Поэзия мятежной Ичкерии

Дорогая редакция "Чеченпресс"! На мой электронный адрес пришло письмо от русской поэтессы Марины Струковой вместе со следующей статьёй. Я думаю, что, несмотря на некоторую тенденциозность изложения, в этой статье есть и рациональные моменты, которые могут быть интересны для читателей сайта. Может быть, вы сочтёте нужным её опубликовать, как взгляд с той стороны баррикад...

С уважением, Билал Алканов,
поэт, член Союза Писателей ЧРИ,
2 апреля 2004 года

Здравствуйте, Билал. Вот Вам статья о чеченской поэзии. О Вас там написано так же "доброжелательно", как Вы пишете о русских. Но я считаю Вас талантливым человеком. Я тоже пишу о войне.

Заходите на http://marinastrukova.nm.ru

Поэзия мятежной Ичкерии

"Аллах повелел исполнять обряд Джихада -
поклонение священной войне…"
(Священный Коран)

"Пусть знает Запад, что мы террористы,
что мы - сияющий страх…"
(Листовка)

Как гражданин своего Отечества я должна считать их врагами, несмотря на это, поневоле симпатизирую: столько лет маленькая Республика отстаивает свою независимость, что думается - своя правда за всем этим кроется. К тому же, я уважаю героизм в любом его проявлении. Наша оппозиция по сравнению с чеченской абсолютно аморфна, а если вспомнить о шахидах, сравнения вообще не находится. Оправдание для бездействия как будто в том, что для реального противостояния системе необходима материальная база. Но не думаю, что наши лидеры настолько нищие, чтобы у кого-нибудь не хватило денег на подготовку одного настоящего Поступка.

Однако в России за всех патриотов - от монархистов с их крестными ходами, до нацболов с майонезом в качестве оружия - реально действуют одни скинхеды.
А в среде чеченцев бойцов не по призыву, а по призванию много. Поэтому и длится там война много лет. Другой вопрос, - за какие идеалы они воюют. И чем могла бы стать их победа для нас, русских. "Всю сушу планеты заменит твой камень любой, / Её населенье заменят твои моджахеды" - обращается к Чечне её поэт Билал Алканов.

Но и у них, и у нас - боль за свою нацию, призывы к борьбе, плач над руинами родины, надежда на преодоление. Они душою не ниже своих врагов, и если это нация абреков, то, по крайней мере, не ростовщиков и не трусов. Первой женщиной-шахидом в Чечне была шестнадцатилетняя девушка:

"К комендатуре мчится грузовик,
Нагруженный пластитом и судьбою,
В его кабине виден нежный лик
Хавы решившей жертвовать собою.
…Сойдет ли жизни благодать
На этот одинокий остров,
Ведь продолжают погибать

Помимо братьев, наши сестры?!" - поет бард и боец чеченского Сопротивления Тимур Муцураев. Печаль, гнев и уверенность в собственной правоте в его песнях, тексты которых созданы им и его единомышленниками-поэтами: "Чеченец - я", "Сломанные крылья Джихада", "Иерусалим", "Туман над горами встает", "Самопожертвование", "Исповедь Бараева Арби"…

"Потомки прочтут на камнях одно лишь: Аллах и Свобода!" - длит он свой вызов врагам в будущее.

И нам, не бывавшим на войне, трудно объективно оценить происходящее там.
А участники чеченской не смогут быть беспристрастными, и это естественно. Несомненно, что у чеченцев есть свои мученики и великие воины. Но в это жестокое время мы, прежде всего, обязаны думать о своих соплеменниках, и на всё смотреть сквозь призму русской национальной идеи. В современном обществе нет какого-либо единого центра силы, не может быть никакой монополии ни на истину, ни на безопасность, поэтому остается единственный нравственный ориентир - национальный интерес. Единственный щит - национальный эгоизм. Единственное оправдание - любовь к Родине. Ведь так просто не отмахнешься от вопроса одного из чеченцев, обращённых к России: "Ты считаешь, что чеченская территория - это твоя земля. А где же наша? Ведь не инопланетяне же мы?! Почему тогда медаль, которую учредил твой царь Александр Второй, называется "За покорение Чечни"?"

И вот читаю врага:

Я как загнанный зверь, вжавшись в землю, в окоп вмёрз той ночью,
Под разрывами бомб, обезумев, вздымалась земля.
Я в полмига живу, на войне жизнь мгновенья короче.
Я в полвздоха дышу, давит горло мне смерти петля.

