Козырной туз чеченского Сопротивления

Если любой простой житель планеты начнёт вдруг подолгу задумываться о жестокой сущности русско-чеченской войны, он рискует моментально спровоцировать у себя в мозгу неуправляемые приступы путинизированного дебилизма, склонные обостряться до такой степени, что малейшая мысль о смертельной схватке между несметными полчищами уголовно-военизированных бандформирований России и небольшими отрядами чеченских моджахедов органично может переродиться в его сознании в столкновение мозговых извилин, так как он не в силах будет понять всю эту эсхатологическую и иррациональную действительность, которая маячит на пороге 21 века и для благозвучия именуется «контртеррористической операцией в Чечне».

Но, думается, что, в конечном итоге, он всё равно (через тернии умственных скитаний) придёт к непреложному выводу о том, что Путину сначала надо было бы проводить «контршизофреническую операцию» на обеих полушариях своего заражённого неизлечимым чекизмом мозга, а уж потом посмотреть, какой эффект может дать воспроизведение её прообраза в эмпирической действительности на территории чеченского суверенного государства Ичкерия.

Благодаря патологическим умственным аномалиям «ельцинского наследничка» и отсутствию сколько-нибудь здравого смысла в его пресловутой «вертикали власти», неуклюжими «проводниками в жизнь» которой сегодня выступают российские коррумпированные властные структуры, террористические спецслужбы, деморализованная армия, ангажированные и проституированные СМИ, Россия получила звонкий щелчок по красному от систематических возлияний «дырчатому пятачку» собственного самолюбия от чеченского Сопротивления.

Уж в который раз аналитики всего мира задаются такими сакраментальными вопросами: «Почему такая огромная Россия фактически уже проиграла русско-чеченскую войну?», «А была ли у неё изначально реальная возможность выиграть её?».

Чтобы задним числом оправдать унизительное поражение своей русистской «державы» (за которую ему традиционно «обидно») русский шовинизированный обыватель, дыша винными парами и травясь махоркой, составил для себя целую викторину.

Вот примерные вопросы из неё: «А не была ли эта война результатом хитроумной хакерской атаки марсианских компьютерщиков, запоздалым эхом от падения тунгусского метеорита, шумовым эффектом спиритического сеанса между Сталиным и Путиным, или банальной, как кочан капусты, провокацией ЦРУ?».

Русский обыватель обескуражен и разгневан. Какой-то «маленький народ», в данном случае чеченцы, решили, понимаешь ли, отмежеваться от «евразийского коллектива», сколачиваемого не одно столетие «божьим промыслом» в лоне Русской православной церкви и трудами не одного поколения «великих русских князей». Спрашивается, по какому такому, собственно, праву?

Но такая постановка вопроса сама резонно порождает список из близких ему по духу заморочек по истории: «По какому праву тогда Россия отделилась от Советского Союза? По какому праву американские сепаратисты уже как двести лет не признают законного правительства в Лондоне? Отчего до сих пор ходят ненаказанными перуанцы, венесуэльцы, австралийцы, новозеландцы, чилийцы, жители острова Барбадос, Сан Томе и Принсипи и прочие парагвайцы?»

Великодержавный шовинизм отталкивается от наивно-патриархального, архаично-бессознательного ощущения превосходства «нашего» человека над чужаком.

Вот и выходит, что какой-то замызганный русский мужичонка «имеет право» на самоопределение, а гордый и свободолюбивый чеченец – нет, или американец имеет право отделиться от имперских притязаний английской короны, а житель штата Оклахомы не имеет права избавиться от техасского ковбоя.

Концепция, основанная на эксклюзивном праве народа создать собственное независимое государство, как идеология, вытекает из общегуманистических принципов равенства и свободы любого человека, сотворённого Всевышним, сформулированных ещё в эпоху просвещения Джефферсоном, Вольтером, Дидро, Руссо.

Политик же, как, к примеру, непросыхающий алкоголик Ельцин в 1991 году, мгновенно приобретает ореол харизматического лидера и народного заступника в тот самый момент, когда начинает угрожающе размахивать «дубиной от Вольтера» перед знаменитым родимым пятном проимперски настроенного бедного Горбачёва.

Но вся беда гуманистической дубины заключается в том, что она может пройтись и по спине её обладателя.

