимаются многие западные критики наших действий в Чечне - и она им кажется неотразимо логичной.

Между тем - существует и другая концепция прав человека, сознательно или бессознательно опираясь на которую, действует любое уважающее себя государство. Согласно этой концепции - права человека существуют в той степени, в которой другие люди признают за ним эти права. Если вас задерет медведь, то, несмотря на то, что он грубо попрал ваше "прирожденное" право на жизнь, к суду его не привлекут. Медведь не знает такого права и правонарушителем не является. Правонарушителем является человек, причем в той мере, в которой сам обладает теми или иными правами и включен в общественную систему. Права человека возникают тогда, когда люди признают их для других людей, для членов одного с ними коллектива - общины, государства, мирового сообщества и когда создают определенные структуры и институты, обеспечивающие взаимное признание. Если человек является членом той или иной земельной общины, то его права на землю действительны только вместе с членством в этой общине. Если человек - гражданин государства, то по факту своего гражданства он является обладателем определенных прав - начиная от права на справедливый суд и заканчивая свободой слова.

Государство является институтом, который обеспечивает эти права и делает их действительным. Без государства и других общественных институтов, которые обеспечивают права человека, эти права остаются незадействованными. При этом важно понимать, что гражданские права человека противоположны "естественным" правам. Гражданин не имеет, например, права на самосуд и на самовольное сведение счетов с обидчиком. В России и Европе гражданин не имеет права завести себе гарем и зарегистрировать пять браков, хотя от природы таких ограничений не существует. Другими словами, все права человека существуют только в рамках гражданского общества и государства, а вне их сразу же уничтожаются, становятся незащищенными и, практически, нереализуемыми. Сущность терроризма в том, что он нарушает не те или иные конкретные права, а разрушает гражданскую и государственную систему как целое. Террорист во многом сам ставит себя в положение дикого зверя, медведя, для которого никакие права человека не существуют. Он не находится в неформальном соглашении с обществом о взаимном признании прав. И государство ничем не связано в отношении действий террористов по той же причине: оно защищает систему прав человека как целое и в этой связи может, ввиду чрезвычайных обстоятельств, изменять конкретные характеристики этой системы - вводить цензуру, ужесточать те или иные правила, применять более жесткие репрессии и процедуры. Первой задачей государства является сохранить систему прав человека как целое - защитить жизнь, здоровье, свободу и имущество граждан, и уже только второй задачей является минимальное ущемление конкретных прав в каждой конкретной ситуации. И государство не обязано при этом "трястись" над мнимыми "правами" террориста, поскольку террорист и по собственному мнению, и по результату его действий выходит из гражданского соглашения с государством о защите его, террориста, прав.

Государство борется с террористами за само существование системы, в которой возможны гражданские права, возможно их нарушение и соблюдение. И правозащитники существуют и могут бороться за свое дело только потому, что есть государства, которые защищают права человека от озверевших террористов. Эту мысль мы должны донести и до наших европейских коллег, и до нашего общества, которое, после того как прошел испуг 1999 года от взрывов домов в Москве, порой начинает забывать - зачем и ради чего мы воюем с террористами. Что в противостоянии террористам речь идет не только об абстрактных "государственных интересах", но и об интересах и правах каждого из нас.

СПЕЦНАЗ РОССИИ N 4 (67) АПРЕЛЬ 2002 ГОДА

Комментарий:

Чеченцы на протяжении 400 лет, со времени противостояния с агрессивной Россией, апеллировали к Западу в надежде, что те услышат крики истязаемого народа, но за малым исключением Запад оставался безмолвен. Но если ранее Запад молча соучаствовал в геноциде горских народов Кавказа, то теперь времена изменились, и если вслушаться в слова Генерального Секретаря ПАСЕ Вальтера Швиммера или посмотреть на поведение «главного хранителя прав и свобод человека» в Европе Альваро Хиль Роблеса, становится ясно, что руководство Европейского Союза подстрекает Кремль и Лубянку к продолжению геноцида в Чечне. Из всего этого следует единственно верный вывод, что такая категория как права человека в угоду политиканам попирается самым наглым образом. Осуществляется этот отвратительный сценарий посредством так называемых правозащитников, кормящихся с рук своих высокопоставленных покровителей.

Все это означает, что единственно верный путь отстаивания своих прав – вооруженная борьба, чем и заняты чеченские бойцы Сопротивления. По крайней мере, на этот путь их толкает руководство «цивилизованного» западного сообщества, которому больше соответствовало бы название «Дикий Запад».

Но не все еще потеряно и мы знаем, что есть настоящие люди, которые не потеряли человеческого достоинства, сострадания, сочувствия, и которые готовы до конца отстаивать высшие человеческие ценности, потому как они понимают, что в противном случае человечество ждет катастрофа. Четко и ясно о грядущей катастрофе с трибуны ООН заявила в 1984 году госпожа Джейн Киркпатрик, бывший посол США в ООН: «Мы позволили лжи распространяться, не опровергнув ее. Она переросла в политику – и эта политика, которая также не была осуждена, переросла в смерти… Иногда судьба целых народов зависит от слов…»

Прошло уже 20 лет с того памятного дня, но выводы все еще не последовали…

Майрбек Тарамов для Чеченпресс, 05.07.04г.