"Ураган", "Град" и "Смерч" пашут город мой огненным плугом.
Огнедышащий вихрь вырывает с корнями дома.
Под руинами их, в этом омуте адова круга
Тонут вопли детей, и глотает их вечная тьма.

Так ведётся давно нашей кровью омытой державой -
За величье своё, вынося за ударом удар,
Наших лучших сынов, дочерей с их немеркнущей славой
В этой вечной войне мы кладём на Свободы алтарь.

Что же столько веков, здесь душа твоя, русич, искала,
У вас столько земли, что тебе всю её не объять.
Я-то сердцем прирос к этим голым ущельям и скалам.
Ну а ты-то зачем вновь приходишь сюда умирать?
(Хасмагомед Хаджимуратов)

Картина трагическая, но вопрос поэта чем-то напоминает статьи журналистов-либералов, на которые можно ответить: русич приходит в Чечню воевать и умирать затем, что Чечня независимая станет форпостом "исламского фундаментализма" на Кавказе, куда будут свозить захваченных в России рабов, угнанные машины, через территорию которой будут везти наркотики в СНГ и Европу. Исторические реалии диктуют обречённость на столкновение. Из учебника террористов: "Мы грубые, мы дикие. Чем больше будем дичать, тем ближе будем к правильному пути… Верующие, воюйте с теми из неверных, кто близки к вам, чтобы они знали вас, вашу жестокость".

Торжество их идеалов, выстраданных мыслей и чувств означает поражение идеалов наших. Но чеченские повстанцы вызывают противоречивые чувства. Национал-патриоты всех стран похожи своим безрассудством и самоотверженностью в защите Родины. И мы, и они не верим в общечеловеческие ценности. Они в мечтах о Халифате, мы о великой Державе. Они яростно восклицают: "Умри, Империя, я вышел на Джихад!", но слышат в ответ: "Из осколков Империю сложат солдаты!".
Они свою борьбу обосновывают религиозной идеей, а, по сути, сквозь речи геополитиков и вождей виден биологический закон борьбы двух стай за охотничью территорию… Значит, на той войне для нас, русских, правы только наши солдаты, потому что они отстаивают наше будущее.

Но чеченские патриоты русским патриотам в любом случае ближе, чем холеная кремлёвская сволочь, готовая в любой момент сбежать за рубеж. И ближе, чем американские упыри, организующие "аукционы, на которых продаются предсмертные телефонные переговоры, и даже фотографии людей, прыгающих из окон Всемирного торгового центра". (Д. Ольшанский "Психология терроризма"), чем европейский модельер, создавший коллекцию "Шахидки на подиуме".

На Западе каждую великую идею готовы опошлить, подвиги они описывают в комиксах, героев в кино играют зажравшиеся представители бомонда. Там правит доллар. Есть поговорка "родина бизнесмена - это его карман". А чеченский национализм, хотя и закамуфлирован интернациональной религией, это то же, что у нас - кровь и почва. И поэтому они мыслят также жестоко и эмоционально. Мне наиболее интересными показались стихи Умара Яричева.

ЧЕЧЕНЕЦ

Мой гордый дух из глубины веков
Ко мне пришёл от непокорных предков,
Я презираю сердцем сталь оков,
Но сталь клинка я принимаю сердцем.

Мой взгляд, ты видишь жизни берега
И наш нелёгкий путь на свете белом,
И - ласковый для друга - на врага
Ты смотришь в перекрестие прицела.

Тебя потомки верные поймут,
Мой светлый разум, только ты запомни
Шали, Аргун, Самашки и Бамут,
И Грозный, ставший как каменоломня,

И пусть пока исход судьбы таков!
Мне не забыть уже в жестоком споре
Убитых и детей, и стариков,
И женщин, что не выплакали горе.

Мой палец, будь на спусковом крючке
Вандалы топчут землю дорогую...
Когда меня ударят по щеке,
Я не подставлю, как Христос, другую.

Сегодня, через год, иль через век
Я жизнь окончу на высокой ноте...
Чеченец я, не просто человек -
Я из титана сделан, не из плоти!

ВОПРОС

Вокруг автоматы на взводе.
Запреты - куда ни взгляну...
Кому я так стал неугоден,
Что мне объявили войну?

Судьба упустила из виду
Призванье, достоинство, честь...
Кем мне, за какую обиду
Объявлена кровная месть?

