Добро на окончательное уничтожение

По окончании московской драмы с захватом заложников все больше людей в Чечне становятся жертвами террора со стороны российских войск. Они убивают и "зачищают", даже без команды из Кремля. Однако тем временем все более громкой становится также критика этих действий.

Московские ястребы - в своей стихии. Опасности заключения мира в Кавказе больше не существует. После драмы с заложниками в Москве бескровное разрешение конфликта отодвинулось в еще более далекую даль. В прошлые выходные министр обороны Сергей Иванов дал добро на окончательное уничтожение кавказских населенных пунктов и остановил вывод войск. Теперь он энергично пообещал "жесткие и адресные действия во всех регионах Чечни". По официальным данным, в республике под ружьем сейчас находится 85 000 человек, по неофициальным - более 100 000.

У военных больше не должно быть никаких препятствий. За "адресными операциями" скрывается произвол зачисток: под предлогом задержания исламских террористов пьяные солдаты, убивая и грабя, проходят по деревням и ликвидируют террористическое потомство. Армия не ждала министерского приказа о выступлении. С окончания драмы с заложниками, по данным правозащитных организаций, она покрыла Чечню беспрецедентным террором. Даже промосковское правительство Чечни больше не могло молчать: "У нас в отношении всего происходящего иное мнение", - объявил премьер-министр Ильясов. Армия делает то, что требует Иванов: "Задушить угрозу в зародыше".

В Москве Дума делает все возможное, чтобы дать военным преступлениям правовую основу. Так, депутаты приняли закон, на основании которого государство больше не должно выдавать родственникам трупы так называемых террористов. Это касается всех, кого задерживают в рамках антитеррористических мероприятий как в Чечне, так и вне ее. В переводе с русского это означает: пытайте и обращаетесь настолько жестоко, насколько хотите.

Карательные операции против гражданского населения проводятся круглосуточно. С воскресенья правозащитная организация "Мемориал" регистрирует в Ингушетии "зачистки" со смертельными исходами. В Грозном от разрыва гранаты погибли старик и мальчик. После ухода армии из Чечен-юрта жители обнаружили на окраине селения троих мертвых. В окрестностях Самашкек был убит душевнобольной человек. В Старой Сунже зачистки все еще продолжаются.

"Известия" использовали последние дни свободы печати до вступления в силу указа, затыкающего рот СМИ, чтобы предостеречь: Россия начинает "третью чеченскую войну, не закончив первую и вторую". Во время своих поездок по Северному Кавказу глава Кремля уверял, что приказа о массированных ударах возмездия не будет. Он вынужден считаться с населением Северного Кавказа, которое все больше боится пострадать от косвенных последствий российских оргий насилия.

Между тем Путин может пообещать многое. Но военные все равно творят то, что считают нужным. Даже если кремлевский хозяин возжелал бы мира, руки у него были бы связаны. Президент стал заложником упрощенного видения мира силовыми структурами. И с ним - вся Россия. Спираль насилия раскручивается во все убыстряющемся темпе. На мнимую угрозу Кремль теперь хочет ответить новой доктриной безопасности. Она должна позволить применять против баз террористов "точечное оружие сокрушительной силы", в частности за границей. На все это взирает Запад и вежливо аплодирует.

Используя ложь, российские органы госбезопасности трудятся над тем, чтобы дискредитировать умеренные силы в чеченском сопротивлении. Не без успеха - Вашингтон заинтересован в закулисном торге: Грозный против Багдада. Если имидж президента Аслана Масхадова и его эмиссара Ахмеда Закаева испорчен,
больше нет ни партнеров по переговорам, ни оснований для самих переговоров. В таком случае верх одерживают экстремистские круги. Не на это ли рассчитывают военные?

Иван Рыбкин, бывший председатель Думы, глава Совета безопасности и специальный уполномоченный Кремля по Чечне, с недавнего времени зондирует шансы на мирный исход. В сентябре чеченская сторона подала ему сигнал о своем согласии остаться в составе Российской Федерации на условиях широкой автономии. Рыбкин обратился к Кремлю с предостережением не забывать о неудачах своей политики в Чечне и причинах конфликта: война не имеет ничего общего с панисламским терроризмом или "Аль-Каидой". Он настаивает на этом и после захвата заложников: до тех пор, пока Вашингтон поддерживает Москву в ее ошибочной позиции, Кремль непоколебим.

Аналогично смотрит на это и бывший министр иностранных дел, глава Службы внешней разведки и премьер Евгений Примаков. В сентябре, когда он решился предложить на суд общественности проект мирного урегулирования, он стал причиной дурного настроения в Кремле. К тому же он повторно обратился к Путину с просьбой больше не вводить в заблуждение Россию и с ней весь мир утверждением, что из Чечни исходит угроза мирового терроризма.

Клаус-Хельге Донат, Tageszeitung, 11.11.02 г.