"Я мог бы стать шахидом"

Когда у общества появляются перспективы, поднимают голову авторитаризм и ксенофобия. А скинхеды - такие, как Павел Виноградов, - лишь крепнут в своих убеждениях

Два года назад, когда в Москве еще трудно было представить легальных демонстрантов с лозунгами "Россия - для русских", "МН" написали о шестнадцатилетнем скинхеде Павле Виноградове ("Я ненавижу черных", N 26, 2002 г.). Юноша вместе с тремя своими идейными друзьями ворвался в вагон электрички на станции Левобережная и с криками "Слава России!" принялся избивать таджикского парня. Свидетелями происходящего стали поэты Игорь Иртеньев и Вадим Жук - причем свидетелями не молчаливыми. Пока пассажиры электрички усердно разгадывали кроссворды, поэтам удалось скрутить одного из скинхедов и доставить его в ЛОВД. Там-то герой и выдал своих товарищей. В том числе старшего из них - Павла Виноградова.

За два прошедших года на глазах Игоря Иртеньева ничего подобного больше не происходило. Он считает, что повезло:

- Трудно сказать, вмешался бы я сейчас в такую ситуацию или нет. Я стал старше, хотя и тогда не особо молод был: Нет, если бы это опять происходило непосредственно возле меня, то кроссворд я, конечно, не стал бы изучать. Не исключено, что опять придется когда-нибудь вмешаться. Уровень опасности от этих ребят исходит стабильно высокий...

На допросе в милиции Павел Виноградов, не таясь, сказал, что русская идея - в понимании "Россия для русских" - ему близка. Два года назад подобная откровенность была еще в новинку. В детской комнате милиции района Западное Дегунино, где Павел живет, выяснилось, что Виноградов числится у них как футбольный фанат, а не как скинхед. В свою очередь, бабушка Павла уверяла корреспондента "МН", что у парня это "по молодости и по глупости - скоро пройдет".

Как выяснилось, не прошло. Более того, теперь Павел уверен:

- Россия должна быть не только для русских, но - для белых русских. Чечня ведь тоже в состав России входит...

МОДНЫЙ ПЕРСОНАЖ

- Что вы вдруг про меня вспомнили? - интересуется Павел. - Потому что скинхеды сейчас модной темой стали? Я же чувствую, что мода пошла: вон, в нашу банду опять народ повалил. Ну, это ненадолго. Мода пройдет, менты оживятся, пару раз их заберут - они и отстанут. У меня, в отличие от тех, кто на улицу просто кулаками махать выходит, идея есть.

Мы со скинхедом Пашей Виноградовым (теперь ему восемнадцать) и его другом Владиком сидим на лавочке возле Манежной площади. Пьем пиво и пытаемся разговаривать. За два года Павел изрядно поправился, покруглел. Носит джинсы, ветровку и кеды. Он без тяжелых ботинок ("В них жарко") и не бреет голову. Так что скинхед теперь - с рыжими вихрами.

Его друг Владик тоже не при "фирменной" скин-обувке, но голова выбрита. Владик решил стать скинхедом после того, как на улице его избили азербайджанцы и он пролежал в больнице несколько месяцев. У Павла ничего подобного не было:

- Я просто родился ненавидеть черных...

Идея Пашина, как выяснилось, и состоит в том, чтобы очистить Россию от "черных людей", оставить их "процентов двадцать, не больше". Потому что белые люди "намного умнее", а черные "мешают им жить". И вообще они во всем виноваты. А именно:

- Ты посмотри, в сводках криминальных одни черные, в школах московских их полно учится:Теракты опять же. Я защищаю белых людей как расу, потому что нас становится все меньше.

- Как Гитлер?

- Не-е... Гитлер рыжих не любил, - утверждает Паша. - В этом он неправильно поступал.

