Операция «Провал» и ее последствия

Чтобы продолжить борьбу за вызволение своих граждан из катарской тюрьмы российским властям, видимо, придется признать решение катарского суда, т.е. свою ответственность за теракт в Дохе.

Пожизненный приговор двум офицерам ГРУ в Катаре – самый грандиозный провал российских спецслужб в постсоветскую эпоху. Причем случился он в годы правления выходца из спецслужб и общего ренессанса силовиков, все более явно пытающихся взять реванш за "демократические" 90-е и доказать, что именно они, а вовсе не какие-то там представительские институты являются становым хребтом российской государственности.

Анатолия Белашкова и Василия Богачева суд признал исполнителями заказного убийства экс-президента Чечни Зелимхана Яндарбиева, взорванного в своей машине 13 февраля 2004 года в столице Катара – Дохе. То есть фактически – террористами. Заказчиком убийства суд признал верховную российскую власть (в признательных показаниях разведчиков фигурирует имя министра обороны Сергея Иванова, якобы лично отдавшего приказ устранить Яндарбиева).

Российские спецслужбы (если принять точку зрения катарского суда, что они являются организаторами убийства) просто провалили операцию, продемонстрировав свою неспособность учитывать правовые и политические обстоятельства и риски.
Высокие власти маленького и гордого Катара показали, что территория Катара подконтрольна им и только им, и без их ведома и согласия никакие действия здесь невозможны. Кроме того, они продемонстрировали, что имеют – как это характерно практически для всех государств "антитеррористического фронта" – сугубо свой взгляд на то, что является международным терроризмом, а что не является. И не позволят проводить у себя даже точечные "зачистки" в соответствии с чьими-то чужими представлениями на сей счет.

Да, российские власти давно объявили Яндарбиева в международный розыск и не раз публично объявляли его главным казначеем чеченских боевиков, искавшим для них деньги по всему мусульманскому миру. Между тем Яндарбиев жил в Катаре на правах личного гостя эмира. И имел весьма специфический статус – скорее религиозного авторитета, нежели "боевика", как хотели бы выставить его российские власти. Таким образом, его убийство оказалось ударом по личному престижу эмира, не способного обеспечить личную безопасность своих гостей, и по религиозным чувствам его подданных – Яндарбиев был убит по выходе из мечети, что немедленно придало его смерти ореол мученичества.

Как можно было не учесть всего этого при подготовке операции? Только по привычке. По той привычке, что свое понимание того, кто враг и террорист, не надо доказывать ни политически, ни юридически.

В известном смысле, российские спецслужбы (опять же - если принять точку зрения катарского суда на их причастность к убийству) действовали примерно так же, как российская прокуратура, рассылающая в европейские правоохранительные органы кое-как и наспех составленные петиции с требованием о выдаче чеченских эмиссаров и полагающая, что в универсальную упаковку "международный терроризм" можно удобным образом заворачивать любые интересы российских властей.

Признание этих ошибок чрезвычайно важно было бы для российской государственности и для институтов, престиж этой государственности олицетворяющих в целом. Но в данном случае такое признание может оказаться решающим фактором в отношении дальнейшей судьбы российских граждан.

Весьма похоже, что вопрос о помиловании Анатолия Белашкова и Василия Богачева теперь в значительной степени будет зависеть от того, признают ли российские власти решение суда. Иными словами, признают ли они себя организаторами террористического акта в Катаре.

Ведь если решение суда они объявят нелегитимным, то просьба о помиловании не будет иметь никакого смысла. Эмир продемонстрировал уже свою решимость не оставить смерть Яндарбиева безнаказанной и, скорее всего, от этого не отступится. Если же российские власти признают себя организаторами убийства и принесут эмиру соответствующие извинения, то вопрос о помиловании агентов – фактически простых солдат, выполнявших приказ, – вполне может быть поставлен и решен положительно. Официальные российские извинения станут для эмира вполне достаточной сатисфакцией в глазах всего мусульманского мира.

Разумеется, такие признания и официальные извинения не дадутся российским властям легко и весьма болезненны для их престижа. Однако за ошибки необходимо платить. Только так можно научиться их не совершать.

Gazeta.Ru, 30.06.04г.