В свои боевые порядки
Становятся дни и года...
Со мной не играют ли в прятки
Судьба и надежды звезда?

Я, может, один из немногих,
Кто избран в сияние дня...
Куда и какие дороги
Уводят от правды меня?

Каким неземным эпилогом,
В каком неизвестном краю,

Что мне уготовано Богом
В Аду?... или может в Раю?

Я искра слепого рассвета.
Я сгусток страданий и гроз...
Во мне не осталось ответа.
Я весь превратился в вопрос.

ПРЕДЕЛ

Всё!.. Беззаконьем сыт по горло!
Я - сам себе закон... И всё ж.
Совсем нетрудно быть покорным,
Когда приставлен к горлу нож.

Я видел, как у толстосума
От яства ломятся столы...
Я десять лет смотрел угрюмо
На оружейные стволы.

В пустых витиеватых фразах
Тонули правда и страна.
Потом смертельною заразой
Пришла жестокая война.

Потом поднялась баррикада:
Здесь - боевик, там - федерал...
Я здесь и там попал в засаду...
За что и кто меня карал?!

И в каплях крови, каплях пота
Дрожали, издавая стон,
Душа - от рёва самолётов,
Земля - от танковых колонн...

Со мною всё уже случилось...
Цена надежды - медный грош.
Зато судьба не научила
Не отличать от правды ложь.

Мне хочется кому-то крикнуть
(Но почему-то всё молчу):
"А если я к войне привыкну
И мирно жить не захочу?!"

Кажется, это в стиле правой поэзии - служение родине, боль за утраченный мир, но готовность стоять на своём до конца, здесь и чеченский характер - сплав жестокой отваги и самоотверженности с обострённой гордостью маленького народа, волей судьбы оказавшегося на окраине великой империи. А может быть, я не права. Но всё, чем дышит народ, выражается в его песнях и стихах, и, значит, строки поэтессы Нур-Айшат тоже что-то откроют нам:

Женщина в стране гористой
За живот свой ухватилась.
В ту же ночь неподалеку
И волчица ощенилась.
Воет стая, прославляя
Двух родительниц в горах -
Так рождается вайнах!
Ветер мечется в ущельях,

Неспокоен грозный Терек,
Лунный свет ложится в волны,
Освещая темный берег,
Где в земле свободных предков
Упокоен отчий прах -
Там рождается вайнах!
И орел, гнездо покинув,
Подлетел поближе к дому,
Чтоб услышать, что за имя
Горцу нарекут младому,
Чтоб его из поднебесья
Прокричать во всех краях-
Так рождается вайнах!

Сначала я подумала, что будет ошибочным известных чеченских поэтов, зрелых по возрасту и мировосприятию, объединять с более молодыми. Но, несмотря на жизненный опыт, они явно близки молодым бунтарям-соплеменникам: также упрекают Россию, клеймят её имперские амбиции, а мечта о Халифате сквозит сквозь призывы одуматься. Вот Муса Гешаев искренне сожалеет, что возраст не позволяет ему стать в ряды моджахедов. И повествует в радиопередаче об абреке Хасухе Магомедове, боровшемся с советским государством вплоть до семидесятых годов ХХ века. Так что у чеченской поэзии ныне общая основа - воинствующий Ислам и радикальная идея независимости:

Ты прости меня, прости, милая Чечня,
Что с оружием в руках не было меня,
Не позволил возраст мой встать в солдатский строй,
Чтоб тебя в святом бою заслонить собой.

Я думаю, что Гешаев публиковал стихи и в России, но отнюдь не то, что напечатано на чеченском сайте для своих, для близких по духу.

За правду смерть-святое дело.
Долой из душ вражду и ночь!
И генералам русским смело
Мы повторяем: "Руки прочь!!!"

Пускай разносится по миру
Проклятий ваших злобный яд -
Самовлюбленных командиров
И облапошенных солдат…

…Мир молчит, не стараясь понять, почему
Полыхает Чечня, задыхаясь в дыму?!…
…Как Россия жандармом была мировым -
Так она и осталась, наверное,
Что Америка, США, по сравнению с ней,
Где же русская честь, гром высоких идей?
Вечно пьяная, в насыпях свежих могил -
Кто тебя породил, мировой крокодил?!..