Неправильно поступают, думают и ведут себя почти все вокруг Паши. Например, у бойцов РНЕ "дисциплины никакой", а политики-националисты "преследуют свои денежные цели и хотят идейных людей использовать". Даже те, кто избивает смуглых людей на улице, делают это, "напившись водки и пива". Воевать, по мнению Паши, надо трезвым и не на улицах:

- Понимаешь, те рабочие, которые приезжают в Россию из других стран,- их трогать нельзя. Они ни в чем таком, что творится в России, не виноваты. Их как раз в эти двадцать процентов и надо взять: улицы убирать и строить. А виноваты те, кто их привозит. Вот их и надо мочить. Хотя, - подумав, добавляет

Паша, - я могу и просто на улицу выйти, для разминки избить какого-нибудь черного.

ФАНАТ

- Никогда Паша как скинхед у нас не проходил. Он у нас как футбольный фанат числился, - сообщила мне инспектор по делам несовершеннолетних Северного Дегунино Елена Егоровна. - Вы понимаете разницу между фанатом и скинхедом?

- Да, но вот его беспричинная агрессия...

- Когда он общался со мной, я никакой беспричинной агрессии у него не заметила, - авторитетно заявила Елена Егоровна. - Он нормально отвечал на все вопросы. Хотя за то, что он ничего не совершит, я поручиться не могла: группа риска высокая...

Как и два года назад, когда "МН" готовили статью о скинхеде Виноградове, так и сейчас в милиции уверены, что Паша Виноградов - футбольный фанат. До сих пор у Елены Егоровны даже "нет в наблюдении таких подростков, как скинхеды". Значит, и Паши в природе не существует? Или он скинхед-невидимка?

ИДЕОЛОГ

Сейчас Паша нигде не учится и не работает, существует на бабушкину пенсию, мама живет отдельно. Да еще кто-то - неизвестно кто - дал группе Паши Виноградова денег. Заметьте, не просто так - на жизнь, парикмахерскую и тяжелые ботинки, - а на выпуск собственного журнала. В котором будет написана "правда, а не то, что в других СМИ пишут".

Первый номер журнала выйдет в следующем месяце. А пока на улицы выходит сам восемнадцатилетний скинхед вместе со своей бандой из десяти человек - и бьет, просто кого увидит. Без обвинительного приговора, только потому, что нос "не той" формы или "не тот" цвет кожи. В банде Виноградова, впрочем, есть несколько правил: не грабить тех, кого избиваешь (или убиваешь), и не ходить на дело пьяным. Павел в этом патриотичен. Считает, что русский народ губит пьянство, поэтому и запретил в своей группе пить водку - только пиво.

Совершенствоваться скинхед Виноградов мечтает и дальше:

- Я хочу учиться в каком-нибудь университете, получить два образования, знать языки... - Павел глотает пиво и делает паузу. - Но мне все это не грозит, поэтому я всегда останусь простым бойцом. Придется бить, кого видишь. Но и это помогает... в нашей борьбе. Вон девочку в Питере таджикскую помнишь? Правильно сделали, что убили. Это как в древние времена: людей на площадях вешали, чтобы все вокруг видели и боялись.

- И всех остальных убить надо было, как свидетелей, - вдруг добавляет молчавший все время Владик. И улыбается.

"У МЕНЯ БУДЕТ РЕБЕНОК"

- Только в двух случаях я успокоюсь: если меня убьют в драке или если у меня будет ребенок, который и продолжит мои идеи, - заключает Паша, поднимает подбородок и смотрит на солнце.

За полтора часа беседы, после литров пива, пачки сигарет, споров и вопросов я так и не понимаю его.

- Представь, - говорю Паше, - что ты родился в Чечне и у тебя русские солдаты убили всех родных. Как бы ты относился к русским?

- Я бы взорвал себя в поезде.

- Как шахид?

- Да. Честно.

- Ты мог бы влюбиться в таджичку, или грузинку, или еврейку и иметь от нее детей?

Паша не ответил "нет". Он сказал, что это личный вопрос, который он не может обсуждать.

* * *

- Ты представляешь, спросила, могу ли я влюбиться в таджичку? - негодовал Паша в метро, обращаясь к своему другу. - Ну, разве так можно ставить вопрос?

Я ехала на несколько ступенек эскалатора выше. Меня они не видели.

- А ты можешь влюбиться в таджичку? - спросил Владик.

- А черт его знает, - сказал Паша.

Анастасия Самоторова, Московские новости, 03.04.04г.