Как только такая дубина оказалась в руках первого Президента Чеченской Республики Ичкерия, так сразу её прежний хозяин Ельцин напрочь забыл свое «романтическое прошлое, овеянное легендарными кульбитами с моста» и спешно натянул заржавленные имперские доспехи на свой волейбольно-теннисный торс, дабы защитить «единую и неделимую», а заодно и себя.

И вот, если подытожить уже сказанное, то, судя по истории образования «демократической» России, вторжение в Чечню и в декабре 1994 года, и в сентябре 1999 года, являлось и является несправедливым, нечестным и нелогичным, ибо оно базировалось и базируется на подспудном предположении «превосходства» задрипанного подзаборного русского мужичка, как «носителя состоявшейся культуры», образовавшего свое государство над, якобы, «недоразвитым чеченцем», естественно, «не заслуживающим» собственной государственности. А ведь всё было яснее ясного. Чечня получает веками выстраданную кровью и добытую в жестоких боях независимость, а Россия отказывается от всяческих притязаний на исконно чеченские территории и возвращается в «цивилизованную семью народов».

Таким образом, русско-чеченская война прямо на глазах вырастает в мировоззренческое столкновение между двумя основополагающими ценностями бытия человека: между «жить свободно» и «жить в рабстве». Чеченцы, если бы они, отказавшись от борьбы, и дальше следовали волеизъявлению русизма, обрекли бы себя на вечное прозябание и перманентную бедность, стараясь наполнить пустой кишечник, насилуя свои души и унижая собственное достоинство, стыдливо прикрываясь фиговым листком иллюзорного «благополучия» в «дружной семье» приручённых народов «демократической» России путинской эпохи. Логика сторонников «русской державности» опирается на постулат безоговорочной ценности «экономического прогресса», роста производства и соответственно материального достатка.

Однако эти ценности являются отнюдь не общечеловеческими ценностями, а ценностями технологического индустриального общества, зародившиеся ещё в XIX веке.

Идеология жёсткого потребительства настолько громко о себе заявила в XX веке во всех уголках земного шара, что раздавила своей мощью традиционные культурные системы.

Отсутствие видения горизонтов нормального человеческого существования мешает российским горе-политикам понять относительность благ технологической цивилизации современного мира.

Например, словесная болванка типа «отдельные дети в Чечне не ходят в школу» (несмотря на то, что 70 процентов чеченских школ были разбомблены российской авиацией ещё во время первой русско-чеченской войны), шокировала русского обывателя и являлась веским аргументом в его призывах к преступному руководству России начать вторичное военное вторжение на территорию суверенной Чеченской Республики Ичкерия.

Между тем, если разобраться, богатство человека во многом определяется количеством его свободного времени. Образование же в современном обществе, в конечном счёте, служит зачастую взвинчиванию до абсурда накопления продуктов потребления, ценность которых падает в силу относительности человеческого восприятия. Это ни в коей мере не значит, что надо петь дифирамбы экономической разрухе и невежеству. Речь идёт совсем о другом.

Но, тем не менее, следует подчеркнуть, что узость и зашоренность русифицированного буржуазно-технологического видения мира путинских «опричников от власти» не способны адекватно воспринимать реальные достижения чеченского жизненного уклада, способного дарить человеку радость и счастье, в отличие от русского крепостнически-холопского домостроя, способного только на пьяные семейные оргии, групповой разврат и воспроизводство дебильного потомства.

В этом смысле тип чеченского моджахеда, которому нельзя отказать в отваге, жертвенности во имя Всевышнего, благородстве, мудрости и даже неожиданной изящной образованности, находится близко к экзистенциальному идеалу человека, восторженно воспетого Сартром, Камю и Маркузе.

Русско-чеченская война, как, впрочем, и многие вооружённые конфликты, порожденные этническими противоречиями, есть столкновение двух полярных систем мировоззрения: свободы и рабства. Чеченской свободы и русского рабства.

И эта кровопролитная схватка продолжается по сей день и конца-края ей не видно.

Чтобы в дальнейшем избежать войны, подобные русско-чеченской, мировому сообществу необходимо было бы решиться на одно из двух: либо наложить вето на любое изменение сложившихся границ в ущерб правам человека (ведь, и так их не соблюдают многие крупные государства мира, а Россия просто нагло уничтожает носителей этого права), либо, начхав на все эти «цивилизаторские миссии» государств-метрополий по отношению к колониальным, неуклонно следовать уважению прав национальных меньшинств, чтобы они без проблем могли создать свои независимые государства.