Посмотрите какие "перлы"! А дальше - идеализация соотечественников:

А чеченцы - беззлобный и гордый народ,
Их ни пуля, ни бомба, ни страх не берет.
И желанье одно в их горячих сердцах:
Чтоб свобода жила в их домах и горах…

А про вековые традиции грабительских набегов в приграничные с Ичкерией районы никто из чеченских авторов не вспоминает. И про то, как головы резали нашим солдатам - тоже. Если уж такими борцами за справедливость чувствуют себя, не нужно твердить о непогрешимости чеченцев, - это абсурд.

Но разве легко быть объективным в эти годы, на руинах родного края или в вынужденной эмиграции? Несмотря на этот повод к оправданию, при просмотре чеченских сайтов вспоминаются трагические монологи демократов об угрозе русского фашизма. Почему-то о чеченских сайтах они и не заикаются, а там уже не разжигание национальной розни, а целая геенна огненная.

И на форумах, и в новостных сообщениях, и в угрозах российским политикам, много литературных произведений оголтелой антирусской направленности.
В то время как демократические СМИ вопят о малейших попытках русского народа отстоять свою национальную независимость, словно уже настал для кое-кого второй Холокост. А всего-навсего патриотическая пресса зацепила парой строк "избранный" народец. Заглянули бы они на исламские электронные ресурсы но, впрочем, чеченцы "избранных" редко задевают.

Хотя есть там один бешеный моджахед Билал Алканов, который постарался никого из представителей правящего режима России не обделить вниманием, включая её президента, чего стоит посвящение "Золотарю чеченских сортиров":

В Русне же сегодня беснуется Путин -
Гэбэшник по кличке Владимир Беда.
Ручей его "дел" окровавлен и мутен
И пахнет, как будто в сортире вода.

Печаль Волгодонска, буйнакские слёзы,
Московское горе - одна череда…
И что ж тебе снится сквозь алые грёзы,
Взрывник-пиротехник Владимир Беда?.
.
Когда ты на даче пил с Борькою водку,
Над "Курском" сомкнулась морская вода.
И ты не поднимешь обратно подлодку -
"Она утонула", Владимир Беда.

Русни самолёты таранят друг друга,
"Уходит" бюджет неизвестно куда.
Ты вечный заложник порочного круга,
"Найдёныш" Бориски, Владимир Беда.

Стреляют в казармах и падают крыши,
Дома разрушаются, дохнут стада…
И сотни болезней, как злобные мыши,
К Русне подползают, Владимир Беда.

И часто, уйдя из-под "взгляда" радара,
"Вертушки" и Сушки летают туда,
Где не были даже "телята Макара",
И падают просто, Владимир Беда.

"Отказники" в Туле, в Чечне дезертиры,
Аресты и казни людей без суда -
Вот то, от чего ты "мотаешь в сортиры",
Чтоб кровью мочиться, Владимир Беда.

Билал Алканов самый агрессивный по отношению к России поэт, яркий поэт, которому с точки зрения литератора не хватает хорошего редактора, а с точки зрения русского патриота - пули в лоб.

РАССКАЗ МОДЖАХЕДА

Бой за город Аргун, словно духа набат,
Что веками ломал кандалы и оковы…
Моджахед и амир, будто связка гранат,
Вместе с танком врага разорваться готовы.

Нашей мести кистень ищет танки на слом
Мы так ждали весь день этой схватки с врагом.
А захватчика смерть, словно манна с небес -
Только "сметь" и "суметь" - лучше всяких словес!

Зданье школы горит, будто факел беды.
Пули жалят тела, словно тучи москитов.
И на небе видны золотые следы
Под священный шатёр уходящих шахидов…

И срываясь на мат, и фортуну кляня,
Плачет русский солдат и стреляет в меня.
Мне же, город родной, моя честь дорога -
Ведь, Победой одной пахнут трупы врага…

Пашут землю отцовскую бомба и СКАД,
Боронуют, осколками мин засевая.
Из неё ж вырастает лишь только Джихад,
Чтоб Ичкерия стала страной урожая!

Дышит кафир теперь, словно загнанный зверь.
Было много потерь, но в Победу ты верь!
И в священном строю я на страже стою,
Даже в трудном бою я нашиды пою!…

НАЕДИНЕ С ЧЕЧЕНСКОЙ БАШНЕЙ

О башня предков - опекун былого!
Тебе под небом ничего не ново.

С камней твоих времён сбивая росы,
Бомбят тебя России бомбовозы.

