Убежище Аслана Масхадова

В связи с "возмущением" Кадырова, что Масхадов, оказывается, купил за восемь тысяч долларов дом в Гудермесе, и провёл там всю зиму, "хвастаясь, что переносит все тяготы и лишения, как и все чеченские бойцы", вспоминаются такие аналогии…

Прекрасным летним днём 1995 года перед воротами незнакомого дома в Ичкерии остановились два уазика. "Салам-Алейкум, хозяин, принимаешь гостя?" - сказали прибывшие. "Ва Алейкум-Ассалам, приходите свободными, ведь гость от Бога. Добро пожаловать в мой дом" - был радушный ответ. С тех пор и до последнего дня этот совершенно незнакомый дом стал одним из многочисленных убежищ Джохара Дудаева, и так было по всей Чечне. Эти дома и их хозяева стали знамениты, потому что особенность национального этикета в том, что для того, чтобы быть принятым и укрытым, вовсе не обязательно представляться "президентом", достаточно сказать "гость" - понятие гораздо более обязывающее, и, кроме этого, и это большая честь - оказать достойный приём гостю, как для самого хозяина, так и для всех его родственников.

Для того, чтобы Масхадову не удалось "купить" дом в Гудермесе, самой что ни на есть "вотчине" Кадырова, и не найти нигде убежища, из чеченцев нужно выхолостить всё чеченское, что не удавалось никому от сотворения мира, (может, путиньку кажется, что ему удастся?) и Кадыров прекрасно об этом знает, как знает и то, что ему ничего с этим не поделать. Не только в Гудермесе, но по всей Ичкерии, у Масхадова будет не один, а тысячи "купленных" домов, в то время как самому Кадырову не будет больше ни убежища, ни будущего.

Не как "президент" важен для чеченцев Масхадов, даже если будет "бегать по горам" без единого охранника, а как символ, символ непокорности, и никакой ни имам Шамиль, ни Шамиль Басаев, здесь ему не указ - это нужно в первую очередь ему самому, его семье, его роду, для их будущего. А потому, как бы отвечая тем, кто мог бы сомневаться в этом, Аслан ещё в начале этой войны спокойно заметил: "Мне 55. Ну, проживу я, максимум, ещё 15 лет. На что их, Вы думаете, я мог бы променять?".

Аллах1у Акбар! В исторической ретроспективе освободительной борьбы чеченцев эти слова напоминают слова только одного из соотечественников, и духовного предтечи, Аслана Масхадова, Байсангура Беноевского, (кстати, однотайповца сдавшегося Магомеда Ханбиева, возглавлявшего в 1991-м году даже батальон его имени). Когда в 1860-м году, после сдачи Гуниба и пленения имама Шамиля, к прорвавшему окружение вместе с соратниками Байсангуру, уже бывшему без руки, без ноги, без одного глаза и в гораздо худшей ситуации, чем его однотайповец, пришла делегация, с слезной просьбой просить прекратить "бессмысленное" сопротивление и начать "мирную" жизнь, сохранив жизни себе и своим близким, чеченец ответил: "Ну, съем я еще пару сапеток кукурузы … Что дальше?".

Смысл этого словосочетания, "что дальше?", понял бы тот, у кого понятия о времени, вере, чести и совести такие же, как у этих двоих - Байсангура Беноевского и Аслана Масхадова.

Да поможет Всевышний тем, кто на праведном пути!

Ваха Ибрагимов, Чеченпресс, 04.05.04г.