Путинская Россия оккупирована чиновниками

"Самая испытанная вертикаль власти - виселица". А.К.М.

Российские чиновники, наверное, и правда начинают потихоньку сходить с ума и не зря отправленный ФСБ на тюремные нары адвокат Михаил Трепашкин в своем последнем публичном заявлении, сделанном им из печально известного СИЗО "Матросская тишина", требует немедленно создать в России общественную организацию по защите Конституции от чиновничьего произвола. Дожили, теперь мы сами, рискуя жизнью, должны защищать Конституцию от тех, кто на деньги налогоплательщиков, находясь на государственной службе, обязан ее неуклонно исполнять и требовать ее соблюдения от остальных граждан России. Если следовать логике, то получается, что мы все проживаем на оккупированной территории, где в роли оккупантов выступает чиновничий аппарат во главе с президентом страны.

Для того, чтобы доказать этот посыл, за примерами далеко ходить не нужно. Не далее как 21 мая с.г. заместитель генерального прокурора Сабир Кехлеров предложил отменить особый порядок привлечения судей, депутатов и высших чиновников к уголовной ответственности, для этого внести соответствующие поправки в Уголовно-процессуальный кодекс. Кроме того, он предложил депутатам Госдумы разработать закон, по которому обвиняемые в коррупции должны сами доказывать легальность приобретения своего имущества, то есть отменить по отношению к данной категории лиц презумпцию невиновности.

Ну что ж заслуженного юриста понять можно, ему ведь за державу обидно! Да и возможно разве изгнать со своей территории вражеское войско, если к каждому оккупанту подходить с точки зрения презумпции невиновности? Если ты в форме военнослужащего вражеской армии, и с оружием в руках находишься на территории моей Родины, то мне уже не нужно доказывать, виновен ты или не виновен. Ты враг, и конец для тебя должен быть один. Именно потому, что чиновники в путинской России ведут себя по отношении ко всем остальным гражданам не иначе как солдаты вражеской армии на оккупированной ими территории, наивный Кехлеров, дослужившись до ранга заместителя генерального прокурора, решил с ними бороться именно как с врагами во время боевых действий и объявил, что презумпция невиновности в отношении чиновников, захвативших страну, делает борьбу с ними невозможной.

Если следовать все той же логике, Кехлеров, сказав "А", должен был произнести и "Б", а именно - сорвать с себя погоны и перейти на нашу сторону, так как в форме прокурора он остается в рядах оккупантов. Отказаться планомерно уничтожать невиновных людей и выступить против преступного режима - это всегда считалось гражданским поступком, и совершить такой подвиг в состоянии только смелый и мужественный человек, тот, кто никогда не станет в угоду приобретения личных благ предавать свой народ и изменять присяге.

И вот осознав, что сказал лишнее и теперь ему придется действовать, прокурор 24 мая заявил следующее: "Я никогда не ставил вопрос о ликвидации института презумпции невиновности в стране - ни частично, ни полностью. Этот принцип -
краеугольный камень нашего законодательства, я на него не покушался". Можно, конечно, предположить, что раздвоение личности у прокурорского работника вызвано весенним обострением психики, но в этом случае свое заключение должны дать уже психиатры, которые теперь, к слову сказать, прикомандированы к той же прокуратуре, так что далеко Кехлерову и его шефам ходить не нужно.

В заключении я хотел бы рассказать прокурорскому оратору и его коллегам одну замечательную историю, переданную мне диссидентом Владимиром Буковским. В 1937 году в ЧК пытали одного командира танкового полка, обвиняя его в шпионаже в пользу Румынии. От него требовали оклеветать своих товарищей-танкистов. И когда красный командир уже был не в состоянии выдержать издевательства чекистов, он вдруг заявил, обращаясь к старшему следователю: "Что же ты меня мучаешь, сука. Ведь ты же меня и завербовал в румынскую разведку в 33 году!". После этого заявления арестованного, старший следователь приказал своим подчиненным убрать с допроса этого сумасшедшего. "Ну, почему же сразу убрать, пусть продолжает. Очень даже интересно", - сказали они. Больше этого старшего следователя не видел никто.
Каждый гражданин, находящийся на территории государства, в законодательстве которого отсутствует презумпция невиновности, автоматически становится подозреваемым, а те, кого доставили на допрос к следователю - осужденными, если, конечно, страна не находится в состоянии войны.

Александр Литвиненко, Лондон, для Чеченпресс, 27.05.04г.