Могу ль я боль твоих воспоминаний
Сравнить с историей своих страданий,

Врагами осквернённая святыня?
Смотри, ведь, и душа моя - пустыня,

В которой нет цветенья вдохновенья,
И в ней звучит лишь музыка сраженья.

Но к кафирам презрение питая,
В ней восстаёт поэзия святая,

Рождённая величием Джихада,
Грохочущая, словно канонада.

Но не могу я фразою нескромной
Сравнить тебя с гробницею огромной

Или с пустой душой… Твои бойницы
Теперь не обживают даже птицы -

Вспугнуло их войны кровавой лихо
И русских оккупантов злое иго.

О башня предков - страж моей Отчизны,
Святишь ты наш триумф и наши тризны.

Как пращуров пергаментные тени,
В тебе таится ряд моих видений.

И как седое время воды Леты,
Лелею я в душе твои заветы:

Сломить не в силах беззаконье сброда
Лишь тех, в чьих душах вера и свобода.

Для тех, кто хочет с рабством примириться,
Лишь просто лист с аятами страница.

И те, кто курят фимиам тиранам,
Подобны просто жертвенным баранам.

Лишь только тот, кто стал на путь Джихада,
Войдёт в лазурь Божественного Сада…

Все его стихи приходится цитировать в сокращении, столько в яростных фразах фанатической ненависти к русским, которых Билал Алканов считает одним целым с теми, кто русскими правит и часто именует рабами. У меня, наряду с возмущением, возникает, впрочем, логичный вопрос: "А если не рабы, почему снова и снова голосуют за шестерок "мирового правительства"?

По моему мнению, есть толпа, и есть народ. Народом можно назвать небольшую часть общества, сильных духом, мудрых людей, противостоящих Системе, среди них и вы - читатели "Дня" и "Завтра". А словом "толпа" можно охарактеризовать большинство, покорно бредущее к бездне под окрики и удары врагов всего честного, благородного и героического. Поэтому у Билала Алканова отмечаю нечто забавное для русского читателя:

МОНОЛОГ АСЛАНА МАСХАДОВА

Ты завидуешь мне, президент-лилипут?
Если даже я стану шахидом нетленным,
Я утешусь в раю. Ты ж останешься тут
На земле, но в гробу - бездыханно-смиренным.

А душонка твоя, словно чёрная вошь,
В космах дьявола будет гореть в преисподней…
А пока джамаатов военную мощь
На себе испытаешь до пули последней!

Ты ещё пожалеешь, безродный байстрюк,
Что задумал тягаться с чеченским народом!
Может быть, и рожденье твоё - это трюк
Кагэбэшных альфонсов под шифром и кодом?!..

МОНОЛОГ ШОЙГУ

Пока жирели на харчах казённых
"Отечество", "Единство", "СПС",
Я партию создал для обречённых
С названьем "Вся Россия - МЧС".

Всем тонущим в сибирской круговерти,
И мёрзнущим, кляня весь белый свет.
Всем, кто живёт в Русне на грани смерти,
Я траурный вручаю партбилет.

И понял я, что Путин даже рад
Иметь такой ручной электорат,
На крышах голосующий за "Вову".

Я смог под этот шум героем стать.
И потихоньку начал принимать
Бюджет РФ… за дойную корову…

Неожиданным для кого-то окажется то, что, судя по историческим исследованиям, чеченцев можно отнести к белой расе. До распространения Ислама поклонялись языческим богам. Ислам на Кавказе утвердили во время набегов арабы-семиты огнём и мечом, если Ислам не принимали в каком-либо селенье - жителей вырезали. Останься население России и Кавказа языческим, у нас не было бы, по крайней мере, религиозных противоречий. Но теперь поздно говорить о том, что могло быть. Перед нами устоявшийся в своих убеждениях опасный враг. Но враг этот - не главный и не навсегда, ибо он также, как мы, способен на сильные и возвышенные чувства, как ненависти, так и благородства, он не зачерствел в своих злодеяниях, а лишь ожесточен отчаяньем. Трагедия маленького народа, жаждущего абсолютной свободы.

Тут дело не в том, что наша держава такая алчная, не в том, что "Россия считает, она пуп земли, Что нельзя никому - можно только лишь ей!", - по мнению чеченского поэта.

Геополитические условия вновь и вновь будут заставлять Россию подчинять себе другие народы и оберегать границы - если Империя забывает об экспансии, она деградирует. Третьего - благодатного состояния покоя - не дано. Или наступать, или территория начинает сжиматься, как шагреневая кожа. И нет одной - общечеловеческой правды, есть правды национальные, когда справедливым должно считать то, что полезно именно твоему народу.

