«Масхадов продолжает контролировать Чечню»

Руслан Аушев возглавлял Ингушетию с 1993 по 2001 год. Все это время он был одним из самых влиятельных политиков на Северном Кавказе. Ныне экс-президент Ингушетии несколько ушел в тень, но по-прежнему наблюдает за ситуацией в самом «горячем» регионе России. Свою точку зрения на происходящие на Северном Кавказе события Руслан Аушев высказал в эксклюзивном интервью «НГ».

Из досье «НГ»

Аушев Руслан Султанович. Родился в 1954 году в Казахстане. С 1981 по 1982 и с 1985 по 1987 год воевал в Афганистане. Был народным депутатом СССР. С марта 1993 по декабрь 2001 года был президентом Ингушетии. Генерал-лейтенант. Возглавляет комитет по делам воинов-интернационалистов при Совете глав правительств СНГ. Награжден орденом Ленина и медалью «Золотая Звезда» Героя Советского Союза, двумя орденами Красной Звезды, двумя орденами Славы, другими орденами и медалями.

Вопрос: Руслан Султанович, на днях Ахмад Кадыров озвучил идею объединения Чечни и Ингушетии. Почему, на ваш взгляд, это заявление прозвучало именно сейчас?

Руслан Аушев: Потому что это идея не Ахмад-Хаджи, он с проблемами своей-то республики не может справиться. Это идея федерального Центра. Вы же знаете, витает мысль, что слишком много субъектов, что их нужно укреплять. В рамки этой кампании Ингушетия и Чечня вписываются почти идеально.

Во-первых, «исчезает» со слуха Чеченская Республика. Назовут новое объединение какой-нибудь вайнахской республикой, и все. Разбавят нестабильную территорию стабильной, и получится супчик, который худо-бедно можно будет хлебать. Во-вторых, отпадает проблема беженцев. В-третьих, отпадают и другие проблемы. Например, уже есть столица, красивая, симпатичная, я говорю о Магасе. Да и о приграничных проблемах между Ингушетией и Осетией можно будет забыть. В итоге вместо «чеченизации» получим «вайнахизацию». Мол, вы там все вайнахи, сами и разбирайтесь. Как это было, кстати, в советские времена.

Боевики, кстати, вопрос объединения решили, воюют и в Чечне, и в Ингушетии. Не случайно они заявили, что будут наносить удары там, где посчитают нужным. У них, насколько я знаю, даже в планах есть «ингушский сектор».

Вопрос: Как бы вы оценили президентские выборы и перспективы дальнего развития ситуации в Чечне?

Руслан Аушев: Ничего не изменилось. Все это республика уже проходила. В 1995 году избирали президента Завгаева, парламент, да и договор подписывали. Я не понимаю, почему избрание Кадырова президентом считается шагом к политическому урегулированию конфликта. Что это меняет? Как все были при своих, так и остались. Референдум, избрание президента, выборы парламента должны объединять народ. А тут народ еще больше раскалывается. Ну, был Кадыров главой администрации, стал президентом, что с того? Полномочия остались те же.

И потом, что это за инаугурация, когда в абсолютной секретности готовят пять мест для ее проведения? Инаугурация - это праздник. И не потому, что Кадыров стал президентом. Это должен быть праздник для народа, а не для Ахмад-Хаджи.

Вообще ошибочна сама методика решения чеченской проблемы. Избран путь максимального снижения влияния силовых структур. Вот есть Кадыров со своим МВД и есть боевики - пусть между собой разбираются. Это и есть «чеченизация» конфликта. У Кадырова обязательства перед Центром, а боевикам деваться некуда.

Вопрос: Руслан Хасбулатов предлагает ввести в Чечню войска ООН, передать проблему мировому сообществу.

Руслан Аушев: Вариантов предлагается много. Но нынешний путь ведет в тупик. Не случайно эту проблему не могут решить уже четвертый год. Устали люди, устали политики, а в каком напряжении живут близлежащие регионы! Нужно выбрать один путь и решать проблему политическими методами. Но не так же: пусть чеченцы воюют, и чем их меньше станет, тем лучше.

Настанет момент, когда какие-либо крупные страны скажут, что конфликт на юге России им надоел, и начнут действовать так, как в Югославии. Дойдет до того, что мы не только Кавказ, мы Юг страны потеряем. А он и так трещит по швам. А надеяться на авось, на то, что чеченцы сами разберутся, нет смысла.