А мировое сообщество упорно молчит! Видимо, оно по горло занято тем, что с мазохистским наслаждением наблюдает, как на многострадальной чеченской земле в ожесточённых схватках бьются две точки зрения: «Чечня – часть единой неделимой России» и «Чечня – свободное независимое государство».

История XX века знает множество примеров поражений регулярных армий в войне с партизанами, не надо ходить далеко за примерами: Вьетнам, Афганистан, Сомали. Главной причиной многочисленных фиаско является то, что война такого рода подобна боксёрскому поединку тяжеловеса с повязкой на глазах против легковеса без последней.

Регулярная армия способна без больших проблем овладеть территорией соперничающей стороны и установить формальный контроль над основными узлами инфраструктуры, но никак не может прекратить сопротивление «подвластного» населения, имеющего бесчисленные возможности наносить неожиданные и болезненные удары.

Исторически такая проблема решалась массовым геноцидом сопротивляющегося народа, но в данную эпоху такое «решение» для «регулярной армии» практически коренится в плоскости стандартной утопии.

Если взять, например, чеченцев, то они имеют неоспоримое преимущество в праве нанесения первого удара, и в случае невыгодных для себя условий – мгновенного отхода на свои базы.

Например, чеченские моджахеды неожиданно атакуют большие бронеколонны российских бандформирований и наносят им непоправимый урон в технике и в живой силе. Этот способ ведения боёв является излюбленным для чеченских моджахедов.

У всех ещё свежи в памяти недавние события в Дагестане, когда горстка дагестанских и чеченских моджахедов в количестве буквально 40 человек две с лишним недели держали в полном оцепенении и коматозном шоке всю российскую армию, начиная от рядового контрактника и кончая начальником Главного штаба российской армии Квашниным, министром обороны РФ С. Ивановым и самим главнокомандующим Путиным, впавшим в тупую прострацию и закатившим по этому поводу настоящую истерику. Именно удивительное военное искусство чеченских моджахедов и приводят в качестве железной аргументации сторонники вывода российских уголовно-военизированных банд из Чеченской Республики Ичкерия и прекращения русско-чеченской войны с дальнейшим подписанием мирного договора с Президентом ЧРИ Асланом Масхадовым.

Правда, у русских горе-генералов есть свои излюбленные «контраргументы», граничащие с сумасбродством, шизофреническим синдромом и каннибализмом одновременно.

Сколько раз они предлагали «раздавить» сопротивление Вооруженных Сил Чеченской Республики Ичкерия «на их собственной территории», применяя оружие массового поражения (ОМУ).

Но у чеченских моджахедов на этот фатальный случай в рукаве припасён весьма веский и весьма неприятный русскому быдлу козырной туз – массово-масштабные и повсеместные диверсионные акции на территории самой России, от использования которых до недавнего времени большинство чеченских полевых командиров во главе с самим Президентом Чеченской Республики Ичкерия Асланом Масхадовым, отказывалось. Ведь, даже весьма незначительный отряд чеченских моджахедов способен нанести колоссальный материальный и моральный ущерб на любой российской территории в случае взрыва жилых зданий, метро и магазинов, что даже сами россияне удивляются, что чеченцы пока не делают этого в массовом масштабе, хотя уже определённая тенденция к этому наметилась в рамках проведения отдельных акций операции «Бумеранг», которая разработана и тщательно спланирована амиром Бригады Шахидов «Риядус-Салихьийна» АбдаллахIом Шамилём Басаевым.

Так что, любая попытка Путина, его спецслужб и русского генералитета «подавить» чеченское Сопротивление при помощи атомной бомбы или искусственно вызванным землетрясением будет в корне пресечена чеченскими моджахедами, которые, отбросив последние угрызения совести, на волне Великого Возмездия за свой поруганный прекрасный народ по всей необъятной и бесхозно-сиротливо раскинувшейся на двух континентах России начнут диверсионные акты, которые будут продолжаться в течение неопределённо долгого периода времени, превращая жизнь многомиллионного путинского электората в огненную геенну.

Абу-Аслан Бердушин, редактор газеты «Кавказский Вестник», для Чеченпресс, 26.02.04г.