|  Об
«исторической гордости»
Одну из фаз деградации этноса Л.Н.Гумилев назвал «мемориальной».
В упрощенном виде это означает, что тот или иной народ,
не имея на своем балансе никаких современных свершений и
славных достижений, начинает упиваться прошлым. Чеченцы
задолго до Гумилева охарактеризовали эту «этническую стадию»
поговоркой: «Люди, гордящиеся лишь деяниями предков – пропащее
поколение».
Чем ничтожнее народ в своем нынешнем состоянии, тем чванливее
делается он в своих «исторических воспоминаниях», напоминая
этим дряхлого старца, который надоедает всем вокруг фантастическими
рассказами о «подвигах юности». Между тем, далеко не каждый
старец в молодости был героем, и далеко не каждый народ,
переживающий «мемориальную фазу», имеет славную и мужественную
историю.
«Старческое» бахвальство некоторых народов, помимо демонстрации
этнического вырождения, навевает еще подозрения: а на самом
ли деле этот народ в своей истории совершал что-то великое,
славное? В конце концов, даже постаревший герой отличается
от прочего люда героическими чертами характера. В нем сохраняется
благородство, мужество, честность. Но мало кто сможет поверить,
что пресмыкающийся перед сильными, льстивый и суетливый
старец даже в юности был героем, несмотря на его хвастливые
рассказы. Так и этносы: ничтожные народы вряд ли когда-нибудь
в своей истории, сколь бы длительной она ни была, совершали
великие деяния, хотя и пишут об этих своих деяниях целые
тома «исторических» книг. Великое не вырождается в ничтожное,
как и ничтожное не может породить великое.
Везде в мире и в любую историческую эпоху народу дается
шанс показать себя, а точнее – доказать, что не стал он
«болтливым старцем», хвастающим прошлым, а способен и в
данный момент в данном месте показать свои героические качества,
свое благородство. Но очень мало народов, которые пользуются
этим шансом. В оправдание трусости приводится «мудрость»:
зачем плевать против ветра, зачем затевать изначально проигрышнее
дело? Хочется спросить: были ли ваши предки такими же «мудрыми»?
Если да, то, как и где они могли совершить такие подвиги,
о которых вы хвастливо пишете в своих книгах? Если нет,
если ваши предки все же были менее «мудрыми» и более храбрыми
чем вы, то какая же связь существует между вами, «премудрыми
пескарями», и этими старинными героями?
Здесь всплывает тема «исторического вампиризма». Не имея
в своем собственном прошлом более или менее значимых свершений,
одни народы начинают «воровать» историю других народов,
не столь искушенных в этих «научных» аферах. Присваивают
себе их древние имена, их подвиги. И тешат ими свое больное
самолюбие, пытаясь преодолеть комплексы исторической ничтожности,
легко доказываемой ничтожностью современной.
Однако это, если хорошенько подумать, абсолютно бесполезное
и даже вредное воровство. В самом деле, если «героическое
прошлое» (пусть и ворованное) не порождает у вас героизма
в настоящем, то зачем оно вам, это прошлое? А если некоторые,
самые пылкие натуры среди вас, поверив в это «героическое
прошлое», решат совершить мужской, человеческий Поступок
в современности, то вам, «премудрым пескарям», придется
еще больше лебезить перед хозяином. Чтобы он не наказал
и вас, покорных и преданных рабов, вместе с этими, дезориентированными
вашей исторической похвальбой, мятежными личностями, порожденными
в рабской среде какими-то генными аномалиями.
Впрочем, в утешение рабам можно сказать, что и их хозяин
– такой же раб, только больших размеров, с большими мускулами
и большим гонором. Доказать это очень просто даже на уровне
Аристотелевой логики. Если какое-нибудь человеческое существо
обращает другое человеческое существо в раба, то оно примиряет
свое сознание с самим феноменом рабства. «Я сильнее тебя,
а посему ты – мой раб». Но если сила является обоснованием
рабства, то сила всегда относительна: сегодня сильнее ты,
но завтра может появиться некто еще более сильный и, в полном
соответствии с твоей философией, посадить на цепь тебя самого.
На уровне народов такая постановка вопроса доказывается
тем, что мировые империи создавались самыми угнетенными
народами. Если кто-то, вспомнив о «Великой хартии вольностей»,
думает, что Англия – исключение, то он очень далек от истины.
Нигде «простой» народ не подвергался таким драконовским
экзекуциям, как в Англии XVII-XVIII столетий, когда она
превращалась в Великобританию. Думаю, что о Российской империи
никто и спорить не будет: она создавалась пушечным мясом,
набранным из народа, которым открыто торговали на рынках,
как скотом. В самом деле – нужно быть рабом, чтобы в сознание
пришла мысль поработить другого. Свободным людям, равно
как и народам, такая мысль не придет в голову.
Свободные народы, как и свободные люди, заключают между
собой равноправные союзы или, по-иному, союзы равных. И
лидеры свободных народов всегда являются «первыми среди
равных» в истинном смысле этого известного выражения. Когда
же исторические судьбы сталкивают между собой рабские народы,
то они немедленно выстраиваются в иерархию рабства, где
Большой Раб порабощает Маленького Раба. Но почему-то рабам
– и большим и маленьким – очень хочется иметь «героическую
историю». И они пишут ее, заполняя полки библиотек вереницей
«научных трудов». Хотя все это придуманное или сворованное
великолепие разбивается одним вопросом: откуда у пресмыкающихся
может взяться «героическое прошлое?
М. Висаитов, Чеченпресс, 15.06.04г.
|