Теперь, после референдума и выборов, все надежды возлагают на договор между Чечней и федеральным Центром, на свободную экономическую зону. Какая зона? Туда столько денег вбухали, что никакой зоны не нужно. Если бы столько денег давали мне, когда я был президентом, Ингушетия была бы еще в пять раз краше.

Вопрос: Нынешний президент Ингушетии Мурат Зязиков заявил, что опыт офшора в республике был неудачен, да и Чечне он не подходит.

Руслан Аушев: Пусть Зязиков вначале посмотрит на кресло, на котором он сидит. В городе Магасе, кстати, построенном за счет оффшорной зоны. Я уже не говорю о тех двухстах объектах, которые появились в республике, о прекрасном аэропорте с залом для VIP-персон, которым и он пользуется. Да мы каждый год по пять-шесть школ сдавали. Пусть покажет, что он сделал за полтора года своего президентства. У нас в самые тяжелые годы для России не было задержек с пенсиями.

Что касается Чечни, то надо заметить, что оффшорная зона возможна только там, где спокойная ситуация. А если на твоей территории идет война, какой может быть оффшор? Кто там будет строить? Сегодня построил, а завтра взорвут. Что, иностранец приедет работать в Чечню, разве нормальный бизнесмен будет туда вкладывать деньги? Сегодня в республику и так идут очень большие деньги, сотни миллионов долларов. Чтобы их контролировать, нужно выработать такую систему управления, какую мы создали в Ингушетии. А то у всех есть желание эти деньги «замылить».

Вопрос: Вы лично знали Аслана Масхадова. Есть смысл вести ним переговоры или же он, как утверждает Кадыров, не контролирует ситуацию в стане «непримиримых»?

Руслан Аушев: Я бы не давал таких оценок. Возьмите хотя бы биографию Масхадова. Лучший командир артиллерийского дивизиона. А что такое артиллерист? Это в первую очередь математик. Он умеет просчитывать шаги. Кто возглавлял чеченскую армию в первую войну? Именно Масхадов, потому что Дудаев выполнял только президентские функции. И говорить о том, есть или нет авторитет у Масхадова, нет смысла. У Ельцина был авторитет? Нет. Но он был президентом РФ, и без него ни один вопрос не решался. Масхадова, кстати, избрал народ, и его признал весь мир. А у Кадырова, насколько я знаю, с этим проблемы. Не все его признают легитимным президентом.

Пока идет военное противостояние, есть у полевых командиров противоречия или нет, они будут делать видимость, что они едины. И никогда не скажут: «Масхадов не наш президент». Все, кто сегодня хотя бы только морально поддерживает боевиков, идут к флагу, то есть к Масхадову.

Вопрос: Раз уж разговор коснулся Дудаева... Кадыров решил учредить комиссию по расследованию факта разгона Верховного совета Чечено-Ингушетии в 1991 году...

Руслан Аушев: Нужно для начала создать комиссию по поиску тех, кто развалил Советский Союз. А потом уже искать виновных в трагедии Чечено-Ингушетии и вообще России. Ситуация подобная была не только у нас, но и на всем Кавказе, да и в Прибалтике, в Молдове. В событиях того периода виноват федеральный Центр, его политика. Завгаев не лучший был руководитель, но искусственно нагнетать обстановку в таком регионе не нужно было. А потом - были и другие задачи. Нефть. Тогда здесь ее перерабатывалось 20 миллионов тонн. Транзит опять-таки. Конфетка для узкого круга лиц.

Вопрос: Военные до сих пор не могут уничтожить наиболее одиозных главарей бандформирований.

Руслан Аушев: А кто может победить в партизанской войне? Назовите мне страну, которая победила партизан? Тем более с широкой опорой на население. Надо говорить правду: если бы население не поддерживало боевиков, они были бы изолированы, их не пускали бы в села, не поддерживали бы материально. Партизанская война - самый тяжелый вид боевых действий. На что наткнулись немцы в России, наполеоновские войска, американцы в Ираке? А мы в Афганистане? Вроде бы везде стояли, а контролировали всего 20 процентов территории, все остальное было за моджахедами. Для победы нужны две вещи - нужно иметь идею и средства. У чеченцев нет средств, но есть идея, у Российской армии нет ни средств, ни идеи.

Андрей Рискин, «Независимая газета», 25.10.03г.