Cовместное заявление "Общества Российско-Чеченской дружбы" и "Нижегородского общества прав человека": создать свою комиссию для расследования событий на Дубровке!

21 ноября 2002 г. в "Новой газете", № 86(284), опубликованы материалы Общественной комиссии "Союза правых сил" по расследованию трагических событий в Москве 23-26 октября 2002 г. Как известно, Государственная Дума большинством голосов отклонила предложение "правых" по созданию соответствующей парламентской комиссии, и СПС принял решение самостоятельно провести общественное расследование обстоятельств теракта на Дубровке.

Однако, выводы столь авторитетной комиссии, предоставленные вниманию общественности, вызывают, мягко говоря, чувство недоумения. По сути, единственным итогом ее работы стала "свежая" мысль о российском разгильдяйстве как корне всякого зла. Гора родила мышь.

Из всего спектра вопросов, связанных с московскими событиями, вычленены только два - о том, каким образом террористы сумели проникнуть в центр Москвы, и о том, все ли было сделано для того, чтобы оказать пострадавшим адекватную медицинскую помощь. Пока неизвестны итоги работы Комиссии по первому из вопросов, однако весьма показательны выводы по второму. Главным из них является положение, что "основной причиной увеличения числа жертв среди спасенных в ходе штурма заложников стала халатность должностных лиц, которые отвечали за организацию первой помощи пострадавшим, их транспортировку в стационары, а также за общую координацию действий по спасению людей после штурма". В связи с этим рекомендовано провести ряд профилактических мероприятий (например, учения), сделать оргвыводы на будущее и "привлечь к ответственности должностных лиц, допустивших очевидную халатность". Характер ответственности (уголовная, административная, общественное порицание) не обозначен, а сами "лица" не поименованы.

Нет сомнений, что ставшая уже притчей во языцех некомпетентность и неорганизованность представителей соответствующих служб в чрезвычайной ситуации стала одной из причин массовой гибели людей. Тем не менее, можно рассматривать данный вывод, как попытку переложить главную вину за трагедию на рядовых исполнителей, "стрелочников", и увести от ответственности представителей высших эшелонов власти Российской Федерации, в исключительной компетенции которых было принятие всех ключевых решений, связанных со спасением заложников. Виноватыми оказались только те, кто в меру своей компетентности или некомпетентности пытался помочь отравившимся людям. Сами же отравители, как жена Цезаря, остались вне подозрений.

В материалах Комиссии СПС поражает факт сведения всего расследования исключительно к техническим деталям и принципиальный отказ от ПРАВОВОГО ПОДХОДА к рассмотрению ситуации с заложниками, уход от вопроса о ЮРИДИЧЕСКОЙ, ПОЛИТИЧЕСКОЙ И МОРАЛЬНОЙ ответственности за происшедшее высших должностных лиц государства. Кроме того, из сферы внимания комиссии по непонятным причинам выпали события внутри и вокруг ДК с момента его захвата и до начала штурма, процесс ведения переговоров и механизм принятия решений, ставших впоследствии роковыми. Внимания именно к этим вопросам и событиям ждали граждане России от политической партии, заявляющей о своей приверженности либеральным ценностям и идеям правового государства.

Характерно, что даже ограничив себя узкой тематикой оказания медицинской помощи, члены Комиссии не посчитали нужным дать правовую оценку факту сокрытия от медицинского персонала и от потерпевших формулы отравляющего вещества, примененного в культурном центре (сам этот факт комиссией установлен), что сделало невозможным оказание пострадавшим эффективной помощи посредством применения адекватного антидота (противоядия). Между тем, в данном случае было грубейшим образом нарушено российское законодательство - в частности, пункт 3 статьи 41 Конституции Российской Федерации, статья 237 Уголовного кодекса Российской Федерации и статья 7 Федерального закона о государственной тайне.

Пункт 3 статьи 41 Конституции РФ гласит: "Сокрытие должностными лицами фактов и обстоятельств, создающих угрозу для жизни и здоровья людей, влечет за собой ответственность в соответствии с федеральным законом". Статья 7 Закона РФ "О государственной тайне" запрещает засекречивать сведения "о чрезвычайных происшествиях…, угрожающих безопасности и здоровью граждан и их последствиях". Статья 237 Уголовного кодекса Российской Федерации предусматривает ответственность за сокрытие информации об обстоятельствах, создающих опасность для жизни и здоровья людей. Эти деяния, совершенные лицом, занимающим государственную должность Российской Федерации, либо, если в результате причинен вред здоровью или наступили иные тяжкие последствия, наказываются лишением свободы на срок до 5 лет с лишением права занимать определенные должности.

