Так чего добился Путин?

Им мало кто верил, но вторгаясь в Чечню осенью 1999 года битые в прошлую войну генералы с великолепно наигранным апломбом обещали россиянам, что с чеченцами будет покончено «за две-три недели». Эти обещания делались на фоне уходящих за горизонт танковых скоплений, под стрекот винтов пролетающих плотными группами боевых вертолетов. Более осторожный «сортирный мочильщик» объявлял журналистам, что вся «контртеррористическая операция» займет «два, максимум три, месяца».

Прошло четыре года и четыре месяца. Много любопытных вещей открылось за эти годы и месяцы. Например, россияне узнали из уст «куратора Чечни» Николая Кошмана о том, что расходы на вторую чеченскую войну были заложены в государственный бюджет России еще осенью 1998 года – ровно за год до начала «дагестанских событий». Значит, война была не только запланирована, но и оплачена наперед. Нужен был повод. И в ночь с 4 на 5 июля 1999 года российские войска со стороны Кизляра вошли на территорию Чечни и продвинулись вглубь на 10 километров. Это, по сути, и стало началом войны. «Дагестанские события» и взрывы домов – всего лишь аккомпанемент этой начавшейся в июле войны, ее, так сказать, эпизоды.

Потом выяснилось, что «дагестанское восстание» явилось масштабной постановкой режиссеров с Лубянки во главе с Путиным, призванной завлечь в соседнюю республику чеченских добровольцев, питавших возвышенные иллюзии о «кавказском братстве» времен имамата Шамиля. «Восставшие» почему-то и не думали стрелять в сторону российских колонизаторов, растрачивая весь свой южный пыл на публичное, с экранов телевизоров, осуждение «чеченских агрессоров». Однако под шумок этой «агрессии» российские каратели сравняли с землей «шариатские анклавы» в Карамахи и Чабанмахи. Весьма назидательными – в духе старых добрых времен Ермолова – были телекартинки БТРов с привязанными к ним на веревках трупами убитых дагестанских моджахедов, за которыми, под конвоем, вели их жен, родителей и детей.

Если у кого-то еще и оставались сомнения в намерениях Кремля потопить Кавказ в крови, то взрывы домов в Буйнакске, Москве и Волгодонске развеяли их полностью. Правда, чуть позднее, в Рязани, выяснилось, что взрывы устраивали подчиненные Путину и Патрушеву сотрудники ФСБ, но это только показало решимость новой чекистской власти пойти до конца. Каждый подумал: если эти люди способны сотнями убивать своих мирных граждан, то какая участь уготована ими для жителей Чечни? И вскоре на больницы, родильные дома и рынки чеченских городов стали сыпаться тактические ракеты, авиабомбы и иные предвестники наступающего со скоростью танковых колонн «конституционного порядка».

На робкий ропот российских либералов и западной общественности из Москвы доносилось: «потерпите два, максимум три, месяца». А Шаманов, Казанцев и Трошев, позируя перед телеобъективами самых что ни на есть полевых условиях, клялись «добить гадину» за гораздо меньший срок.

Генералы эти ушли из Чечни кто куда. В Ростов, Ульяновск и Москву. Пришла новая смена генералов, которая дает россиянам совсем другие успокоительные обещания. Например, что в 2007 году в Чечне буду воевать исключительно «контрактники». А Путин, пришедший в Кремль на обещании «замочить в сортирах» всех «террористов» за 60-90 дней, теперь уверяет мировое сообщество, что «чеченский терроризм – самый опасный в мире».

Однако, прикрутив в стране все «демократические фитили», он может не опасаться, что кто-то в России публично обвинит его в том, что содержимым сортиров он накрыл всю страну, которая, незаметно для себя, переходит на осадное положение. И самым популярным чтивом для жителей Москвы стали инструкции «Как узнать в толпе шахидку».

Между тем в Дагестане снова «вторжение». Как кто-то остроумно заметил, пока русские в чеченских горах пересаживаются на ослов и мулов, чеченцы в дагестанских горах с комфортом ездят на УАЗах, громя пограничные заставы. Это тоже заслуга Путина – Дагестан через четыре с лишним года снова становится ареной рейдов и боев.

Так чего же добился Путин?

Адлан Бено, Чеченпресс, 17.12.03г.