Как Кадыров умирал в Кулябе

Волк никогда не вызовет на помощь шакалов.
И в повседневной жизни.
И особенно, если вдруг решит, что готов на главенство в стае.
И внутристайные группировки не будет создавать.
Открытый бросит вожаку вызов.
И в честном открытом бою докажет свое преимущество.
Без подлости и подвоха.
Чтобы стая признала его.
Чтобы стая пошла за ним.
Чтобы стая верила ему.
Нарушил волчий закон – хуже презренного шакала стал!
Волчьи одежды шакалью натуру не прикроют.
Конец всегда один.
Стаей не признан, изгнан, шакалами – презрен.
Волк должен быть только Волком.
Без шакальей примеси.
Иначе, Кадыровым закончишь жизнь свою жалкую и никчемную.
Стая отвернулась, шакалы лишь пользуют…

… Чеченец и волк. Отнюдь, не случаен был выбор наших праотцев. Тут мы как-то поспорили, чей «зверь» лучше. Понятно, таджики своего льва выдвинули на пьедестал. Стали расхваливать: и такой, и сякой, и то может, и это. Прям, как Кадыров, раздающий интервью кремлевским СМИ. Важно ходит, грозно рычит. Посоветовал въехать ему по царской морде дубинкой, тут же кошкой станет жалкой. Не поверили. Проверили. На воле тигры здесь занесены в красную книгу, но в зоопарке нашли… Кошка, она и есть кошка. Только видом страшна, а душа мелка и труслива. Волк же умирает так же достойно, как и живет: молча, презрев опасности и смерть.

Был один наш соплеменник. Ему больше нравилось сравнение с бараном. Упорное, мол, животное, настойчивое, как сам он. Все товарищи знали об этом. И вот как-то едет он в трамвае по Грозному (тогда еще красивому городу). И товарищ один его там же, на площадке трамвая, оказался. Решил польстить, произнес: «Баккъал, цхьа ка бу-кх хьо!» Попросил, чтобы громко на весь трамвай по-русски сказал, пусть знают его. Тот и сказал: «Настоящий баран ты, однако!» Обиделся, на первой же остановке вышел, и несколько месяцев таил обиду на товарища. И поделом. Будь волком, волк на всех языках – ВОЛК!

… Когда прошла информация, что военно-политическое руководство Чеченской Республики Ичкерия на заседании Государственного Комитета Обороны приняло решение о категорическом запрете для всех без исключения чеченцев на переговоры и какие бы то ни было контакты с Путиным, Кремлем, мои друзья здесь ее восприняли спокойно. Волки показывают клыки, то бишь, характер железно-стойкий. «Они такие, все, как один. Кремлю теперь не позавидуешь, больше ни одного Гантемирова не будет». Были и есть и такие, что по-детски радуются беспределу русских милиционеров в их отношении: «Они нас за чеченцев принимают!»

Но на вторые сутки пришло сообщение, что в 2 часа ночи в Кремле Путин принял … муфтия Кадырова. Назначит или уже назначил, не отходя от кассы, председателем какого-то мифического госсовета Чечни… Пришлось целую версию выдумать-выстроить, что это тактический ход президента Ичкерии Аслана Масхадова. И дезинформация о вето на переговоры запущена, чтобы ввести Кремль в заблуждение. Что у Кадырова, настоящего волка, особая миссия: втеревшись в доверие русским, за счет Кремля наладить нормальную жизнь нескольких сот тысяч беженцев, выдавленных оккупантами с родной земли. Это развяжет руки Сопротивлению и поможет быстрее выбросить агрессоров со своей территории. И еще. И еще. Лучше бы онеметь и ослепнуть, каким я этого шакала волком сделал в глазах таджиков.

А людям, только-только пережившим жестокую гражданскую войну, неимоверно трудно внушить, что бывает волчья стая, где никто и никогда не предает другого, общие интересы, все спаяно намертво и навечно.

Время шло, Путин с Кадыровым все больше «путали движения». С каждым днем все более блеклым и серым становился волчий портрет Кадырова. «Ты не обижайся, - все чаще стали говорить мне,- но поступки твоего муфтия на волчьи далеко не похожи. Скорее, он шакала или гиену напоминает. При живом президенте Масхадове говорит от имени чеченского народа. Вместе с русскими единоверцев-соплеменников убивает, пытает, похищает. Что, это тоже в легенду прикрытия входит? Слишком жестоко и бесчеловечно, если так!»

Мне было стыдно за шакала, так долго рядившегося в волчьи шкуры. Но я выдумывал все новые и новые версии, хотя с каждым разом видел все больше сомнений в глазах собеседников.

Меня так долго спасало лишь одно обстоятельство. Город наш, в нескольких десятках километров от Афганистана, своеобразный тупик цивилизации, информационный в том числе. Российскому телеканалу здесь доверяет лишь руководство страны. И только у меня была связь с внешним миром. Сам волк состоянием души своей, директор Центра экстремальной журналистики в Москве (родом из Таджикистана) Олег Панфилов, по- братски относится к чеченцам, и особенно к таким одиноким волкам, как я. Он без устали скидывает мне по электронке весь спектр чеченской информации, и на ее основе я проводил интерпретации. В пользу Кадырова, в том числе.

…Но, как говорится, недолго музыка играла. Все здесь увидели, поняли, что Кадыров всегда и во всем был и остается шакалом. Увидели, поняли помимо моей воли и моих усилий. Три месяца назад в наш благословенный город пришел Интернет, где никакие секреты не держатся. Теперь самый распространенный вопрос ко мне: «Нет ли какого адреса чеченского сайта?» А кто еще не в ладах с юрким «мышонком», просит пересказать волчьи новости, берет обещание, что обязательно напишу на «главный сайт чеченцев», что кулябцы желают им скорой и окончательной победы и над русскими оккупантами, и над всякими перевертышами-шакалами.

О Кадырове мы больше не говорим. Здесь люди очень чуткие. Знают, что о покойниках говорить нельзя, не принято.

Турко Дикаев, г. Куляб, Таджикистан, специально для «Чеченпресс»,18.12.03г.