Даже ограничиваясь темой оказания помощи пострадавшим, члены Комиссии СПС, на наш взгляд, как минимум должны были поставить вопрос об уголовной ответственности лиц, виновных в засекречивании жизненно важных сведений, и выявить круг этих лиц.

По нашему мнению, любое непредвзятое расследование событий на Дубровке, должно постараться получить ответы на следующие вопросы:

1. Были ли действительно исчерпаны все средства ведения переговоров с террористами, а штурм являлся единственным выходом в создавшейся ситуации, или решение о начале силовой операции было продиктовано исключительно политическими соображениями, и спасение людей не являлось приоритетной задачей?

2. Является ли истинным официальное утверждение, что штурм был спровоцирован расстрелом заложников, или должностные лица лгут, и достоверны рассказы бывших заложников, что никаких расстрелов перед штурмом не было, что последних убитых и раненых еще за три часа до пуска газа увезла "Скорая помощь", вызванная самими террористами, и что эти люди пострадали в результате спонтанного инцидента (паники), а не хладнокровного расстрела.

3. Кто из должностных лиц принял решение о штурме и газовой атаке?

4. Действительно ли, как рассказывают бывшие заложники, террористы имели время для того, чтобы взорвать здание ДК во время газовой атаки, но не взорвали?

5. Почему все террористы, находившиеся под воздействием газа в заведомо беспомощном состоянии, были расстреляны? Было ли это решение продиктовано крайней необходимостью, или мы имеем дело с внесудебной казнью? И если это внесудебная казнь, то есть убийство, то каковы его мотивы? Просто месть или желание скрыть некие факты от будущего расследования (например, факты причастности спецслужб РФ или должностных лиц РФ к планированию и осуществлению данного теракта)? И, наконец, кто отдал приказ убивать, и, следовательно, несет за это ответственность?

6. И, напротив, имеются ли объективные доказательства того, что террористы были действительно убиты? Этот вопрос возникает, в частности, в связи с принятыми поправками в "Закон о борьбе с терроризмом", которые предусматривают тайное погребение тел убитых террористов. Не являются ли данные поправки способом скрыть факт сохранения жизни хотя бы некоторым из лиц, захвативших ДК? Цели могут быть самые разные - от получения у них оперативной информации средствами, законом не предусмотренными (пытки), до использования этих людей для дальнейших противозаконных действий и провокаций (убийства, теракты, и т.п.)? Какой бы чудовищной и абсурдной не казалась на первый взгляд эта версия, она основывается на истории практики спецслужб государств мира, и, наряду с остальными, достойна проверки.

На многие из этих вопросов Общественная комиссия, тем более включающая лиц, обладающих полномочиями депутатов Госдумы, способна получить исчерпывающие ответы в достаточно короткий срок. Разрешение других потребует времени и, возможно, политического и личного мужества. Но в любом случае они должны быть поставлены. В отличие от особенностей общественного расследования взрывов жилых домов в 1999 году, имеется огромная свидетельская база - несколько сот бывших заложников, которые отнюдь не заинтересованы во лжи. И это внушает уверенность в успехе работы.

Однако, похоже, что перечисленные выше и остро вставшие перед российским обществом вопросы СПС не интересуют. Не потому ли, что "правые" понимают - содержание ответов может быть очень неудобным для высших государственных чиновников, включая Президента РФ. Проблему деятелей из Союза правых сил хорошо иллюстрирует поговорка - "и хочется, и колется". Желая выглядеть перед электоратом представителями либеральной оппозиции, они не имеют мужества противопоставить себя укрепляющемуся режиму личной власти выходца с Лубянки, опустить рейтинговый президентский "хвост", и реально стать теми, кем пытаются себя представить.

Дай Бог нам ошибиться и увидеть в будущем результаты честного и непредвзятого анализа. Однако, зная, что политика есть искусство компромисса, а российская политика - бесконечная цепь компромиссов политиков с собственной совестью, вряд ли стоит ожидать независимого расследования от политической партии, тем более имеющей думское представительство. Поэтому мы обращаемся к авторитетным российским правозащитным организациям и структурам, прежде всего, конечно, базирующимся в Москве (МХГ, Мемориал, Музей и общественный центр им. А.Д. Сахарова и др.), с предложением о создании совместной общественной комиссии по расследованию событий на Дубровке. Нам представляется, что ее работа может иметь ключевое значение для будущего прав человека, либерализма и демократии в нашей стране.

Станислав Дмитриевский, сопредседатель Общества Российско-Чеченской дружбы;

Нина Таганкина, председатель Совета Нижегородского общества прав человека.

Общество Российско-Чеченской дружбы, 27.11.02 г.