Я, скрепя сердце, вывела для себя формулу: "Наши правы всегда, даже если не правы". Другой вопрос, что экспансия может быть мирной, при разумной правящей элите. Но у власти кучка аферистов…

Если абстрагироваться на минуту от своих политических убеждений и вчитаться в строки чеченского поэта Билала Алканова, то их жестокое очарование проникает в душу - настроениями и тематикой они, несомненно, напоминают нашу патриотическую поэзию:

Корни предков моих угнездились в скале,
Кровь народа скопилась под камнем соленым,
Я сегодня шагаю по отчей земле
Молодым моджахедом под стягом зеленым,
И все то, что имею в родимом краю
Я Джихаду меча до конца отдаю…

Как гражданин, понимаю, что Чечня должна быть усмирена во имя спокойствия России решительно и быстро. Но как поэт не могу не восхищаться её мятежным, свободолюбивым и красивым народом. Арийцами Кавказа...

Русские классики писали о предках и предшественниках сегодняшних бунтарей с уважением, изучали, искали в современной им войне повод к гармонии и равновесию. У русских нет права на примирение лишь с одной нацией, но это не чеченцы…

В творчестве многих чеченских поэтов заметно влияние Лермонтова, отношение к нему несколько романтическое. Лермонтовская тема популярна на сайтах, посвященных Кавказу. Деятельность поэта на Кавказе живо обсуждают, ему симпатизируют, хотя он воевал с Шамилем. Лермонтов идеализировал нрав "удальцов из гор Ичкерии далекой", и теперь они апеллируют к авторитету русского классика. Помнится, Дудаев сидя перед телекамерой на фоне зелёного флага с волком чеканил: "И дики тех ущелий племена. Их бог - свобода, их закон - война".
Лермонтов и Пушкин "любили горцев", говорит Умар Яричев, Над Гехами "реял Лермонтовский дух, Джохар дружил с его стихами и часто повторял их вслух", - пишет Муса Гешаев.

А будут ли знать классику их юные потомки? Будут ли вообще уметь читать? - язвительно спросит кто-нибудь. А почему бы и нет? Просто у них сформируется другая система ценностей.

ГУРИЯ
(подражание Гёте)

На пороге райских кущей гурия стоит как страж.
- Отвечай сюда идущий, ты, мне кажется, не наш.
Правда, ль ты Аллаха воин и пророка верный друг?
Правда, ль рая ты достоин по достоинству заслуг?

Если ты герой по праву, смело раны мне открой.
И твою признаю славу и впущу тебя, герой.
Если ты Аллаха воин, и пророка верный друг.
Значит, рая ты достоин по достоинству заслуг.

- Распахни врата пошире, не глумись над пришлецом.
Человеком был я в мире, это значит - был борцом.
Ведь я был Аллаха воин и пророка верный друг.
Что ж я рая не достоин по достоинству заслуг?

Посмотри на эти раны, взором светлым в них прочтёшь.
Не любовных снов обманы, не вседневной жизни ложь.
Ведь я был Аллаха воин и пророка верный друг.
Что ж я рая не достоин по достоинству заслуг?

Ведь я пел, что Бог мой Вечный, вечно добр и справедлив.
О любви к Нему сердечной Верой песню окрылив.
И я был Аллаха воин и пророка верный друг.
Что ж я рая не достоин по достоинству заслуг?

И хотя платил я кровью, был с Аллахом до конца.
Умирал к Нему с любовью, чтоб узреть Его лица.
Ведь я пал в бою за Веру, был пророку верный друг.
Может Рая все ж достоин, по достоинству заслуг?
(Хасмагомед Хаджимуратов)

Чеченские поэты учились творить у тех же великих, что и русские. У Пушкина, Блока, Байрона… Бесспорно влияние Гамзатова. Так же и современных рок-поэтов (у Шамиля Арбиева в стихах мотивы группы "Кино"). Хорошим, образным языком пишут. Неприятно осознавать, что российская образовательная система развивала интеллект будущих моджахедов и просто недоброжелателей России. Но разве кто-то просил нас об этом?

Марина Струкова,
русская поэтесса, член Союза Писателей РФ,
30 марта 2004 года

Чеченпресс, Отдел писем, 03.04.04г.